Благодарности

В первый раз Майкл взял меня в Париж в 1995 году. Мне тогда было тридцать шесть, и мы с ним встречались уже пять месяцев. Его пригласили прочесть лекцию на конференции по детской лейкемии в Тулузе, и он спросил у меня, не хочу ли я составить ему компанию. Когда я пришла в сознание, то сказала: «Да, да, да, пожалуйста!»

Мы вылетели из Монреаля в метель, чуть не опоздали на самолет. Откровенно говоря, Майкл был человек довольно рассеянный в том, что касается деталей вроде времени отправления самолетов, поездов, автобусов. Да что говорить, он опаздывал почти на все встречи. Во время этого путешествия я поняла, что у каждого из нас есть свои сильные стороны. Моя состояла в том, что я могла вовремя доставлять нас на все встречи. А его – делать эти встречи занятными.

В наш первый вечер в Париже мы пошли в замечательный ресторан, а после – прогуляться. В какой-то момент он сказал: «Я хочу показать тебе кое-что. Посмотри-ка сюда».

Он показал на ствол одного дерева.

Вообще-то, я видела деревья и прежде, но мне показалось, что в этом дереве есть что-то необычное.

«Подойди поближе, – сказал он. – Посмотри, куда я показываю».

Было уже темно, и мой нос практически уткнулся в его палец, экий счастливчик.

Потом его палец медленно, медленно начал двигаться, скрести кору. Глаза у меня сошлись на переносице, оттого что я следила за его пальцем, который вскоре покинул дерево и показал в воздух.

Я посмотрела туда, куда показывал палец, и увидела Эйфелеву башню. Ярко освещенную на фоне черного неба.

До конца дней мне не забыть этого мгновения, когда мы с Майклом увидели Эйфелеву башню. И этот милый человек, зная, какое волшебное действие оказывает это видение на женщину, которая никогда не предполагала увидеть Париж, сделал это еще более волшебным, так как преподнес в виде сюрприза.

К. С. Льюис писал, что мы можем создавать ситуации, в которых бываем счастливы, но мы не можем создавать радость. Она просто приходит.

В тот миг меня охватила полная и совершенная радость.

Менее чем за год до Парижа я была убеждена, что лучшая часть моей жизни позади. Никогда еще я так не ошибалась. В тот год я протрезвела, встретила Майкла и влюбилась в него, а к тому же попала в Париж.

Мы просто об этом не знаем. Суть здесь в том, что нельзя останавливаться. Радость может встретить вас за поворотом.

Я попыталась передать это чудо. Этот душевный трепет. Эту любовь к какому-то месту не просто потому, что ты влюблен в него, но еще и потому, что оно хранит воспоминания для этой книги.

Эту любовь к Парижу, которую я обнаружила в себе вместе с Майклом. Такой же любовью болен и Гамаш.

Это книга о любви, об ощущении принадлежности. О семье и дружбе. О том, как жизнь формируется нашим восприятием, причем не только нашими воспоминаниями, но и тем, как мы его запоминаем.

Она о выборе, который мы делаем. И о мужестве.

После этого мы с Майклом еще несколько раз возвращались в Париж. Но после его смерти я не была там. Не хватало душевных сил.

Однако в своем сердце я знала, что время пришло. Пришло время Арману и Рейн-Мари посетить Даниеля и Розлин. Анни и Жана Ги. И внуков. В Париже.

Пришло время вернуться в Париж.

Пришло время покинуть комфорт и безопасность Трех Сосен и встретить то, что меня ждет.

В первый раз, когда я решила вернуться в Париж, чтобы собрать материал для книги «Все дьяволы здесь», я понимала, что не могу отправиться туда одна. Я спросила моего доброго друга Ги Коте, не сможет ли он поехать со мной, быть моим гидом по Парижу, показать мне места, которые я обычно не вижу там.

Места, о которых знают Гамаши, а я – нет.

И мы с ним сняли квартиру в Маре, в которой когда-то жила бабушка Армана и которую Гамаши унаследовали от нее. Потом я спросила, не присоединятся ли к нам Кирк и Уолтер, наши большие друзья. И они присоединились.

Потом мой квебекский издатель Луиза Луазель сказала, что она в это же время собирается в Париж. И она тоже присоединилась к нашей маленькой группе.

Внезапно то, что было чревато эмоциональным потрясением, стало восприниматься как безопасное. И забавное. Я больше не была одна.

Я очень, очень благодарна Ги. За все его исследования, за ланчи и кофе, что мы съедали и выпивали в Ноултоне, готовясь к поездке. За книги и карты, которые он купил мне и над которыми мы с ним размышляли вместе.

А когда мы оказались в Париже – за те радости, что у нас были, когда мы исследовали этот необыкновенный, сияющий город.

Спасибо вам, Кирк и Дуглас, что приехали, с вами все стало более значимым и привлекательным. И спасибо за то, что на протяжении многих лет всегда готовы были прийти на помощь. Майкл думал о них как о сыновьях. И они отвечали на его любовь.

Спасибо тебе, Луиза Луазель из «Фламмарион Квебек», за всю твою помощь, включая и организацию встреч в Париже с Эриком Юнгом, бывшим полицейским под прикрытием в Париже, а теперь автором детективов, и с Клодом Кансе, бывшим главой Уголовной полиции Парижа.

Ги, Луиза и я сидели в отеле «Лютеция», а Клод и Эрик пересказывали истории расследований в Париже. Истории преступлений. Или преступников. Рассказывали о событиях ужасающих и забавных. О том, как устроена префектура Парижа.

Клод стал для меня вдохновением, хотя и чисто литературным: с него я списала образ префекта полиции в этой книге.

Во время того первого исследовательского путешествия в Париж (я возвращалась туда несколько раз для дополнительных исследований) случилось кое-что еще. Один общий друг представил меня Дори Гринспэн, автору кулинарной книги и колумнисту «Нью-Йорк таймс мэгэзин».

Она и ее муж Майкл живут в Штатах, и у них есть квартира в Париже. Как-то вечером они пригласили нас к себе выпить, а потом на ужин в один из их любимых маленьких ресторанов.

«Жювениль».

Никто из нас не знал прежде ни Дори, ни Майкла. Мы шли по Парижу в этот ресторан, и мы с Дори шагали в ногу, бок о бок. И когда добрались до ресторана, нас уже связывала прочная дружба.

С ее помощью я открыла для себя Париж, которого никогда бы не узнала без нее. Я нашла родственную душу.

А еще я познакомилась там с Эриком Зенудой. Он водил меня по Маре и рассказывал малоизвестную историю этого района. Он тоже стал моим другом.

Я надеюсь, вы уже прочитали книгу, прежде чем познакомиться с «Благодарностями», потому что сейчас последует несколько спойлеров.

Огромная благодарность Стивену Джарисловски, в какой-то степени являющемуся прототипом Стивена Горовица. Я хочу пояснить, что Горовиц – вымышленный персонаж, особенно в том, что касается описания его семьи во время войны. Это описание было следствием моего волюнтаристского решения, никак не связанного с реальным Стивеном.

Я должна указать, что в одной из предыдущих книг у Горовица есть дети. В этой книге детей у него нет. Боюсь, что я совершила ошибку при первом появлении Горовица, наделив его чрезмерными биографическими подробностями, чего не следовало делать.

Урок выучен. Дети уничтожены.

Как всегда, огромная благодарность моей помощнице Лиз Дерозье. Коллеге и дорогому другу. Без ее помощи, без ее неизменной поддержки я бы не смогла делать то, что делаю. Какой это подарок судьбы – любить того человека, с которым работаешь.

Спасибо моим американским издателям в «Минотавр букс» и «Сент-Мартинс пресс». Моему новому редактору Келли Рагланд, одной из протеже Хоуп. Рекламному агенту Саре Мельник. Полу Хочману, отцу виртуального бистро, и не только. Дэвиду Ротстайну, художнику этой замечательной обложки. Энди Мартину, издателю. А еще Дженнифер Эндерлин, Салли Ричардсон и Дону Вейсбергу из СМП.

Спасибо Джейми Бродхерст и всей команде из «Рейнкоуст букс» в Ванкувере.

Огромное спасибо Линде Лайал в Шотландии.

Спасибо Данни и Люсси, владельцам книжного магазина «Броум-Лейк букс» в моей деревне и организаторам ежегодных предварительных продаж.

Спасибо моему давнему агенту Терезе Крис за помощь на протяжении многих лет и моему новому агенту Дэвиду Джернету.

Спасибо Рокки и Стиву, Оскару и Брендану, Аллиде и Джуди, Харди и Дону, Хиллари и Биллу, Челси и Марку, Йону, Шиле Роджерс, Энн Кливс, Рису Боуэну и Уиллу Швальбе.

И моей семье – Робу, Оди, Дугу, Мэри, племянницам и племянникам, которые, хотя и удивлены и потрясены моим успехом, никогда еще не забывали поздравить меня.

Эта книга посвящена, как вы, вероятно, заметили, Хоуп Деллон. Хоуп редактировала все книги про Гамаша, начиная с «Самого жестокого месяца». Несколько лет назад она заболела, но продолжала редактировать мои книги из дома.

Каким бы особенным ни было слово «друг», какими бы всесильными ни были понятие и реальность дружбы, они и близко не могут передать отношений между мной и Хоуп. Это была интеллектуальная и эмоциональная близость, основы которой коренятся в тесном сотрудничестве над тем, что нам обеим очень дорого.

Хоуп поняла, что продолжение этой работы выше ее сил, и объявила о своей отставке в этом году. Но за ланчем в Нью-Йорке она согласилась быть моим Первым читателем. Взять на себя ту роль, которую прежде всегда исполнял Даниель.

И потому она прочла «Все дьяволы здесь» прежде кого бы то ни было, даже прежде Лиз. И поделилась со мной своими мыслями. Всегда проницательными. Основательными. Даже добрыми. Но ясными. Сказала, что ей нравится, а что – нет. Мы должны были собраться в доме ее близкого друга Салли Ричардсон, много лет являющейся издателем «Сент-Мартинс пресс», чтобы отметить отставку Хоуп. Но за две недели до этого у Хоуп случился инфаркт, и она умерла. Ее возлюбленный Чарли и дочери Ребекка и Эмма стояли у ее смертного одра.

Потеря огромная. Как и ее вклад в литературу. В книги, которые она редактировала и улучшала, включая и мои книги. Невосполнимая потеря для писателей, с которыми она работала, которых улучшала, включая и меня. Для молодых редакторов, которых наставляла.

Хоуп была страстным защитником всего, что имело отношение к литературе: от библиотек до книжных магазинов, от театров до книг всех жанров.

Сердце мое разбито оттого, что Хоуп нет с нами, но я утешаю себя тем, что иногда представляю, как она сидит вместе с Майклом у камина в бистро. Ждет нас.

Я пишу эти строки, поглядывая на один из ее многочисленных подарков. Это подушка с надписью:

ДОБРО СУЩЕСТВУЕТ.