Утром в пятницу, 13 декабря 1799 года, первый президент Соединённых Штатов проснулся с болью в горле. Днём ранее он уехал на свою ферму, в пути погода была холодной и ветреной, шёл дождь с градом. Вернувшись, он отказался переодеться к обеду, хотя одежда была насквозь мокрая. В тот вечер Джордж Вашингтон не ложился спать допоздна, читая газеты и прося своего личного секретаря Тобиаса Лира читать ему отчёты о дебатах в Вирджинии. Вашингтон, чей голос стал совсем хриплым, не принимал никаких лекарств, полагая, что это обычная простуда.

Его жена Марта всегда ругала мужа за то, что он засиживался с работой допоздна. На что Вашингтон неизменно отвечал: «Никогда не откладывай на завтра обязанности, которые должны быть выполнены сегодня».

Около трёх часов ночи 14 декабря отец-основатель проснулся с лихорадкой, ему было трудно говорить, а дыхание было затруднено. Для него приготовили смесь патоки, уксуса и масла, но Вашингтон начал задыхаться, когда попытался её проглотить.

Тогда к больному был приглашён врач, доктор Джеймс Крейк, однако, не дождавшись его приезда, Вашингтон вызвал смотрителя своих владений Альбина Роулинза, медицинский опыт которого заключался в лечении больного домашнего скота, но это не смутило Вашингтона, когда он попросил Роулинза провести процедуру кровопускания. Сегодня это может показаться странной просьбой, но в те времена кровопускание было чрезвычайно распространённым способом лечения, сравнимым в настоящее время с приёмом пары таблеток аспирина. Тем не менее после подготовки руки бывшего президента Роулинз колебался.

– Не бойся, – сказал Вашингтон работнику, которого смущала идея резать руку своего работодателя. Немного поколебавшись, он приступил к выполнению процедуры. Как писал Тобиас Лир, «кровь вытекала довольно свободно. Удалили пинту (треть литра)».

В колониальной Америке (как и во всей Европе) во время кровопускания обычно использовался клинообразный инструмент – ланцет, которые производились в огромных количествах и часто хранились в красивых коробках. Руку перевязывали поверх локтя, затем к продольной вене прикладывали ланцет и делали надрез. Также для забора крови использовали ряд других инструментов, приводимых в движение пружинами (так называемыми скарификаторами). Кровь собиралась в специально предназначенные для этого чаши.

Когда в комнату вошла жена Вашингтона и увидела кровавую сцену, она приказала немедленно остановиться. Но муж её не слушал и настаивал, чтобы процедура продолжалась.

– Больше, больше, – хрипло повторял он, сетуя на то, что сделанный Роулинзом разрез был недостаточно большим.

После кровопускания шея Вашингтона была обёрнута фланелью, пропитанной нашатырным спиртом, а ноги омыты тёплой водой.

Доктор Джеймс Крейк лечил первого президента более 30 лет, и, когда он прибыл около девяти часов утра, сразу понял, что имеет дело с потенциально смертельным заболеванием.

Доктор Крейк присыпал больному горло порошком из шпанской мушки, а поскольку это не помогло, решил отворить ему кровь – и выпустил ещё пол-литра. В 11 часов утра процедуру повторили. Всего у человека около пяти литров крови, так что каждый раз Вашингтон терял значительный объём. Доктора Крейка, судя по всему, это не тревожило. Днём он опять выпустил больному целый литр крови.

К тому времени, когда прибыли ещё два врача, процедуру кровопускания проводили трижды. Несмотря на то что у Вашингтона была синяя кожа, врачи того времени считали это показателем улучшения (хотя мужчина едва мог говорить, глотать или дышать). Доктора того времени стремились убрать жар или частоту пульса, уменьшая объём жидкостей организма. Считалось, что лучше, если пациент холодный, спокойный и синюшный, а не горячий от лихорадки и красный. Тогда люди ещё не знали, что жар и озноб – показатели борьбы организма с инфекцией, поэтому применялась процедура кровопускания для снижения температуры, снятия покраснения и боли, которые, как считалось, возникали в результате застоя крови.

К ночи доктора могли лишь мрачно наблюдать, как многочисленные кровопускания, и всевозможные снадобья и припарки не вызывают ни малейших признаков выздоровления. Доктора Крейк и Дик впоследствии напишут: «Казалось, жизненные силы стремительно отступают под натиском болезни. К конечностям приложили пластыри, а на горло сделали горячий компресс из отрубей с уксусом».

Какой курс лечения назначили три доктора, когда ничего не помогало? Дополнительное кровопускание, и их пациент (у которого не было медицинской подготовки) согласился с ними.

Джордж Вашингтон, великан ростом около 190 сантиметров, потерял меньше чем за день половину всей крови. Врачи, отвечавшие за его лечение, отстаивали необходимость столь решительных мер, видя в них последнюю надежду на спасение жизни больного, который испытывал сильную боль и трудности с дыханием.

Состояние бывшего президента продолжало ухудшаться. В отчаянии доктор Дик предложил провести трахеотомию (или бронхотомию, как тогда её называли). На тот момент это была относительно новая процедура. К сожалению, никто никогда не узнает, могла ли она спасти жизнь Джорджа Вашингтона. Очевидно, два более опытных врача отвергли это предложение.

Вскоре всем стало ясно, что конец близок. По словам Тобиаса Лира, к этому моменту его учитель «говорил, но редко и с большим трудом», голос его был низким и прерывистым, порой трудно различимым. Вашингтон старался перед смертью завершить свои дела, убедиться, что его письма и документы будут в порядке, а денежные вопросы урегулированы.

Около 10 часов вечера Джордж Вашингтон попросил Лира наклониться и сказал ему: «Прилично похороните меня и не позволяйте, чтобы моё тело было захоронено раньше, чем через три дня после моей смерти». Это могло показаться странной просьбой, но тогда многие боялись преждевременного захоронения. После того как Лир подтвердил, что он всё понял, первый президент Соединенных Штатов произнёс своё последнее слово: «Хорошо».

Джорджу Вашингтону было шестьдесят семь лет.

Уже более 200 лет в медицинском сообществе спорят, отчего же умер отец-основатель. Некоторые предполагают дифтерию или паратонзиллярный абсцесс, но большинство экспертов считают, что Вашингтон скончался от острого случая бактериального эпиглоттита. Эта болезнь потенциально смертельна, так как вызывает опухание надгортанника, блокируя дыхательные пути. Однако ни у кого не возникает сомнений в том, что потеря примерно 40 % объёма крови в течение 13 часов ускорила этот процесс.

«О чем, чёрт возьми, думали эти парни?» – спросил я сам себя.

Но так говорить совершенно неверно, ведь эти люди, в конце концов, просто пытались спасти жизнь своего пациента, а кровопускание было общепринятым лечением не только от боли в горле, но и от множества других болезней со времён Древнего Египта и Древней Греции.

На самом деле смерть Вашингтона открыла ящик Пандоры и вызвала волну критики. Один врач утверждал, что миндалины Вашингтона должны были быть скарифицированы, в то время как другой заявил, что врачам бывшего президента необходимо было провести процедуру кровопускания из-под языка. Другие предложения включали в себя растирание горла «тёплым лауданумом» (смесью алкоголя и опия) и питьё горячей сыворотки или смеси из аммиака, карбоната калия, корицы, гвоздики и цедры лимона.

К сожалению, маловероятно, что кто-то мог бы спасти Джорджа Вашингтона, даже если бы он жил столетие спустя. По всей вероятности, его лечение и результат (за неимением антибиотиков) были бы точно такими же (единственная разница в том, что его врачи, скорее всего, использовали бы пиявок, чтобы выпустить кровь).

Но почему так? Почему, несмотря на колоссальный прогресс почти во всех областях науки, в ХХ веке известные врачи всё ещё применяли кровопускание, часто со смертельным исходом? Как появился метод кровопускания? Работает ли он, и если нет, то почему тысячи пиявок используются сегодня врачами во всём мире?

Чтобы ответить на эти вопросы, нам следует обратить внимание на то, что было известно и неизвестно до недавнего времени о крови и кровообращении.

Древние египтяне, безусловно, имели смутные представления о функционировании кровеносной системы (это нашло отражение в папирусах Смита и Эберса, датированных XVII и XVI веками до нашей эры соответственно). Они имели сведения, например, о существовании связи между сердцем и пульсом человека. Однако знания древних египтян были довольно ограничены, и они не понимали разницу между кровеносными сосудами, нервами, сухожилиями и мочеточниками (трубками, которые переносят мочу из почек в мочевой пузырь). Это привело к путанице с человеческими выделениями, такими как сперма, моча, слёзы и кровь. Хотя последняя использовалась в качестве средства от седых волос.

Самое раннее упоминание крови в Ветхом Завете появляется сразу после того, как Каин убивает своего брата Авеля: «И сказал [Господь]: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли» (Быт. 4:10). Позже приводятся ещё более важные слова, касающиеся крови: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека…» (Быт. 9:6).

Также кровь упоминается, когда Бог беседует с Ноем:

Замечу, что этот отрывок следует сразу после более популярного Божьего повеления о том, что Ной и его сыновья должны «плодиться и размножаться».

Предположение, что жизнь была связана с кровью, требовало, чтобы у животных, забитых для пищи, сначала сливали кровь. Я уже упоминал, что эта процедура также пригодится, если вы ищете способ прокормить свою колонию летучих мышей – вампиров?

Евреи, конечно же, были не единственными, кто верил в священность крови. Эта жидкость была настолько важной, что подношение крови считалось многими культурами совершенным способом искупить личные грехи, отдать дань уважения своему богу или богам либо излечить себя от различных болезней. Обычно в жертву приносили животных. Самым популярным для жертвоприношения был телёнок, а проливать человеческую кровь решались только в крайних случаях.

Научные знания о крови и системе кровообращения были, мягко говоря, довольно скудными. Да и большая часть ранней информации была абсолютно неверной, но каким-то образом ей верили более двух тысяч лет. Вот как это случилось.

В 400 году до нашей эры Гиппократ предположил (среди многих других вещей), что человеческое тело содержит четыре жидкости: чёрную желчь, желчь, слизь и кровь. Когда эти вещества пребывают в равновесии, человек остаётся здоровым, но любой дисбаланс приводит к болезням, страданиям и депрессии. Соответственно, для древних греков именно объём крови определял здоровье человека. Поэтому неудивительно, что голодание, рвота и кровопускания использовались для лечения избытка жидкостей.

Даже во времена Клавдия Галена, который жил спустя почти 600 лет после Гиппократа, люди всё ещё верили, что болезни возникают из-за дисбаланса жидкостей в организме, более того, считали, что дисбаланс также влияет на личность человека. Например, слишком большое количество слизи способствует отсутствию эмоций у индивидуума (флегматичной личности). Переизбыток крови определяет спокойный или беззаботный темперамент. А кровотечения из носа, геморрой и менструация рассматривались как способ восстановления нормального уровня крови в организме.

Работая врачом в школе гладиаторов в городе Пергам (территория современной Турции), Гален, сын богатого архитектора, был одержим анатомией человека. Однако римский запрет на вскрытие тела означал, что он никогда не сможет исследовать то, что было внутри человеческого организма. Гален был вынужден делать выводы, изучая животных, таких как макаки, свиньи и козы. Этих животных часто препарировали вживую на публике, и публичные демонстрации сделали Галена невероятно популярным. К сожалению, его догадки и воображения часто приводили к совершенно неверным выводам о человеческом теле.

Со временем Гален стал личным врачом императора Марка Аврелия, а затем и его сына Коммода. Несмотря на то что его больше интересовала центральная нервная система, чем кровеносная, он доказал, среди прочего, что по артериям течёт кровь, а не пневма (воздухоподобная духовная сущность, придуманная древними греками).

Но всё же у Галена не было реального представления о кровообращении. Он полагал, что кровь прибывает и отливает подобно приливам, а венозная кровь вытекает из печени и возвращается в неё. Не желая отказываться от концепции пневмы, Гален заявил, что кровь в сердце проходит через невидимые поры в стенках сосудов и, смешиваясь с пневмой, распределяется по организму.

К сожалению, большинство представлений Галена о строении человеческого тела были неверны, особенно в отношении системы кровообращения. Свои всеобъемлющие идеи он, как правило, развивал из идей, предложенных древними греками. По словам Билла Хейса, автора книги «Пять кварт: личная и естественная история крови», «в раннем Средневековье церковные лидеры объявили, что их работа вдохновлена Богом и, следовательно, непогрешима». Вместо того чтобы экспериментировать или рассуждать (тем самым обрушивая на себя серьёзный и часто смертельный гнев церкви), ученики «слова Божьего» просто верили своему давно умершему учителю и его позиции по любому медицинскому вопросу. Всё остальное было богохульством.

Как же кровопускание стало таким популярным терапевтическим средством? Что заставило наиболее образованных врачей того времени истощать своих пациентов, пока они не замерзали, не синели и не теряли сознание?

В древние времена считалось, что кровопускание избавляет тело от злых духов. Позднее, когда появилась теория о балансе жидкостей, назначение регулярных кровопусканий стало чем-то вроде сбалансированного питания или физических упражнений. Например, лихорадка и головная боль считались симптомами избыточного количества крови и требовали немедленного дренирования. Гален называл кровь самой важной из четырёх жидкостей. Он даже написал несколько книг о пользе кровопусканий, чтобы утихомирить тех, кто был против данного метода лечения.

После Галена кровь приобрела ещё большее значение, особенно когда люди поняли, что есть небольшая проблема с чёрной желчью: она отсутствовала. Кровь же была реальной, и испустить её можно было разными способами. Гален и его современники использовали металлический скальпель, называемый «флеботом» (от греч. phlebotom – «вена» и «резать»), чтобы сделать небольшой разрез, через который вытекало около трети литра крови. Влиятельные врачи составляли сложные диаграммы, основанные на таких параметрах, как времена года, приливы и погода, в целях расчёта количества необходимых кровопусканий.

Только в начале XVII века Уильям Харви доказал, что кровь не прибывает и не отливает, подобно приливам. Сердце перекачивает её по двум каналам: один отправляет кровь в лёгкие и спину (лёгочный круг кровообращения), а другой снабжает организм и его ткани (системный круг кровообращения). До открытия Харви люди были убеждены, что нагруженная болезнью «плохая кровь» имеет тенденцию собираться в конечностях, где она и застаивается. Поэтому кровопускание было способом её устранения. Врачи ошибочно полагали, что обильное кровопускание освобождает от «плохой крови» и она обновляется в течение нескольких часов. Жаль, доктор Крейк и его коллеги так и не узнают истину.

Начиная с XVII века кровопускание обычно не осуществлялось врачами или хирургами (две верхние ступеньки лекарской лестницы). Такие процедуры, как терапевтическая флеботомия, лечение пиявками и даже незначительные операции, обычно выполнялись медицинским персоналом более низкого класса – брадобреями. Брадобреи были потомками банщиков, которые трудились в средневековых банях. Обязанности и тех, и других включали бритьё, стрижку волос, кровопускания, постановку клизм и смену повязок на ранах.

Во время войн некоторые брадобреи путешествовали со своими армиями – лечили переломы и вынимали пули. Они стали первыми военными хирургами. Вернувшись домой, они рекламировали свои таланты с помощью полосатой трубообразной вывески: красные полосы обозначали кровь, синие – вены, а белые – марлевые повязки, которые использовались для остановки кровотечения. Сам столб был символом палки, которую пациенты крепко сжимали во время манипуляций, а шарик на вершине означал чашу для сбора крови (или контейнер, который применялся для хранения пиявок).

Брадобреи лечили кровопусканием практически всё что угодно: от астмы и переломов костей до пьянства и пневмонии. У женщин выпускали кровь для уменьшения менструального цикла, сумасшедших истощали для лечения психических заболеваний. Даже утопленники кровоточили!

В наше время благодаря замечательным достижениям в области медицины, которые мы наблюдаем почти ежедневно, легко упустить из виду тот факт, что медицина практически стояла на месте со времён древних греков до первых десятилетий ХХ века.

Андреас Везалий был одним из тех, кто пытался возродить экспериментальную медицину. Родившийся в семье бельгийских врачей, он получил докторскую степень в 1537 году в университете Падуи, где вскоре стал заведующим кафедрой хирургии и анатомии. Везалий одним из первых начал исследовать человеческий организм. В это время все программы и курсы были основаны на учениях Галена. Постигая его труды и взгляды на строение тела, Везалий исправил не одну ошибку канонизированного античного автора. Вместо того чтобы слепо принимать изношенные учения Галена, Везалий предпринял новый и опасный подход. Во время своих лекций он препарировал человеческие трупы. Молодой анатом также подготовил несколько замечательных и очень подробных анатомических диаграмм, которые были включены в его семитомную книгу «О строении человеческого тела». На примере трупов Везалий опроверг неверные концепции Галена, касающиеся сердца и его строения, а также продемонстрировал, что оно имеет четыре камеры (а не три) и что из печени не исходит половина основных кровеносных сосудов организма (как описывал древнеримский врач). Кроме того, Везалий ясно показал, что сама печень не является пятилепестковым органом, как утверждал Гален.

По вполне понятным причинам Везалий (которому на тот момент не было и тридцати) вызывал недовольство многих последователей Галена, опровергая его устоявшиеся теории. Дошло до того, что один из последователей Галена написал статью, в которой настаивал на том, что Везалий отнюдь не доказал, что теории Галена неверны, а лишь указал на тот факт, что человеческое тело изменилось с тех времен.

Везалий умер в 1564, когда его корабль затонул, возвращаясь на «Священную Землю». А слухи о том, что он был изгнан (за препарирование трупа, у которого забилось сердце) и сбежал на дальний Восток от инквизиции, со временем опровергли.