Вокруг мигрени существует множество мифов и полумифов. Например, что болеть должно только справа или слева, что обычное обезболивающее не помогает.

Кто-то считает, что это исключительно женская болезнь, хотя на самом деле мужчины тоже страдают, хоть и в три раза реже. Есть также множество легенд о том, откуда берется мигрень, о ее природе, причинах. Часто в России ее появление связывают с остеохондрозом, то есть изменениями позвонков в шее и дисков между позвонками, которые происходят у всех людей с возрастом. И до сих пор, к сожалению, очень часто мигрень продолжают связывать с состоянием сосудов. Многие врачи отправляют пациента с головной болью на УЗИ, а потом объясняют его боль изменениями в сосудах (извитостью, асимметрией), которые на самом деле являются вариантами нормы. Часть этих мифов выросла из прежних представлений о механизмах развития мигренозного приступа, поэтому давайте посмотрим, как представляли себе этот недуг ученые и врачи прошлого века, чтобы потом перейти к правильному, современному объяснению.

Головные боли известны человечеству давно. И на каждом этапе развития науки с ними по-разному пытались справляться. Так, до нас доходят ископаемые черепа с аккуратно проделанными отверстиями возрастом десять тысяч лет до нашей эры. Эти останки указывают на то, что в те времена уже проводились операции по трепанации черепа, возможно, для избавления от головной боли. Тогда считалось, что необходимо из черепа выпустить злых духов для того, чтобы вылечить больного.

Упоминания мигрени как периодически возникающего заболевания встречаются в стихах из Месопотамии (около 3000 лет до нашей эры). Даже если поэты упоминали мигрень, то врачи точно должны были о ней знать!

Около двух тысяч лет назад до нашей эры в Древнем Египте цивилизация дошла до высокого уровня развития, поэтому целители дырки в черепе сверлили не во всех случаях. В то время практиковался интересный метод лечения головной боли. Пациенту приматывали к голове глиняного крокодила, в пасть которого клали пучок стеблей овса. По мнению египетских эскулапов, такой экзотический способ мог раз и навсегда избавить человека от боли. Даже сохранился древний папирус, на котором изображено подобное лечение.

Около 400 лет до нашей эры в Древней Греции было популярно кровопускание при различных заболеваниях, в том числе и для лечения мигрени. Возможно, к этому способу прибегал и древнегреческий целитель, врач и философ Гиппократ. Он впервые описал мигрень в том виде, в котором мы, современные врачи, понимаем ее сейчас. Он писал, что при приступе у человека возникает ощущение дискомфорта от света и звука, что он может испытывать особенные нарушения зрения перед началом приступа – впервые описал и «ауру» мигрени, о которой мы поговорим ниже. Он также был сторонником лекарственного лечения мигрени и предлагал использовать препараты из растений рода Морозников (Hellebore), обладающих мочегонным эффектом.

В 200 году уже нашей эры древнеримский медик, хирург и философ Гален предложил для головных болей, похожих по описанию на мигрень, термин «гемикрания», откуда, собственно, и произошел искаженный термин – «мигрень». Гемикрания означала боль в половине головы. И он считал, что мигрень связана с «парами», которые распространяются из желудка. А также этот недуг, по его мнению, мог возникать из-за слишком холодного или слишком «горячего окружения», имея в виду погоду. Вот когда уже задумались о метеозависимости!

В IX веке нашей эры персидский ученый, философ и врач Авиценна подробно описывал мигрень и методы ее лечения. Он утверждал, что человека с приступом мигрени нужно оставить в тихой темной комнате на несколько часов или даже дней, после чего он обязательно исцелится. Также Авиценна писал про то, что еда, питье, шум, свет могут усиливать боль при мигрени, и опять же предлагал оставлять человека в покое. Он предположил, что причина болезни может быть связана с нервами и сосудами, поэтому с ними нужно что-то сделать, а также – с кровью и головным мозгом. То есть уже достаточно далеко продвинулся в деле понимания этого недуга.

В XVII веке известный английский врач, по сути, первый невролог Томас Уиллис впервые выдвинул теорию о существовании различных типов головной боли. Например, предложил разделять головную боль из-за опухолей головного мозга от той головной боли, когда их нет. Таким образом, он ввел разделение на первичные и вторичные головные боли. Получается, это была первая классификация.

Также Уиллис предположил, что существуют связи между приступами мигрени и голодом. Описал избыточное мочеиспускание при приступе, и этот симптом мы иногда встречаем и сегодня. Он впервые допустил, что мигренозная боль может быть связана с отеком и растяжением сосудов в голове и менингеальной оболочкой. На самом деле он очень близко подошел к пониманию мигрени, которое доминировало уже в ХХ веке. Напомню, что Томас Уиллис предположил свою теорию в XVII веке! И вообще, он очень увлекался изучением нервной системы, достаточно подробно описал систему сосудов головного мозга. И одна из частей этой сосудистой системы – «виллизиев круг» – как раз и названа в его честь.

• Различные типы головной боли.

• Связь приступа мигрени с голодом.

• Наличие полиурии при приступе.

• Мигренозная боль связана с отеком и растяжением сосудов в голове и менингеальной оболочке.

Томас Виллис 1621–1675

В 1918 году произошла одна из основных революций лечения мигрени: швейцарский биохимик Артур Штолль впервые выделил эрготамин в чистом виде.

Почему это так важно? Это было первое в мире специальное средство для лечения не просто головной боли, а именно мигрени. Эрготамин содержится в спорынье – это грибковое заболевание, которое поражает зерновые культуры. В давние времена пораженные спорыньей зерна, которые использовались для приготовления пищи, вызывали у людей достаточно тяжелые осложнения. Дело в том, что эрготамин, содержащийся в спорынье, вызывает выраженное и продолжительное сужение сосудов. При большой концентрации эрготамина в организме сосуды суживаются настолько сильно, что возникают мучительные жгучие боли, а потом – гангрена и ампутации в пальцах, кистях, стопах из-за того, что в них перестает поступать кровь. Такое состояние получило название эрготизм или «Огни святого Антония». Периодически вспыхивали целые эпидемии таких «огней». В 1100 году в Гренобле (Франция) был учрежден Орден госпитальеров святого Антония. Им был устроен госпиталь для людей, пострадавших от эрготизма. Стены госпиталя были окрашены в красный цвет, соответствовавший ощущению ожогов от огня, которые испытывали пациенты.

Питер Брейгель Старший. Калеки. 1568 г. Лувр, Париж.

На картине изображены жертвы эрготизма

В конце XVI века ученым и докторам стало понятно, что содержащееся в спорынье вещество эрготамин может применяться для лечения болезней, например при слабости матки во время родов. Кроме того, положительный эффект спорыньи стал очевиден и при головной боли. Но со временем простая настойка перестала удовлетворять врачей и пациентов: концентрация действующего вещества была нестабильной, сложно было дозировать препарат. И в 1918 году Артур Штолль впервые выделил чистый кристаллический эрготамин, который можно безопасно использовать в медицинских целях. Так почти сто лет назад появилось первое специальное средство для лечения мигрени – эрготамин.

Маттиас Грюневальд. Искушение святого Антония. 1510–1515 гг. Музей Унтерлинден, Кольмар.

На фрагменте картины показан человек, страдающий эрготизмом

В 1930–1940 годах известный американский хирург Гарольд Вольф впервые исследовал мигрень в лаборатории и предложил сосудистую теорию мигрени, которая просуществовала практически всю вторую половину ХХ века.

К сожалению, он проводил достаточно бесчеловечные опыты, которые сейчас по этическим нормам вряд ли бы пропустили. Во время операций, когда человек оставался в сознании, он хирургическими инструментами раздражал структуры мозга внутри черепа: менингиальную оболочку, крупные сосуды, артерии, вены. И во время этих манипуляций спрашивал пациентов, как и где у них болит голова. Оказалось, что при раздражении крупных сосудов человек испытывает боль, похожую на мигренозную. Тогда Вольф предположил, что в основе приступа мигрени лежит расширение сосудов оболочки головного мозга – отсюда и родилась сосудистая теория мигрени.

Харольд Вольф

1898–1962

Впервые исследовал мигрень в лаборатории. Предложил сосудистую теорию мигрени

В 1944 году впервые была опубликована работа, которая положила основу для понимания мигренозный ауры. Ее опубликовал бразильский ученый А. Лео. Его работа заключалась в том, что когда он исследовал головной мозг кролика, то заметил, что при раздражении коры головного мозга (серого вещества) по ней начинает распространяться электрическая активность. Причем достаточно медленно и в строго определенном направлении – от затылка в сторону лба. Такое плавное распространение активности в дальнейшем как раз и связали с возникновением мигренозной ауры, в частности, зрительной ауры, которая исходит из затылочной коры. Явление назвали в честь ученого – «корковая распространяющаяся депрессия Лео».

Корковая распространяющаяся депрессия (Leao, 1944)

Артизидес Лео

1914–1993

Таким образом, понимание причин мигрени как болезни сосудов головного мозга началось в XVII веке и активно развивалось в веке ХХ. Но это была всего лишь ступенька для начала понимания мигрени как заболевания именно нервной, а не сосудистой системы. Впервые гипотезу о том, что сосуды при мигрени если и участвуют, но явно не на первом месте, высказал американский невролог Майкл Московиц. Он в 1979 году показал анатомическую связь между волокнами тройничного нерва и сосудами оболочки головного мозга, предложив гипотезу «нейроваскулярной теории мигрени». Ее суть заключается в том, что мигрень может быть связана с нарушением взаимодействия между сосудами оболочек головного мозга и волокнами тройничного нерва, то есть сбой происходит в тригемино-васкулярной системе. Эта концепция не потеряла актуальности и до настоящего времени.

Тригемино-васкулярная система

Следующий этап в понимании механизма мигрени произошел в середине 1980-х годов, когда шведский невролог Ларс Эдвинссон впервые показал, что внутри тригемино-васкулярной системы одним из веществ, которые участвуют в управлении сигналами, является кальцитонин ген-родственный пептид (CGRP). Он был открыт в 1983 году ученым Розенфельдом. CGRP – это небольшая молекула, состоящая из 37 аминокислот. Называется она так странно, потому что получается из того же самого гена, который кодирует белок кальцитонин, но с небольшой вариацией в синтезе. Поэтому и назвали его кальцитонин-ген родственный. Про него было известно, что он является одним из самых мощных в организме веществ, которые расширяют сосуды. Но его подробное значение для организма было не совсем понятно. Ларс Эдвинссон доказал, что этот пептид находится в волокнах тройничного нерва, которые оплетают сосуды мозговой оболочки. Таким образом, появилось понимание того, что тройничный нерв участвует в развитии приступа мигрени и, возможно, участвует при помощи CGRP.

Еще одного известного невролога, который сыграл важную роль в понимании мигрени, звали Питер Готсби. Он начал работать в Австралии, а сейчас возглавляет научные группы в Лондоне и Сан-Франциско. В начале 1990-х годов вместе с Ларсом Эдвинссоном они провели весьма судьбоносные для всех людей с мигренью эксперименты. Исследователи брали кровь у пациентов с мигренью во время приступа боли и в период вне приступа. Кровь брали из двух точек – из яремной вены (на шее), несущей кровь от головы, и из обычного места на локте. Оказалось, что именно в крови из яремной вены повышена концентрация CGRP в момент приступа мигрени по сравнению с периодом между приступами. То есть это вещество связано с приступом мигрени и выделяется из структур внутри черепа. С этого момента стало понятно, что кальцитонин ген-родственный пептид играет очень важную роль в развитии приступа недуга. Когда появилось первое специальное средство против мигрени после эрготамина – суматриптан (это произошло в 1993 году), то Ларс с Питером провели еще один эксперимент, в результате которого выяснилось: после приема суматриптана одновременно с исчезновением головной боли уменьшается и концентрация CGRP. То есть связь этого пептида с мигренью стала еще более очевидна.

Переместимся в Данию. Несколько десятилетий существует Датский центр головной боли – признанный лидер в лечении пациентов и в научных исследованиях в области мигрени и других головных болей. В конце 1990-х годов там стали проводить очень важные эксперименты, которые продолжаются до сих пор. Речь идет о модели мигрени, но не на животных, а на людях! Ведь мигрень – уникальное заболевание, которое можно безопасно смоделировать на человеке, этический комитет дал разрешение на такие опыты. При других заболеваниях (например, болезнь Альцгеймера, инсульт и так далее) мы не можем сделать модель на человеке без вреда для его здоровья. А при мигрени можем. Такой подход очень помогает в изучении этой болезни и создании новых способов лечения.

Как работает модель? Людям с мигренью и без нее вводят в кровь различные вещества и смотрят, насколько они могут провоцировать приступ боли или нет. Эти опыты очень важны, потому что дают понять, какие молекулы и пути их взаимодействия могут быть причиной развития приступа, позволяя придумать механизм их блокировки. Один из первых экспериментов был проведен в начале 2000-х годов. Больным вводили в кровь тот самый CGRP – и у них возникал классический приступ мигрени.

В итоге всех этих экспериментов стало понятно, что CGRP играет большую роль в мигрени, потому что:

• выделяется у пациентов с приступом;

• может провоцировать приступ;

• пропадает после приема суматриптана.

Таким образом, если мы заблокируем действие этого белка, то можем рассчитывать на устранение приступа мигрени. (О лечении с помощью антиCGRP-терапией расскажу в разделе про лечение мигрени.)

Конечно, этот белок не единственный, который играет роль в развитии болезни. Есть и другие молекулы, которые могут провоцировать приступы, и, значит, они и их взаимодействия внутри организма могут играть роль в развитии мигрени. Нейробиология мигрени активно изучается в различных научных группах по всему миру. Вот одни из последних данных, которые в скором времени могут привести к появлению новых препаратов:

1) Белок, который называется «активирующий аденилат-циклазу гипофиза пептид» (PACAP). При введении этого вещества примерно у 2/3 пациентов возникали приступы. Сейчас в исследованиях на людях изучается специальное лекарство, которое этот пептид в организме блокирует.

2) АТФ-чувствительные калиевые каналы. Выяснилось, что вещество, которое их активирует (левкромакалим), у 100 процентов пациентов с мигренью вызывает приступ боли. А значит, если мы заблокируем эти каналы, то можем у всех пациентов приступ убрать.

Конечно, мигрень не ограничивается только теми механизмами, о которых я написал выше. Это гораздо более сложное заболевание: и тригемино-васкулярная система, и белок CGRP с сотоварищами – только кусок большого пазла под названием «мигрень». Какие же еще фрагменты загадочной «картинки» собраны учеными?

Напомним, что мигрень – это заболевание, которое протекает в виде отдельных приступов и периода между приступами, когда человек вроде как чувствует себя здоровым (но это не совсем так). А сам приступ мигрени – это не только боль, тошнота и повышенная чувствительность к свету, звуку и запахам. Многие, наверное, слышали про мигренозную ауру, но мало кто знает, что это не единственный предвестник боли. В целом приступ состоит из 5 фаз:

• продромальный период (или продрома) – до 48 часов;

• аура мигрени – до 1 часа;

• фаза боли – 4–72 часа (именно тут болит, тошнит, и раздражает свет и звук);

• постдромальный период (или постдрома) – до 48 часов.

Если мы сложим все эти проявления, то получится, что приступ мигрени может длиться до 5 суток. Звучит достаточно ужасно. Конечно, это крайние случаи, но и такое возможно.

Адаптировано из Kristian Agmund Haanes, 2019

А теперь давайте поговорим о предвестниках боли при приступе мигрени.