Мэри, американка африканского происхождения, живущая в Чикаго, решила восстановить свою родословную. Стала погружаться в прошлое поколение за поколением, но, добравшись до XVIII века, столкнулась с нехваткой данных. Некоторые ее предки, рабы, прибыли из Африки, и ей хотелось узнать, откуда именно. Но если в некоторых документах и был назван порт, откуда насильно увозили африканцев, то о том, откуда они родом, ничего не говорилось. Работорговцы набирали невольников отовсюду — не только с побережья, но и из глубины континента.

Многие афроамериканцы хотели бы узнать о своем происхождении, но, как и Мэри, сталкиваются с отсутствием нужных сведений. Сначала отдельные исследователи, а затем и целые организации, стремясь помочь людям в поисках корней, стали предлагать им обратиться к генетике. Каким образом? Генетики могут сравнить ДНК потомков африканцев с ДНК современных африканских популяций.

Когда первые афроамериканцы начали свои расследования, в Африке не хватало изученных популяций для сравнения, а анализировать ученые умели лишь митохондриальную ДНК, которая передается от матери. То есть люди могли узнать только о своем происхождении по материнской линии. Так Мэри выяснила, что один из ее предков по материнской линии прибыл из Западной Африки. С тех пор данных стало больше, методы усовершенствовались, и если бы Мэри снова захотела узнать свой генетический профиль, она получила бы сведения и о других своих предках, не только по материнской линии, по которой ей передалась митохондриальная ДНК. Возможно, она выяснила бы, что ее корни уходят в Центральную Африку. Сегодня считается, что 30% предков афроамериканцев происходят из Центральной Африки, а 70% — из Западной Африки, и половина из них приходится на регион залива Бенин.

Мэри, возможно, удивилась бы, узнав, что у представителей ее сообщества в среднем немало пигмейских генов. И правда, в доле генома, пришедшей из Африки, 4,8% генов происходят от предков из некоторых популяций пигмеев. Хотя у нас нет свидетельств обращения пигмеев в рабство, они в какой-то мере обменивались генами с соседними народами, и рабы, произошедшие от смешанных браков, увезли с собой фрагменты пигмейского генома.

Оценка пигмейской доли генома вполне достоверна. Африка и вправду континент с самым высоким в мире генетическим разнообразием. В частности, существует выраженная генетическая вариабельность между некоторыми африканскими популяциями. Так что генетические различия между какой-либо группой пигмеев и соседней с ней непигмейской группой будут примерно того же порядка, что и между европейцами и азиатами. Это следствие относительной репродуктивной изоляции пигмеев и их соседей, начавшейся более 70 тысяч лет назад. И это еще не самый заметный разрыв.

Пальма первенства здесь принадлежит охотникам-собирателям из Юго-Западной Африки (Намибия, ЮАР, Ангола), говорящим на койсанских языках: считается, что они разошлись с остальным человечеством 120 тысяч лет назад, то есть еще до ухода Homo sapiens в Европу и Азию 70–100 тысяч лет назад! Благодаря их уникальности исследователи, располагая достаточным количеством генетических данных, находят в геноме тех или иных индивидов следы предков-пигмеев или койсанов, даже если их вклад минимален.

Вернемся к Мэри. В ее геноме есть следы не только африканских, но и европейских предков. Так называемое правило одной капли крови, действовавшее в США, гласило, что ребенок, рожденный от белого родителя и от родителя африканского происхождения, является «черным» и ни в коем случае не «белым». Сегодня в геноме большинства потомков африканцев есть следы европейских предков. Доли европейской и африканской ДНК у разных индивидов сильно разнятся: африканская составляющая колеблется в промежутке от менее чем 5% до более чем 95%.

Нередко случается и обратное: в геноме белых североамериканцев обнаруживаются следы африканских предков. Известна история белого расиста Крейга Кобба, узнавшего о том, что 14% его генома имеет африканское происхождение. Стоит посмотреть видео, где ему сообщают об этом в прямом эфире! Этот пример напоминает, что в США цвет кожи, конечно, связан с африканским происхождением, но эта связь ненадежна. Африканские версии кодирующих генов, определяющих цвет кожи, вполне могут не передаваться из поколения в поколение у индивидов, происходящих от смешанных браков.

Несколько иные генетические следы обнаруживаются при анализе митохондриальной ДНК. У афроамериканцев она очень часто оказывается африканского происхождения, тогда как Y-хромосома нередко указывает на долю европейского происхождения. Почему? Здесь все дело в генофонде детей, рожденных от связи между рабыней-африканкой и хозяином-европейцем. Вот почему Y-хромосома, передающаяся от отца к сыну, чаще оказывается европейского происхождения, тогда как митохондриальная ДНК, передающаяся через мать, — африканского. Но ведь из истории мы знаем, что обращали в рабство и увозили в Америку гораздо чаще мужчин, чем женщин!

Возможно, Мэри ждет еще один сюрприз (если, конечно, она продолжит свои изыскания): может выясниться, что в ее жилах течет и кровь американских индейцев. Когда Христофор Колумб в 1492 году приплыл в Америку, континент не был необитаемым: там уже жили миллионы индейцев. Появились они в результате миграций людей из Сибири через Берингов пролив, самое раннее — 15 тысяч лет назад, самое позднее — менее 700 лет назад (предки инуитов).

Но последствия прибытия в Америку европейских колонизаторов оказались трагическими для индейцев. Болезни, которые завезли европейцы, — корь, оспа, тиф и холера — наряду с насилием практически выкосили эти народы, тысячелетиями жившие в изоляции. Эпидемии стали причиной смерти около 90% индейцев! Одни лишь оспа и корь в 1620–1630-х годах стерли с лица земли целые народы на северо-западе Америки. Некоторые историки даже полагают, что колонизаторы намеренно использовали эти болезни, чтобы уничтожить отдельные популяции, устроив своего рода «бактериологическую войну». Взамен из Америки в Европу завезли возбудителей неизвестных там прежде болезней, таких как сифилис. Но нанесенный ими ущерб можно считать ничтожным по сравнению с бедствием, постигшим американскую землю.

Как строились отношения между европейцами и американскими индейцами? Удалось ли породниться этим двум популяциям, на первый взгляд враждебным? Ответ зависит от страны происхождения колонизаторов. В тех частях Америки, которые колонизировали испанцы, переселенцы-мужчины (их было большинство) женились на туземках. Так что во многих современных индейских популяциях Y-хромосома имеет европейское происхождение, тогда как митохондриальная ДНК происходит от индейцев. Показатели смешения различаются в разных местах. Некоторые популяции в Мексике почти на 100% несут в себе индейский генофонд, тогда как в других местах, напротив, преобладают европейские гены.

Другая особенность американских популяций, колонизированных испанцами, — меньшая доля африканского происхождения. Например, генетические данные показывают, что в современных мексиканских популяциях доля африканского генома мала — около 7%, а в США и на Антильских островах она варьируется от 20 до 95%.

Но количество рабов на колониальных плантациях сильно зависело от типа выращиваемой культуры и от того, применялись ли интенсивные методы. Например, сахарный тростник, в отличие от табака, требовал большого числа рабочих рук. Это объясняет, почему на некоторых островах, таких как Барбадос и Ямайка, доля африканского происхождения достигает 90%. Порой влияние культуры на гены вело к возникновению контрастов даже на территории одного острова. Так, если в среднем на Пуэрто-Рико 15% генофонда имеет индейское происхождение, 64% — европейское и 21% — африканское, то на востоке острова, где интенсивно выращивали сахарный тростник, доля африканского генофонда достигает 30%. По той же причине в восточных провинциях Кубы доля африканского происхождения составляет 26%, тогда как на остальной части острова средний показатель — 17%.

Самые высокие показатели генетического вклада африканцев выявлены в общинах гвианских маронов, потомков беглых рабов с голландских плантаций в Суринаме. У них доля африканского происхождения доходит до 98%!

Необычная история и у другого народа Центральной Америки: это гарифуна, или черные карибы из Гондураса и Белиза, чьи предки прибыли с острова Сент-Винсент. Считается, что они — потомки беглых рабов, нашедших убежище на этих островах, где жили карибы, карибские индейцы. По другой версии, их предки находились на невольничьих судах, потерпевших крушение и выброшенных на северный берег острова. Если это так, что они были теми немногими чернокожими из Африки, кто никогда не знал подневольного труда в Америке. Известно, что карибы отбили нападения французов и англичан, пытавшихся захватить остров в начале XVII века.

В 1763 году по Парижскому мирному договору англичане официально завладели островом, но карибы продолжили сопротивление. В 1796 году они проиграли войну, и значительное число черных карибов в 1797 году вывезли на остров в Гондурасском заливе. Вскоре испанцы отвоевали остров, и гарифуна попросили разрешения поселиться на побережье Гондураса. Их община показала быстрый демографический рост: если в 1800 году их насчитывалось около двух тысяч человек, то 200 лет спустя стало 80 тысяч.

В то время на побережьях Центральной Америки свирепствовала малярия, завезенная рабами из Африки. Возбудитель инфекции быстро распространялся через комаров, что привело к высокой смертности у индейцев, но не у гарифуна, обладавших генами устойчивости к малярии. Таким образом, у гарифуна с побережья, где малярия наиболее распространена, генофонд на 80% африканского происхождения, тогда как у черных карибов с острова Сент-Винсент — лишь на 50%.

Итак, генетическое разнообразие Америки образца середины ХХ века определялось географической экспансией европейцев начиная с XVII века, сопровождавшейся прибытием на континент миллионов людей и повлекшей тяжкие последствия для целых народов. Приведу несколько цифр. Считается, что численность популяции индейцев в Америке до прибытия европейцев достигала 50 миллионов, хотя из-за недостатка источников эти данные все еще остаются дискуссионными (по разным оценкам, индейцев было от 8 до 100 миллионов). В результате прибытия колонизаторов некоторые популяции были истреблены на 90%, другие — на 60%. Более 10 миллионов африканцев европейцы обратили в рабство и насильственно вывезли в Америку. Этот вынужденный исход африканского населения, несомненно, сильно сказался и на самой Африке.