31
Слезы просятся наружу. Чувство реальности происходящего покидает меня. Я чувствую, как исчезла успокаивающая магия Коре. Аллея в Кефу исчезает, и я остаюсь наедине с ошеломляющей правдой. Она мертва. Бабушка и другие колдуны мертвы. Эфия убила и их тоже. Никакая магия в этом мире не вернет их обратно. Должно быть, вожди совсем отчаялись, раз отдали мне свои ка. Они были самыми сильными колдунами в племенных землях и не смогли победить мою сестру.
Глупо полагать, что обычная шарлатанка сможет остановить ее. Хека советовал быть храброй, но что толку? В конце концов Эфия уничтожит все на своем пути, как он и предсказывал. Она скоро придет за мной.
Ка моей бабушки и других вождей теперь всегда со мной. И их магия гудит у меня под кожей. Внезапно в голове всплывает воспоминание. Ее воспоминание. Моя бабушка баюкает ребенка на руках, гордо улыбаясь. Баюкает меня. Мой отец никогда не говорил мне, что она проделала весь путь от земель Аатири до Тамар после моего рождения.
Я скучаю по тебе, бабушка.
Она отвечает еще одним воспоминанием. Времен Имебье. Бабушка садится напротив меня и протягивает мне свои кости. Это великая честь. Никто другой не прикасался к ним с тех пор, как их подарила ей ее бабушка. В ее воспоминаниях есть скрытое послание, что она всегда будет со мной. Всегда будет рядом. Это утешает.
Мы находимся на корабле Морана – массивном судне, вырезанном из темного дерева. По бокам корпуса развеваются ленты из черного шелка. Моран стоит у штурвала, вытянув руки в стороны. Кроме него, за кораблем больше никто не смотрит. Туман клубится в глазах ориши, и его невидимая магия гудит в воздухе. Судно отходит от порта и рассекает реку так быстро, что от ветра мои косы бьют меня по лицу. Поначалу у меня кружилась голова, но потом я привыкла. Я поднимаю руку, наблюдая, как светятся мои пальцы. Вот каково это – когда магия принадлежит тебе. Знать, что она всегда придет на твой зов. Это совсем не похоже на демоническую магию, которая как будто усыпляла мою бдительность.
Теперь я понимаю, почему священные писания говорят, что ориши хотели удержать магию от смертных. Магия не бывает хорошей и плохой. Она становится опасной в их руках. Мы только и делали, что использовали ее ради власти и денег. Моя мать позволила себе стать пешкой. И все ради чего… чтобы отомстить визирю? Все это было на руку Королю Демонов. Возможно, он и спас ей жизнь, но сделал он это исключительно в личных целях. С помощью магии Морана корабль пересекает Змеиную реку за считаные секунды. Туман в его глазах рассеивается, когда мы прибываем в гавань Тамар. Терра обхватывает себя руками и смотрит на Восточный рынок вдали от доков. Она не спустится на берег. Моран поможет ей найти семью.
Терра прижимается ко мне плечом – и я делаю то же самое.
– Будь осторожна, Арра.
Я слабо улыбаюсь. Мне грустно расставаться, но я счастлива, что она наконец-то может вернуться домой.
– Ты тоже.
Как только мы прощаемся, я несусь через оживленные доки и глиняные дома, удивленно глядя по сторонам. Повсюду я встречаю мрачные лица – и не замечаю ни одного знакомого. Наконец я выхожу на рынок. Нужно понять, сколько прошло времени. Люди и здания выглядят обветшалыми. Не узнаю ни одного торговца или покупателя, которые внимательно изучают товар. Ночной холод пробегает по моим плечам. Дрожа, я продолжаю двигаться дальше.
Восточный рынок – самое оживленное место в Тамар. Он никогда не закрывается и никогда не замедляет своего ритма. Покупатели никогда не спят. Люди все время заняты делом. И сейчас, в эти ранние часы между ночью и днем, я не слышу ни смеха, ни криков. Не слышу людей, делающих ставки на петушиных боях. Не наблюдаю за детьми, играющих в шакалов и гончих. Не чувствую запаха жареных каштанов или бананов. Их обычно обжаривают в арахисовом масле, чтобы скрыть гниль, которая постоянно витает в воздухе. Дрожь пробегает по моей спине, когда я думаю о том, к чему привели действия моей матери. Город в упадке. А все из-за Арти, которая сеет разрушение, как вонючую гниль. Здесь недавно погибло много людей. Я понимаю это благодаря новой магии. Неужели я зря проделала весь этот путь? Никто не сможет остановить мою сестру. Она слишком сильна.
Поместье визиря выделяется на фоне ночного неба, возвышаясь над пропастью у южной окраины города. Я помню, как в последний раз наблюдала за выступлением Руджека на арене его отца. Как любовалась на его широкие плечи, что блестели от пота. Как восхищалась его уверенностью, пока он сражался с противником вдвое больше его самого. Я скучаю по нему так сильно, что у меня болит сердце. Не могу даже думать о том, что Руджек уже вырос и стал взрослым мужчиной. Я никогда не перестану верить в то, что у меня еще есть шанс… что мой друг будет ждать меня. Я нервничаю от того, что мне предстоит с ним встретиться. Кажется, будто с нашей последней встречи прошло много лет. Кто знает… могла пройти всего пара недель или два десятилетия. Быть может, он уже визирь. Быть может, он уже женился и завел собственную семью. Мой живот скручивается в узел. Мне совсем не нравится эта мысль – Руджек со своей женой. Не считая моего отца, кроме Руджека, у меня никого не осталось. Как же я хочу раствориться в его обсидиановых глазах и хотя бы на мгновение обо всем забыть.
Я добираюсь до поместья визиря. Солнечный свет освещает небо, прогоняя остатки ночи. Холодок пробегает у меня по спине, когда я не узнаю ни охранников, ни привратника, прислонившегося к воротам. Я устала и вся в грязи, но заставляю себя держаться гордо. Нельзя думать о плохом – пока нельзя. Визирь мог заменить людей по самым разным причинам. Возможно, он узнал, что в его доме есть шпионы Арти.
– Доброе утро. – Я откашливаюсь. – Простите, что беспокою вас, но…
– Здесь тебе не благотворительность, – говорит один из охранников, нахмурившись. – Иди попрошайничай где-нибудь в другом месте.
Я сдерживаю раздражение из-за того, что он принял меня за нищую – даже если я так выгляжу. Привратник знает меня. Надеюсь, он не будет грубить – я не в настроении слушать эти глупости.
– Я близкий друг Руджека. Прошу прощения, что беспокою вас в столь ранний час, но я здесь по важному делу.
Двое охранников бросают друг на друга взгляды, которые мне не очень нравятся.
Привратник подходит ближе и хватается за калитку.
– Будь он твоим другом, ты бы знала, что он уехал на Север несколько месяцев назад. На встречу со своей невестой.
У меня перехватывает дыхание:
– Невестой?
Это слово эхом отдается у меня в ушах. Оно режет меня. Оно бьет под дых.
Невеста.
Как долго меня не было? Какой же я была дурой, думая, что Руджек будет ждать меня. Ведь я даже не послала ему весточку. Он бы отправился в Кефу, если бы узнал, что я там. Нужно было послать это чертово письмо. Он бы пришел, как и обещал. Я с трудом сглатываю слезы и расправляю плечи, чтобы показать им, что мне все равно, но голова словно в тумане. Нужно присесть. Надежда, которая поддерживала меня всю ночь, улетучивается, и меня охватывает усталость.
– О, тебе грустно? – издевается привратник и сплевывает на землю. – Думала, что у какой-то нищенки был шанс заполучить сердце сына визиря?
Моего лучшего друга больше нет в городе.
Руджек отправился на встречу с другой девушкой.
Охранники смеются, и моя грудь наполняется пылающим гневом. Мне хочется свернуть обоим шеи. Теперь, когда у меня есть магия – настоящая магия, – я могу стереть улыбку с их лиц, даже не пошевельнув пальцем. Соблазн настолько силен, что пульсирует в каждой клетке. Должно быть, это читается в моих глазах, поскольку стражники застывают, опустив руки к скимитарам. Я отшатываюсь, чуть не потеряв равновесие. Я сбита с толку своей собственной реакцией. Да, они насмехались надо мной. Они разбили мне сердце, и я хочу уничтожить их. Я не такая, как она. Я – не моя мать.
Я снова заглядываю во двор за воротами, вспоминая наш последний день вместе. Как он хладнокровно орудовал своими скимитарами, защищая нас от нападавших у священного дерева. Как он попытался отбиться от дюжины элитных жандаров, чтобы добраться до меня. Теперь он едет на край света – в страну льда и снега – за другой девушкой.
Я помню времена, когда мы сидели в нашем тайном месте у Змеиной реки с удочками в руках. Помню его широкую улыбку, когда он тайком поглядывал на меня, думая, что я не вижу. Я тоже украдкой поглядывала на него и вдыхала его сладкий аромат. Как я могу предстать перед визирем, чтобы рассказать ему о моей сестре? Как я могу смотреть в его темные глаза и не разрыдаться? Он все равно мне не поверит. К черту его. Он ничем не лучше моей матери.
Внутри у меня все цепенеет. Я в смятении брожу по улицам Тамар, направляясь в поместье Келу – семейный дом Майка. Если кто и знает, что у Руджека на уме, так это его друг. Я хочу услышать от него, что Руджек искал меня. Что мой друг не сдался легко, что он пытался найти меня – как и обещал.
Майк стоит во дворе, скрестив руки на груди, и мое сердце подпрыгивает от радости. Рядом с ним на скамейке сидит Кира, прижимая к себе Эсснай. Они разговаривают шепотом. Сукар расхаживает взад-вперед, тихо ругаясь. У них такие же мрачные лица, как и у покупателей на рынке. Но они не постарели. Тогда это означает, что Руджек… не ждал меня.
Майк первым меня замечает:
– Арра?
Эсснай вскакивает от удивления. Вместе с Сукаром они бегом пересекают двор и открывают ворота. Кира следует за ними по пятам.
Моя тихая, задумчивая и прекрасная подруга Эсснай улыбается сквозь слезы:
– Неужели это ты?
Я киваю, слишком подавленная, чтобы говорить.
Сукар чешет бритую голову.
– Неплохо для призрака.
Я прижимаю руку к сердцу в приветствии племени Зу, сдерживая слезы.
– Ты знаешь, что случилось? – спрашивает Сукар, делая глубокий вдох.
– Они… – Я изо всех сил пытаюсь выговорить вопрос. – Они мертвы?
– Каждый в Тамар, у кого была хоть капля магии, почувствовал их смерть, – отвечает за него Эсснай.
Мы встали в круг – Эсснай, Сукар и я – и обняли друг друга за плечи. Татуировки Сукара пульсируют мягким светом. Мы долго стоим так, и ни Майк, ни Кира не прерывают нашего молчания.
Когда зазвонили восьмые утренние колокола, Эсснай совершил погребальный обряд Аатири, а Сукар пропел прощание племени Зу. Я первая разрываю круг, думая о последних словах Коре.
– Нам нужно идти в Храм, – говорю я. – Я все объясню по дороге.
Эсснай переводит взгляд с Сукара на меня:
– У тебя появилась магия?
Я вздрагиваю от боли за племенной народ, за Руджека.
– Долгая история. Расскажу вам позже.
– Получается, ты последняя, – говорит Сукар, ошеломленно уставившись на меня.
– То есть? – Я чувствую, как сердце бешено колотится у меня в груди.
Защитные татуировки Сукара мерцают в лучах утреннего солнца. Они светились все это время. Так происходит только в племенных землях и только когда рядом много магии.
– Последняя колдунья.
Я потираю гудящую голову. Происходящее окончательно потеряло смысл. Я заглядываю в воспоминания – не только моей бабушки, но и собственные – и вижу, как та читает кости. На каждом фестивале Кровавой Луны, не считая последнего, кости всегда показывали одно и то же. Теперь я знаю, что там было. Я стояла в долине перед Храмом Хеки. Совсем одна. Она не знала точно, что это значит, но догадывалась, что нас всех постигнет большая трагедия.
– Ты виделась с Руджеком? – спрашивает Майк, перекрывая шум в моей голове. Я впервые замечаю, что ни он, ни Кира не одеты в красную форму жандаров.
– Думаю, визирь наконец добился своего, – говорю я и пожимаю плечами, притворяясь, что мне все равно и что эта новость не пожирает меня изнутри. – Слышала, у него теперь есть невеста с Севера.
– Во имя двадцати, – ругается Майк. – Они все еще распространяют эту ложь?
Я хмурюсь:
– О чем ты?
– Руджек отправился искать тебя, – говорит Майк, переминаясь с ноги на ногу. – Он запретил нам сопровождать его.
– Что? – шепчу я. – Когда?
– Сразу после того, как вы отплыли, – добавляет Кира, нарушая молчание. – Три месяца назад.
– Я не смог понять, в какую сторону направляется ваше судно, – говорит Майк, грустно нахмурившись. – Там было слишком много кораблей, и туман мешал разглядеть ваши паруса. Но Тэм сказал Руджеку, что он подслушал слова жрицы Ка. Тэм слышал, как твоя мать сказала в Храме, что вы направляетесь в долину Алу. – Сказав это, Майк отводит взгляд. – Руджек отправился на поиски… и с тех пор о нем ничего не слышно. Визирь послал шотани и жандаров вслед за ним, но безуспешно.
Его слова звенят у меня в ушах. Долина Алу расположена совсем близко от Темного леса. Он умрет в Темном лесу. Арти предупредила меня об этом. Я ей тогда не поверила. У Руджека не могло быть причин находиться там. Вот только теперь у него есть причина. Он отправился искать меня.
Во всем виноват этот проныра Тэм. Он солгал Руджеку. Я прислоняюсь к воротам, и ноги у меня подкашиваются. Это не может быть правдой. Все это какая-то шутка. Или ночной кошмар. Моя мать, Эфия, Руджек, племена. Как же много смертей. Значит, Руджек мертв. Как она и сказала.
Теперь Эсснай и Сукар смотрят на меня как на какого-то спасителя.
Как же они не понимают, что я – самая обычная шарлатанка?
