Глава 47
Джеймс

Пули пробивают автоматическую дверь, попадая в паллеты с едой, водой и стройматериалами. Ошметки упаковок от продуктов парят над проходами, как конфетти.

Я спешу к жене и сыну Данфорта, хватаю их и утаскиваю в отдаленный проход, где усаживаю на корточки, отделив их своим телом от внешней стены.

– Прекратить огонь! – ору я в рацию. – Солдаты из лагеря № 7, это Джеймс Синклер. Немедленно прекратить огонь. Ситуация здесь под контролем. Прекратить огонь и покинуть территорию.

Пули перестают лететь, как только две группы заканчивают перестрелку.

– Понял, доктор Синклер. Мы прекращаем и отходим назад. Мы подумали, что на вас напали.

– Спасибо, – отвечаю я, хватая рацию Брайтвелл, которая все еще настроена на канал французов.

– Командиру лагеря № 5. Это было недоразумение. Гарантирую, что мы здесь не для того, чтобы драться. Чтобы доказать серьезность моих намерений, я лично выйду на переговоры. Буду очень благодарен, если вы воздержитесь от выстрелов в меня.

Пока я жду ответа, Брайтвелл делает перекличку в своей команде, убеждаясь, что никто не ранен. Смотрю на жену и сына Данфорта. Они оба ошеломлены, в глазах слезы, руки женщины трясутся.

– Вы уже можете вернуться в укрытие. Ваш муж скоро к вам придет. Скоро все закончится. Мне очень жаль, что втянул вас в это.

От командира французов снаружи склада все еще нет ответа. Я снова включаю рацию.

– Командир лагеря № 5, подтвердите, что вы услышали мое последнее сообщение. И что вы не собираетесь застрелить меня, когда выйду.

– Мы не будем в вас стрелять, доктор Синклер. Мы считаем, что вы не попытаетесь нас обмануть.

Несмотря на их заверения, я снова надеваю бронежилет. Сразу за дверью склада я вижу Чендлера, лежащего на снегу, в луже крови. Мне очень, очень не нравится этот человек. Но, как оказалось, я ненавижу его не настолько, чтобы смотреть, как он умирает. Я бросаюсь и быстро осматриваю его тело. Ему прострелили ногу. Его дыхание прерывистое и поверхностное. Он смотрит на меня, как раненое животное, напуганное и в то же время полное ярости.

Подношу рацию ко рту: «Идзуми, ты нужна мне здесь. У нас один раненый».

Я стою и вызываю командира французов, Чендлер лежит у моих ног.

– В качестве жеста доброй воли мы вынесем еду – достаточно для всех вас и в таком количестве, чтобы вы отвезли ее своим людям.

Чендлер будет жить. Наверное, это хорошая новость. Время покажет.

Французы приободрились после еды и когда никто в них больше не стреляет.

Сглаживание углов между ними и майором Данфортом займет некоторое время. Думаю, это возможно. Когда люди умирают от голода и мир означает появление еды, они гораздо больше настроены на преодоление вражды.

Мне наконец удалось успокоить всех до такой степени, чтобы вернуть войска лагеря № 7. По мере их приближения свет фар пробивается через ночную темень, лучи блестят на снегу, когда квадроциклы и мотовездеходы устремляются к складу. Капитан Брайтвелл встает рядом со мной у автоматической двери.

– Они думали, что мы в беде, – тихо говорит она.

– Мы и были в беде.

– Мы все сделали правильно.

– Думаю, было бы еще лучше, если бы я к тебе прислушался.

– Дело прошлое, сэр.

– В любом случае, в следующий раз мы поступим по-другому.

Она поднимает брови.

– В следующий раз мы не будем думать, что другие люди разделяют нашу точку зрения. Мы будем готовы ко всему.

– Это мне подходит, сэр.

Дверь квадроцикла, идущего во главе колонны, открывается, оттуда выходит солдат в парке и бежит к складу:

– Доктор Синклер?

– Да.

– Для вас вызов по рации дальнего действия, сэр. Это срочно.

Наверное, я должен был воспользоваться рацией на одном из наших бронетранспортеров, чтобы дать о себе знать, когда бой закончился. Но после операции Ричарда я, честно говоря, был так измотан, чтобы думать рационально.

Я беру гарнитуру рации на квадроцикле.

– Синклер слушает.

Раздается всхлипывающий голос Фаулера:

– Джеймс, тебе нужно вернуться.

– Что происходит?

– Эмма.

– Она в порядке?

– Будет в порядке. Просто… возвращайся как можно скорее.

Я бегу обратно на склад и созываю Григория, Брайтвелл и Идзуми.

– Мне нужно вернуться в лагерь № 7.

– Что нужно будет сделать здесь, сэр? – спрашивает Брайтвелл.

– Погрузить кое-что из продовольствия и отправить в лагерь № 7. Я возьму самый быстрый вездеход с двумя солдатами из тех, что они отправили. Мы поведем посменно.

– После этого? – уточняет Григорий.

– Брайтвелл со своей командой будут продолжать вылазки в другие лагеря. Уже должно быть запущенно видеонаблюдение с дронов. Или будет запущено вскоре. Нам нужно собрать всех выживших вместе. Если все, что мы здесь увидели, указывает на то, что ситуация в других лагерях такая же плохая.

– Согласна, – говорит Идзуми. – Я бы хотела остаться с командой, которая устанавливает контакты с другими лагерями.

– Я тоже, – тихо отвечает Григорий.

Он не объясняет, но я знаю, почему: он хочет быть занятым и оказаться подальше от Артура.

Протягиваю руку капитану Брайтвелл.

– Спасибо, капитан. Серьезно. Удачи вам.

– Спасибо вам, сэр. – Она отдает честь и уходит, раздавая по пути приказы своим людям.

– Вскоре нам придется принять решение относительно предложения Артура. Думаю, что вы двое заслужили право быть услышанными. Но я не думаю, что этот разговор стоит вести по рации. Если его подробности разгласить, то последствия могут быть катастрофическими.

– Я не задумывалась об этом, – говорит Идзуми. – Честно говоря, не понимаю эти технические моменты. Что ты думаешь, Джеймс?

– Все упирается в мощности. Если бы мы могли генерировать достаточно энергии, мы могли бы остаться здесь, на Земле. Но я не вижу нормального способа сделать это. Я думаю, что уйти – наш единственный жизнеспособный вариант. Но я чувствую, что мы должны принять меры предосторожности, чтобы Сеть не перехватила нас. Для меня это настоящая проблема.

Идзуми кивает.

– Очень хорошо. Я буду голосовать, как ты. – Она на секунду закусывает губу, кажется, смутившись. – Ты можешь сказать Мину, что я вернусь сразу же, как только смогу?

– Конечно.

Григорий внимательно изучает склад, как будто стараясь игнорировать наш разговор.

– Григорий?

Он медленно кивает, все еще избегая зрительного контакта, и кладет руку мне на плечо.

– Хорошо. Но, Джеймс, пожалуйста, постарайся всех нас не угробить.

По пути обратно, в лагерь № 7, я постоянно прошу возможности поговорить с Эммой по рации. Каждый раз мне отказывают.

Я все еще сильно измотан поездкой в лагерь № 4 и произошедшими в нем событиями, но не могу уснуть. Квадроцикл подскакивает, несясь через ледяную пустыню, и мой разум несется вместе с ним.

Когда мы прибываем, пандус, ведущий в бункер Центкома, опущен. Мы возвели две постоянные стены, чтобы создать воздушную камеру, сохраняющую тепло внутри. Фаулер ждет нас сразу за внутренней дверью.

– Иди за мной, – просто говорит он.

Он быстро идет по внешнему коридору вокруг бункера, не углубляясь в лабиринт из комнат.

Когда мы доходим до лазарета, я замечаю Эмму на одной из кроватей. Ее руки вытянуты по бокам, глаза закрыты. Все остальное в мире, кажется, исчезает. Я слышу, как говорит Фаулер, его слова – как бормотание вдалеке. Становлюсь рядом с Эммой, беру ее за руку и сжимаю. Она открывает глаза. В уголках рта появляется усталая улыбка.

– Привет, – шепчет она.

– Что случилось?

– Ничего.

– Не похоже.

– Просто усталость. Стресс.

– Съемки с дрона. Ты видела, что там происходило?

Она кивает.

– Как ребенок?

– В порядке. Да, в порядке. Мне просто нужно отдохнуть.