Глава 24

*Алекс*

Что за бред?!

Старший Громов подошел ближе и похлопал меня по плечу. Кажется, даже хотел обнять, но потом передумал, видя мое состояние.

– Снимки были отличного качества, сняты на профессиональный фотоаппарат. Вот они. – Отец протянул мне конверт, я машинально взял его и рассмотрел фотографии. На отдельном листе были распечатаны выходные данные переданных файлов. Все совпало…

– Я надавил на газету и забрал их. Они обещали сделать опровержение. Есть у меня связи…

– Не верю, – отчеканил я и, шагнув к двери, наткнулся на входящего в гостиную Марка. Едва ли не вырвал у него из рук чашку с кофе и приказал: – Принеси фотоаппарат из комнаты Эвелины. Быстро!

Марка как ветром сдуло – ему даже в голову не пришло возразить, что это незаконно. Я отхлебнул ароматный напиток, даже не почувствовав его вкуса.

– Саша, я все понимаю, но ты допускаешь ее невиновность? – с сомнением протянул отец.

Я краем глаза заметил какое-то шевеление за своей спиной и обернулся. Вот это новости! Полонская, притулившаяся на ручке одного из кресел, неловко вскочила, едва я вперил в нее пристальный взгляд.

– А ты что тут делаешь, позволь спросить?

Лера тяжело вздохнула.

– Сергей Валентинович нашел меня, поднял ни свет, ни заря, – фыркнула она, но тут же исправилась. – Вы не подумайте, я не против. Алекс, ты же понимаешь, я в твоем отборе участвовала совсем не ради выигрыша. Спасибо, контракты получила, теперь на пару лет обеспечена. Прости, отвлеклась… Вчера вечером я подписывала очередной договор, небольшой, но весьма прибыльный. Агентство находится в соседнем здании от редакции этой злосчастной газеты. – Девушка потупилась. – Видела я выходящую оттуда Эвелину…

Это шутка?!

В этот момент вернулся Марк, и я вцепился в фотоаппарат Лазаревой, как черт в невинную душу. Перелистывал снимки и сам не верил в то, что видел. Карту памяти я сразу вернул Эви, поэтому ничуть не удивился фотографиям из оранжереи. Далее шли фото поддельного договора, более четкие и яркие, нежели те, которые я получил. Она снимала его не только на телефон? Зачем?

В конце я наткнулся на снимки документов, красовавшихся на странице газеты. Тот же ракурс, с затемнением в правом углу…

Я прикрыл глаза.

– Мне очень жаль, – вздохнул отец и все же обнял меня – неловко, прижавшись к моему плечу – потому что я не желал выпускать фотоаппарат из рук. Я в ответ похлопал старшего Громова по спине.

– Алекс, – позвала Валерия, но я резко высвободился из объятий отца и махнул рукой Марку.

– Я дам пресс-конференцию через три часа, ты знаешь, кому позвонить.

Перепуганный Марк поклонился.

– Как скажете, Александр Сергеевич.

Громов-старший покачал головой:

– Может, не надо? Я договорился, что они сделают опровержение.

– Я сделаю это сам. Спасибо, что открыли мне глаза.

Развернулся и, сжимая Эвин фотоаппарат, направился к выходу. Больше всего мне хотелось запустить его в стену, но нельзя.

– Что ты собираешься делать? – дрогнувшим голосом спросил отец.

Я замер, взявшись за ручку двери. Один бог знает, чего мне стоило не сорваться и не завязать ее узлом.

– Разберусь с этим. Предателям в моей жизни не место.

Когда я вернулся в свою спальню, растрепанная после сна Эви уже сидела на постели в одной из моих футболок. Она выглядела на Пигалице, как платье, даже коленки прикрывала. В руках Лазарева держала свой разорванный наряд и поджимала губы.

Я оперся плечом о косяк и прикрыл глаза.

– Не припоминаю, чтобы принц уничтожал платье Золушки, – со вздохом сказала Колибри, хотя в ее глазах плясали веселые бесенята. – Это какая-то неправильная сказка, Громов.

Ну вот, сейчас. Еще пару секунд…

Эвелина с беспокойством посмотрела на меня и нахмурилась.

– Что случилось, Алекс?

*Эвелина*

Громов выглядел так, будто его, как минимум, огрели пыльным мешком из-за угла. Некстати вспомнилось "Вот стою я в чистом поле, и тут из-за угла выезжает танк". Но улыбаться почему-то желания не было.

– Нет никакой сказки, Эвелина, – ровно произнес Алекс, хотя я чувствовала, как непросто ему дается спокойный тон. В следующее мгновение на кровать упала газета и конверт, из которого веером высыпались фотографии.

Я просмотрела все. И неприятную статью, бросающую тень на "Ясный взгляд" вообще и Громова в частности, и фотографии, и даже листок с данными файлов. А вот это уже интересно. Все указывало на то, что снимки были сделаны с такого же фотоаппарата, как у меня. Точь-в-точь.

Я подняла глаза на Громова и прошептала:

– Только не говори, что подозреваешь в этом меня.

Он пожал плечами.

– Я этого и не говорил. Ты сама это сказала.

Вскочив с кровати, я сжала кулаки, да так, что ногти впились в ладони. В правом случайно смяла одну из фотографий, но брезгливо отшвырнула ее в сторону.

– Громов, ты в своем уме?! Я бы никогда так не поступила!

Он прислонился спиной к двери и засунул руки в карманы.

– А все факты говорят об обратном. Учитывая твою любовь фотографировать меня, когда я абсолютно к этому не готов. Я уже ничему не удивляюсь, Эвелина.

Я задохнулась от возмущения. Хотя, справедливости ради, рациональное зерно в его словах было. И подозревать он имел полное право. Невинные шутки переросли в серьезную проблему.

– Одно дело – посмеяться, ты и сам этим промышлял, но предательство – совсем другое!

– Вот именно, – спокойно ответил он. – Тебя видели выходящей из редакции той самой газеты. Ты не рискнула использовать Интернет? И еще. В твоем фотоаппарате обнаружены те самые фотографии, которые сейчас украшают эту статью. Выходные данные ты видела.

Я потеряла дар речи, не в силах поверить в то, что услышала. Господи, откуда?! Некстати пиликнул мой телефон, и я машинально щелкнула по входящему сообщению. У меня глаза на лоб полезли. Пополнение моего счета на приличную сумму и даже сообщение "Спасибо за фотографии". Это что, шутка?!

Алекс мгновенно оказался рядом со мной и заглянул в экран.

– Что и требовалось доказать, Лазарева, – невесело усмехнулся он.

– Да это какой-то конец света! Алекс, я этого не делала!

– Увы, никак не могу тебе поверить.

Распахнув дверь, он холодно произнес:

– Кажется, тебе пора, Эвелина Алексеевна.

Да, мне точно пора! Бегом из дурдома, из жизни Алекса, из собственной сказки, разбившейся вдребезги. Когда-нибудь я обязательно разберусь в этой чертовщине, но сейчас видеть никого не хочу!

Я подхватила с пола туфли и выскочила в коридор босиком. Вихрем влетела в собственную спальню, и дверь за спиной мгновенно захлопнулась, а в замке повернулся ключ.

Что?! Меня заперли?!

Я подергала ручку и возмущенно крикнула:

– Громов, выпусти меня немедленно!

– Не делай глупостей, Колибри, – тихо сказал он, и я услышала удаляющиеся шаги. Он что, издевается?! Даже если бы я сдала прессе фото со стриптизом его любимой бабушки, он не имеет права ограничивать мою свободу!

Да что происходит, в конце концов?! Кто меня так подставил, и главное – зачем?!

Алекс тоже хорош – поверить в то, что это сделала я! Он даже не попытался меня выслушать!

Хотя внутренний голос нашептывал – подставили меня красиво. Тут любой бы подумал самое худшее. Но от этого злость на Алекса не стала меньше. Видимо, он меня совсем не знает, если ни капли не сомневается в том, что я виновата.

Да еще и запер! Может, и полицию вызовет?!

От усталости не осталось и следа. Мышцы до сих пор побаливали после ночного марафона (да-да, а не ночи любви, как я думала с утра!), но мне это не помешало быстро переодеться в джинсы и кроссовки. С каким-то тайным злорадством сбросила футболку Алекса и натянула свою. Выудила из чемодана рюкзак, с которым никогда не расставалась, запихнула в него ноутбук, упаковку линз и очки. Как хорошо, что последние мне пока не пригодятся.

"Мыльницу" я положила в рюкзак к остальным вещам, а свой любимый фотоаппарат так и не нашла. Но Алекс не зря говорил, что в нем обнаружены эти чертовы снимки, наверняка он изъял его в качестве доказательств. Невыносимо терять верного друга…

Мне не жаль денег, жаль своего разбитого сердца…

Не знаю, что подвигло меня запихнуть в рюкзак еще и феечкины туфли. Вернее, одну туфлю. Пока бежала по коридору, вторую умудрилась обронить по дороге. Надеюсь, Антонова не обидится.

Кстати, надо бы ее предупредить.

Но Оксана Владимировна, как всегда, успела быстрее. Я нажала на кнопку после первого же сигнала.

– Эви, что происходит, лабутены тебя побери?!

– Сама хотела бы знать, – запыхтела в ответ. Открыть окно оказалось не так-то просто. – Я этого не делала, Ксюш.

– Я знаю! Они утверждают, что ты смоталась в редакцию газеты в промежутке между пилингом и депиляцией! И не верят мне!

Я хмыкнула.

– Ну, ты же не все время находилась рядом со мной. Вдруг так и было?

– Лазарева, не зли меня!!!

Ее отрывистые фразы теплом разлились по сердцу. Я даже смахнула слезы с ресниц и шмыгнула носом. Лучшая подруга мне поверила, а он…

– Я тебя тоже люблю, Антонова. Алекс меня почему-то запер, но я планирую сбежать. Тут водосточная труба рядом с окном. – Я посмотрела вниз. – Буду на земле через пять минут.

– Я с тобой! Ни на минуту не останусь на этой проклятой вилле!

Фея, ты чего? Я даже замерла на мгновение.

– А как же Майкл?

– Пусть катится к чертям! Если он мне не верит, то зачем нужен такой жених?!

Резонно. Хотя на душе кошки скребли – последнее, чего я хотела, это чтобы Ксюшенька ссорилась со своим любимым из-за меня. Хотя у них, кажется, назрел серьезный конфликт. Ладно, глядишь, потом помирятся, а сейчас мне компания любимой подруги не помешает.

– Встретимся у ворот, – сдалась я. – Такси я уже вызвала.

– Только не уезжай без меня! – попросила Ксю и отключилась.

А теперь меня ожидало самое неприятное. По водосточным трубам я лазала в далеком детстве, но почему бы и не освежить давно забытые навыки? Точно ладони и коленки обдеру…

Спуститься вниз оказалось не так уж и сложно. Рядом с трубой я заметила немало удобных выступов и даже каких-то скоб, скрытых под увивающим стену плющом. На земле я очутилась даже быстрее, чем за обещанные пять минут. Отряхнувшись, поправила рюкзак и понеслась к выходу для прислуги.

– Не положено, – отрезал охранник, когда я попыталась пройти мимо.

– Что не положено? – обалдела я.

– Выпускать вас не положено, госпожа Лазарева. Вернитесь на виллу.

Я аж крякнула от удивления.

– Вы шутите? На каком основании?!

Подтянутый мужчина средних лет поднялся со стула и сложил руки на груди.

– Хозяин сказал не выпускать – значит, не выпущу. Мне жаль, Эвелина Алексеевна.

Ах, вот как! Хозяин!

Охранник кивнул и демонстративно потянулся к телефону.

– Ладно, уговорили, – миролюбиво улыбнулась я, выставив ладони вперед. Только бы не звонил. Удостоверившись, что мужчина бросил телефон на стол, я пошлепала по дорожке обратно. А затем юркнула в кусты.

Ну все, Громов, ты меня достал! И поверь, ты очень плохо знаешь Эвелину Лазареву!

Не скажу, что лазать по каменной кладке забора являлось моим любимым занятием. Я бы даже сказала, вообще не являлось. Но если надо – значит, надо.

Со стороны виллы подняться по стене было довольно легко – много всяких выступов, за которые можно зацепиться. Я порадовалась, что высоты не боюсь – но, оказавшись на самом верху трехметровой стены, почувствовала себя, мягко говоря, неуютно. Зацепившись за один из частых штырей, я смело посмотрела вниз. М-да… По абсолютно гладкой стене не то, что не залезешь, но даже не слезешь.

Зато втайне порадовалась, что не так давно ходила с близнецами в поход. Забрала братишек у Татьяны, и мы чудесно провели время в одном из парков. Когда-то я поленилась разбирать рюкзак, и теперь на дне обнаружила длинную веревку с узлами, спички, зажигалку и даже компас. Последнее мне сейчас без надобности, а вот веревка…

Я же говорила, что с рюкзаком почти не расстаюсь!

Через пару минут, основательно затянув конец веревки на штыре, я медленно и осторожно начала спускаться вниз. Ноги, руки, да и все тело до сих пор болело, а воспоминания грозили свести с ума. Однако упорства мне не занимать. Когда я оказалась на земле, из-за створки ворот вылетела взъерошенная Антонова, а еще через пару секунд подъехало заказанное такси.

Подув на ладони, которые ободрала с непривычки, я подбежала к подруге.

Ксюша взглянула на меня, на веревку, и ее глаза округлились.

– Золушке цены нет. Принца придушить. Пажа отшлепать. Фею наградить.

Я чмокнула Антонову в щеку и скользнула на заднее сиденье такси.

– Садись быстрее, крылатая. Громов наверняка уже объявил на меня охоту.

Мы посоветовали водителю нажать на газ, и из-под колес автомобиля полетел гравий. Машина стартовала, и нас с Ксю вжало в спинку сидения.

– Осторожнее, мы не так сильно торопимся, – фыркнула фея.

– А мне показалось, наоборот, – усмехнулся водитель.

Что-то не понравилась мне его реакция. Любой нормальный человек сначала спросит, что случилось, а потом будет срывать машину с места.

Но озвучить свою мысль я не успела. Пару крутых виражей, от которых дух захватывало, и мы покинули загородный поселок. Но вот беда – машина рванула не на основную трассу, ведущую в город, а куда-то в лес.

– Что вы творите? – возмутилась Ксю.

Такси резко затормозило, да так, что мы с феей едва к приборной доске не вылетели. Спустя несколько секунд со всех сторон машину окружили наглухо тонированные автомобили. Они сверкали черными лакированными боками и выглядели, как мой смертный приговор.

– Приехали, Золушка и Фея, – хмыкнул водитель. Заглушив мотор, он, поигрывая ключами, ушел куда-то вперед, даже не собираясь объясняться.

Собственно, а зачем? Жертва всегда знает, что она жертва… Какие бы эмоции не вызывал у нее хищник.

Двери с обеих сторон распахнулись, и в салон заглянули люди в масках. Прямо как в кино…

– На выход! – скомандовали они, и нам не оставалось ничего другого, как только подчиниться. Причем Ксю вцепилась в мою руку, и мы вылезли вместе, судорожно обнимая друг друга.

Кричать? А смысл? Вокруг – разве что мертвые с косами…

Меня грубо толкнули в спину, заставив сесть на заднее сиденье тонированного внедорожника. Антонову впихнули следом и буквально вжали в меня – по обе стороны от нас уселись охранники в масках.

Получив носком туфли любимой феечки в лодыжку, я невольно зашипела.

– Доброе утро, девочки. – Властный голос, казалось, испытывал наше терпение на прочность. Особенно, когда безаппеляционно приказал отобрать у нас телефоны.

Резко подняв голову, я уставилась в лицо не слишком привлекательного человека в возрасте, обернувшегося к нам с переднего сиденья. Черты его лица были мне незнакомы, а вот голос! Уверена, именно его я слышала, сидя в шкафу собственного кабинета.

– И вам не хворать, – выплюнула Антонова.

Мужчина усмехнулся.

– Ты слишком злая для феи, – заметил он. – Впрочем, и Золушка у нас не подарок. Поговорим?

Ответить я не успела – взвизгнув тормозами, автомобиль мгновенно сорвался с места.