Черты шизотипической личности

Шизотипическое расстройство личности можно назвать сочетанием крайней социальной неполноценности и проблем с мышлением. В социальном плане такие люди испытывают серьезную застенчивость, комплексы и дискомфорт. Они могут общаться с другими, но слишком не уверены в себе и живут в хроническом страхе быть отвергнутым, часто вплоть до паранойи. Они мечтают о дружбе и близости, но лишены способности образовывать эмоционально удовлетворительные отношения. Это похоже на тревожное расстройство, но в более тяжелой форме.

К тому же им свойственны странные мыслительные процессы. Среди когнитивных отклонений могут быть индивидуальные особенности речи – как неправильное употребление или выдумывание слов, так и странное или отрывистое мышление. Еще они склонны к психотическим симптомам в легкой форме – например, верят во что-нибудь странное или увлечены причудливыми занятиями. Часто им трудно отделять реальность от фантазии.

Первое, что мне бросилось в глаза в тексте Дилана, – его стиль речи. Это может показаться незначительным аспектом, но речь – важный этап психологической оценки, потому что она проливает свет на мыслительные процессы человека (если принимать в расчет возраст, образование и владение языком). Хотя обычно термин «психоз» относится к разрыву связи с реальностью, может он означать и сумбурные мысли.

На одной из первых страниц дневника, до начальной записи, Дилан написал слово «infinency» (бесконечие). Это привлекло мое внимание, потому что такого слова не существует¹⁸. Читая дальше, я находил все больше и больше примеров несуществующих слов: «depressioners» (депрессионеры), «un-existable» (несуществленец), «tormentations» (торментации), «existor» (экзистор), «perceivations» (персивация)¹⁹.

Странное применение слов – именно то коверкание языка, которое можно наблюдать у шизотипиков. Например, такой человек скажет: «Сегодня на работе я был не очень разговорибелен»²⁰. Может, смысл и понятен, но такого слова нет. Это не полная выдумка, а дополненная форма существующего слова. Именно такую ошибку и делал раз за разом Дилан.

Еще Дилан коверкал язык, неправильно употребляя слова. Чаще всего это происходило со словом «halcyon» – обычно это прилагательное в значении «спокойный» или «мирный». Дилан то и дело ошибается, употребляя его в качестве существительного в предложениях со странным строением: «Мы доказали судьбе, что мы плоть от плоти чистоты и гальциона»²¹ и «все наши с ней воображаемые гальционы и чистые существования»²².

Третья черта Дилана – странное строение предложений. Два ярких примера – неправильное употребление местоимения «me»: «me is a god» (вместо «I am god» – «Я бог»)²³ и «почему эти зомби достигают того, чего хочу я [me]?»²⁴ Его употребление «me» вместо «I» определенно выглядит странно. Он говорит так, будто впал в детство.

Дилан демонстрировал и другие признаки бессвязности мышления, кроме коверканья языка, ему была свойственна склонность к паранойи. Дилан писал: «Клянусь – я как будто пария и все сговорились против меня»²⁵. Через несколько месяцев он писал: «Меня всегда ненавидели все и вся²⁶. Все, кого я мог любить, бросили меня, родители меня бесят и ненавидят»²⁷. В тот же день он написал: «Меня обманывает и уничтожает все вокруг»²⁸. Эти заявления опровергаются не только другими людьми, но и самим Диланом. В ранней записи в дневнике среди светлых моментов в своей жизни он называл «хорошую семью»²⁹. Но из-за бесконечных размышлений он погряз в ощущении, словно его все бросили, ненавидят, словно против него настроен весь мир.

Через несколько дней после того, как его поймали за кражу из фургона, Дилан написал, что «общество сжимает на мне свою хватку»³⁰. Если предположить, что это относится к аресту, похоже, он видел его не естественным последствием нарушением закона, а очередным наказанием со стороны общества. В тот же день он написал: «Зомби и их общество сплотились и хотят уничтожить то, что лучше их»³¹. Словом «зомби» Дилан называл всех, на кого смотрел свысока, то есть практически всех, кроме себя с Эриком. Похоже, он верил, что общество плетет против него заговор.

Также, похоже, Дилан верил, что его карает Бог. После жалоб на потерю двух вещей (причем позже он их нашел) и утраты 45 долларов Дилан написал: «С какого хрена он такой УРОД??? (Бог или кто там заправляет этой херней). Он меня прокидывает по-крупному и очень бесит»³². Таким образом, даже пустячные происшествия Дилан приписывал злотворному влиянию какого-то существа, которое управляло его жизнью.

Еще одной необычной темой Дилана были его отношения с обществом. По его ощущениям, он отличался настолько, что стоял особняком от общества: «Люди похожи между собой; я – другой»³³. Его чувство отчуждения было таким сильным, что он переживал не просто из-за ощущения, будто он не обычный человек, а и из-за ощущения, что он вообще не человек. Он писал, что «создан человеком без возможности БЫТЬ человеком»³⁴. Он чувствовал себя настолько аутсайдером, настолько другим, что не мог функционировать как человек. Таким образом, Дилан воспринимал себя в отрыве от людей в целом.

Еще Дилан был оторван от человечества в том смысле, что был отделен и от собственной человечности. Он писал о себе так, будто между его личностью и человеческой природой произошел некий фундаментальный раскол. Этот раскол «я» – один из самых причудливых моментов в его дневнике: «Интересно, как/когда мне так запороло разум и бытие, вопрос: когда Дилана Беннета Клиболда накрыло это существо с телом Дилана»³⁵.

Здесь он писал о себе в третьем лице, что предполагает точку зрения со стороны. К тому же цитата обозначает раскол между личностью (Дилан Беннет Клиболд) и какой-то сущностью с телом Дилана. Этот странный запутанный пассаж предполагает, что в своем представлении он на самом деле не был собой – что бы это ни значило. Дальше в той же записи он говорил: «У меня нет истинной человеческой натуры, как была у Дилана»³⁶. Он пишет так, будто он – не Дилан, будто он существует в отрыве от Дилана. Это ощущение расколотой личности – «я», «отброшенного» от собственной человечности, – проходит через дневник красной нитью.

Размышляя, стоит ли позвонить девочке, которая ему нравилась, он писал: «Звонить ей – это состояние человечности»³⁷. Во-первых, снова странное построение фразы и использование слов. Во-вторых, похоже, он хочет сказать, что позвонить ей – это человеческий поступок, словно сам он – не человек. Через два предложения он написал: «У моей человечности фут-фетиш»³⁸. И снова он писал так, будто не у Дилана фут-фетиш, а у его отброшенной человечности, которая не входит в его истинную личность. Позже в документе, написанном незадолго до нападения, он сказал: «Ладно, это мое завещание. Это человеческий поступок, но и хрен с ним»³⁹. Это предполагает, что, даже представляя себя нечеловеком, он все-таки понимал, когда совершает типичные человеческие поступки – например, когда пишет завещание. Точно так же при размышлениях насчет звонка девушке Дилан писал: «Что-то не дает мне ей позвонить, человеческая сторона ставит стену, чтобы помешать позвонить»⁴⁰.

Портрет шизотипического расстройства от доктора Теодора Миллона включает и чувство отстранения от самого себя, как у Дилана: «Настоящее» «я» личности обесценивается и теряет смысл, откалывается, отбрасывается»⁴¹. В дневнике Дилана видно, как он отколол и обесценил свое человеческое «я». Миллон называет это «постоянным отрешением или отречением от себя»⁴². Дилан явно позиционировал себя отстраненным от собственной личности и отрекался от человечности. Еще Миллон пишет, что шизотипики «могут словно попасть в ловушку некой силы, которая не дает им реагировать на других или проявлять к ним эмпатию»⁴³. Это видно в замечании Дилана о том, что человечность мешает позвонить девушке. Формулировки Дилана на эту тему удивительно похожи на описание шизотипического опыта данного Миллоном.

В тему бесчеловечности вплетается тема Бога. Здесь мы возвращаемся к первой цитате Дилана, намекнувшей на бредовое свойство его мышления: «когда я в человеческом обличии». Оказывается, поскольку Дилан не мог обрести успех в реальном мире, он создал себе такой мир, где он то богоподобен, а то – сам Бог. 21 мая 1997 года он находился только на уровне Бога: «Я БОГ в сравнении с некоторыми из этих несуществабельных безмозглых зомби. И все же мне интересны их поступки, как ребенку – новая игрушка»⁴⁴. Он позиционировал себя Богом, взирающим на человечество свысока, с улыбкой или любопытством. Возможно, это был его способ справиться с экстремальным ощущением, что он не «нормальный» человек. Защитой Дилана против страха быть аутсайдером – быть аномальным – стало превращение статуса аутсайдера в преимущество, словно он выше обычных людей. Например, он воображал, что человечеству не хватает его высших знаний: «Пусть человеки страдают без моего знания всего и вся»⁴⁵.

Однако 5 сентября 1997 года он уже писал: «Я есть бог – бог печали»⁴⁶. 3 ноября он был безутешным богом: «Какой из меня бог… все, кого я мог любить, меня бросили»⁴⁷. 2 февраля 1998 года он утверждал: «Я БОГ»⁴⁸. Со временем Дилан перешел от сравнений себя с Богом к утвердительному заявлению, что он Бог. Дилан создал альтернативную версию реальности, где другие люди – зомби, а он – высшее существо.

В одной видеозаписи Дилан сказал: «Я знаю, что у нас будут последователи, потому что мы прям как хреновы боги. Мы не совсем люди – у нас человеческие тела, но мы эволюционировали на ступень выше вас, гребаное человеческое говно»⁴⁹. Таким образом, хоть он и признавал, что у него человеческое обличие, верил он, похоже, в то, что эволюционировал дальше. Комментарии Дилана иллюстрируют шизотипическую тенденцию удаляться от реальности в миры фантазий собственного авторства.

Дневник Дилана разоблачает и другие грани шизотипической личности. Исследователи выявили, что у таких людей бывают необычные сексуальные фиксации или проблемы с сексуальным развитием⁵⁰. Пассажи из дневника показывают не только то, что у Дилана не получалось контактировать с девушками в эмоциональном или сексуальном плане, но и что он боролся со своими сексуальными позывами и фиксациями, в том числе порнографией, фут-фетишем и бондажом. (Мы видим перепутанный порядок слов во фразе Дилана «и бондажа экстремальная любовь». Мысль донесена, но выражена заметно неловко. Очередной пример беспорядочного мышления.)

Еще одна шизотипическая тенденция, согласно Миллону, – попытка защититься от сильных эмоций. Эти люди часто «стараются «убить» чувства»⁵¹ попытками вызвать у себя бесчувственное состояние. Точно так же Дилан пытался облегчить страдания, «притупив» эмоции. В одной записи он говорил: «Все мои чувства ушли. Так много прошлой боли одновременно, что мои чувства онемели. Какая красота – ничего не чувствовать»⁵². Здесь мы видим отстранение от эмоционального участия в жизни к спасению в бесчувственности.

Еще Миллон выделяет шизотипическую черту под названием «отмена бывшего». Это процесс, который шизотипики начинают, чтобы покаяться или аннулировать свое поведение, вызывающее у них чувство вины или страха. Дилан явно чувствовал себя виноватым из-за своих порывов и поступков; он разрывался, воплотить их или подавить, и пытался покаяться: «Я что-то делаю, чтобы, типа, «очиститься» в духовном, каком-то моральным смысле (удаляю wad’ы [уровни игр] на компе), подолгу не бухаю, стараюсь не высмеивать/шутить над другими»⁵³. Еще он писал: «Я вечно, бесконечно раскаиваюсь из-за порнухи. У моей человечности фут-фетиш и бондажа экстремальная любовь. Я пытаюсь ее иногда пресечь безрезультатно. Но все же мастурбация прекратилась»⁵⁴.

Дилан чувствовал себя виноватым из-за насмешек над сверстниками. Видимо, ему были неприятны даже жестокие видеоигры. Хоть он и пил, ему это не нравилось. Наконец, похоже, больше всего он стыдился своих сексуальных порывов.

Из-за слабых навыков общения, эмоционального стресса и необычного мыслительного процесса шизотипики известны тем, что кажутся странными. Их странность может проявляться во внешности, плохом уходе за собой, одежде или поведении. Сверстники Дилана отмечали, что он не следит за собой, отмечали его немытые волосы, странную одежду и странное социальное поведение⁵⁵. Интересно, что, хотя и Эрика, и Дилана многие называли «странными», никто не говорил, что Эрик «придурковатый». Дилана же назвали «придурковатым» несколько знакомых и родитель одноклассника⁵⁶. Даже его инспектор по надзору называл его «придурковатым пареньком» с «причудливым чувством юмора»⁵⁷. Дилан явно казался многим странноватым. Это обычная реакция на шизотипическую личность.

Дилан вошел в пубертатный возраст с неполноценными навыками общения и ущербным самовосприятием. Несмотря на сильное стремление к женскому обществу, он почти не ходил на свидания. Он слишком комплексовал, слишком боялся. Он просто не мог удовлетворительно функционировать в обществе. И считал, будто настолько отличается от сверстников, что не может раскрыть им себя настоящего, потому что его обязательно отвергнут. Он был несчастен в своем одиночестве, завидовал тем, кому весело, у кого есть друзья, кто живет на полную катушку, пока он сидел на скамейке запасных и ощущал беспомощность.

Под давлением пубертатного возраста он удалился в собственный мир. Однако страдания это не снизило. Напротив, это могло усугубить отчуждение от людей, сделать его еще более одиноким и депрессивным. Одним из способов справиться было найти того одного, кто его примет, и держаться за него так, словно от этого зависит вся жизнь.

Многие называли Дилана «ведомым»⁵⁸. Один ученик сказал, что если бы Эрик велел Дилану прыгнуть с крыши, то он бы так и сделал⁵⁹. Другой говорил, что любые идеи, которые озвучивал Эрик, скоро можно было услышать и от Дилана⁶⁰. Вдобавок Дилан неоднократно писал в дневнике слово «брошенный» или его вариации. Очевидно, тема брошенности была для него важной. Что это за человек – ведомый? Что за человек переживает из-за того, что его бросят? Тот, кто необычно сильно зависит от других.

В дневнике Дилана есть запись, которая иллюстрирует, насколько он был зависим. Пассаж рассказывает об ощущении утраты, когда его лучший друг начал проводить время с девушкой:

«Если кто-то и понимал, насколько мне грустно… В смысле, мы же были КОМАНДОЙ. Когда мы с ним дружили – ну, я наконец нашел того, кто был почти как я: кто меня ценил и с кем были общие интересы… Теперь, когда он «ушел», мне так одиноко, без друга»⁶¹.

Эта запись показывает, как отчаянно Дилан цеплялся за человека. Хоть дружба еще не кончилась, Дилана сокрушил уже тот факт, что его друг проводит время с кем-то еще. Он даже писал: «Я не против убить»⁶² девушку из-за страданий, что она ему причинила. Как будто вся жизнь Дилана зависела от одного друга, с которым он объединился. Может ли это отчаяние в поисках друга пролить свет на участие Дилана в массовом убийстве?

Приглядимся поближе к этому кризису дружбы, произошедшему летом 1997 года, между вторым и третьим годом обучения Дилана. Этот друг, похоже, не Эрик Харрис – имя Эрика в дневнике появляется и не зацензурено, но имя этого друга полиция скрыла купюрой (чтобы защитить невинных людей). Также нет свидетельств, что тем летом у Эрика была подружка. Если это не Эрик, то кто?

Похоже, это давний друг Дилана Зак. Запись в дневнике Дилана указывает, что они вместе занимались вандализмом и выпивали. Упоминание о вандализме намекает на хулиганство и кражу, которыми занимались Эрик и Дилан, а Зак – единственный, кто, кроме них, упоминался в полицейских протоколах по этим делам⁶³. Зак и Дилан часто вместе выпивали⁶⁴, Зак нашел девушку и летом 1997 года проводил с ней много времени⁶⁵.

Таким образом, похоже, что на июль 1997 года лучшим другом Дилана был не Эрик; это был Зак. Когда же Дилан почувствовал себя брошенным после того, как Зак нашел девушку, он перенес свою привязанность с Зака на Эрика – возможно, даже с удвоенной силой в отчаянной попытке помешать новому расставанию. Это могло бы объяснить наблюдения окружающих о том, что на третий год обучения Дилан не только одевался по-другому, но и казался «мрачнее» или «более странным»⁶⁶. Он начал отождествляться с Эриком.

Возможно, имеет значение, что, хотя до лета 1997 года в дневнике встречаются суицидальные заявления, упоминаний об убийствах до осени того года нет⁶⁷. К этому времени Дилан уже мог привязаться к Эрику и перенять его кровожадные идеи. Точно так же до кризиса дружбы Дилан не писал о своей божественности. Возможно, на него повлияла мания величия Эрика. Впрочем, хотя Эрик знал, что он не Бог, Дилан из-за психоза стал более подверженным бредовым идеям.

Знакомство Дилана и Эрика поднимает важный вопрос: как Дилан – мальчик из частично еврейской семьи, где соблюдали еврейские праздники, – мог связаться с тем, кто приветствовал нацизм? Эрик и Дилан показывали нацистские приветствия, когда выбивали страйк в боулинге. Они кричали либо «Зиг хайль», либо «Хайль Гитлер!»⁶⁸. Публично славить Гитлера попросту странно для человека из семьи, где мать считает себя еврейкой. Хотя, судя по всему, другим людям Дилан говорил, будто его беспокоят неонацистские интересы Эрика⁶⁹, он все же следовал за ним. Это показывает, насколько Дилан отказывался от собственной личности, чтобы стать как Эрик.

Что за человек расстанется с собственной личностью, чтобы стать кем-то другим? Миллон описывает людей с зависимым расстройством личности, чья собственная личность неполноценна и они «полностью сливаются с другим настолько, что в процессе теряют себя»⁷⁰. Может ли это объяснять преображение Дилана? Согласно Миллону, зависимые личности «настолько сливаются и переплетаются, что временами могут вести себя совсем непохоже на себя»⁷¹. Это явно относится к тому, как Дилан перешел от раскаяния из-за насмешек над сверстниками к их хладнокровному убийству. Еще это объясняет, как человек из наполовину еврейской семьи мог показывать на публике нацистские приветствия. Его собственная личность потеряла значение. Теперь важно было только одно – поддерживать связь с Эриком.

В присутствии Эрика Дилан менял поведение в нескольких отношениях. Тогда как в дневнике Эрика были свастики и упоминания о нацистах, в тексте Дилана все это не появляется. Однако вместе с Эриком Дилан показывал нацистские приветствия. В дневнике Эрика есть расистские и этнические оскорбления, у Дилана – нет. И все же когда Дилан был в школе с Эриком, он делал нетерпимые заявления. В текстах Эрика есть гомофобские комментарии, у Дилана – нет. Но когда Дилан расписался в школьном альбоме Эрика, он напомнил, как они смеялись над «педиками». Эрик говорил, что больше всего ненавидит полицию, и писал об убийстве копов. В дневнике Дилана нет ни слова о враждебности к полиции, но в альбоме Эрика он несколько раз писал об убийстве копов. На сайте Эрика находились насмешливые или снисходительные замечания о ребятах в школе. Дилан в дневнике не потешался над другими; более того, он писал об угрызениях совести из-за насмешек. Однако расписываясь в альбоме Эрика, он сделал несколько шуток о знакомых и с радостью вспомнил, как они приставали к первогодкам. Снова и снова рядом с Эриком поведение Дилана противоречило его истинному характеру.

Как Эрик и Дилан стали командой? Почему Эрик не объединился с кем-нибудь воинственным и агрессивным? Зачем вступать в партнерство со скромным тихим Диланом Клиболдом? Мысль, что «противоположности притягиваются», относится как к браку, так и к дружбе. Эрик был нарциссом, Дилан – закомплексованным и зависимым. Эрик играл роль лидера, соответствующую его эготизму. Эрик сравнил себя с Зевсом, когда сказал, что они с Зевсом любят «быть лидерами»⁷². В другом месте Эрик писал о желании «быть сильным лидером» и о важности лидерского навыка для человека с военными амбициями⁷³. Дилану, барахтавшемуся в социальном мире подростков, пришлось привязаться к сильной фигуре. Должно быть, настолько неуверенному в себе человеку это казалось спасением.

Рискуя слишком утрировать, можно сказать, что у Эрика было слишком большое эго для жизни в обществе, у Дилана – слишком маленькое. Эрик переполнялся гневом из-за того, что для него мир недостаточно хорош – не удовлетворял его потребности. Дилан переполнялся гневом из-за того, что он сам недостаточно хорош для мира – не оправдывал ожиданий. Поэтому дневник Эрика полон мыслей об убийстве, почти без упоминаний самоубийства. Однако дневник Дилана полон суицидальных мыслей, почти без упоминаний убийства. Гнев Эрика был направлен на ничтожных людей; гнев Дилана был направлен на ничтожного себя.

Хотя Дилан участвовал в смертоносной расправе, несколько свидетелей показали, что во время нападения он находился в подчинении. Один ученик сообщил, что Эрик говорил Дилану, куда стрелять⁷⁴. Другой отметил, что не только Эрик командовал Диланом, но и Дилан старался «впечатлить» Эрика⁷⁵. Эти наблюдения подтверждают мысль, что Дилан, по сути, исполнял чужие пожелания.

Несмотря на его видимое желание впечатлить Эрика во время нападения, все же произошло несколько интересных моментов. Например, когда парни вошли в школьную библиотеку, девочка услышала, как один из них сказал: «Ты со мной? Мы же это сделаем, да?»⁷⁶ Почти наверняка это Эрик обращался к Дилану. Это предполагает, что либо Дилан засомневался насчет продолжения бойни, либо Эрик беспокоился, что Дилан может пойти на попятную.

Более того, хотя тогда из библиотеки они ушли, никого не застрелив, Эрик не щадил никого. Дилан – щадил. Он оскорбил парня по имени Эван, но, когда тот напомнил, что у него никогда не было трений с Диланом или Эриком, Дилан оставил его в живых⁷⁷. В другом случае в библиотеке Дилан наткнулся на своего знакомого Джона. Джон спросил, убьет ли его Дилан; тот ответил: «Нет, чувак. Беги. Просто вали отсюда»⁷⁸. Более того, одной девочке показалось, что Эрик и Дилан поспорили из-за решения оставить Джона в живых⁷⁹. Еще в библиотеке Дилан заметил на полу парня по имени Аарон, приставил к его голове ствол и приказал встать. Аарон не подчинился. Но вместо того, чтобы выстрелить, Дилан оставил его в покое и ушел⁸⁰. Вдобавок в другой части здания Дилан наткнулся на Тимоти – мальчика из лиги по фэнтези-бейсболу, где участвовал Дилан. Они были друзьями; в предыдущем году Дилан ходил к нему на день рождения; за два дня до нападения они разговаривали по телефону. Дилан, не говоря ни слова, ушел⁸¹.

Таким образом, несмотря на попытки впечатлить Эрика во время нападения, он решил пощадить как минимум четырех человек. Эти эпизоды намекают, что какая-то частичка прежнего Дилана еще была жива, до самого конца. Но если частичка его реального «я» оставалась невредима, как же он мог вообще участвовать в убийстве?

Может, Дилан и вел себя как психопат, но на самом деле был псевдопсихопатом. Для таких людей Миллон предложил термин «бесхребетный психопат». Это может показаться оксюмороном – и в каком-то смысле им и является. Такой человек от природы не нарцисс, не садист, не имеет антисоциальных тенденций. Напротив, он слаб, закомплексован, неполноценен. Более того, он настолько чувствует себя неполноценным, что не может терпеть собственный характер. И вырабатывает психопатическое поведение в попытке преодолеть или компенсировать комплексы. Партнерство с Эриком предоставило Дилану способ справиться со своей неполноценностью, создать сильный внешний образ. Робкий паренек, которому не хватало смелости пригласить девушку на свидание, стал устрашающим массовым убийцей.

Дневник Дилана показывает, что он переживал из-за своего поведения в нескольких сферах. Чувство вины, раскаяние и стыд – не эмоции психопатов. Он писал о своих попытках «очиститься» в «моральном» или «духовном» смысле. В словаре психопата нет слова «мораль». Как нет и слова «духовность». Эрик эти концепции отвергал – вместе с остальными ценностями и цивилизацией в целом. Он одобрял лишь животные инстинкты и естественный отбор.

Различались Эрик и Дилан и в своем отношении к сверстникам. Эрик не только упивался насмешливым снисхождением и свирепой нетерпимостью, но и с удовольствием расписывал, как хотел бы кого-нибудь изувечить и расчленить. Дилан чувствовал себя виноватым за насмешки над ребятами; Эрик фантазировал о том, как порвет их на части. Таким образом «бесхребетный психопат» Дилан перенял психопатическое поведение, оставаясь по сути не психопатом.