Глава 12

МАЖОР

Спускаясь на завтрак, я с нетерпением ждал, что на сегодня придумает для нас отец. Это даже оказалось забавно – следовать его плану, а не выдумывать, куда повести Машу самому.

Мои встречи с Доминикой проходили в одних и тех же местах, как по накатанной. Модные рестораны, кафе, бары, гонки по ночной Москве. Те же лица, те же интерьеры. Каждый день был похож на предыдущий. Но сейчас, с Машей, все было в новинку.

К тому же она так искренне и по-детски радовалась простым вещам – прогулке на катамаране или жирафу в зоопарке, что я и сам начинал улыбаться, глядя на нее…

В столовую я вошел с улыбкой на губах и напоролся на острый взгляд отца:

– Смотрю, ты в хорошем настроении, Денис? Как погуляли вчера?

– Отлично, ты же видел, – бросаю я, садясь напротив. Еще вечером я отправил отцу несколько кадров с Машей из зоопарка и нашу общую фотку на фоне розовых фламинго.

– Ей понравилось? – уточняет отец.

– Еще как. Представь, она там ни разу не была.

Я сам не был в зоопарке с детства, последний раз мы гуляли там с отцом. И когда вчера мне померещилась его высокая фигура среди посетителей, я не поверил глазам.

– Ты ведь не был вчера в зоопарке? – спрашиваю я.

Отец невозмутимо поднимает глаза от чашки с кофе:

– Я? Что бы я там делал?

Мне становится неловко за свой глупый вопрос. Показалось, конечно. Что отцу делать в зоопарке в это время? Не станет же он следить за нами? Хватит того, что он отправил нас туда. А в ответ на мою фотку Маши с жирафом, отец еще прислал смс: «Угости девушку сладкой ватой». А то бы без него не догадался! Хотя чего уж, не догадался бы. А наблюдать за Машей, которая с восторгом уплетала сахарную вату, пачкая губы и щеки, было забавно. Она даже вызвала у меня умиление, как младшая сестра. Или бедная родственница из деревни, которая впервые оказалась в Москве и пришла в зоопарк. Даже приятно взять такую под крылышко.

Вчера, в зоопарке, я чаще смотрел на нее, чем на зверей в клетке. На миг представил Доминику на ее месте и фыркнул – немыслимо! Я бы ее сюда не затащил. А если бы и смог, Доминика сбежала бы через десять минут, морща нос. Ее раздражали шумные дети, она не любила животных, и снимки из зоопарка не могли украсить ее гламурный Инстаграм. И уж точно она бы не стала есть сахарную вату и прыгать от радости при виде розовых фламинго, как Маша.

Я сгораю от нетерпения, желая знать план отца на сегодня. Наверняка, он уже что-то придумал для нас. Но пока он невозмутимо пьет кофе, мне остается теряться в догадках и завтракать омлетом, который приготовила Оксана.

– Завтра погода испортится, – наконец роняет отец, отодвигая от себя пустую чашку. – Советую ловить последний теплый день. ВДНХ – отличное место, чтобы покататься на роликах.

– На роликах? – пораженно уточняю я.

– Ты же любишь скорость? – Отец подмигивает мне и встает из-за стола.

А я ошарашенно пялюсь ему вслед. На роликах? Да он издевается! Не буду я кататься на роликах, еще чего!

В дверях отец оборачивается и бросает:

– Ты уже подумал над цветом и моделью машины? Заказать тебе такую же, как ты грохнул, или выберешь другую?

Как чувствует мое настроение, гад! Я молча проглатываю свои возражения и небрежно киваю:

– Я выберу сам.

– Хорошо. Тогда вечером я жду твои фотографии с Машей с ВДНХ.

Он выходит, оставив за собой последнее слово. А я с досадой швыряю вилку на стол. Мне снова придется плясать под его дудку. Точнее – кататься.

А кстати, где я ему возьму ролики? Я лезу в Интернет, чтобы узнать про прокат роликов на ВДНХ, но не успеваю открыть поиск, как мне приходит сообщение от отца. В нем – ссылка на прокат роликов и уточнение, как его найти.

МАША

Весь день я снова провожу на работе в кафе, но мыслями то и дело возвращаюсь к мажору. Интересно, куда мы пойдем с ним сегодня?

– Влюбилась, что ли? – окликает меня бармен, пока я жду кофе у стойки.

Спохватившись, я хватаю поднос с чашкой латте и кладу сахар и ложечку.

– Ничего не влюбилась! – бурно возражаю я.

– Ага, а глаза так и сияют! – Симпатичный кареглазый Костя подмигивает мне и добавляет: – Жаль, что не в меня, Маша!

А когда я возвращаюсь к нему с новым заказом, спрашивает:

– Может, погуляем после работы?

– Извини. У меня уже есть планы.

– Говорю же, влюбилась, – фыркает он и отворачивается к кофейному аппарату.

А я быстро проверяю свой айфон – не пропустила ли звонок или смс от мажора? Но от него нет новостей, и я разочарованно вздыхаю.

К счастью, работы хватает, в кафе сегодня не протолкнуться, и я бегаю по залу с подносом и блокнотом, торопясь обслужить столики.

Звонок мажора застает меня, когда я на минутку присела передохнуть в подсобке и блаженно вытянула ноги. Четыре часа дня. Я уже думала, он обо мне забыл!

– Лекции закончились, – вместо приветствия говорит он, и я слышу фоном веселые голоса студентов. – Пошли гулять!

– Я сегодня занята до пяти.

Меня поставили на дневные смены, а с пяти часов подтянутся студенты дневных отделений, которые подрабатывают в кафе официантами. Их смены – более денежные, больше заказов, больше чаевых. Но я не в обиде, была бы работа!

– Вечно ты занята, – ворчит мажор. – И во сколько ты можешь быть на ВДНХ?

– Мы идем на ВДНХ? – радостно уточняю я.

Я там еще не была, но видела фотографии Оли с прогулки оттуда и видео со знаменитым фонтаном «Дружба народов», который как раз недавно отреставрировали.

Договариваемся с мажором встретиться у главного входа в пять-сорок, и я спешу обратно в зал.

Через час ноги снова гудят. Я снимаю фартук в подсобке и думаю о том, что гулять по огромной территории ВДНХ – не лучшая идея. Но напоминаю себе о том, что меня ждет не свидание, а работа.

По дороге к метро захожу в магазин косметики и на сегодняшние чаевые покупаю розовый блеск для губ – самый дешевый. Крашусь прямо у витрины перед зеркалом и бегу к метро, в предвкушении прогулки.

Я немного задерживаюсь и, когда подхожу к главному входу ВДНХ, вижу, как возле мажора бабочкой вьется какая-то девчонка в сиреневом платье с пышной юбкой и на высоченных каблуках.

– А вот и ты! – Мажор с радостью шагает мне навстречу, притягивает за талию и целует в губы.

Что? На миг время застывает, а все мысли улетучиваются из головы. Мой первый поцелуй – такой долгожданный и такой нелепый. На виду у спешащей толпы, с мажором, который платит мне за свидания с ним… Но в то же время, такой приятный и такой волнующий, словно все по-настоящему. Я ожидала, что поцелуй может стать завершением нашего свидания. Но что Дэн вот так с ходу меня поцелует, для меня полнейшая неожиданность. Неужели он скучал?..

Мажор отстраняется, и я с надеждой заглядываю ему в глаза, надеясь прочитать в них ответ. Но он отворачивается и ведет меня ко входу мимо девчонки, которая с завистью смотрит на меня.

– У тебя губы липкие, – раздраженно цедит он сквозь зубы. – Чем ты намазалась?

Его замечание возвращает меня с небес, где я продолжаю парить, на землю, и я огрызаюсь в ответ:

– Я с тобой целоваться не собиралась. Чего набросился?

– Да липучка эта пристала, – Дэн морщится. – Никак от меня не отходила.

– Трудно быть мажором, – издевательски тяну я. – Девки так и липнут, так и липнут! Между прочим, она ничего, – решаю вступиться за ровесницу я, – симпатичная.

– Деревня, – презрительно цедит мажор.

А у меня окончательно падает настроение. Ничего для него этот поцелуй не значит, я просто под руку подвернулась…

Хочется вырваться из его объятий и бежать к метро, лишь бы не видеть надменного взгляда мажора. Но это не свидание, и парень меня ничем не обидел. Если и стоит обижаться – только на себя, что позволила себе обмануться на его счет.

Мы проходим через высокие ворота с белыми колоннами на территорию ВДНХ, и перед нами расстилаются клумбы с красными розами, которые заканчиваются у красивой белой башни с золотым шпилем.

– Ух ты! – Я с восторгом устремляюсь туда.

Но мажор ловит меня за руку и тянет направо.

– А где фонтан? – Я озираюсь в поисках достопримечательности с золотыми фигурами, но мажор упорно тащит меня к павильону с вывеской «Прокат». – Мы будем кататься на велосипедах? – оживляюсь я при виде выстроенных в ряд великов.

Ноги у меня по-прежнему гудят, и я бы предпочла крутить педали, а не шагать пешком.

– Нет, – коротко бросает мажор.

– На самокатах? – Я провожаю взглядом парочку, которая как раз отъезжает от пункта проката на электрических самокатах.

– И опять не угадала, – хмыкает мажор, подходит к окошку и тоном наследного принца требует: – Нам нужны ролики.

– Ролики? – теряюсь я.

– Какие-то проблемы? – Мажор смотрит на меня сверху вниз.

– Я никогда не каталась на роликах, – признаюсь я. – Давай лучше на велосипедах, а?

Мажор колеблется. Я вижу, что вариант с великами ему нравится больше, и уже представляю, как мы мчим на велосипедах навстречу фонтану. Но тут в окошке появляется парень немногим старше Дэна и уточняет:

– Ролики – сто пятьдесят рублей в час. Какие размеры нужны?

Дэн называет свой и выжидающе смотрит на меня.

– Может, все-таки велосипед? – умоляю я. Мажор молчит, и я обреченно называю свой размер. – Тридцать шестой.

Получив синие мужские ролики, мажор кривится:

– Они воняют!

– Мы обрабатываем ролики после каждого посетителя, – оскорбленно возражает парень. – Хотите, еще дезодорантом брызну? – Он с готовностью поднимает спрей в руке.

– Не надо, – шарахается Дэн.

Сотрудник протягивает мне розовые ролики и уточняет:

– Защита нужна?

– Чего? – Я густо краснею. Почему-то в голове всплывает реклама презервативов. Он на что вообще намекает?

– Наколенники, налокотники. От падения, – терпеливо объясняет парень.

Ах, вот он о чем!

– Нужна, – быстро говорю я, представляя себе разбитые колени и локти. Хороша я буду завтра на работе! – И еще шлем на голову!

– Издеваешься? – шипит Дэн.

– Шлемов нет, – разводит руками парень и ободряюще улыбается: – Первый раз?

– Угу, – вздыхаю я и забираю свои розовые ролики.

Мы отходим на лавочку, чтобы переобуться.

– Что ты за цирк со шлемом устроила? – ворчит Дэн, скидывая свои кеды.

– Мне переломаться нельзя, – серьезно отвечаю я. – Между прочим, от этого зависит, получишь ли ты свою тачку!

– Никто тебя не собирается ломать. Просто покатаемся, – бурчит он, зашнуровывая ролики.

Делает он это умело, он-то на роликах ездить умеет.

– А ты чего копаешься? – Он уже закончил, а я по-прежнему сижу в кроссовках.

Под его взглядом неохотно развязываю шнурки, снимаю обувь и просовываю ноги в розовые пластиковые ботинки. Растерянно тереблю шнурки.

– Давай помогу. – Дэн внезапно опускается на колени передо мной и начинает шнуровать мои ролики.

Проходящие мимо девушки с завистью поглядывают на меня. А я чувствую себя Золушкой, которой принц примеряет туфельку. Только вместо изящных лодочек на мне пластиковые сапоги на колесиках! Неправильная я Золушка. Я нервно хихикаю. Дэн удивленно поднимает на меня глаза.

– Ты чего?

– Ни разу не каталась на роликах, – пожимаю плечами я.

– Я тебя научу.

Дэн заканчивает шнуровать второй ботинок и протягивает мне обе руки. Я кладу свои ладони в его, и он рывком поднимает меня со скамейки. От резкого движения я упираюсь носом ему в плечо, а ноги разъезжаются в стороны.

– Осторожней, мышка! – ворчит он, удерживая меня от падения. – Сможешь постоять спокойно, пока я отнесу нашу обувь?

Я киваю, но как только он меня отпускает, теряю точку опоры и хватаюсь за скамейку двумя руками.

Дэн относит наши кроссовки в палатку. На роликах он держится уверенно, и я любуюсь им со стороны.

– Готово, – он возвращается ко мне. – Поехали?

– Только очень медленно, – прошу я. – И не отпускай меня, хорошо?

– Держу. – Он крепко берет меня за руку, и я, спотыкаясь на каждом шагу, схожу за ним на аллею.

МАЖОР

Меньше всего на свете мне охота возиться с неумехой Машей. Она еле держится на роликах и нелепо перебирает ногами в попытках удержаться на асфальте.

Если не хочу, чтобы она все время висела на мне, придется ее учить. Я вспоминаю, как когда-то отец учил меня кататься на роликах, и показываю ей.

– Давай, теперь попробуй сама!

Но стоит мне отпустить ее, как через два метра Маша начинает лихорадочно махать руками и заваливаться на газон. Подхватываю ее прежде, чем она упадет, и девчонка испуганно цепляется за мою шею.

– Знаешь, если бы у нас было настоящее свидание, я бы подумал, что ты это делаешь нарочно, – ворчу я, удерживая ее за талию.

– Что нарочно? – Маша растерянно хлопает глазами, а я замечаю, что ресницы у нее густые, длинные и натуральные. Не то, что у Доминики, которая вечно наращивает их, как у куклы.

– Падаешь, чтобы меня обнять!

Маша испуганно отдергивает руки с моей шеи, а ее ноги снова разъезжаются в стороны. Мне приходится крепче обнять ее за талию, чтобы не упала, и теснее прижать к себе. Теперь ее грудь упирается в мою, и я слышу взволнованный стук ее сердца под тонким трикотажем маечки. Она у нее, кстати, кошмарная, с принтом с ананасом – наверное, с уличного рынка. Никакого вкуса у девчонки нет.

– Это не я позвала тебя кататься на роликах, – обиженно бурчит она мне в грудь, а затем с надеждой поднимает глаза: – Может, ну их? Вернем и просто погуляем?

Точно так же не получалось с роликами и у меня. Я сдался через пять минут и просил отца закончить пытку. Но отец тогда сказал, что мужчины не сдаются. Через десять минут у меня получалось стоять на ногах и не падать. А через час я уже не хотел снимать ролики – мне нравилось то радостное чувство полета, которое они дарили. Мне тогда было лет семь, Маше куда больше…

– Тебе сколько лет? – спрашиваю ее я.

– Восемнадцать, – удивленно говорит она. – А что?

– Совершеннолетняя, а на роликах кататься не умеешь. – Я ловлю ее на слабо, и в голубых глазах Маши вспыхивают упрямство и азарт.

– Мне с учителем не повезло, – с вызовом говорит она. – А вообще я схватываю на лету!

– На лету? – Я отпускаю руки и шутливо толкаю ее в грудь. Маша катится от меня спиной назад и начинает махать руками в попытке удержаться.

Не даю ей упасть – обгоняю сзади и подхватываю под мышки со спины.

– Ты меня угробишь! – кипятится она.

– Я тебя научу, – обещаю я.

Мы находим тихую аллею, где почти никого нет, и я вожу Машу за руку – медленно и оберегая от падения. Учу держать равновесие, отталкиваться, разворачиваться, тормозить.

Поначалу она буквально висит на мне, боясь отпустить руки. Но я терпелив, и моя тактика приносит плоды. Маша все уверенней стоит на ногах, все чаще отпускает мою руку. И вот уже она сама катится по аллее, а я спешу за ней, готовый подхватить от падения.

– Эй, не так быстро!

Маша хохочет и сворачивает на другую аллею, а я мчусь за ней. А ролики – не такая плохая идея!

МАША

Мажор оказался неплохим тренером, и вот уже я сама качусь по аллее, а мимо мелькают клумбы, деревья, прохожие… Уставшие за день ноги уже не болят, я как будто парю над асфальтом, и это ощущение скорости и ветер в лицо мне невероятно нравятся.

Пожалуй, ролики – хорошая идея! Интересно, это мажор придумал или его отец? Вряд ли старший Громов. Мне сложно представить олигарха на роликах, такие забавы точно не для него.

Фонтан «Дружба народов» возникает передо мной внезапно, когда я сворачиваю с аллеи на другую, смотрю себе под ноги, чтобы не споткнуться, и вдруг чувствую свежесть и слышу тихий плеск. Поднимаю глаза и вижу, как навстречу мне движется знаменитый фонтан с золотыми фигурами. Точнее, это я качусь к нему.

Я не раз видела его в кино и в новостях, но наяву все иначе. В солнечном свете фигуры девушек, стоящие по кругу, кажутся живыми. Как будто вот-вот взметнется золотая рука, чтобы поправить золотую косу. Или шелохнутся на ветру длинные юбки, а затем все фигуры придут в движение.

Засмотревшись, я не заметила ступени под ногами. И полетела бы вниз, если бы не мажор.

– Эй, куда?!

Он хватает меня за плечи и удерживает от падения. А я молочу ногами в роликах по верхней каменной ступеньке и испуганно смотрю вниз. Сейчас бы я их все спиной пересчитала!

– Под ноги смотреть не пробовала, мышка? – рычит он, прижимая меня к себе.

Прохожие с любопытством косятся на нас, и мы отъезжаем в сторону, чтобы не загораживать проход.

– Спасибо, – бормочу я. – Я засмотрелась на фонтан и не заметила ступени.

– А я уж думал, тебе так противно гулять со мной, что ты решила переломать ноги, – ворчит мажор, но в его глазах мне чудится беспокойство. Всего на миг – и вот они снова смеются надо мной.

Я с досадой отворачиваюсь к фонтану. К нему ведут несколько спусков, но все со ступенями, и я с сожалением думаю, что на роликах ближе не подъехать.

– Идем, – мажор тянет меня за руку. – Если хочешь, потом вернемся сюда без роликов.

– Хочу, – радуюсь я.

– Только у меня одно условие. – Он останавливается и хитро прищуривается.

– Какое? – настораживаюсь я.

– Селфи!

Ах, это. Я даю ему себя обнять и послушно улыбаюсь в камеру, пока он фотографирует нас на фоне фонтана.

– Только так роликов не видно, – озабоченно говорит он. – Постой-ка!

Я замираю на месте, а он отъезжает в сторону и снимает меня в полный рост.

Видимо, ролики – все-таки идея отца, раз ему так важно предоставить доказательства нашего катания.

Убрав айфон, мажор увлекает меня вперед, и мы катим мимо клумб с розами к другому фонтану.

«Каменный цветок» переливается на солнце всеми цветами радуги, и я притормаживаю, чтобы его разглядеть. Вдоль стоят белые железные стулья для посетителей, и две подружки как раз уходят, освобождая места.

– Присядем? – предлагает мажор.

Мы опускаемся на стулья, и Дэн делает пару кадров фонтана и записывает видео.

– Я сам его впервые вижу, – признается он. – Его только недавно отреставрировали.

– Красивый. – Я любуюсь струями воды, бьющими из цветка. Его лепестки блестят на солнце цветной эмалью – красной, зеленой, синей, желтой.

– Тебе нравится? – удивляется мажор. – По мне так полнейшая безвкусица.

Я прикусываю язык. Кто я такая, чтобы судить о вкусе? Наверняка, мажор любовался великими фонтанами в Риме, Париже, Барселоне. Но для меня, деревенской девчонки, которая видела воду бегущей только из уличной колонки, этот фонтан – просто сказочный.

– Тут есть еще один фонтан, «Золотой колос», – говорит мажор. – Хочешь посмотреть?

Я киваю и встаю. Наши места тут же занимают два подростка с мороженым.

А мы катим к большому стеклянному куполу впереди, держась за руки.

– А это что? – Я с любопытством разглядываю прозрачную сферу.

– Не знаю, – мажор пожимает плечами. – Я тут с детства не был, все изменилось.

– И почему решил прийти сюда сегодня? Или это опять идея твоего отца?

– Его, – неохотно признается мажор.

– Это вообще нормально, что он диктует тебе, куда идти на свидания? – вырывается у меня.

– У нас не свидание, – отрезает он и выпускает мою руку.

– Но он-то об этом не знает, – возражаю я. Хотя Громов-то как раз знает. И я знаю, что он знает. Не в курсе планов отца только сам мажор.

– Тебе что-то не нравится? – хмурится Дэн.

– Мне все нравится. – Я говорю совершенно искренне.

Я никогда раньше не каталась на роликах и не думала, что это так классно. Вот расплачусь с долгами, куплю себе коньки и буду кататься по ВДНХ и по набережной Москвы-реки вдоль Парка Горького. А пока…

– Вот и катись, – усмехается мажор.

Звучит грубо, но я не сержусь. Я даже могу его понять. Меня ему навязали. Хотя у него есть выбор, и на кону – всего лишь новая машина. А у меня выбора нет. За меня долг никто не заплатит.

Я вспоминаю коллекторов, спотыкаюсь на ровном месте и падаю, больно приложившись локтем и коленом о бордюр. Надо мной с тревогой склоняется мажор.

– Я сказал – катись, а не падай, мышка. – Он протягивает мне руку, помогая встать. – Как ты?

– Нормально. – Защита для роллеров пригодилась и спасла от ссадин. А вот синяк наверняка будет. – До свадьбы заживет, – по привычке говорю я и осекаюсь. Поговорка, такая безобидная в деревне среди своих, приобретает особенный смысл наедине с мажором.

– До чьей свадьбы? – усмехается он.

– До твоей с Доминикой, – бросаю я. – Ты же весь этот цирк с подставной невестой придумал, чтобы на ней жениться.

Мажор молчит, а у меня вырывается:

– Ты ее любишь?

Он удивленно смотрит на меня.

– А тебе-то что?

– Ничего. Просто интересно, умеют ли мажоры любить.

Я отворачиваюсь, скользнув взглядом по прохожим на соседней аллее, и вдруг замечаю знакомую высокую фигуру у палатки с мороженым. Громов здесь?

Я устремляюсь туда, но почти сразу теряю мужчину из виду из-за людей, которых приходится объезжать. А когда я добираюсь до палатки, то никого похожего на Громова там нет. Наверное, мне показалось. С какой стати олигарху следить за нами и прятаться?

– Ты куда рванула? – Дэн догоняет меня и хватает за локоть. – Мороженого, что ли, захотела?

– Угу, – киваю я. Не объяснять же ему, что мне примерещился его отец. Отворачиваюсь к витрине и замечаю стеклянные бутылки с напитками. – Лимонада хочу, в горле пересохло.

Дэн покупает мне «Буратино», а себе «Байкал». Мы присаживаемся на освободившуюся скамейку и тянем лимонад прямо из бутылок.

– Вкус детства, – улыбается Дэн.

Девчонки, проходящие мимо, засматриваются на его обаятельную улыбку. Хорош мажор, ничего не скажешь. А на роликах и с бутылкой лимонада в руке – так вполне нормальный парень.

– А для меня вкус детства – вишневый компот, – говорю я.

Мама летом варила компоты из вишни, которая росла у нас на участке. И закручивала столько, что хватало на целую зиму. А я мечтала о лимонаде, но на него не было денег. У меня хватает ума не сказать об этом вслух. Я же помню, как резко мажор отреагировал на мой вопрос о его матери.

– Я бы не отказался от компота, – улыбается мажор.

Мы допиваем лимонад и объезжаем стеклянный купол павильона сбоку, «Космос» – читаю я на указателе. Мажор уверенно едет по аллее, а я рядом с ним, уже вполне освоившись на роликах.

Мы приближаемся к небольшой речке. И вот перед нами еще один фонтан – «Золотой колос», вокруг которого по воде рассыпаны люди в оранжевых спасательных жилетах. Сначала я замечаю жилеты, а уже потом – лодки, в которых сидят люди.

Дэн устремляется по мостику на другой берег, и мы подъезжаем ближе к фонтану, чтобы его рассмотреть. Перед нами проплывает лодка с парочкой в жилетах. Парень откладывает весла и тянется к девушке, чтобы поцеловать. Хотелось бы мне тоже вернуться сюда со своим любимым, кататься в лодке и целоваться под брызгами фонтана.

– Насмотрелась? – торопит меня Дэн.

И я смущенно отворачиваюсь, понимая, что все это время пялилась на парочку:

– Куда теперь?

Дэн бросает взгляд на часы.

– Уже час катаемся. Можем сделать еще круг по этому берегу и обратно.

Я киваю и следую за ним. Какое-то время мы просто катимся по дорожкам, удаляясь от берега и людей. Стих шум фонтана, где-то за спиной остались прохожие. И вот уже мы оказались вдвоем посреди зеленых лужаек и деревьев. Судя по табличкам с названиями растений, это уже территория Ботанического сада.

Дэн внезапно спотыкается, и я врезаюсь ему в спину. Мы хватаемся друг за друга, пытаясь удержаться, но тщетно. Мы падаем, и в последний момент Дэн утаскивает меня с асфальта на газон. Трава принимает нас в свои мягкие объятия. Падать оказалось совсем не больно. Я упала затылком на грудь Дэну, а надо мной покачивается красивое небо с розовыми облаками. Уже закат.

– Не ушиблась? – спрашивает Дэн, и я сползаю с его груди на траву.

– Какое красивое небо! – закинув руку под голову, таращусь вверх.

– Точно ушиблась! Нехило так, – фыркает он.

– Да ты сам погляди!

Я не жду, что мажор меня послушает. Но внезапно он тоже ложится рядом, подсунув руку под голову, и я слышу его голос.

– Правда, красиво.

Мы молча глазеем на облака, вытянув ноги в роликах. А затем Дэн склоняется надо мной, и его губы падают на мои, касаясь мягко и нежно. Его поцелуй – со вкусом лимонада «Байкал», чуточку терпкий и пряный. А еще – очень приятный и освежающий. А еще – волнующий и нежный. Такой, что я на миг забываю, что мы не пара, а наше свидание – сделка.

– Что, она опять здесь? – смущенно бормочу я, когда Дэн отстраняется.

– Кто? – Мажор в недоумении смотрит на меня.

– Ну, та липучка в сиреневом платье. Ты же меня у входа поцеловал, чтобы она отстала. – Как же тяжело делать вид, что его поцелуй для меня ничего не значит и мне все равно. Кажется, все эмоции написаны у меня на лице. Но мажор, вроде, ничего не заметил.

– Да при чем тут она? – Он раздраженно откидывается на траве.

– А зачем тогда?.. – удивляюсь я.

– Просто захотелось.

В этом весь мажор – берет, что хочет. И сейчас ему под руку подвернулась я. Действительно, почему бы не поцеловаться, раз уж момент такой удачный. Закат, лужайка, девушка…

– Тебе все равно, кого целовать, да? – с обидой спрашиваю я, поднимаясь с травы. От мысли о том, что на моем месте могла оказаться любая, почему-то становится больно. И теперь вкус лимонада на губах горчит, как полынь.

– Почему? Нет, – мажор с ухмылкой смотрит на меня. – Ты же моя девушка, а я нормальный парень с нормальными желаниями. Покатались, повалялись, поцеловались. Какие проблемы? Или тебе не понравилось?

– Мне не понравилось! С Доминикой своей целуйся! – Я хочу подняться с травы, но мажор ловит меня за пояс джинсов и тянет на себя, так что я снова падаю ему на грудь.

– Ревность у нас в договоре не прописана, мышка, – усмехается он мне в лицо.

– Обнимашки на траве тоже, – сержусь я, упираясь руками ему в грудь, и сдуваю со лба упавшую прядь.

Мажор хохочет.

– Ты смешная.

– А ты наглый.

Минуту мы смотрим друг на друга, а затем мажор тянется ко мне губами, крепко удерживая за талию.

– Не играй со мной, Дэн, – тихо выдыхаю я ему в губы.

– А то что?

– А то правда могу в тебя влюбиться и захотеть от тебя ребеночка. Уверена, твой папа будет в восторге.

Я намекаю на ужин с его отцом у них дома, куда он притащил меня в качестве невесты. И мои слова для мажора – как холодный душ. Он передумал меня целовать и резко отпускает руки с моей талии. А я скатываюсь с него на траву и перевожу дух со странным чувством – облегчения и досады одновременно.

– Поехали. – Он помогает мне встать с газона и выбраться на асфальт, поддерживая за локоть.

Мы молча катим обратно к выходу. Смеркается. У фонтана «Золотой колос» все так же катаются на лодках парочки, а у «Каменного цветка» заняты все стулья, и многие фотографируются и делают селфи.

У «Дружбы народов» я притормаживаю, чтобы еще раз полюбоваться на золотые фигуры девушек в лучах заходящего солнца. Хотела бы я вернуться сюда с блокнотом и их зарисовать!

Но Дэн торопит меня, и я догоняю его, оставляя фонтан позади. Я вернусь. Пусть не в этом году – сезон фонтанов завершается. Но надеюсь, что в следующем. Когда расплачусь с долгами и буду свободна, как птица.

А пока я вытягиваю руки и лечу на роликах по асфальту, наслаждаясь иллюзией полета и теплом сентябрьского вечера.