ГЛАВА 17
— Ясного дня, сирры. — Младшая дочь рода Арвит, грациозно ступая, неторопливо приблизилась к беседке. — Вижу, у вас появились некоторые… затруднения. Я могу чем-то помочь?
— И вам доброго, — откликнулась в тон ей. Кариффа лишь кивнула, и то очень неохотно. — Спасибо, но мы сами в состоянии решить наши небольшие проблемы.
— Небольшие? — Девушка насмешливо прищурилась. — Мне так не показалось.
Задумчиво оглядела довольную Эонору. Значит, все-таки подслушивала. Как давно — вот в чем вопрос.
— Простите, госпожа, — Гарден откашлялся, привлекая к себе внимание, — виноваты, не доложили как положено, что сирра Арвит желает к вам присоединиться.
— Мы заметили сирру некоторое время назад, — подхватил эстафету Идар, — видели, как она шла по боковой дорожке, но не стали вас заранее беспокоить.
— Да, — сделал шаг вперед Гарден, — а сирра Эонора вдруг резко свернула на эту аллею и сразу же заговорила с вами. Вот мы и не успели.
И телохранители покаянно склонили головы.
Если учесть, что охранники никогда не предупреждали меня о чьем-либо появлении… Это они сейчас намекнули, что девушка только подошла и ничего из разговора не слышала? Перевела взгляд на кислое лицо бывшей конкурентки — той явно не понравилось, что ее блеф не удался.
— Ничего страшного, — величественно махнула рукой, — мы всегда рады обществу воспитанницы хозяина этого гостеприимного дома. Не правда ли, наставница? — Старуха приподняла брови, но благоразумно промолчала.
Мужчины выпрямились. Их спокойные, бесстрастные лица как обычно ничего не выражали. Лишь глаза Гардена потеплели на мгновение, а губ Идара коснулась едва заметная добродушная усмешка. Легко улыбнувшись в ответ, опустила ресницы — надеюсь, они поняли и приняли мою благодарность.
— Пора возвращаться, Кэти. — Кариффа решительно подхватила меня под локоть и потянула прочь от беседки. Эонору она по-прежнему игнорировала.
— Как ни жаль, сирра, но вынуждена попрощаться, — церемонно извинилась я, радуясь, что нашелся повод поскорее от нее сбежать. — Нас ждут к ужину.
— И кто же? — Сделав вид, что не понимает намека, девушка развернулась и невозмутимо пристроилась рядом. — Саэр Крэаз при мне предупреждал опекуна, что его не будет по крайней мере несколько дней, а то и больше.
Кариффа злобно прищурилась, всем своим видом давая понять, что сирра Арвит лезет не в свое дело. А я не сдержала разочарованного вздоха. Тут же попыталась вернуть себе равнодушно-высокомерную мину, но от Эоноры не укрылась моя досада.
— О, вы не знали? — пропела она приторно-ласково. — Прошу прощения, что расстроила, думала, вы уже привыкли к подобному пренебрежению со стороны господина. — Девушка доверительно склонилась к моему уху. — От саэров трудно ожидать иного поведения. Они так самонадеянно-высокомерны и всегда презрительно относятся к женщинам, особенно тем, кто отмечен особым даром. Мы обречены на жалкое существование, хотя достойны большего. — Нежный голосок стал тихим и вкрадчивым. — А ведь когда-то именно такие, как мы, вершили судьбы этого мира.
Как интересно! Эонора, оказывается, втайне о революции мечтает! Или не только мечтает?
— Судьбы мира вершила богиня, — проскрипела вдруг Кариффа, — лишь она имела право судить. Казнить или миловать.
— Богини давно нет, — невозмутимо откликнулась девушка, — а вот потомки ее жриц остались. И кто знает, на что способна кровь служительниц Проклятой.
Старуха дернулась, как от удара, услышав ненавистное слово «Проклятая».
— Ни на что не способна, — каркнула она резко. — В этой жалкой капле не сохранилось ни истинной силы, ни былого могущества. Лишь Великая…
— Что теперь об этом вспоминать? — поспешно вмешалась я в ненужный, совершенно бессмысленный спор. — Все забыто, ушедшего не вернуть.
Эонора и Кариффа мрачно уставились друг на друга. Везет же мне на фанатиков. Сначала верная адептка Проклятой, теперь вот воинствующая сторонница лозунга «Вся власть женщинам!».
— Зачем возвращать, — наконец-то перевела на меня взгляд младшая дочь рода Арвит, — если можно создать свое? А насчет того, что все забыто… Тут вы не правы, сирра. Знания не исчезают бесследно, главное, понять, где и как их искать. Тогда каждая «жалкая капля», — передразнила она язвительно, — станет на вес золота. Особенно если они объединятся, сольются вместе.
Эонора многозначительно помолчала, предоставляя нам возможность самим додумать дальнейшее, и, резко поменяв тему, восторженно зачирикала:
— Так вам понравилась Аллея фонтанов? Не правда ли, она очаровательна? Даже в Соот Мирне нет такого чуда, император был в полном восторге.
Представила восторженного Айара, скачущего под струями фонтанов, и с трудом сдержала ехидный смешок. А девушка все щебетала и щебетала, хлопая длинными пушистыми ресницами, и несла всякую чушь. Знакомая тактика, однако.
Мы дошли до ближайшего к нашим покоям входа во дворец, и Эонора, перестав кривляться, придержала меня за руку.
— Когда-то жрицы называли друг друга сестрами, — произнесла она тихо и очень настойчиво. — В единстве наша сила.
Попрощалась и ушла.
— Сестры… Откуда она это взяла? — буркнула за моей спиной Кариффа. — Выдумала, наверное.
Не выдумала. Я четко это знала. Помнила, как обращалась к подругам та, чью историю проживаю теперь во сне. Только вот Эонора наверняка понимала это по-своему. И если кем себя и видела, то исключительно наиглавнейшей и наиважнейшей — «первой среди равных».
Кстати, действительно, откуда ей-то известно это слово?
Ужинала я в этот вечер одна. Засыпала тоже. И проснулась в полном одиночестве. Сиятельный так и не появился.
Следующие несколько суток прошли как в тумане. Я вставала, приводила себя в порядок, ела, чем-то занималась и вечером, со вздохом облегчения, ложилась в кровать. Чтобы утром, с тоской взглянув на пустую подушку рядом, обреченно встретить новый душный и совершенно бесполезный день. Гулять я не ходила, не хотелось встречаться ни с Эонорой, ни с Арвитом — вообще ни с кем. Бездумно слонялась по покоям, а в душе росли тревога, раздражение и горькая обида.
На четвертую ночь я проснулась от острого ощущения, что в спальне помимо меня еще кто-то есть. Открыла глаза и увидела Саварда. Он стоял спиной ко мне у большого окна в дальнем конце комнаты, и его силуэт четко выделялся на фоне неба, усыпанного яркими сверкающими звездами.
Не знаю, как, но сиятельный сразу понял, что я уже не сплю. Это было видно по тому, как он вдруг подобрался, точно перед прыжком в ледяную воду.
— Разбудил тебя? — Негромкий голос звучал устало. — Прости, не хотел.
Не хотел? А зачем тогда появился посреди ночи?
— Вы имеете право приходить в мою спальню в любое время, — отозвалась безразлично, — и будить меня, когда этого пожелаете.
Может, стоило сказать что-то другое, принять извинение, заверить, что все в порядке и я всегда рада его видеть, но… За то время, пока Савард отсутствовал, я извелась, вымоталась и психологически устала. Да, просто-напросто устала.
Бесконечные дни… Длинные ночи… Стало вдруг все равно, что со мной будет дальше.
Крэаз дернулся, как от удара, широкая спина закаменела, и он обманчиво-спокойно повторил:
— Вы?
Несколько минут оглушительной тишины.
— Еще совсем недавно ты обращалась ко мне иначе.
— С тех пор многое изменилось.
— Что же?
Пожала плечами, хотя он не мог меня видеть, — зачем объяснять очевидное? Пробормотала уклончиво:
— Многое.
Снова томительное молчание.
— Как тебя зовут?
— Простите?.. — Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что в первый момент я даже растерялась.
Савард стремительно обернулся.
— Как тебя, — он на мгновение запнулся, — звали в другой жизни?
— Очень похоже. Екатерина, — позволила себе чуть заметно улыбнуться, — Катя.
Так странно произносить вслух свое земное имя. Здесь, на Эргоре.
— Ка-ти-а, — протянул сиятельный неторопливо. Он пробовал мое имя на вкус, растягивал каждый слог, перекатывая его на языке. — А в том мире у тебя кто-нибудь есть?
Странный вопрос. Не могла же я жить в полном одиночестве. Даже если не вспоминать о предательстве Светки и Артема, вокруг меня и без них людей хватало.
— Родители умерли, погибли. Дальние родственники… друзья… Как у всех.
— Мужчина, — перебили меня нетерпеливо. — У тебя там остался мужчина, Катиа?
Собиралась сначала ответить отрицательно, а потом решила сказать как есть. Тем более Артема теперь действительно можно считать бывшим. Во всех отношениях.
— Меня выбросило в ваш мир прямо со свадьбы.
— Значит, жених.
— Муж, — уточнила зачем-то. Вот нет бы промолчать.
— Он делил с тобой ложе? — Голос сиятельного стал глухим и подчеркнуто деревянным.
— Да, мы были близки.
Крэаз резко выдохнул, в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние и остановился возле кровати. Слегка наклонил голову, смерил меня испытующим взглядом и мрачно поинтересовался:
— Хочешь к нему вернуться?
К Артему? Нет. Вернуться? Пожалуй. Особенно теперь, когда единственный мужчина, ради которого я осталась бы в этом ненормальном мире, разговаривает со мной таким тоном.
— Там мой дом.
Я не успела заметить, как сиятельный оказался рядом. Молниеносное движение — и цепкие пальцы впились в мои руки, а черные от ярости глаза приблизились к лицу.
— Твой дом здесь. Навсегда.
Невольно охнула, когда Савард слишком сильно сдавил плечи, и он тут же отдернул ладони, будто ошпарившись. Отвел взгляд, спросил тихо и как-то бесцветно:
— Его ты тоже называла на «вы», когда оставалась с ним наедине?
— Нет, у нас так не принято.
Ноздри мужчины гневно затрепетали, и меня как прорвало.
— Тебя не было четыре дня. Исчез, ничего не сказал, не задал ни одного вопроса. Даже не посмотрел в мою сторону. Сразу поверил? Принял все мои объяснения? А вдруг это ложь? Или я сошла с ума и меня лечить надо?
— Когда ты начала говорить, сначала так и подумал, — хмыкнул Савард, — что необходимо срочно звать Гарарда. А потом ты назвала мир, из которого пришла, и я понял — это правда. Никто на Эргоре о нем не слышал. Никто… кроме глав высших родов.
— Вам известно о Земле? — Жадно подалась вперед. — Откуда?
Ответит или нет?
— Что ты знаешь о храме Богов, Катиа?
— Что знаю? — переспросила задумчиво, старательно припоминая все, что выяснила из сфер. — Это единственный храм, посвященный божественной троице. Находится в Альбирре. Всем женщинам, даже сиррам, разрешено бывать лишь в Доме Лиос.
— Верно. В Дом Арива пускают мужчин — и наров, и саэров. А вот в Доме Горта для простолюдинов открыт только первый зал. Высокородные посещают все залы, кроме последнего. Туда входить имеют право главы высших родов после посвящения и полного принятия стихии. Маленькое помещение — ни статуй, ни роскошного убранства, одни белые стены, на которых рукою самого Горта начертаны законы. Неукоснительно следовать им — долг каждого дваждырожденного. — Савард замолчал, глядя поверх моей головы, а потом бесстрастно продолжил: — Дхорт са хеннаш Эргор на-таин иссант. Этверс фаэштар бреост нэт. Анрихт.
«Навеки закрыл я врата Эргора пред чужаками из других миров. Те же, кто обманом проберется сюда, да будут уничтожены немедленно», — тут же подсказал мой внутренний переводчик.
Значит, вот как. Закон. Откуда же он взялся?
— И что это значит? — похлопала ресницами, сделав вид, что ничего не поняла.
— Иномирянам под страхом смерти запрещено у нас появляться, — выдал Крэаз сокращенную версию заповеди.
— А Земля?
— Дальше перечислены особо опасные миры. Твой упоминается одним из первых, — невесело усмехнулись в ответ.
— Что ж, — вздохнула и стала выпутываться из одеяла, — одеваться или утра дождемся? — Поймала удивленный взгляд Саварда и пояснила: — Меня ведь нужно сдать в какую-нибудь службу зачистки? Кто у вас занимается уничтожением иномирян?
— Нет! — Савард резко выпрямился и с силой сжал кулаки. — Этого не будет. Никто ничего не узнает. Я все продумал. За эти дни поменял охрану и обслугу поместья, оставил не просто тех, кто связан кровной клятвой, а лично обязанных и преданных. Самых проверенных. Тебе гарантирована там полная безопасность, обещаю.
Так вот чем сиятельный занимался, пока я тут лелеяла свои глупые детские обиды! Решал, как лучше меня защитить. Почувствовала, как от стыда начинают гореть щеки.
— Ты готов пойти на нарушение закона? А я думала, собираешься отказаться от такой неправильной наиды, как я.
— Катиа, — Савард быстро схватил меня за руку, притягивая к себе. — Тебя жаждет мое тело, к тебе тянется мое сердце, тебя приняла и признала моя стихия — как же я могу отказаться? Если нужно, буду сражаться, но к тебе не посмеют и пальцем прикоснуться. Но лучше все-таки, чтобы о твоей тайне знали только мы двое.
— И Кариффа. Я ей рассказала.
— Куда ж без этой гадины, — неприязненно выплюнул Савард и так сердито сверкнул глазами, что я не могла не вступиться за наставницу:
— Она мне очень помогла в самом начале.
— Ладно-ладно, — Крэаз примиряюще вскинул руки, — пусть живет. В поместье с ней действительно удобнее.
Опять это проклятое поместье.
— Я не останусь в родовой усадьбе. — Отчаянно замотала головой, пытаясь вырвать из мужской ладони свои пальцы. — Савард, я все понимаю, но просто не сумею. Пойми, для женщин моего мира такое существование хуже смерти. Лучше уж сразу на костер. — Сиятельный молчал, и я, придвинувшись ближе, заговорила сбивчиво и торопливо: — Уедем в Эфраду: ты, я, Кариффа, телохранители. Если меня до сих пор не разоблачили, то там этого точно не случится. Арвит-то здесь останется. А потом, после Эфрады, посмотрим.
— Я подумаю и сообщу о своем решении завтра. — Савард помедлил, потом как-то нехотя поднялся. — Спи, Катиа, до утра еще далеко. — И пошел к выходу из спальни.
Некоторое время я недоуменно пялилась ему вслед. Это как понимать?
— Вард! — окликнула, когда он был уже у самой двери. — А ты разве не хочешь остаться?
Савард напрягся всем телом, очень медленно повернулся, я перехватила его отчаянный взгляд и вдруг поняла — он совершенно растерян. Этот умный, сильный, властный мужчина просто не представлял, что ему дальше делать в такой странной ситуации. С наложницами можно спать каждый день. С женой — только ради рождения ребенка. С наидой — раз в несколько месяцев, чтобы освободиться от излишков силы. А со мной? Как со мной поступить?! Похоже, он так еще и не осознал, что теперь каждая ночь, каждый день, каждая минута могут быть нашими. Если мы того захотим.
— Иди сюда, — протянула руки ему навстречу. — Поверь, я не кусаюсь. И знаешь что? Называй меня Кэти, как раньше. Я уже привыкла.
* * *
Еще находясь в полудреме, почувствовала, как чужой — долгий, заинтересованно-изучающий — взгляд неторопливо скользит по моему лицу: гладит лоб, нежно касается закрытых век, очерчивает скулы. Когда он наконец остановился на губах, невольно затаила дыхание. Моя реакция не осталась незамеченной.
— Не спишь?
Счастливо улыбнулась, распахнула ресницы и утонула в прозрачно-серых глазах. Савард был так близко — его теплое, немного сбившееся дыхание щекотало щеку, — но не дотрагивался. Просто лежал и смотрел. Я всей кожей ощущала жар его большого сильного тела.
— Опять тебя разбудил? — При первых звуках низкого хрипловатого ото сна голоса все внутри меня мгновенно сжалось от сладкого предвкушения.
— Это самое приятное пробуждение за все время, что я провела на Эргоре. — Потянулась к сиятельному, вдыхая горьковато-дымный запах, и легко потерлась носом о его щеку. — С добрым утром! Давно не спишь?
— Не помню. — Савард продолжал пристально меня изучать. — Как себя чувствуешь, Кэти?
— Великолепно! — Мягко провела губами по скуле, надеясь, что теперь мужчина отомрет и наконец-то меня обнимет. — Лучше не бывает.
Крэаз резко выдохнул, но набрасываться почему-то не спешил.
— Может, все-таки позвать Гарарда? — продолжил он настойчиво. — Мэтр связан со мной клятвой личной верности, от него о тебе никто ничего не узнает. Пусть осмотрит, даст укрепляющий эликсир.
В ответ на мое недоуменное «Зачем?» тут же последовало уклончивое:
— На всякий случай.
О боги Эргора!
Медленно отстранилась, спросила прямо:
— Ты так до конца и не поверил, правда? Несмотря на все мои рассказы, уверения и на то, что произошло между нами ночью, все еще сомневаешься.
— Когда проснулся, ты лежала, уткнувшись мне в грудь, такая трогательно-доверчивая, беззащитная, — произнес сиятельный после долгого молчания. — Подумал: вот сейчас ты придешь в себя и отшатнется в испуге и отвращении. А ты открыла глаза и… улыбнулась. Это было словно удар под дых. Я никогда раньше не встречал утро рядом с женщиной. И никогда не видел такой улыбки. — Он помедлил, но потом все-таки закончил, тихо и очень твердо: — Не хочу это потерять.
— А как же нары, те, которые по контракту? — Неприятно говорить о любовницах, но узнать надо. — Насколько я слышала, они не испытывают мучений, наоборот, жаждут внимания своего саэра и с радостью принимают его страсть. Разве с ними ты не проводил ночи? Они не улыбались тебе?
— Наложницы посещают спальню господина, только когда их вызывают, и остаются до тех пор, пока он не удовлетворит свою потребность. Потом немедленно уходят. А что касается их жалких улыбок, — мужчина презрительно скривился, — там нет ничего, кроме стремления угодить, вымолить очередную ласку. С каждым днем они раздражают все больше.
— Нары не виноваты, что попадают от вас в зависимость! — Что бы я ни думала о любовницах Крэаза, меня возмущало такое потребительское отношение высокородных мужиков к простолюдинкам.
— Не виноваты, — бросил Савард равнодушно. — Но это их выбор. Девушек никто не заставляет подписывать контракт. Они идут на это добровольно и получают за свои услуги хорошую плату. Не прячутся по углам, наоборот, в очередь выстраиваются. — В его голосе проскользнули циничные нотки.
Вот ведь… сиятельный! Какой же он все-таки сиятельный!
— Нары… — попыталась продолжить свою мысль.
— Все, Кэти. Все! — оборвали меня на полуслове. — Довольно. Я не хочу больше о них говорить. Тем более сейчас.
Вздохнула, отступая. Вряд ли я смогу Саварду что-либо доказать.
— А о чем хочешь? — выгнулась, прижимаясь к нему всем телом.
— О тебе… — мужчина тяжело сглотнул, когда я, слегка царапая кожу, провела ногтями по его груди, — тебя… — Тихо засмеялась, и он откликнулся гортанным стоном, схватил за плечи, перевернул на спину, подминая под себя. — Кэти, — нетерпеливые руки жадно заскользили по телу, легли на бедра, притягивая к твердому телу, — может, все-таки вызвать целителя?
— Если тебе так будет спокойнее, вызывай, — согласилась и не удержалась от смешка, услышав разочарованный выдох. — Потом… Сейчас мне не нужен Гарард, — с наслаждением запустила пальцы в густые темные волосы, — мне нужен ты.
И первая потянулась к его губам.
Из спальни мы вышли только через час и сразу же наткнулись в гостиной на Кариффу.
— Юнну с Идой я услала под благовидным предлогом, — казалось, старуха чем-то расстроена, — завтрак принесу сама, Кэти тоже помогу одеться. Незачем служанкам видеть вас в таком виде.
— В каком, наставница? — Недоуменно оглядела себя, Саварда. Он в брюках и рубашке. Я в утреннем халате. Все как обычно. — Что-то не так с одеждой?
— Все не так, — женщина отрицательно покачала головой, — но не с одеждой. Саэр не остается у наиды до утра. Он не появляется из спальни с нею вместе. И никогда, — она развернулась и теперь смотрела на нас в упор, — никогда не бывает наутро таким довольным. — Кариффа решительно вскинула голову. — Ладно Кэти, она просто не понимает. Но вы, господин, о чем думали? Хотите погубить девочку?!
Савард дернулся, но ничего не ответил. Видимо, не нашел что возразить.
— Ничего ведь не случилось, наставница, — попыталась я смягчить ситуацию.
— Вас разыскивал слуга Арвита, господин. — Старуха не стала дослушивать оправдания. — Хозяину дома доложили, что гость ночью вернулся, но в выделенных апартаментах так и не появился. Я взяла на себя смелость сказать, что вы ушли порталом по срочному вызову Повелителя.
— Что Адану понадобилось, — нахмурился сиятельный, — к чему такая срочность?
— Хотел пригласить на обед, — хмыкнула женщина. — А почему так настойчиво, об этом у самого саэра Арвита стоит спросить.
Посмотрела на суровую Кариффу, перевела взгляд на мрачного Саварда и снова подумала об Эфраде. Чем раньше мы туда переберемся, тем лучше. Хотя бы на первое время. Если останемся здесь, одуревшие от чувств и собственных желаний, быстро на чем-нибудь попадемся.
Второй семейный обед в усадьбе Адана Арвита ничем не отличался от предыдущего и проходил в привычно тягостной атмосфере.
Сам саэр, как и полагается хозяину дома, не обращая ни на кого внимания, степенно вкушал пищу. Старший сын и наследник рода, погруженный в невеселые размышления, мрачно поглощал то, что ему предлагали. Лагаста с постным видом отщипывала крохотные кусочки от каждого нового блюда. Видимо, проверяла, как повара его приготовили. Тусклая наида Адана — кстати, хотелось бы все-таки знать ее имя, — не отрывала взгляда от своей тарелки, с которой за весь обед так ничего и не взяла. Тихая овечка Эонора с кроткой улыбкой на пухлых губах аккуратно ела, время от времени кокетливо посматривая в сторону сиятельного.
Как же хочется поскорее сбежать отсюда!
— Саэр Арвит, а как хорошо вы изучили Эфраду? — Тихий голос Саварда мгновенно разрушил гнетущую тишину, царящую за столом.
А в обеденном зале, оказывается, великолепная акустика.
Сирра Лагаста вздрогнула, безымянная наида еще ниже склонилась над тарелкой, Лесан вжал голову в плечи. Эонора выжидательно прищурилась, а затем все четверо напряженно нацелились глазами — нет, не на Крэаза — на Адана. Повидимому, здесь разговоры за столом не только не приветствовались, а являлись чем-то совершенно немыслимым. Недопустимым.
Хозяин поместья нахмурился, зыркнул исподлобья в нашу сторону, но быстро взял себя в руки. Ровно и почти любезно ответил:
— Мой род давно надзирает за этой территорией. Я был совсем мальчишкой, когда отец впервые показал мне развалины древней храмовой школы. С тех пор я постоянно их осматриваю. Как и полагается, — проронил он с достоинством. — Замечу без ложной скромности — лучше меня там никто не ориентируется.
— Замечательно, — Савард заинтересованно подался вперед, — тогда вы сможете удовлетворить мое любопытство. Скажите, что это за странное помещение в левом крыле так называемого учебного корпуса? Почти полностью сохранившееся и совершенно пустое, если не считать большого мраморного возвышения посередине.
О! Это он о том зале спрашивает, где мы… Затаила дыхание в ожидании ответа. Самой не терпелось узнать, куда нам тогда довелось забрести и что это за загадочный камень, так похожий на древний алтарь.
Арвит изумленно поднял брови. На строгом замкнутом лице впервые за время нашего знакомства отразились растерянность и смятение.
— Я внимательно обследовал Эфраду, — произнес он в замешательстве, — и не один раз. Все обошел, но подобной комнаты никогда не видел. Тем более в учебном корпусе. Он пострадал больше остальных, там мало что осталось, и уж точно нет никаких мраморных постаментов, целых и невредимых.
— Хм-м… — с сомнением протянул сиятельный, бросив на меня быстрый взгляд, — странно. Я отчетливо все помню и не мог ошибиться.
Точно, ошибиться мы никак не могли. Да и не заметить, на чем лежали, тоже.
Загадка.
Вспомнила свои необычные ощущения и поняла: обязательно разыщу таинственную комнату. Хотя бы для того, чтобы вновь почувствовать манящее тепло удивительного живого камня.
Арвит пожал плечами и еще раз подтвердил свои слова. А я… Что заставило в тот момент посмотреть на Эонору — не знаю. Девушка не сводила с меня глаз, и алые губы ее кривились в довольной торжествующей ухмылке.
