Кимура

«И почему они делают туалеты в поездах такими гадкими?» Кимура кривится, перегибаясь через чемодан и поворачивая защелку замка. Туалет регулярно прибирают, так что его нельзя назвать особенно грязным, но ситуация в целом просто отвратительная.

Он начинает поворачивать колесики кодового замка. Поворачивает одно колесико на одну цифру, пытается открыть. Замок не поддается. Он поворачивает колесико еще раз, снова пытается открыть. Повторяет попытку еще и еще, но чемодан отказывается с ним сотрудничать.

Синкансэн ритмично раскачивается взад-вперед.

Стены крохотной кабинки начинают давить на него, и Кимура чувствует себя совершенно раздавленным. Его дух сломлен.

Он вспоминает, каким был совсем недавно. Никак не мог бросить пить, и стоило ему остаться без алкоголя совсем ненадолго, как он становился взвинченным и раздражительным. Несколько раз Ватару по настоянию родителей Кимуры прятал весь алкоголь, который был в квартире, но Кимура просто переворачивал все вверх дном, пытаясь его разыскать, а если у него не получалось найти бутылку, впадал в отчаяние и был готов выпить свой тоник для волос. Он радуется только тому, что никогда не был в такие минуты жесток с Ватару. Он знает, что если б когда-нибудь поднял руку на сына, раскаяние терзало бы его до той поры, пока не заполнило бы его целиком и в конце концов не убило.

А теперь, когда он наконец бросил пить, когда он буквально зубами прогрыз себе дорогу из чащи алкоголизма, его сын лежит в больнице в коме. Строго говоря, он смог наконец победить свою губительную привычку, только когда его сын оказался в больнице. От этого Кимуре хочется кричать. «Как могло получиться, что теперь, когда я победил это, Ватару нет рядом, чтобы это увидеть?!» Он чувствует себя так, будто его перерождение было насильственно лишено смысла.

Раскачивающийся во все стороны поезд дергает и трясет его.

Палец продолжает крутить колесики кодового замка. Кимура надавливает на ручку, пытаясь открыть чемодан. Но тот не открывается. Он прошел от 0000 до 0261 и уже чувствует, что смертельно устал от этого простого занятия. «Как так вышло, что я должен заниматься подобным для этого проклятого Принца?» Его унижение и ярость накапливаются и образуют взрывоопасную смесь, и в конце концов он срывается и в бешенстве пинает унитаз. Так происходит еще трижды, и каждый раз он справляется со своими эмоциями и берет себя в руки. «Спокойно, нужно делать вид, будто я подчиняюсь приказам Принца; нужно ждать удобного момента. Раньше или позже, но мне представится шанс наказать этого мелкого выродка».

Однако проходит совсем немного времени, его нервы снова начинают дрожать и свиваться в натянутые жгуты, и ему снова хочется сорваться. И так по кругу.

Один раз Принц подал ему сигнал. Два раза постучал, потом еще раз: тук-тук, тук. Они вроде договорились, мол, это означает, что появился кто-то, кто ищет чемодан, — возможно, парень в темных очках. Кимура пытался понять, что происходит за дверью, но все, что он мог делать, — это продолжать подбирать комбинации цифр. Затем был еще один стук — всего один. Значит, тот парень ушел.

Когда Кимура доходит до 0500, ему кажется, что он смотрит на часы, которые показывают 5:00, и он вспоминает вечер, когда точно так же смотрел на часы, и они показывали 5:00.

Он был дома вместе с Ватару, который смотрел по телевизору детскую программу. Программа заканчивалась. Кимура лежал на диване, время от времени потягивая из бутылки пиво. Был понедельник, но он в тот день не работал, так что провел его, слоняясь без дела и периодически прикладываясь к бутылке. Ровно в пять вечера в дверь позвонили. Возможно, пришел парень, который разносил газеты по подписке. Кимура обычно посылал к двери Ватару, потому что людям приятнее, когда их приветствует милый дружелюбный ребенок, а не средних лет пьяница.

Но в тот раз Кимура сам пошел посмотреть, кто там был. Ватару увлеченно смотрел свою программу, а Кимура чувствовал, что скоро ему все равно придется вставать.

За дверью стоял мальчик в школьной форме.

Кимура не понял, почему школьник позвонил в его дверь, и почему-то он тогда подумал, что мальчик принадлежит к какой-то секте.

— Мы уже спасены, спасибо, — грубовато бросил он.

— Старик… — Мальчик начал так, будто Кимура был его знакомым, но его тон нельзя было назвать фамильярным. В нем было что-то надломленное. Сам ребенок выглядел так, будто вот-вот был готов расплакаться.

— Чего тебе?

Алкоголь в крови Кимуры вызывал у него ощущение, будто все происходит не на самом деле и он видит перед собой не настоящего школьника, а призрак в школьной форме. Но потом вспомнил: он уже видел этого мальчишку раньше. Кимура не хотел вспоминать его лицо, но оно само возвращалось к нему из глубин памяти — это был один из тех, с кем его пути уже дважды пересекались. Мальчик был долговязый, с бледным лицом и продолговатой головой, напомнившей Кимуре дыню. У него был длинный, немного искривленный нос.

— Зачем ты пришел?

— Старик, пожалуйста, помоги.

— Да что тебе нужно? Проваливай! — Кимура хотел в раздражении захлопнуть дверь, он не желал во все это вмешиваться, но все же слова незваного гостя задели его, и он захотел разобраться. Сделал шаг вперед, грубо схватил мальчика с головой-дыней за воротник, рванул его на себя и отшвырнул. Тот шлепнулся на пол, да так и остался там сидеть, всхлипывая. «Больно!» Кимура не испытывал к нему жалости.

— Как ты узнал, где я живу? Ты один из тех сопляков, с которыми я уже встречался, верно? Которые боялись рассердить этого, как его там, Принца… Как ты нашел меня?

— Я выследил тебя! — выкрикнул мальчик со слезами, но это были слезы решимости.

— Выследил меня?

— Я езжу сюда на велосипеде на подготовительные курсы к экзаменам. Как-то раз я увидел тебя и проследил за тобой до квартиры. Так и узнал, где ты живешь.

— Ну почему меня никогда не преследуют сексуальные красотки, а? А может, ты за этим и пришел? Может, тебе просто нравятся мужчины постарше? — Этой грубой шуткой Кимура попытался тогда скрыть свой страх — предчувствие, что мальчик был дурным знаком, который приведет в его дом несчастье.

— Вовсе нет. Я просто… просто, кроме тебя, нет никого, кто мог бы помочь нам.

— Опять Принц? — Кимура наклонился к мальчишке с головой-дыней и с силой выдохнул ему в лицо.

Он не был уверен в том, чувствуется ли алкоголь в его дыхании, но страдальческое выражение лица мальчика говорило о том, что от Кимуры порядочно несет перегаром.

— …Умрет.

— Никто еще не умирал от запаха алкоголя. Это же тебе не сигаретный дым.

— Нет, Такэ умрет.

— Кто такой Такэ? Еще один из твоих одноклассников? — Кимуру это все уже до тошноты достало. — В прошлый раз твой одноклассник совершил самоубийство… Что у тебя за школа такая? Я точно не отправлю туда своего сына.

— На сей раз это не самоубийство, — быстро возразил мальчик.

— Да мне плевать, чем вы там в своей школе занимаетесь, — Кимура был готов дать ему пинка и заорать на него, чтобы убирался подобру-поздорову, а потом захлопнуть дверь перед его носом, но голова-дыня начал тараторить взахлеб.

— Это не человек, это собака. Такэ — это собака Томоясу.

— Что? Что это значит, что он «собака»? Что за хрень ты вообще тут городишь? — Кимура был окончательно сбит с толку, но слова мальчишки его заинтересовали. Он крикнул Ватару, сидевшему перед телевизором: — Ватару, я выйду ненадолго! Ты просто смотри свою передачу, как взрослый мальчик, хорошо?

До него донесся покорный ответ Ватару.

— Ладно, парень, я пойду с тобой и посмотрю, в чем там дело…

Кимура часто ходил в парк на окраине квартала. Там была игровая площадка и песочница напротив рощи, и вообще это был прекрасный парк, необычно большой для жилого района.

Пока они шли по направлению к парку, мальчик вводил Кимуру в курс дела.

Все началось с того, что один из его одноклассников, чей отец был главным врачом в небольшой частной клинике, рассказал, что в клинике его отца есть медицинское устройство, с помощью которого можно было производить электрический шок. Что-то вроде дефибриллятора, устройство для электрической стимуляции остановившегося сердца. Но это был прототип, гораздо более мощный, чем обычный дефибриллятор.

Однако использовать его было так же просто, как и обычный. У него было два пластинчатых электрода, которые накладывались с двух сторон на область сердца, и кардиоскоп, снимавший электрокардиограмму. Если устройство обнаруживало, что сердцу необходима стимуляция, нужно было просто нажать кнопку, и через устройство подавался ток.

— Как только Принц услышал об этом, он сразу сказал: «Давайте посмотрим, насколько он сильный!» — Уголки рта мальчика поползли вниз.

Кимура состроил кислую физиономию, словно только что проглотил противное насекомое.

— Ваш Принц и впрямь заслуживает своего прозвища, если ему в голову пришла такая благородная идея… И что случилось дальше?

— Мальчик, у которого отец врач, сказал, что устройство автоматическое и оно не будет работать, если человек здоров.

— А как оно работает?

Мальчик снова нахмурился и покачал своей головой-дыней.

— Он думал, если скажет так, то Принц откажется от этой затеи.

— Но это было именно то, что Принц хотел попробовать во что бы то ни стало, верно?

Мальчик кивнул. На лице у него было написано страдание.

В тот день Принц заставил сына врача украсть дефибриллятор.

— Они собираются сделать это в парке?

— Да, там собрались все.

— Это устройство для перезапуска остановившегося сердца, верно?

— Да.

— А что случится, если использовать его на здоровом человеке?

Лицо мальчика болезненно скривилось.

— Я спросил об этом у моего одноклассника, по секрету. Он сказал, что это убьет человека.

— Вот как…

— Дефибрилляторы работают автоматически, поэтому этого не может произойти, но это прототип, и он более мощный.

— А теперь Принц хочет использовать собаку по имени Такэ в качестве подопытного животного… — При этой мысли Кимура снова не смог сдержать гримасу отвращения. — Ну что же, это имеет смысл. Видимо, у Принца не хватает духу испробовать эту штуку сразу на человеке.

Мальчик медленно покачал головой. Это был не жест отрицания, это было разочарование тем, что Кимура недооценивал Принца. Жест отчаяния от понимания того, что этот человек, возможно, все-таки не сможет им помочь.

— Нет. Сначала Принц хотел испытать его на Томоясу.

— Что, Томоясу тоже облажался?

Это было нетрудно представить. Кимура вспомнил свой опыт участия в бандах и криминальных организациях. В большинстве случаев криминальные боссы применяли насилие в качестве наказания для примера другим. Благодаря этому группу объединял общий страх. Это был отличный способ добиться повиновения. Принц, завоевавший свое главенствующее положение в классе, по-видимому, опирался на схожую тактику. Он использовал электрический шок в качестве наказания, но главное — напоминания всем о том, что его нужно бояться.

— Томоясу — он вроде как тупой. Ну, он двигается медленно. На днях мы крали мангу в книжном магазине, а когда убегали, он отстал и чуть было не попался… — Мальчик рассказал, что работник магазина догнал Томоясу и схватил его, но остальные вернулись, напали со спины и повалили работника на землю, дав своему приятелю шанс убежать. — Даже когда тот парень упал, мы продолжали бить его, пока он не вырубился. Думаю, он очень сильно пострадал.

— Если вы так боялись, что вас поймают, вам вообще не следовало заниматься воровством в магазине.

— С Томоясу всегда так, но еще он все время выпендривается.

— Тупой, и при этом самодовольный? Нет ничего странного в том, что Принца он бесит. И что, он хвастался, что его отец — крутой адвокат, или чем-нибудь в этом роде? — Кимура взял эту идею про адвоката с потолка, но это неожиданно оказалось правдой.

Мальчик посмотрел на него с удивлением.

— На самом деле да. Его отец — адвокат.

— Ну, адвокат — это ничего особенного. И что-то мне подсказывает, что законы для Принца не слишком-то важны.

— Но у отца Томоясу есть опасные друзья — ну, по крайней мере так Томоясу всегда говорит.

— А вот это действительно раздражает. Никто не любит слушать, как кто-то хвастается, но когда хвастаются своими крутыми знакомыми — это самое худшее. Люди, которые так себя ведут, заслуживают, чтобы их раз-другой вернули на землю.

— Томоясу выбрали, чтобы испытать на нем электрошок, но он, конечно, не захотел, чтобы с ним это делали. Там, в парке, он плакал, валялся на земле и целовал ботинки Принца, умоляя не делать с ним этого.

— И как же поступил его высочество?

— Он сказал, что пощадит его, но Томоясу должен привести вместо себя свою собаку, Такэ. Я знаю Томоясу с младшей школы, эта собака была с ним всю его жизнь. Он правда очень ее любит.

Кимура усмехнулся. Он понимал, чего хотел Принц. Теперь испытание дефибриллятора было для него второстепенным. Он хотел насладиться тем, как Томоясу принесет в жертву свою любимую собаку, чтобы спасти свою шкуру. И сделав так, он может раздавить Томоясу, сломить его дух. Было совершенно очевидно, какие цели он перед собой ставит. Но даже понимая это, Кимура чувствовал себя неуютно от мысли, что Принц и вправду может это сделать.

— Его высочество действительно выдающаяся личность… Но, знаешь, если он настолько испорченный, это делает его довольно предсказуемым.

— Старик, на твоем месте я бы не думал, что Принц предсказуемый.

Когда он сказал это, они как раз подошли практически ко входу в парк.

— Я не должен идти с тобой дальше. Я теперь пойду домой. Если Принц узнает, что я кому-то на них настучал, у меня будут неприятности.

Кимура не мог заставить себя посмеяться над мальчиком и обозвать его трусом и эгоистом. Он прекрасно видел, в каком тот отчаянии. И если его друзья узнают, что он их предал, кто может сказать, что случится потом с ним самим? Самое меньшее — его сделают очередным подопытным в испытаниях дефибриллятора.

— Да, ты прав, лучше вали отсюда. Я сделаю вид, будто просто мимо проходил. — Он махнул рукой на прощание.

Голова-дыня кивнул, как испуганный первоклассник, и повернулся, чтобы уходить.

— Эй, погоди-ка! — сказал Кимура.

Тот обернулся — и встретился с кулаком, со всей силы влетевшим в его нижнюю челюсть. Он пошатнулся, упал, и его глаза закатились от боли.

— Ты ведь тоже участвовал во всем этом дерьме, верно? Считай это своим наказанием. И скажи спасибо, что это все, что ты получил, — зарычал на него Кимура. — Но прежде, чем ты сбежишь, скажи мне, почему я? Почему ты решил прийти именно ко мне за помощью? Ты что, не знаешь других взрослых?

Действительно, обратиться за помощью к алкоголику, воспитывающему маленького ребенка, не выглядело лучшей идеей.

— Больше никого, — сказал мальчик, потирая ударенную челюсть и проверяя, нет ли крови. Не было похоже на то, чтобы он разозлился. Скорее чувствовал облегчение от мысли, что смог отделаться просто увесистым ударом в челюсть. — Больше никого, кто мог бы это сделать. Кто мог бы остановить Принца.

— Попробуй обратиться в полицию.

— В полицию? — Мальчик замялся. — Нет, от этого не будет никакого толка. Полиция не поможет. Им нужны доказательства, чтобы хоть что-нибудь сделать. Полиция приходит только за теми, кто очевидно плохой.

— Что ты имеешь в виду под «очевидно плохим»? — Но Кимура и сам знает, что это значит. Законы написаны про тех, кто крадет вещи или избивает людей. Власти могут подобрать подходящую статью и назначить соответствующее наказание. Но когда все не так очевидно, когда приходится иметь дело с неким неопределенным расплывчатым злом, законы не работают так хорошо. — Кажется, я понял. У Принца свое собственное государство, он сидит в своем замке и пишет свои собственные законы.

— Да, верно. — Парень направляется прочь, все еще потирая свою челюсть. — Но ты не похож на того, кому важны правила, сочиненные в замках, старик.

— Ты так решил, потому что я алкаш?

Мальчик не ответил, и вскоре его фигура растворилась в сумерках. «Может быть, выпивка все-таки помогает мне видеть вещи такими, какие они есть на самом деле?» — подумал Кимура.

Он углубился в парк. «Я могу идти прямо». По крайней мере, так он думал, но не был уверен, что действительно идет прямо. Ему казалось, что он слышит, как бранят его родители, повторяя ему, что он в жизни своей ни разу не прошел по прямой. Кимура дохнул в свою ладонь, чтобы проверить, есть ли запах алкоголя, но не смог его распознать.

Он подошел к роще и стал пробираться через деревья в сгущающемся сумраке. Откуда-то издалека до него доносились звуки — это нельзя было назвать голосами, скорее каким-то неразборчивым бормотанием.

Земля поло́го уходила в низину, где скапливались опавшие листья. Там тесной группой стояли несколько человек. Черные школьные формы делали их похожими на служителей мрачного культа, собравшихся для проведения ритуала.

Кимура спрятался за деревом. Шуршание его подошв по листьям было похоже на шуршание бумаги. Он все еще был довольно далеко от группы мальчишек — никто из них пока не должен был заметить его приближения.

Он высунулся из-за дерева и вгляделся в происходящее. Выпивка мгновенно выветрилась из его головы: десять или около того детей в школьной форме связывали собаку. Сначала он не понял, к чему они ее привязывают, но спустя мгновение до него дошло, что они привязывают ее к другому школьнику. По всей видимости, к ее хозяину, Томоясу. Парень прижимал дворнягу к себе, а остальные обматывали их обоих изолентой. Кимура слышал, как Томоясу пытается успокоить собаку: «Все хорошо, Такэ, все будет хорошо». Это зрелище заставило что-то сжаться у Кимуры в груди.

Он снова спрятался за деревом. Школьники, окружавшие Томоясу и его собаку, хранили молчание. Воздух словно потрескивал от напряжения. Кимура подумал, что это странно, что собака не лает, еще раз взглянул — и увидел, что ее морда накрепко замотана тряпкой.

— Поторопитесь и подсоедините их, — сказал один из школьников.

Они закрепляли электроды дефибриллятора.

— Они подсоединены, сам посмотри.

— Эта штука действительно сработает?

— Конечно, сработает. Ты что, хочешь назвать меня лжецом? А что насчет тебя самого, а? Когда мы били Томоясу, я слышал, как ты извинялся. Ты не хочешь этого делать, верно? Я скажу об этом Принцу.

— Не говори Принцу. Ничего я такого не имел в виду.

«Принц и правда прижал этих ребят к ногтю. Они совершенно бессильны…» Кимура был впечатлен. Когда управляешь группой при помощи страха, ее рядовые члены теряют доверие друг к другу. Чем сильнее страх, тем меньше доверия. Гнев и обида на тирана обращаются против тех, кто должен быть союзниками, благодаря чему искра бунта не может разгореться. Каждый просто хочет сохранить свою безопасность, их единственная цель — избежать наказания, и они начинают следить друг за другом. Когда Кимура носил с собой пистолет и занимался нелегальной работой, он часто слышал о человеке по имени Тэрахара, и как все члены его организации подозревали друг друга. Их основной мотивацией было избежать ошибок в надежде, что гнев Тэрахары обрушится на кого-то другого. В конце концов это привело к тому, что все они ополчились друг против друга, постоянно выбирая того, кто следующим будет принесен в жертву.

«То же самое, что мы имеем здесь».

Кимура нахмурился. Не похоже было на то, что школьники, тихо шуршавшие опавшими листьями, пока они подготавливали свой зловещий эксперимент, просто развлекаются, как развлекался в их возрасте Кимура, задирая других детей. От них исходил только страх. Они совершали жестокость для того, чтобы защитить самих себя.

Кимура взглянул вниз и обнаружил, что он вышел на улицу в домашних сандалиях. Учитывая, что могло случиться, если бы ему пришлось драться с мальчишками, подготовился он из рук вон плохо. «Может быть, лучше скинуть сандалии? Нет, если останусь босиком, двигаться будет еще сложнее. Или за пистолетом сходить? Если б он у меня сейчас был, я бы в два счета с этим разобрался, но, если пойти за ним, время будет упущено…»

Пока он раздумывал, Томоясу вдруг пронзительно закричал:

— Простите меня, простите! Пожалуйста, прекратите это! Вы не можете этого сделать! Я не хочу, чтобы Такэ умер!

Лесная листва поглотила его мольбы, но Кимура все отлично услышал. Однако вместо того, чтобы заставить их остановиться, полные страдания крики Томоясу только подстегнули их. Судя по всему, мольбы жертвы зажгли в них наконец искру садистского удовольствия.

Кимура вышел из своего укрытия и зашагал вниз по склону по направлению к их группе.

— Эй, это ты, старикан! — сказал один из школьников, тотчас его узнав. Кимура не припоминал его лица, но он понял, что это тоже один из тех, кого он видел раньше, как и того — с головой, похожей на дыню.

Он подошел ближе, под его сандалиями захрустели листья.

— Ой-ой, как нехорошо издеваться над бедной собачкой… Не волнуйся, собачка, я спасу тебя. — Кимура внимательно посмотрел на школьников, потом бросил взгляд вниз. Это их медицинское устройство лежало на земле. Два провода, шедшие от него, были примотаны к собаке. — Бедная собачка, что они с тобой сделали… Так не годится. Не бойся, старый алкаш пришел, чтобы спасти тебя.

Воспользовавшись тем, что школьники растерялись, Кимура быстро бросился вперед и оторвал электроды от собаки. Затем рванул изоленту, которой собака была примотана к своему хозяину. Клей был довольно сильный и с трудом отрывался от шерсти, отчего собака заметалась от боли, но как-то у Кимуры все же получилось его отодрать.

— Это плохо, — сказал кто-то за спиной Кимуры. — Нужно остановить этого старикана.

— Ну давай, рискни, сопляк! Я же испортил вам всю затею, так что, если не предпримете что-нибудь, и побыстрее, его высочество Принц будет в ярости… — Кимура злобно улыбнулся, продолжая отрывать изоленту. — Кстати, где сам его высочество?

Ему ответил спокойный, ясный голос:

— А, дедуля, это ты… Должно быть, ты сейчас очень гордишься собой.

Кимура взглянул наверх. В небольшом отдалении от себя он увидел ослепительно улыбавшегося Принца. Затем из темноты прямо в лицо ему вылетел камень.

Клик — и чемодан открывается, прерывая воспоминания Кимуры. Цифры кода останавливаются на 0600. «Его высочество действительно счастливчик». Учитывая, сколько могло быть возможных комбинаций, он нашел подходящую очень быстро. Как и говорил Принц. Он ставит чемодан на унитаз и раскрывает его.

Чемодан набит аккуратно уложенными пачками десятитысячных банкнот. Кимура не особенно впечатлен. Банкноты не новые, они явно бывали в использовании, многие мятые, и хотя это довольно большая сумма денег, в ней нет ничего такого, что заставило бы его удивиться. В прошлом он перевозил гораздо бо́льшие суммы денег.

Кимура уже собирается закрыть чемодан, когда вдруг замечает несколько пластиковых карт в кармане крышки с внутренней стороны. Когда он их вытаскивает, то видит, что это дебетовые карты — всего пять штук, все разных банков. У всех на оборотной стороне перманентным маркером написаны четырехзначные ПИН-коды.

«Что-то типа бонуса. Используй все, что есть на этих счетах, по своему усмотрению. Отличное дополнение к куче наличности. Так вот какая мода нынче в преступном мире…»

Кимура поддается внезапному порыву и вытаскивает из одной из стопок десятитысячную банкноту. «Сомневаюсь, что кто-нибудь это заметит». Затем рвет ее на мелкие кусочки. Он всегда хотел так сделать. Закрывает чемодан, ставит его на пол и высыпает клочки в унитаз. Один взмах рукой перед сенсором — и разорванная банкнота исчезает в бурном водовороте. Он выходит из туалета. Принц ждет его снаружи. Кимура даже не осознает, что где-то в глубине души надеется, что Принц похвалит его за хорошо выполненную работу.