Глава 11
Герман Викторович Леднев очень любил свое дело, гордился своим уютным и просторным офисом в центре Санкт-Петербурга (почти двадцать четыре метра!) и обожал свои орхидеи. Сейчас он, не раздевшись, быстро взял лейку и начал их поливать, приговаривая:
– С Новым годом, мои девочки и мальчики, какие же вы у меня красивые. Мне кажется, что вы приветствуете меня тонким трепетом лепестков. Очень жалко, что сегодня я не смогу с вами поговорить, помедитировать. Случайная попутчица замерзает в моей машине. Но я скоро к вам вернусь…
В помещении всегда работал дорогущий климат-контроль, купленный специально для растений Леднева. В почву, в горшки, были вставлены специальные градусники, показывающие влажность почвы. Иногда Герман проводил исследование почвы своих любимцев на полезные вещества, чтобы понять, правильно ли он их удобряет или нужно сменить схему.
Вывел Германа Викторовича из мечтательной задумчивости резкий звук сигнализации его автомобиля. Он выглянул в большое окно, не сразу сообразил, что происходит на улице. Леднев не увидел свой яркий красный кабриолет. Вот не было его – и всё. Вместо автомобиля возвышался огромный сугроб грязного снега вперемешку с оковалками серого льда. Подумать, что машину украли, Герман Викторович не мог, потому что на весь двор раздавалась сирена именно его автомобиля. Эти звуки он не мог спутать ни с чем. Вокруг сугроба носился Джой и отчаянно лаял. Рядом урчал мотором самосвал.
И тут Леднев увидел до боли знакомую женскую фигуру в бесформенной меховой шапке.
– Изольда?.. – выдохнул он, узнав бывшую жену.
Он бросил лейку и, забыв про свои цветы, скатился вниз по лестнице на улицу со скоростью света. Волосы дыбом, пальто нараспашку. Самосвал поднимал кузов. На его машину с живым человеком просто и незатейливо опрокинули тонну снега, вот и всё. Сигнализация напоследок еще разок крякнула и затихла. Видимо, произошло замыкание. Рядом со снежной горой Герман увидел цветущую от радости Изольду, она металась около снежной кучи, не в состоянии сдержать радости:
– Получила, дрянь? Так тебе и надо! Теперь будешь знать, как чужих мужей уводить из семьи! Что, нравится?! Гадина подколодная, чтоб ты сдохла…
Леднев схватил бывшую супругу за рукав, но она с силой вырвалась, чуть его не оторвав.
– Пусти меня!
– Изольда, ты рехнулась? Господи, что ты творишь, дура! Ты же убила человека! Идиотка, в тюрьму пойдешь! Яна! Яна!!! – диким голосом заорал Герман Викторович, и кинулся разгребать ледяную кучу голыми руками. Сейчас на кону стояла человеческая жизнь.
– Так твоей лахудре и надо! Я неделями не спала, всё караулила вас! Ага, попались! Плохо тебе? А мне хорошо? Ты из меня дуру не делай, я в своем праве! Ты не поздравил ребенка, ты даже меня с Новым годом не поздравил! Я отомстила! – кричала Изольда. – И месть моя сладка! Будешь теперь знать!
– Бестолочь ты! Остолопка…
Герман Викторович копал и копал обледенелый, слежавшийся, мокрый снег, понимая, что все его усилия равны усилиям комара, который хочет высосать всю кровь из слона. Он рыл, рыл… а снег вообще не уменьшался. Тут нужен был большой экскаваторный ковш, но где же его взять? Шло время. Леднев взмок, пот струился по его багровому лицу. Наст был очень плотным, мокрым, спрессованным, с кусками льда и сбитыми сосульками. Он сбил руки в кровь, понимая, что времени у него очень мало, что дышать Яне там нечем, да и просто ее убить могло куском льда.
Изольда наблюдала за его стараниями, отойдя в сторонку. Она тяжело дышала, но губы ее кривились в злобной усмешке. До нее никак не могло дойти, что ее действия попадали под сто пятую статью Уголовного кодекса – покушение на убийство.
И всё-таки Господь берег Яну Карловну Цветкову!
Неожиданно Леднев услышал еле уловимую трель мобильного телефона. Это телефон Яны! Он бросился к тому месту и буквально через минуту из-под снега показалась голова засыпанной Яны с закрытыми глазами.
Ледневу показалось, что она не дышит. С утроенным рвением он стал отбрасывать снег.
– Яна! Яночка, ты жива?! Она не дышит! Помоги! – Герман Викторович оглянулся на Изольду – явно спрыгнувшую с ума супругу. – Быстрее! Засажу, зараза!
Как ни странно, но именно этот окрик подействовал. Изольда прекратила дико ржать и кинулась ему помогать, словно до нее дошло, что она натворила. Она схватила какую-то детскую сломанную лопатку, валявшуюся рядом с сугробом и принялась метать снег почище любого дворника. Через минут пять Яна была отрыта.
– Спас тебя этот звонок, – прошептал Герман Викторович, вытаскивая ее из автомобиля.
Силы почти покинули его, и он осторожно положил Яну на утоптанный снег. Смотреть на Яну было страшно, ее посиневшее лицо напоминало гипсовую маску «Снегурочка спит или умерла».
Герман Викторович принялся тормошить Яну, растирать щеки, расстегнул ворот шубы.
– Ну же! Яна! Давай дыши! – Герман начал делать ей искусственное дыхание рот в рот, как мог, как помнил, как показывали…
В таком нервном ажиотаже он, конечно, не следил за действиями своей Изольды. Ему явно было не до нее, да и всё поганое, что она могла сделать, дурёха уже сделала.
Изольда отошла в сторонку, подобрала выпавший телефон соперницы и нажала на нем сначала одну кнопку, затем другую…
Яна не относилась к женщинам, которые вбивают в телефон номера своих мужчин в раздел «Зверинец»: Зая, Слоник, Мопсик, Тигруля… Не обозначала она мужчин словами: «Единственный», «Любимый», «Только мой». У Яны все знакомые и нужные мужчины были записаны просто по именам. Миша, Юрий, Виталий… Ричард, Мартин… Однажды она сказала подруге Асе, что боится в старости потерять память, тогда она не вспомнит, кто эти мужчины и кем они ей приходятся. А главное, на какой стадии отношений она с каждым сейчас находится.
– Мартин… Ага… – прошептала Изольда. – Ты-то мне и нужен… Напишу ему: «Я сейчас занята… Я пьяна и наслаждаюсь любовью прямо на снегу».
Изольда отправила Мартину сообщение и приложила видео, как Герман Викторович делает Яне искусственное дыхание. Если не знать ситуацию в реальности, то вполне было похоже, что двое влюбленных на природе валяются и целуются в снегу.
– Так… – ликовала Изольда. – А еще пошлю рассылочку этого отвратительного действия на все контакты. – Надеюсь, что среди них есть ее муж или жених, – шептала она. – А подпишем как: «Напилася я пьяна, не дойду я до дому…» Все знают слова этой народной песни. «От горячих чувств тает даже снег» – тоже хорошо.
Герман Викторович почувствовал, что слабое и едва уловимое дыхание всё же проходит в легкие Яны, и у него немного отлегло от сердца.
– Давай, давай, дыши!
Изольда вздрогнула, так как телефон в ее руках снова зазвонил.
– Дай сюда! – только сейчас обратил на это внимание Леднев. – «Скорую» надо вызвать.
– Яна! Яна! С тобой всё хорошо? – услышал Герман Викторович в телефонной трубке.
– Это не Яна… – ответил он.
– А кто это? – напрягся в трубке мужской голос.
– А вы кто? Я – ее случайный попутчик, она сейчас не может ответить.
– Мне только что видео пришло, как она целуется с каким-то мужчиной, лежа на земле. Что происходит? Где Яна? Почему она не может говорить по собственному телефону?
– Какое видео? Ах, ты стерва! Да какой там поцелуй! Я делал как мог ей искусственное дыхание! – воскликнул Леднев.
– Яне плохо? Я – ее личный патологоанатом, то есть…
– Ей не настолько плохо, – испугался Герман Викторович.
– Я зотел сказать – лечащий врач.
– Вот врача Яне точно надо. Она попала в беду.
– Я так и знал! Я чувствовал! Где вы находитесь?
Герман Викторович назвал адрес.
Его собеседник что-то сказал кому-то другому, но Леднев услышал: «Где это находится?»
– Всё нормально, – снова послышался в трубке голос врача. – Со мной коренной петербуржец, он знает, где это, тут недалеко. Мы сейчас…
– А ваш знакомый тоже врач? – понадеялся Герман Викторович.
– Да, он тоже патологоанатом, – обнадёжил говоривший. – Пока мы едем, расскажите, что случилось. К чему нам готовиться?
Герман Викторович что-то вяло стал ему рассказывать о случившемся. Он уже не очень верил, что эта странная парочка «лечащих врачей» поможет его случайной знакомой.
