Цепляясь за стены, Кира вернулась в кабину и снова пристегнулась к креслу пилота. Она глянула на монитор и убедилась, что «Смягчающие обстоятельства» исчезли, как и инопланетный корабль, погибший вместе с крейсером.

– Эндо, есть еще корабли в системе?

– Ответ отрицательный.

Хоть какие-то хорошие новости.

– Эндо, «Валькирия» оснащена марковским двигателем?

– Ответ положительный.

Тоже хорошие новости. Значит, шаттл способен осуществить сверхсветовой перелет. Но не факт, что Кира выдержит перелет без криосна.

– Эндо, сколько времени понадобится «Валькирии», чтобы достичь Шестьдесят первой Лебедя, если шаттл включит аварийную работу двигателя, чтобы достигнуть марковского предела?

– Семьдесят восемь с половиной суток.

Кира выругалась. Для «Фиданцы» время полета составляло всего двадцать шесть дней. Но едва ли медлительность шаттла была такой уж неожиданностью: это судно предназначено для коротких дистанций.

Не паниковать. Не такая уж она невезучая. Ответ на следующий вопрос все решит.

– Эндо, какой на «Валькирии» запас провизии?

– Сто семь порций.

Кира поручила искусственному интеллекту провести расчет. Без имплантов – вот досада! – она не могла решить самую простую задачу. Добавив к длительности перелета несколько дней, которые понадобятся для торможения у Шестьдесят первой Лебедя, искусственный интеллект сообщил, что всего они будут в пути 81,74 суток. Порций – рассчитанных на четырехкратный прием – хватит примерно на восемь недель, и то если урезать норму вдвое. Последние 27 дней ей предстоит обходиться вовсе без еды. С водой проблемы не будет: система регенерации шаттла не даст ей умереть от жажды. Но недостаток пищи…

Кире доводилось слышать о людях, голодавших месяц и более и выживших. Но слышала она и о тех, кто погиб гораздо быстрее. Не предугадаешь. Она была в хорошей форме, и «скинсьют» помогал ей, так что шансы неплохи, однако это рискованная игра.

Кира потерла висок, чувствуя приближение мигрени.

– Эндо, включи запись, которую оставил для меня Бишоп.

На мониторе появилось мужское лицо с резкими чертами – аватара разума корабля. Брови сведены, гримаса озабоченности и гнева.

– Мисс Наварес, времени мало. Инопланетяне глушат наши каналы, и они сбили единственный сигнальный дрон, который мне удалось запустить. Дело плохо. Вся надежда на вас, мисс Наварес. Я включил в эту запись все мои сенсорные данные, а также отчеты доктора Карра, отчеты с Адрастеи и так далее. Прошу передать их уполномоченным властям. При самоуничтожении «Смягчающих обстоятельств» исчезнет и источник помех.

Бишоп на экране подался вперед, и, хотя мужское лицо было лишь условным изображением, даже через монитор Кира ощущала силу этой личности: ум и сосредоточенную ярость, направленные на единственную цель.

– Прошу прощения за то, как с вами обошлись, мисс Наварес. На то была достаточная и, как доказало нападение инопланетян, неотложная причина, и все же мне жаль, что вы пострадали. Тем не менее теперь я рассчитываю на вас. Мы все на вас рассчитываем. – Человек на экране снова отодвинулся и добавил: – И еще, мисс Наварес: если встретитесь с генералом Такеши, скажите ему… скажите, что я помню звук лета. Конец связи.

Странная печаль охватила Киру. Хотя интеллект корабельного разума был многократно мощнее, ему не были чужды ностальгия и сожаления, присущие обычному, неаугментированному человеку. Да и не могло быть иначе.

Кира уставилась на плетение волокон у себя на ладони.

– Эндо, опиши, как выглядело появление инопланетного корабля.

– Неопознанное судно было замечено со спутника шестьдесят три минуты назад. Оно обходило Зевс и шло наперехват. – На экране появилась голограмма с изображением газового гиганта, его лун и пунктирной линии, обозначающей движение захватчиков от Зевса к Адре. – Судно ускорилось до двадцати пяти g, но…

– Черт! – Да это просто чудовищное ускорение.

Эндо невозмутимо продолжал:

– Его ракетный выхлоп был недостаточен для создания наблюдаемой тяги. Затем корабль выполнил маневр и замедлился на семь минут, чтобы выйти на одну орбиту с судном ОВК «Смягчающие обстоятельства».

Ледяная рука сжала сердце. Подобный маневр захватчики могли осуществить лишь за счет уменьшения инерционного сопротивления своего корабля. Теоретически это возможно, однако люди пока такому не научились. Слишком сложные инженерные задачи требовалось для этого решить (и, помимо всего прочего, не хватало мощности двигателей).

Страх проник глубже. Это ведь и вправду худший из кошмаров. Наконец-то человечество повстречало другой разумный вид, но этот вид враждебен, а его корабли могут совершать обороты вокруг любого космического корабля, сделанного людьми, даже автоматического.

Эндо еще не закончил:

– Неопознанное судно не отвечало на запрос и начало боевые действия в…

– Стоп, – сказала Кира.

Остальное ей было известно. Она ненадолго призадумалась. Захватчики выпрыгнули в систему по ту сторону Зевса. Только так они могли поначалу укрыться от «Смягчающих обстоятельств». Или же они вылетели прямо изнутри газового гиганта, что маловероятно. Так или иначе, они соблюдали меры предосторожности, использовали Зевс как прикрытие и – она всмотрелась в голограмму, которую Эндо оставил на экране, – не включали двигатель, дожидаясь, пока их корабль и «Смягчающие обстоятельства» не окажутся по разные стороны от Адры.

Появление захватчиков через несколько недель после того, как на Адре она обнаружила чужь, – явно не совпадение. Космос слишком велик для такого рода случайностей. Либо захватчики все время наблюдали за спутником Зевса, либо в тот момент, когда Кира провалилась в развалины, оттуда в космос отправился сигнал.

Кира потерла лицо, ее охватила внезапная усталость. Ладно. Следует учесть, что у захватчиков вполне могут быть подкрепления и они могут объявиться в любой момент. Нельзя терять время.

– Эндо, связь все еще глушат?

– Ответ отрицательный.

– В таком случае…

Она остановилась на полуслове. Если отправить сверхсветовой сигнал к Шестьдесят первой Лебедя, не наведет ли он захватчиков на освоенную человечеством часть Вселенной? Такая опасность существует. Но они в любом случае найдут обжитые планеты, если станут их искать, даже если еще не установили за ними наблюдение, а Лигу следует предупредить о нашествии как можно скорее.

– Пошли сигнал бедствия на станцию «Выыборг», со всей информацией о нападении на «Смягчающие обстоятельства».

– Невозможно выполнить приказ.

– Что? Почему? Объясни.

– Антенна сверхсветовой связи повреждена и не может поддерживать постоянное поле. Мои вспомогательные боты не сумеют ее починить.

Кира нахмурилась:

– Перенаправь сигнал через спутниковую связь. Спутник Двадцать восемь джи. Код доступа… – она наизусть воспроизвела код, предоставленный «Лапсангом».

– Невозможно выполнить приказ. Спутник Двадцать восемь джи не отвечает. Судя по обломкам в этом секторе, спутник уничтожен.

– Черт побери! – Кира обмякла в кресле пилота.

Значит, она не сможет отправить сообщение даже на «Фиданцу». Корабль лег на курс лишь вчера, но без сверхсветовой связи он с тем же успехом мог находиться на дальнем от нее краю галактики. Оставалась возможность передать сигнал с досветовой скоростью (и Кира была намерена это сделать), но он достигнет Шестьдесят первой Лебедя лишь через одиннадцать лет, от чего ни ей, ни Лиге никакой пользы.

Кира сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Возьми себя в руки. Ты справишься.

– Эндо, пошли зашифрованный отчет с пометкой «совсекретно» уполномоченному офицеру ОВК на Шестьдесят первой Лебедя. Используй лучшие из доступных средств связи. Включи в отчет всю существенную информацию обо мне, Адрастее и нападении на «Смягчающие обстоятельства».

Почти незаметная пауза, а затем искусственный интеллект ответил:

– Сообщение отправлено.

– Хорошо. А теперь, Эндо, я хочу передать сообщения по всем имеющимся каналам срочной связи.

Легкий щелчок.

– Готово.

Кира подалась вперед, почти прижимаясь губами к микрофону на приборной доске.

– Говорит Кира Наварес, шаттл ОВК «Валькирия». Меня кто-нибудь слышит? Прием…

Выждав несколько секунд, она повторила сообщение. И еще раз. ОВК обошлось с ней скверно, но, прежде чем выйти в сверхсветовое пространство, она хотела убедиться, что выживших нет и помощь никому не нужна. Перед глазами еще стояли те спасательные капсулы, катапультировавшиеся с борта «Смягчающих обстоятельств». Если кто-то уцелел, она должна это выяснить.

Она уже собиралась перевести сообщение на автоматический повтор, когда колонка крякнула и ответил мужской голос, звучавший, казалось, совсем близко:

– Капрал Иска. Ваше текущее местоположение, Наварес? Прием.

Удивление, облегчение и нарастающая тревога охватили Киру. Она уже не надеялась услышать ответ. Как поступить теперь?

– Я все еще на орбите. Прием. А где вы? Прием.

– На Адре.

Присоединился еще один голос, женщины помоложе:

– Докладывает рядовая Райснер. Прием.

И еще три, все мужские:

– Военспец Орсо, прием. Лейтенант Яррек. Старшина Сэмсон.

И последний, жесткий, словно собранный в кулак голос, услышав который Кира оцепенела:

– Майор Щеттер.

Шесть выживших, старший по званию – майор. Еще несколько вопросов, и стало ясно, что все шестеро добрались до Адры, их спасательные капсулы разметало по экваториальному континенту, где находилась исследовательская база. Капсулы старались приземлиться как можно ближе к базе, но их маломощные двигатели не могли обеспечить такую точность, и в итоге ближайшая капсула оказалась в десятках километров от базы, а Щеттер – в семистах.

– Итак, каков план, мэм? – спросил Иска.

Щеттер помолчала с минуту. Затем спросила:

– Наварес, вы отправили сообщение Лиге?

– Угу, – отозвалась Кира. – Но оно будет идти десять с лишним лет.

И она пояснила, что произошло с антенной сверхсветовой связи и спутником Двадцать восемь джи.

– Ох, е-мое, – пробурчал Орсо.

– Отставить болтовню! – приказал Иска.

Они слышали, как Щеттер резко вдохнула, пошевелилась в своей спасательной капсуле.

– Дерьмо! – Впервые Кира слышала от нее ругательство. – Это меняет дело.

– Да, – сказала Кира. – Я проверила запасы пищи на «Валькирии». Их не очень много.

Она повторила результаты подсчетов, которые сделал Эндо, и добавила:

– Сколько времени пройдет, прежде чем ОВК пришлет другое судно выяснить, что произошло?

Щеттер снова задвигалась. Похоже, не могла найти удобную позу.

– Слишком долго ждать. По меньшей мере месяц, а то и больше.

Кира сжала кулаки. Дела все хуже и хуже.

Щеттер продолжала:

– Мы не можем ждать. Приоритетная задача – предупредить Лигу насчет инопланетян.

– Ксеноорганизм называет их захватчиками, – вставила Кира.

– Вот как? – резко спросила Щеттер. – Можете поделиться с нами еще какой-нибудь существенной информацией, мисс Наварес?

– Только странные сны. Потом запишу.

– Будьте добры… Итак, нам нужно предупредить Лигу. Эта информация и ксеноорганизм, который на вас, Наварес, гораздо важнее всех нас, вместе взятых. Поэтому я приказываю вам согласно особому пункту Акта о космической безопасности взять курс на Шестьдесят первую Лебедя и отправляться немедленно.

– Мэм! – вскрикнул Яррек.

– Спокойнее, лейтенант, – посоветовал ему Иска.

Киру предложение бросить немногих уцелевших покоробило.

– Послушайте, если мне придется лететь к Лебедю без криосна, так тому и быть. Но я не хочу бросать вас тут.

Щеттер фыркнула:

– Очень благородно, но вы не можете тратить часы на облет Адрастеи, чтобы собрать нас всех. На это уйдет полдня, а то и больше, и за это время могут подоспеть захватчики.

– Я готова рискнуть, – негромко ответила Кира. И к собственному изумлению поняла, что и правда готова.

Она прямо-таки видела, как Щеттер качает головой:

– А я не готова рисковать, Наварес. К тому же, как нам всем известно, на шаттле всего четыре криокамеры.

– Извините, майор, я не могу улететь и бросить вас здесь.

– К черту, Наварес! Эндо, принимаю командование на себя, пароль доступа… – Щеттер произнесла длинный набор букв и цифр.

– В доступе отказано, – ответил искусственный интеллект. – Командование «Валькирией» закреплено за Кирой Наварес.

Голос майора сделался еще на несколько градусов холоднее.

– Чей это приказ?

– Разума корабля Бишопа.

– Ясно… Наварес, придите в себя и поступите как ответственный человек. Речь идет о большем, чем судьба нескольких людей. Ситуация требует…

– Она всегда требует, – пробурчала Кира.

– Что?

Кира покачала головой, хотя ее никто не видел.

– Неважно. Спускаюсь за вами. И пусть хоть…

– Нет! – разом ответили Щеттер и Иска.

Щеттер продолжила:

– Нет. Ни в коем случае не приземляйтесь на «Валькирии», Наварес! Вас могут захватить врасплох. К тому же, даже если вы пополните запас топлива на своей базе, значительную его часть вам придется потратить, чтобы вернуться на орбиту. А вам еще понадобится провести маневр, чтобы притормозить на подлете к Шестьдесят первой Лебедя.

– Но не могу же я просто болтаться тут и ничего не делать, – возразила Кира. – А вы никак не можете заставить меня улететь.

Повисло мрачное молчание.

Должен же быть способ спасти хотя бы нескольких, думала Кира. Она вообразила, каково было бы ей самой, если б она осталась в одиночестве на Адре, умирая с голоду, пытаясь спрятаться от захватчиков. Жутко себе это представить – такой участи она бы не пожелала даже доктору Карру.

При мысли о докторе Карре она на миг запнулась. Его перекошенное ужасом лицо, вопли, которыми он пытался ее остановить, прорвавшие кожу осколки костей… Если бы ее пуля не пробила трубу с кислородом, он, может, сумел бы выбраться со «Смягчающих обстоятельств». Хотя нет, захватчик убил бы их обоих, если б взрыв не остановил его. И все же она чувствовала сожаление. Карр обошелся с ней как ублюдок, но такой гибели не заслуживал.

И тут она щелкнула пальцами. Звук в тишине кабины вышел неожиданно громким.

– Знаю! – сказала она. – Знаю, как снять вас с Адры.

– Как? – настороженно спросила Щеттер.

– На базе есть мини-шаттл, – ответила Кира.

– Какой шаттл? – спросил Орсо басом. – «Фиданца» забрала его, когда улетала.

Кира едва дождалась, чтобы он закончил:

– Нет, не тот. Другой шаттл. Тот, который пилотировала Негар, когда я нашла ксеноорганизм. Его должны были оставить: он мог быть заражен.

В колонке раздалась барабанная дробь: это Щеттер стучит ногтями, догадалась Кира. Майор спросила:

– Что нужно, чтобы вывести шаттл на орбиту?

Кира прикинула:

– Скорее всего, достаточно просто наполнить топливные баки.

– Мэм, – вмешался Орсо, – я всего в двадцати трех километрах от базы. Могу добраться туда за пятьдесят минут.

– Вперед! – сразу же ответила ему Щеттер.

Слабый щелчок: Орсо ушел с линии.

Тогда несколько напряженно в разговор вмешался Иска:

– Мэм!

– Да, знаю, – сказала Щеттер. – Наварес, мне нужно поговорить с капралом. Оставайтесь на месте.

– Хорошо, но…

Щеттер отключила связь.

Пока ждала, Кира разбиралась с управлением шаттла. Прошло несколько минут, Щеттер не возобновила связь, и Кира, отстегнув ремень безопасности, пошла и порылась в кладовом отделении шаттла. Там она обнаружила комбинезон. Она не замерзла без одежды – чужь согревала ее, – но с того самого момента, как очнулась на «Смягчающих обстоятельствах», Кира с неудовольствием ощущала свою наготу. В нормальной одежде она сразу почувствовала себя увереннее. Может, это и глупо, но все-таки – совсем другое дело.

Потом она перешла в небольшой кухонный отсек.

Она проголодалась, но, зная, как скуден запас пищи, не решилась съесть порцию мяса. Выбрала пакетик саморазогревающегося челла – своего любимого – и вернулась с ним в кабину.

Прихлебывая горячую жидкость, Кира изучала тот сектор космоса, где еще недавно находились «Смягчающие обстоятельства» и корабль захватчиков.

Ничего – тьма и пустота. Все мертвы. Люди и пришельцы – все. Не осталось даже облака пыли, взрыв уничтожил корабли и рассеял их атомы во все стороны.

Инопланетяне. Разумные инопланетяне. Эта мысль никак не вмещалась в сознание – эта мысль и другая, что она соучаствовала в убийстве инопланетянина… Может быть, с этими оснащенными щупальцами существами можно вступить в переговоры. Может быть, еще не поздно решить все миром. Но в любой договор в том или ином качестве впишут и ее.

При этой мысли переплетенные волокна на кистях ее рук напряглись, набрякли, словно взбухшие мускулы. После столкновения с захватчиком «скинсьют» еще не вполне успокоился и активнее, чем раньше, откликался на эмоциональное состояние Киры.

По крайней мере на один вопрос ответ в результате сражения получен: люди не единственная разумная раса, способная на насилие и даже убийство. Ох, не единственная.

Кира перевела взгляд на передний иллюминатор и мерцавшую за ним Адрастею. Где-то там, на этом спутнике Зевса – шесть членов экипажа. И среди них Щеттер.

Их шестеро, а криокамер на шатлле только четыре.

И тут Киру осенило. Она снова включила связь и окликнула:

– Щеттер, вы меня слышите? Прием.

– Что такое, Наварес? – раздраженно поинтересовалась майор.

– У нас на базе были еще две криокамеры. Помните? Для Негар и меня. Одна из них, наверное, так там и осталась.

– Принято к сведению. Что еще полезного есть на базе? Провизия, оборудование?

– Точно не знаю. Мы не успели все демонтировать. В гидропонной теплице могли остаться живые растения. Сколько-то порций еды в кухне, возможно. Много исследовательского оборудования, но этим сыт не будешь.

– Принято к сведению. Отключаюсь.

Прошло еще полчаса. Линия вновь ожила, и майор спросила:

– Наварес, вы меня слышите?

– Да, я здесь, – поспешно ответила Кира.

– Орсо нашел мини-шаттл. И он, и установка гидрокрекинга, по-видимому, могут быть использованы.

– Отлично!

– Теперь мы вот как поступим, – сказала Щеттер. – Как только Орсо заправит шаттл – на это понадобится еще семь минут, – он заберет Сэмсона, Райснер и Яррека. Придется в два приема. И они встретятся с вами на орбите. Затем шаттл вернется своим ходом на базу, а вы, мисс Наварес, отдадите приказ Эндо и «Валькирии» отправляться в путь. Все ясно?

Кира поморщилась. До чего же майор действовала ей на нервы!

– А криокамера, про которую я спрашивала? Она на базе?

– Сильно повреждена.

Кира вздохнула. Наверное, ее тоже проткнули тогда шипы.

– Ясно. Значит, вы и Иска…

– Остаемся тут.

Странное чувство сродства охватило Киру. Щеттер не была ей симпатична – ничуточки, – и все же она не могла не восхититься стойкостью майора.

– Почему именно вы? Разве…

– Потому что если вы подвергнетесь нападению, вам понадобятся люди, которые могут сражаться, – сказала Щеттер. – Я сломала ногу при приземлении. От меня не будет никакой пользы. Что же касается капрала, он сам вызвался. В ближайшие дни он доберется пешком до базы, а потом возьмет шаттл и слетает за мной.

– Мне очень жаль, – проговорила Кира.

– Не о чем жалеть, – сурово ответила Щеттер. – Чему быть, того не миновать. И нам все равно следовало оставить здесь наблюдателей на случай, если инопланетяне вернутся. Я служу в разведке. Я самый подходящий человек для такого задания.

– Конечно, – согласилась Кира. – Кстати, если пороетесь в лаборатории Сеппо на базе, найдете и упаковки с семенами. Не знаю, сумеете ли вы их прорастить, но…

– Посмотрим, – сказала Щеттер. И чуть мягче добавила: – Спасибо за заботу, хоть вы и бываете порой настоящей занозой в заднице, Наварес.

– От занозы слышу.

Кира провела ладонью по краю контрольной панели, следя за тем, как изгибается и тянется поверхность «скинсьюта». Окажись она на месте Щеттер – хватило бы ей мужества принять такое решение?

– Мы предупредим вас, когда шаттл вылетит. Отключаюсь.

– Выключи экран! – приказала Кира.

Она всмотрелась в свое отражение в темном стекле – призрачный, смутный двойник. Впервые с тех пор, как чужь вырвалась из ее тела, ей удалось внимательно разглядеть себя.

И она себя почти не узнала. Вместо обычных, ожидаемых очертаний головы – голый, лысый свод черепа, черный, под слоями пересекающихся волокон. Глаза запали, по обе стороны рта появились морщины, как у ее матери.

Кира подалась ближе. На стыке «скинсьюта» с кожей сформировался изощренный фрактал, при виде которого что-то в ее душе отозвалось, как будто Кира видела его не впервые. Ощущение дежавю было настолько сильным, что на миг Кира перенеслась в иное пространство и время, и ей пришлось встряхнуться и переменить позу.

Кира подумала, что вид у нее – как у зомби, как у трупа, вылезшего из могилы, чтобы терзать живых. Ее охватило отвращение, и она отвернулась, не желая смотреть, во что ее превратила эта чужь. Хорошо, что она не сделалась такой, пока жив был Алан, – такую он не мог бы полюбить, к такой невозможно даже относиться с симпатией. Ей представилась гримаса омерзения на его лице – омерзения, равного ее собственному.

На миг глаза наполнились слезами, но Кира сердито сморгнула их. Она надела шляпу с полями, которую отыскала в кладовой, и подняла ворот комбинезона, постаравшись скрыть чужь. А затем:

– Включить экран. Начинаем запись.

Экран зажегся, и на панели рядом с камерой замерцал желтый огонек.

– Привет, мам, пап, Иста. Не знаю, когда вы увидите это сообщение. Не знаю, увидите ли вы его вообще, но очень на это надеюсь. Тут дела плохи. Подробности я вам рассказать не имею права, иначе у вас будут проблемы с Лигой, но Алан погиб. А еще Файзель, Юго, Иванова и Сеппо.

На миг Кира отвела глаза и не сразу смогла продолжить:

– Мой шаттл поврежден, и я не уверена, доберусь ли до Шестьдесят первой Лебедя, но если не доберусь: мам, пап, я составила завещание на ваше имя. Информация в приложении к этому сообщению. И я понимаю, это прозвучит странно, но я прошу вас мне верить. Надо подготовиться. Вы должны подготовиться. Грядет буря, и буря страшная. Хуже, чем тридцать седьмой год.

Они поймут. В их местах всегда шутили, что хуже бури тридцать седьмого года может быть только апокалипсис.

– И последнее. Я не хочу, чтобы вы трое горевали из-за меня. Особенно ты, мама. Я же тебя знаю. Прекрати. Не сиди дома и не плачь. Это касается вас всех. Выходите из дома. Улыбайтесь. Живите. Ради меня и ради вас самих. Обещайте, что вы так и сделаете.

Кира помолчала и кивнула, словно отвечая собственным мыслям:

– Мне жаль. Мне очень жаль, что я причинила вам такое горе. И что я не побывала дома перед этой экспедицией… Я вас люблю.

Она нажала на «стоп».

Несколько минут Кира сидела, ничего не делая, тупо таращась на пустой экран. Потом заставила себя записать сообщение для Сэма, брата Алана. Поскольку рассказать о чужи она не могла, то назвала причиной смерти Алана несчастный случай на базе.

Под конец Кира снова расплакалась и не пыталась сдержать слезы. Столько всего обрушилось на нее за последние дни – дать себе волю хотя бы на несколько минут было облегчением.

На пальце ей все еще чудилась тяжесть металлического ободка – там, где прежде было подаренное Аланом кольцо. При мысли о кольце – о его отсутствии – слезы хлынули вновь.

Волокна под комбинезоном откликнулись на ее переживания, бугорки проступили вдоль рук и ног и поперек спины. Зарычав, Кира хлопнула ладонью одной руки по тыльной стороне другой, и бугорки втянулись обратно.

Успокоившись, Кира сделала аналогичные записи о каждом из своих погибших товарищей. Она не была знакома с их близкими и даже не обо всех знала, есть ли у них семьи, но все же считала нужным это сделать. Это был ее долг. Все они были ее друзьями… и она их убила.

Последняя запись далась ей не легче первой. Закончив, Кира приказала Эндо отправить сообщения и закрыла глаза, измученная, изнуренная. Она ощущала присутствие чужи в своем разуме, легкое давление, появившееся в какой-то момент, когда они спасались со «Смягчающих обстоятельств», но не замечала ни намека на мысль или какое-то намерение. Тем не менее она точно знала: чужь бодрствует. Бодрствует и наблюдает.

…

Шуршание в колонках.

Кира вздрогнула – очевидно, она задремала. Послышался голос Орсо:

– Вы меня слышите? Повторяю: вы слышите, Наварес? Прием.

– Слышу вас, – отозвалась она. – Прием.

– Мы заправляем топливом мини-шаттл. Как только баки наполнятся, вылетаем с этой проклятущей каменюки. Стыковка с «Валькирией» через четырнадцать минут.

– Буду готова, – сказала она.

– Вас понял. Прием.

Минуты потекли быстрее. Кира наблюдала в камерах заднего вида, как от поверхности Адрастеи оторвалась яркая точка и понеслась по дуге в сторону «Валькирии». Когда точка приблизилась, проступили знакомые очертания мини-шаттла.

– Вижу их, – доложила она, – по-видимому, все благополучно.

– Это хорошо, – сказала Щеттер.

Мини-шаттл поравнялся с «Валькирией», и оба судна включили маневровые двигатели, чтобы аккуратно соединиться шлюзом в шлюз. Легкая дрожь пробежала по корпусу «Валькирии».

– Стыковка успешно осуществлена! – сообщил Эндо.

Он вообще слишком был жизнерадостен, на вкус Киры.

С шипением отворилась гермодверь. В отверстие сунул голову мужчина с орлиным носом и короткой военной стрижкой.

– Разрешите подняться на борт, Наварес?

– Разрешаю, – ответила Кира.

Это была всего лишь формула вежливости, но Кира ее оценила. Когда мужчина подплыл к ней, Кира протянула руку. Тот, слегка поколебавшись, сжал ее в своей.

– Военспец Орсо? – уточнила Кира.

– Совершенно верно.

Следом явились рядовая Райснер (невысокая девушка с широко распахнутыми глазами – похоже, она завербовалась в ОВК сразу по окончании школы), сержант Сэмсон (тощий, высокий, рыжеволосый) и лейтенант Яррек (крепко сбитый, на правой руке широкая повязка из бинтов).

– Добро пожаловать на «Валькирию», – сказала Кира.

Они все посмотрели на нее несколько подозрительно, но Орсо ответил:

– Хорошо, что нам удалось добраться сюда.

Яррек пробурчал:

– Мы перед вами в долгу, Наварес.

– Да, – сказала и Райснер. – Спасибо.

Прежде чем отправить мини-шаттл обратно на Адру, Орсо подошел к ряду шкафчиков, расположенных вплотную к корпусу в хвосте «Валькирии». Кира их раньше не замечала.

Орсо ввел код, и дверцы открылись, обнаружив ряды ружей – лазерных и обычных.

– Это дело, – одобрил Сэмсон.

Орсо отобрал четыре ружья, прихватил аккумуляторы, магазины и гранаты, отнес все это в мини-шаттл.

– Майору и капралу, – пояснил он.

Кира кивнула, вполне его понимая.

Как только оружие погрузили, а военные вернулись на «Валькирию», мини-шаттл отделился и начал спуск на Адрастею.

– Видимо, на базе вы никакой еды не нашли? – спросила Кира Орсо.

Он покачал головой:

– К сожалению, нет. В наших спасательных капсулах было несколько пайков, но мы оставили их майору и капралу. Им они нужнее, чем нам.

– Точнее – им они нужнее, чем мне.

Он настороженно глянул на нее:

– Да, видимо, так.

Кира покачала головой:

– Неважно. – Он поступил правильно. – Ладно, вперед!

– По местам! – скомандовал Орсо.

Трое его спутников пристегнулись, а Орсо сел рядом с Кирой в кресло второго пилота, и Кира приказала:

– Эндо, проложи маршрут до ближайшей точки в системе Шестьдесят первой Лебедя. Ограничений по скорости нет.

На экране всплыл тот сектор космоса, куда они хотели попасть. Замигала точка: заправочная станция «Гидротек» на орбите вокруг газового гиганта Циолковского. На этой же станции «Фиданца» останавливалась несколько месяцев назад по пути сюда, к сигме Дракона.

Кира выдержала секундную паузу, а затем:

– Старт!

С ревом ожили двигатели шаттла, перегрузка в 2g придавила их к спинкам кресел – сначала мягко, но дальше давление все нарастало.

– Поехали, – пробормотала Кира.

Три часа продолжалась перегрузка в 2g, затем искусственный интеллект сбросил ускорение до более терпимых 1,5g, и это позволило экипажу перемещаться без особых проблем. Следующий час четверо военных провели, обшаривая каждый уголок шаттла. Они проверили, как Кира отремонтировала пробоины – «недурно для гражданского лица», нехотя признал Сэмсон, – пересчитали пайки, составили полный каталог оружия, аккумуляторов и боеприпасов, продиагностировали скинсьюты и криосистему и в целом убедились, что судно функционирует нормально.

– Если что-то случится, пока мы спим, ты едва ли успеешь нас разбудить, – пояснил Орсо.

Затем он и все остальные разделись до трусов. Яррек, Сэмсон и Райснер забрались каждый в свою криокамеру и начали делать инъекции, которые должны были их заморозить. Они не могли оставаться дольше на ногах, чтобы не проголодаться. Всю еду следовало сберечь для Киры.

Нервно рассмеявшись, Райснер помахала товарищам рукой.

– Увидимся у Шестьдесят первой Лебедя, – сказала она, и крышка ее криокамеры опустилась.

Кира помахала в ответ, но едва ли рядовая Райснер успела это увидеть.

Орсо подождал, пока все остальные не погрузились в бессознательное состояние. Тогда он сходил к шкафчику и принес оттуда ружье.

– Держи. – Он вручил ружье Кире. – Это против правил, но тебе оно может понадобиться, и если такое случится… лучше, чем драться голыми руками.

Орсо несколько иронично глянул на Киру и добавил:

– Все равно мы будем лежать беспомощные, полностью в твоей власти, так какого черта. Хоть шанс у тебя будет.

– Спасибо. – Она взяла ружье, оказавшееся тяжелее, чем думалось. – Спасибо за заботу.

– Без проблем. – Он подмигнул ей. – Эндо объяснит тебе, как им пользоваться. И еще есть приказ Щеттер.

– Да? – насторожилась Кира.

Орсо ткнул себя в правую руку. У локтя проходил отчетливый круговой шрам, и ниже кожа была светлее.

– Видишь?

– Да.

Он ткнул пальцем в такой же шов на левом бедре:

– И вот.

– Да.

– Меня ранило шрапнелью несколько лет назад. Руку и ногу ампутировали, потом пришлось их регенерировать.

– Ой!

Орсо пожал плечами:

– Это не так уж больно. Суть в чем… когда у тебя кончится провизия, если поймешь, что не дотянешь, открой мою криокамеру и отрежь кусочек.

– Что? Да никогда в жизни!

Снова ироничный взгляд.

– Все равно что обычное выращенное в лаборатории мясо. А со мной, пока я в криосне, ничего не случится.

Кира сморщилась:

– Чтобы я превратилась в каннибала? Господи, я знаю, что в Солнечной системе вы особенные, но такое…

– Да нет же! – сказал Орсо, хватая ее за плечо. – Всего лишь хочу, чтобы ты выжила. Мы тут не в игрушки играем, Наварес. Возможно, весь человеческий род сейчас в опасности. Так что если придется отрезать мне руку и съесть, чтобы остаться в живых, – вперед. Обе руки, если понадобится, и обе ноги. Ты меня поняла?

Под конец он уже орал. Кира крепко зажмурилась и кивнула, не в силах смотреть ему в глаза.

Миг – и Орсо отпустил ее.

– Ладно. Хорошо. И это… не торопись орудовать секачом без особой нужды.

Кира покачала головой:

– Не стану. Честное слово.

Он выставил большие пальцы вверх:

– Отлично! – Залез в последнюю криокамеру и улегся там. – Справишься тут одна?

Кира прислонила ружье к стене.

– Ага. Эндо составит мне компанию.

– Молодчина! – ухмыльнулся Орсо. – Не хотелось бы, чтобы ты озверела и набросилась на нас.

Он потянул на себя крышку криокамеры, и вскоре окошечко покрылось изнутри холодным конденсатом, спрятав Орсо от глаз Киры.

Кира выдохнула и осторожно пристроилась рядом с ружьем. Каждый лишний килограмм перегрузки она ощущала уже в костях.

Долгий предстоит путь.

На протяжении шестнадцати часов сохранялась перегрузка в 1,5g. Кира тем временем подробно записала видения, которые посылала ей чужь, и поручила Эндо отправить эту запись и Щеттер, и в штаб-квартиру Лиги. Она также попыталась просмотреть записи, которые Бишоп скопировал с систем «Смягчающих обстоятельств», особенно результаты экспериментов Карра. К величайшей ее досаде, эти файлы оказались запаролены и предназначались «только для персонала со спецдопуском».

Потерпев тут неудачу, Кира задремала, а когда уже не могла больше дремать, лежала и смотрела на чужь, плотно облепившую ее тело.

Она провела рукой по другой руке от плеча, прислушиваясь к ощущению волокон под кончиками пальцев. Потом сунула руку под термоодеяло, в которое закуталась, – под термоодеяло и внутрь комбинезона – и потрогала другие места – грудь, живот, бедра и, наконец, между ног.

Не ради удовольствия – это было клиническое исследование, вот и все. Ее интерес к сексу на тот момент оценивался намного ниже нуля. И все же Киру удивило, что кожа оставалась чувствительной даже под покрывающим ее «скинсьютом». Поверхность между ног стала гладкая, как у куклы, но под волокнами прощупывались знакомые складки.

Она выдохнула с присвистом и отдернула руку. Довольно. Пока что ее любопытство вполне удовлетворено.

Она решила поэкспериментировать с чужью. Сначала попыталась уговорить ее выпустить шипы вдоль внутренней стороны руки. Попыталась – и не преуспела. Волокна шевелились в ответ на ее мысленные команды, но не подчинялись.

Она знала, что чужи по силам это сделать. Она просто не хотела. Или же не видела достаточной угрозы. Даже когда Кира пыталась вообразить, будто на шаттле появились захватчики, этот организм не верил и не выпускал ни одного шипа.

Разочаровавшись, Кира переключилась на лицевую маску, желая понять, сможет ли она вызвать ее, если захочет.

Оказалось, что сможет, если приложит достаточно усилий. Лишь загнав себя в состояние, близкое к панике, когда сердце громыхало и бисерины холодного пота выступили на лбу, Кира сумела сообщить чужи свое желание и только тогда почувствовала уже знакомое покалывание скальпа и шеи – «скинсьют» пополз выше по голове и лицу. На миг ей почудилось, что она задыхается, и тут уж ее страх сделался вполне реальным. Потом она совладала с собой, и пульс замедлился.

С каждой попыткой чужь становилась все восприимчивее, и, чтобы вызвать маску, достаточно уже было сосредоточиться на тревожных мыслях – что, учитывая обстоятельства, особого труда не составляло.

С маской на лице Кира некоторое время полежала, любуясь электромагнитными полями: гигантские облачные петли расползались вокруг термоядерного двигателя «Валькирии» и реактора, от которого он питался. Другие петли, меньше размером и ярче, скапливались внутри шаттла, соединяли один его сегмент с другим тонкими энергетическими линиями. Эти поля оказались удивительно красивыми: прозрачные их завитки напоминали северное сияние, которое ей довелось однажды увидеть на Вейланде, только более упорядоченное. Но в конечном счете ей стало трудно поддерживать состояние самоиндуцированной паники, и Кира позволила маске сползти с лица – а вместе с ней исчезло и зрелище электромагнитных полей.

Что ж, она не совсем одна: тут есть Эндо и есть «скинсьют», ее молчаливый спутник, прилепившийся к ней паразит, живой и смертоносный. Этот союз не назовешь дружбой, но они соединены, как сиамские близнецы.

Прежде чем перегрузка закончилась, Кира позволила себе съесть одну из рационированных порций. Это был последний шанс поесть, ощущая при этом вес, и ей не хотелось его упускать.

Она поела в маленькой кухонной зоне. Потом снова заварила челл и растянула его по глоточку почти на час. Внутри шаттла слышалось лишь ее дыхание да глухой рев ракетных двигателей – и тот скоро смолкнет. Краем глаза она поглядывала на криокамеры в кормовой части «Валькирии» – холодные, неподвижные, снаружи не разглядеть спрятанные в них замороженные тела. Кира напоминала себе, что она тут не одна, хотя в данный момент Орсо и все прочие больше походили на глыбы льда, чем на людей.

Эта мысль вовсе ее не ободрила. Кира сильно вздрогнула и ударилась головой о стену, она же пол.

Череп пронзило болью, Кира передернулась, на глазах выступили слезы.

– Черт побери! – пробормотала она.

Она все еще двигалась слишком быстро, не привыкнув к перегрузке, вот и поранилась. И не в первый раз – на руках и ногах десятки синяков и шишек. Чужь защищала ее от больших бед, но на такие маленькие постоянные проблемы это существо, видимо, не обращало внимания.

И как такое выдерживают жители Шин-Зара и других планет с высокой гравитацией? Генномодификация помогает им выживать и даже благоденствовать при значительных перегрузках, и все же Кира с трудом могла себе представить такие условия…

– Внимание, – произнес Эндо, – невесомость наступит через пять минут.

Кира избавилась от бутылочки из-под челла, собрала с полдюжины термоодеял из шкафчиков и отнесла их в кабину пилота. Обмотала одеялами кресло пилота, подготовив себе уютный кокон. Рядом с креслом закрепила ружье, запас провизии на неделю, влажные салфетки и прочие вещи, которые могли ей понадобиться.

Легкая дрожь пробежала по кораблю, и ракетные двигатели отключились, оставив Киру в блаженной тишине.

Желудок поднялся к горлу, комбинезон растопырился, как будто надутый воздухом. Стараясь удержать свой обед, уж какой был, от появления на бис, Кира свернулась на застеленном термоодеялами кресле.

– Отключаю второстепенные системы, – сообщил Эндо, и огни в отсеке для экипажа выключились, осталась лишь легкая подсветка приборной панели.

– Эндо, – сказала Кира, – понизь давление в кабине до эквивалента двух с половиной тысяч метров от уровня моря по земному стандарту.

– Мисс Наварес, на такой высоте…

– Мне известны побочные эффекты, Эндо. Более того, я на них рассчитываю. Выполняй!

За спиной усилился шорох вентиляторов, Кира почувствовала легкий ветерок – воздух уходил в вытяжку под потолком. Она включила связь:

– Щеттер, перегрузка только что прекратилась. Через три часа мы совершим сверхсветовой переход. Прием.

Три часа понадобится, чтобы термоядерный реактор остыл и чтобы радиаторы «Валькирии» охладили шаттл до близких к нулю температур. Все равно в сверхсветовом пространстве шаттл перегреется два или три раза – в зависимости от того, насколько Кира будет активна. При перегреве «Валькирия» будет возвращаться в обычное пространство и сбрасывать избытки тепловой энергии, прежде чем продолжить перелет. Иначе все на борту сварятся заживо.

Расстояние между «Валькирией» и Адрой сказывалось сейчас в трехминутных задержках между репликой и ответом. Наконец послышался голос Щеттер:

– Вас поняла, Наварес. Проблемы есть?

– Ответ отрицательный. На борту полный порядок. А у вас?

Майор, насколько было известно Кире, все еще ждала в спасательной капсуле, чтобы Иска вернулся за ней.

– Ситуация под контролем. Мне удалось сделать шину. Позволит опираться на сломанную ногу. Прием.

У Киры сочувственно заныла нога. Боль, наверное, адская.

– Когда Иска доберется до базы? Прием.

– Завтра вечером, если не возникнет проблем. Прием.

– Хорошо, – сказала Кира. – Щеттер, а что сделали с телом Алана?

Этот вопрос тревожил ее весь день.

– Его останки доставили на «Смягчающие обстоятельства», как и останки других погибших. Прием.

Кира прикрыла глаза. Значит, у Алана было огненное погребение, достойное короля викингов: пылающий корабль унес его в вечность.

– Ясно. Прием.

Они продолжали обмениваться сообщениями еще несколько минут: майор подсказывала, как облегчить перелет, Кира давала советы, как выжить на Адре. Даже на майора, подумала Кира, тяжким бременем давит эта ситуация.

Наконец Кира спросила:

– Скажите мне, Щеттер: что Карру удалось выяснить насчет ксеноорганизма? Без этой чуши про «засекреченную информацию». Прием.

На том конце линии послышался вздох.

– Чужак состоит из полуорганического вещества, подобного которому мы никогда не встречали. Рабочая гипотеза: эта оболочка на самом деле представляет собой совокупность чрезвычайно сложных наносборщиков, однако изолировать отдельный элемент так и не удалось. Это вещество активно сопротивляется любому анализу. Стоит поместить пару молекул на чип, и они ломают чип или же прожигают его насквозь и исчезают или замыкают электрическую цепь. Ну, вы поняли.

– Что-нибудь еще? – спросила Кира

– Больше ничего. Нам очень мало удалось сделать. Карр был одержим желанием найти источник энергии чужака. По-видимому, он не получает питания от вас. Наоборот, отдает вам энергию, а значит, он должен ее каким-то образом генерировать.

Тут вмешался Эндо:

– Предстоит сверхсветовой переход. Пятиминутная готовность.

– Щеттер, мы вот-вот минуем марковский предел. Пора прощаться. Удачи вам и Иске. Надеюсь, вы справитесь.

И после короткой паузы Кира приказала:

– Эндо, вид с кормовых камер.

Экран перед ней ожил, и теперь она могла видеть то, что шаттл оставлял позади: Зевс и его луны, в том числе Адрастея, превратились в скопище ярких точек чуть правее и вскоре растворились в темноте.

Перед мысленным взором всплыло лицо Алана, горло сдавила судорога.

– Прощай! – прошептала она.

Затем она стала поворачивать камеру, пока на дисплее не появилась звезда этой системы. Кира смотрела на звезду, понимая, что едва ли ей суждено увидеть ее вновь. Сигма Дракона, восемнадцатая в этом созвездии. Когда Кира впервые наткнулась на название этой звезды в докладе компании, оно ей понравилось: оно, казалось, сулило увлекательные приключения, может быть, и опасность – небольшую… Теперь же оно казалось роковым, как будто дракон собрался пожрать все человечество.

– Покажи мне вид с носовых камер.

Экран переключился на вид перед шаттлом. Без имплантов Кира не сразу зафиксировала цель своего пути: маленькую красновато-оранжевую точку в центре экрана. На таком расстоянии две звезды сливались в одну, но Кира знала, что летит к ближайшей из них.

И тут с сотрясающей силой обрушилось понимание: как далеко заветная Шестьдесят первая Лебедя! Несколько световых лет – даль, превосходящая воображение, – и даже со всеми возможностями современных технологий это пространство остается огромным и страшным, а ее шаттл – крошечная пылинка, летящая в вакууме.

– Вас поняла, Наварес. Благополучного пути. Конец связи.

Негромкий вой донесся с кормы: марковский двигатель наращивал мощность.

Кира оглянулась через плечо. Двигатель она увидеть не могла, но могла себе его представить: большой черный шар, тяжелый, грузный, по ту сторону противорадиационного экрана корабля – коварная жаба, притаившаяся где-то в межстенном пространстве. Как обычно, при мысли об этом устройстве ее пробила дрожь. В драгоценных граммах антиматерии таилась радиоактивная смерть – стоит магнитным бутылям отказать хоть на миг, и все в шаттле погибнут. Непостижимым образом двигатель скручивал материю и энергию, чтобы войти в пространство сверхсветовых скоростей. И это всегда пугало Киру и заставляло задуматься: что же происходит с людьми, пока они спят в сверхсветовом пространстве?

На этот раз она выяснит.

Вой нарастал. Голос Эндо:

– Сверхсветовой переход через пять секунд… четыре… три… две… одну.

Вой достиг пика, и звезды исчезли.