ГЛАВА 4
Второй раз мы перенеслись ближе к подножию гор, и черные скалы с хрустальными пиками возвышались уже совсем рядом. И еще здесь сильнее был запах соли и чего-то пряного, неизвестного мне.
— Чем это пахнет? — не выдержала я, выходя из круга и отпуская с рук сестру.
— Морем Искры, конечно, — презрительно хмыкнул маг, а я прикусила язык. Чем же еще? Но откуда мне было знать, как пахнет море? Я его никогда не видела. И не нюхала.
— Лея! Ну наконец-то! Светлая Искра, а это кто с тобой?
Я обернулась на голос и чуть смущенно улыбнулась Ринке, которая сидела на земле и вскочила при нашем появлении. Ельга и Полина тоже были здесь, первая отвернулась, даже не кивнув, а вторая помахала рукой, с опаской посмотрев на барса. Возле ног девушек лежали объемные тюки с вещами.
— Это моя сестра, Незабудка, — вздохнула я, — а это… — покосилась на черного зверя, прикидывая, как его назвать. — Это… Ну… это… Просто Зверь!
Зверь повернул голову, в желтых глазах вертикальный зрачок сузился до тонкой, почти невидимой линии, и оскалил клыки, словно желая сожрать. Я отодвинулась подальше. Но думать о нем было некогда.
— Все в сборе? — Маг обвел нас недовольным взглядом, перебив меня. — Меня зовут Ортан, я непосвященный маг и уполномочен доставить вас в Хадраш!
— А что такое непосвященный? — простодушно влезла Ринка.
— Молчать, когда я говорю! — недовольно блеснул светло-голубыми глазами Ортан. Но потом все-таки пояснил: — Во мне есть Свет, но он еще не разгорелся и посвящения у Искры я еще не прошел.
Ринка кивнула и открыла рот, чтобы еще что-то спросить, но расположение мага на этом закончилось.
— Хватит болтать, отправляемся. До Хандраш два дня пути, свои вещи несете сами, конечно, вас предупреждали, что нужно брать самое ценное.
— А мы что, пешком пойдем? — возмутилась Ельга. — А как же летающие грифоны? Или волшебная колесница? Ну или хотя бы вот эта ваша светящаяся лужица? Нельзя как-то по-волшебному перенестись? Чтобы ногами не топать?
— Нельзя, — отрезал Ортан. И проворчал: — Тоже мне, важные персоны, на грифоне захотели… А ну, шагайте!
Бывшие швеи взвалили на спины свои огромные тюки, а я порадовалась, что у меня никогда не было много вещей. Зато у меня теперь были два довеска в виде сестры и черного барса. Зверь все так же шел рядом и людей, кажется, совершенно не боялся. Зато вот девушки смотрели на него с ужасом и старались держаться подальше.
— Лея, кошмар какой, откуда он? Я таких даже на картинке не видела! Неужели из полосы Сумрака?
Я покосилась на барса.
— Оттуда, — кивнула я.
А что, хороший вариант, сразу все вопросы отпадут. Там и не такие звери водятся. И никто не удивится его необычному виду, Сумрак — и этим все сказано. Кстати, может, тот Замок действительно сумеречный? Вполне возможно, там ведь места неизученные, страшные и губительные. Возле Зоны Сумрака никто не живет, лишь стражи границ несут свою тяжелую службу.
— Зачем ты его держишь? — громкий шепот Ринки прервал мои размышления. — Вдруг сожрет ночью? У него же клыки!
— Котик хороший! — обиженно выкрикнула Незабудка и дернула котика за хвост. Зверь угрожающе оскалился, от чего девчонки завизжали, маг схватился за жезл, на котором загорелся кристалл, а Незабудка зашлась веселым смехом.
— Сиера, прекрати! — Я оттащила сестру от барса и успокаивающе подняла руки. — Все хорошо, это они так играют! Не волнуйтесь.
— Убогая, что с нее взять, — фыркнула Ельга, поднимая свой тюфяк. — Полукровка ведь. Вот и не дружит с головой.
— Чтоб тебя слизни сожрали и, подавившись, выплюнули! — звонко пожелала девушке Незабудка.
Я зажала ей рот рукой, стараясь не расхохотаться, но не удержалась и хмыкнула.
— Милая, я же просила не повторять!
— Как только этой неумехе ребенка доверили! — возмутилась Ельга и демонстративно отвернулась. Ринка за ее спиной скорчила рожицу и подмигнула Незабудке, а Полина хихикнула.
— Хватать болтать, ногами шевелите! — оборвал нас Ортан. Потом сложил руки и плавно приподнялся над землей, так что носки его сапог зависли над молодой травкой. И так и поплыл вперед, не касаясь земли. Мы, к сожалению, магией наделены не были и поэтому тащились на своих двоих. К обеду солнце поднялось высоко, тени сжались в точки, а Незабудка устала и расхныкалась. Я какое-то время несла ее на плечах, потому что двигаться достаточно быстро малышка, понятно, не могла. Но к полудню я уже заметно устала, да и остальные тащились все медленнее. Ринка повязала на голову платок, чтобы солнце не напекало, Полина согнулась, как столетняя старушка, одна Ельга шла молча и прямо, хотя и раскраснелась от жары.
Я уже давно отстегнула рукава и порадовалась, что одета так удобно — в платье до колен, простое и серое. Теплые чулки и шаль я тоже сняла и теперь опасалась, что натру ноги грубой кожей ботинок. Но полотняных тонких чулок у меня не было, и не босиком же мне идти. Приходилось терпеть.
С Незабудки я тоже стянула курточку, оставив девочку в платьице.
— Во всем мире уже конец осени, прохлада, а здесь солнцепек, — проворчала Ринка, утирая пот. — Нельзя приглушить солнце как-нибудь? Или ветерок наколдовать?
Ортан на наши стенания не отреагировал, просто завис, внимательно рассматривая местность. Ничего интересного в ней не было, обычный пейзаж — поля да скалы в отдалении.
— Привал, — объявил маг и плавно опустился на землю. Девчонки же просто попадали на траву, скидывая свою поклажу.
Ортан простер руки над землей, зашептал что-то, и пространство дрогнуло, поплыло, а через миг на поляне появилась холстина, накрытая всякой снедью. Мы восторженно ахнули, а Незабудка захлопала в ладоши:
— Волшебник! Лея, дядя — волшебник!
— Да, милая, — улыбнулась я чуть смущенно.
Маг лишь снова презрительно хмыкнул и отвернулся.
— На еду и отдых — час, к вечеру мы должны пересечь плато и спуститься в долину. Там заночуем.
— Пресветлая Искра! — восхитилась Ринка, подползая ближе к накрытому «столу». — Вот это да! А говорите, что непосвященный! Столько еды наколдовали!
— Я ничего не колдовал, — недовольно пояснил Ортан. — Я лишь переместил еду сюда из Хандраш. Там накрывают походные холстины для таких случаев, а моей капли Света хватает для переноса. Только и всего. Наколдовать из Ничто может только истинный и посвященный маг. Это очень трудно.
— А нельзя нас тоже переместить? В Хандраш. — Ельга тоже подошла ближе.
— Только если в виде бекона, — поджал губы маг и отошел в сторону. Есть с нами он, похоже, считал ниже своего достоинства.
Ельга дернула плечом и замолчала. Я вопросов не задавала и молча сооружала для Незабудки обед, накладывая на лепешку все подряд: сыр, холодное мясо, ломтики помидора и листья салата. И когда девочка вгрызлась зубками в это великолепие, так же молча начала делать лепешку с начинкой для себя. Я давно поняла, что пока есть еда — надо есть. Никогда не знаешь, как быстро она закончится. А вопросы я и потом успею задать.
Барс принюхался к нашему провианту, фыркнул и, развернувшись, умчался на скалы.
— Куда это он?
Я пожала плечами.
Честно говоря, меня это волновало мало. Зверь хоть и вел себя смирно, но не переставал быть зверем, и меня это соседство тревожило. Я всю дорогу косилась на него, опасаясь, что он проголодается и нападет, может, от этого и тащила Незабудку на плечах. Кто его знает, что у него на уме. Поэтому сейчас лишь обрадовалась и понадеялась, что барс не вернется. Я вообще не понимала, почему он до сих пор идет за нами.
Девчонки тоже не разговаривали, молча поглощая пищу. Перспектива и дальше тащиться по раскаленному плато никого не радовала.
— Как-то я по-другому представляла дорогу в Хандраш, — пробурчала Ринка. — Думала, мы полетим, чудеса там всякие. А мы тащимся, как торговки на тракте. Никакого волшебства.
— Зато мы идем в самое красивое место на земле, — тихо вздохнула рядом Полина.
— Откуда ты знаешь, что оно красивое? — проворчала Ельга. — У тебя есть знакомый маг, чтобы рассказать?
— Да, — неожиданно подтвердила Полина. Мы уставились на нее во все глаза.
— Что, правда? Ты знакома с магом?
— Мой брат наделен Светом, — не поднимая глаз, ответила девушка. — Он уехал в Хандраш шесть лет назад, в Академию. И стал боевым магом. Он присылал нам письма, что сами летели по воздуху и даже под дождем не мокли. И писал, что это необыкновенное место, очень красивое.
— А ты ни разу не рассказывала, — с легкой обидой протянула Ринка.
— Арамира отправили в Зону Сумрака, он ведь боевой маг. А оттуда писать нельзя…
Полина отложила недоеденную лепешку, поднялась и ушла к скалам, за низкие деревья. Мы проводили ее взглядами.
— Как же, боевой маг, слушайте больше, — проворчала Ельга. — Наверняка в младших прислужниках бегает, вот и стыдится семье написать. Вот будет братцу сюрприз, когда эту дурочку увидит!
— Прекрати, — тихо сказала я. Все знали, что означает «отправили в Зону Сумрака». Боевые маги регулярно пропадали на границе. Или погибали. И порой родственники годами ждали от них известий.
— Ой, у кого это голос прорезался? — насмешничала Ельга. — Я и не знала, что ты говорить умеешь!
— Не только говорить. — Я в упор уставилась в лицо девушки. Раньше я всегда голову опускала и в глаза старалась не смотреть, но здесь опасаться уже нечего. И Ельга сразу замерла, сложила торопливо пальцы в охранном жесте.
— Проклятая! — прошептала она испуганно. — Не смотри! Отвернись, говорю! Еще беду приманишь…
— А ты за языком следи, я на тебя и не посмотрю, — отозвалась я, потянувшись за еще одним куском мяса.
От непривычной сытости неудержимо потянуло спать, мягкая травка так и манила прилечь. Незабудка уже растянулась рядом, скинув свои ботинки, и я не стала ее ругать. Пусть отдохнет, пока есть возможность. Но только собралась присесть рядом, как от кустов раздался дикий вопль Полины, а следом — нечеловеческий рык.
Первой мыслью было, что черный барс все же решил нас сожрать и начал с самой упитанной, но я быстро поняла, что ошибаюсь. От деревьев в нашу сторону неслась Полина, а за ней… Такое чудовище я видела только на картинках в своей любимой книжке. Извивающееся, склизкое, с короткими отростками-лапами и хвостом-обрубком, с чешуйчатыми наростами на бочкообразном теле. Их называли кохрами. Когда-то они тоже выползли из Сумрака, а потом расплодились на земле. Слизни питались мхом, но вот задавить своим телом могли запросто.
Ортан вскинул руку с жезлом.
— Бегите! — закричал он.
Ельга и Ринка со всех ног бросились выполнять, я толкнула за ними Незабудку и обернулась.
— Еще один!
Слева в сторону мага двигался такой же монстр, и справа тоже… Я заколебалась, не зная, что предпринять. Понимала, что нельзя упускать такой случай, что надо хватать Незабудку и со всех ног нестись отсюда подальше, прятаться, а если найдут — можно сказать, что ополоумела от страха. Но только вид мага, стоящего на поляне, одного против нескольких чудовищ, не давал мне уйти. Даже я понимала, что его капли Света не хватит для борьбы со слизнями — они окружали парня со всех сторон.
— Чтоб вас всех зловонная гхара забрала, — с отчаянием пробормотала я, отпихнула Незабудку. — Беги к Ринке, милая, быстро!
А сама бросилась обратно к магу, на ходу подбирая булыжник и швыряя в морду одного из чудищ. Попала. Кохр повернул голову в мою сторону, подумал и снова пополз к Ортану.
— Ах так?! — Я подобрала камень побольше, благо здесь их было полно, и снова швырнула. На этот раз булыжник впечатался в бок чудовища. Но он лишь дернул хвостом, не обращая на меня внимания, и продолжил двигаться к магу.
Я озадаченно перевела взгляд с подрагивающего массивного хвоста чудовища на парня со вскинутыми руками и вдруг поняла:
— Капля Света! Их манит Свет! Ортан, вы слышите меня? Уберите Свет!
Он то ли не слышал, то ли не счел нужным прислушаться к словам какой-то полукровки, но все еще пытался поразить монстров своей магией. Я бросилась к парню, кувырком поднырнула под хвост одного кохра, перекатилась, вскочила за спиной Ортана и повалила его на землю. Он вскрикнул, но не устоял, свалился, и капля Света погасла на его жезле.
— Идиотка! — заорал маг. — Они же нас сожрут!
Он снова вскинул руки, зажигая Свет, но я навалилась на мага всем телом, не позволяя это сделать и стараясь не думать, что будет, если я ошиблась. Парень пытался меня скинуть, но я уцепилась за его одежду, а ногами обхватила бедра, словно древесная обезьяна.
— Слезь с меня, ненормальная! — пыхтел Ортан, пытаясь выползти из-под меня и ругаясь. — Чокнутая тварь, дрянь такая, пошла вон!
Горячее зловонное дыхание опалило наши лица, и мы застыли, не двигаясь, так и замерев в нелепой позе — Ортан на земле, я — на нем. Кохры зависли над нашими телами, шумно принюхиваясь. Склизкие отростки тронули мое плечо, оставляя влажный след, и я дернулась от отвращения. Словно лизнул… И чудовище, недовольно заворчав, отползло в сторону. Я очень медленно подняла голову и скатилась с мага, села на траву. Все кохры уходили в лес, покачивая своими толстыми хвостами.
— Они же из Сумрака, — стушевавшись пояснила я. — Вот их Свет и приманил. А людей кохры не едят.
Ортан тоже поднялся, окинул меня хмурым взглядом. Но если я ждала благодарности, то сильно ошиблась. Потому что маг первым делом на меня наорал:
— Ты проявила своеволие, Элея, и не послушалась моего приказа! Я доложу о твоем поступке, поняла? Еще и испачкала… всего! Ненормальная!
Я лишь рукой махнула, коря себя за глупость. Надо было бежать со всех ног, а не пытаться спасти наглого мага. Зачем только я это сделала? С тоской осмотрела свой потрепанный вид: платье в земле и траве, волосы растрепались, а на руке слизь от языка кохра. Отвратительно!
Вздохнув, я поднялась и пошла искать Незабудку. Барс сидел на скале, почти слившись с черным камнем, и внимательно наблюдал.
Лиария
Она была здесь, и ее здесь не было. Тьма везде и нигде. Лиария задумалась и соткалась из темноты в женскую фигуру, шагнула ближе к зеркалу, всматриваясь в свое лицо. Хотя было ли это лицо ее? Тьма способна принять любую форму.
Она тронула ледяную поверхность кончиками пальцев, и они провалились в стекло, словно в вязкое желе.
— Еще раз, — приказала она.
Мутная белесая дымка внутри зеркала завилась в спирали и развеялась, очищаясь. Лиария снова увидела хрустальный зал и своего паладина, застывшего в прыжке. Мощное черное тело с литыми мышцами, оскаленная пасть, иглы вдоль хребта. И две фигурки на полу — одна женская, вторая детская. Кусочек прошлого, застывший в хрустале.
Лиария прикрыла глаза.
Шариссар знал, что королева рядом, когда прыгал в портал Светлых. Он всегда чувствовал Лиарию. Ведь в нем было больше Тьмы, чем в ком-либо из всего Оххарона. Возможно, даже больше, чем в самой королеве. В этот раз он снова проявил своеволие, приняв решение без ее разрешения.
Посылать в Пятиземелье Нортона уже не имело смысла, Высший Паладин Мрака сам найдет Отражение.
Королева отвернулась от зеркала и разлетелась стаей черных птиц. Вылетела в окно и снова соткалась в фигуру уже на самой высокой башне Оххарона, возле огненного сердца. Оно пульсировало, билось, окунаясь в черную кровь, что питала его. Жертвы еще дышали, обездвиженные черной магией, умирающие, но все еще надеющиеся на спасение. Это всегда удивляло королеву. Суть человека — надежда, они до самого последнего вздоха верят во что-то лучшее, даже если разум упрямо твердит, что выхода нет, люди — верят. Так странно.
Лиария прошла по краю бортика, закинула голову, рассматривая кровяные линии. Нить Шариссара дрожала, натянутая, словно струна. Она вела туда, куда не было ходу никому из проклятых. Мягко улыбнувшись, Лиария тронула эту нить и резко разорвала. Отголосок боли паладина кольнул кончики ее пальцев, и королева снова улыбнулась.
Шариссар своеволен. Но он никогда не предаст Оххарон.
Лиария прошлась босыми ногами по краю чаши. Ее белоснежное платье плыло в черной крови, не пачкаясь, словно лилия на воде. Королева склонилась над мужчиной, лежащим с краю, и нежно коснулась ладонью его лица. Он распахнул глаза — серые, кажущиеся темными на бледном лице. Это был один из Светлых, захваченный во время последнего сражения. Света в нем почти не было — обычный страж границ, даже не боевой маг. Разве что красивый. Лиария желала видеть у чаши лишь самых достойных.
— Ведьма, — выдохнул мужчина, а Лиария рассмеялась.
— Ты боишься смерти, человек? — пропела она и слизнула каплю крови из пореза на его шее. — Не бойся. Твоя будет приятной…
Элея
К вечеру мы вышли на утоптанную дорогу, и идти стало легче. К тому же солнце уже клонилось к горизонту, а не пыталось нас поджарить, так что мы даже повеселели. Ортан больше не летел, а, как и мы, шел по земле, демонстративно отвернувшись.
Я подошла ближе.
— Слушайте, я тут вспомнила, что вы колечки свои снять забыли, — похлопала я ресницами, изображая простушку. — Вы бы забрали, а то вдруг потеряю? Знаете, я все теряю, прямо ничего мне доверить нельзя! Иголку в швейной — и то сто раз теряла, а тут колечко. Дорогое, наверное?
Маг поджал недовольно губы, покосившись на меня. И ответил, видимо, лишь оттого, что и ему было скучно целый день молчать.
— Узел с вас снимут только в Хандраш, — бросил он.
— Узел?
— Кольцо. Оно завязано на вашей ауре, потому и узел, — снисходительно пояснил он. — А то вдруг потеряетесь по дороге, где я вас искать буду? А узел всегда приведет к любой из вас.
Я сникла, хоть и старалась не показать виду, что расстроилась. А я так надеялась ночью улизнуть! Дождаться, пока все уснут, и потихоньку сбежать, сжав в охапку Незабудку! А теперь выясняется, что это проклятое кольцо держит меня на привязи.
— Ой, а оно мне давит! — застонала я, дергая палец. — Размерчик не мой! Вот смотрите, прямо палец распух! Снимите, а? Я не потеряюсь, вот Светлой Искрой клянусь! Я вообще от вас ни на шаг! Палец-то как болит, ааа!
— Ну, значит, останешься без пальца, — обрадовал Ортан. — А снять я все равно не смогу, не я завязывал узел, а магистр Райден.
— Никакого толка от вас, а еще маг называется! — не удержалась я от возмущения и ушла к девушкам, перестав дергать свой измученный палец. Парень проводил меня ошарашенным взглядом, а я прикусила язык. Конечно, нельзя так разговаривать со Светлыми, но уж очень я расстроилась. Как ни ужасно, но, очевидно, придется идти в Хандраш и пытаться сбежать уже оттуда. Я вздохнула, усаживая на плечи задремавшую Незабудку.
Иногда я видела черного барса — он по-прежнему следовал за нами, хоть и держался на расстоянии. Порой мне казалось, что он хромает, а раз даже почудилось, что у него из пасти идет кровь, но, скорее всего, лишь показалось.
К ночи мы спустились в долину и уже в темноте подошли к дому. Увидев впереди стены и крышу, девчонки чуть ли не завизжали от радости: мы уже всерьез переживали, что ночевать придется под открытым небом. Хотя меня такая возможность не пугала, но вот воспоминание о слизнях как-то отбивало всю охоту. Да и Незабудке нежелательно спать на сырой земле, еще простудится. Так что я тоже обрадовалась, когда мы приблизились к жилищу.
С виду оно напоминало обычный путевой дом, им и являлось. Но поразило меня не это. В светлом зале уже сидели на лавках с десяток девушек, все с тюками и, очевидно, тоже проведшие день в пути. Нам навстречу шагнул светловолосый парень — тоже маг, тот самый, что запускал в воздух волшебных зверей.
— Ортан! Мы вас уже заждались, — воскликнул он. — Почему так долго?
— Негасимой Искры тебе, Арви, — ухмыльнулся Ортан. — А задержался я, потому что вот эту ненормальную узел через горы перетащил. Пришлось искать.
— Ого, странно, может, она в вихрь попала? Хотя там вроде не было сегодня волнений пространства. А ребенок что здесь делает?
Оба мага уставились на нас с Незабудкой, и я крепче прижала к себе уснувшую девочку и насупилась.
— Сейчас расскажу, — пообещал другу Ортан и обернулся к нам, застывшим на пороге: — Ну, что встали? Ужин вам подадут, располагайтесь. Или вам особое приглашение надо?
Мы смутились и бросились в зал. Девушки на лавках потеснились, поглядывая на новеньких с легким любопытством. Через несколько минут толстая подавальщица принесла котелок с кашей, поставила на стол. Тарелки нам раздали, и из общего котла ужин мы уже черпали сами. Незабудка проснулась, почуяв запах еды. Сами маги вышли за дверь, видимо, для беседы.
— А вы откуда будете? — доброжелательно спросила маленькая толстушка, сидевшая напротив.
— Из Зеленой Низины, — улыбнулась я.
— Да? А мы из Тростниковой Низины! — обрадовалась она такому совпадению.
Девушка с толстой рыжей косой приподняла удивленно бровь, переглянулась с подружками.
— А нас в Гнилой Низине набрали, — сказала она.
— И меня в Низине! — хмыкнула кареглазая смуглая девушка, похожая на жительницу пустыни. И добавила задумчиво: — У нас поселок — десять домов, названия даже нет, только жители между собой кличут Низинкой, потому что в глубине сопок. И магов мы там сроду не видели, а вот на днях — появились. И кольцо мне надели: я одна в селении незамужняя да молодая.
— А ну, хватит разговаривать, — прикрикнул на нас вернувшийся Ортан. — Доедайте, убирайте столы, и спать! Тюфяки вдоль стен лежат. На заре дальше отправимся.
Мы притихли, удивленно переглянувшись. А я нахмурилась. Получается, что маги отобрали молодых девушек из поселений, в названиях которых было слово «Низинка»? Странно. Кареглазая тоже сидела, задумавшись, ковыряя ложкой в тарелке.
— Не нравится мне это, — тихо пробормотала она.
— Перестань, мы же в Хандраш идем! — напомнила Ринка. — Тут радоваться надо! Смотри, а то передумают маги тебя с собой брать и отправят обратно в твою Низинку! В три дома у сосны!
— Да я и не против обратно, — хмуро бросила кареглазая. Ринка обиженно насупилась и ушла отвоевывать тюфяк, а я подсела ближе.
— Я тоже не горю желанием в Хандраш ехать, — тихо поделилась я с девушкой. — Только маги моего желания не спрашивали. Меня зовут Элея, а это Незабудка.
— Тисса, — представилась кареглазая. — Вам что сказали, когда отбирали?
— Что набирают помощниц для хранительниц Искры, — прошептала я. — Только условия странные выдвинули: возраст и чтобы нетронутой была…
— Вот-вот, — кивнула головой Тисса. — Мой отец это как услышал, так побелел весь от негодования. Где это видано, чтобы прислугу по таким качествам отбирали? Ни умения не смотрели, ни искусность в ведении хозяйства…
— Это все потому, что готовят нас не в прислуги, — подмигнула рыжеволосая. Обвела всех таинственным взглядом. — А в жены!
— Да уж, жди, — фыркнула Тисса.
— Не хотите — не верьте, — оскорбилась рыжая. — А я вот себе жениха уже присмотрела! — Она томно вздохнула и стрельнула глазами в сторону Ортана, что стоял у стойки. — Молодой, красивый, глаза — словно небо летнее! — с придыханием пропела девушка. — Вот вернусь домой через год с таким мужем, все девчонки обзавидуются!
— Ты вернись сначала, — хмуро бросила Тисса. Отодвинула тарелку и пошла за тюфяком. Подумав, я отправилась следом.
Сестра снова задремала на моих руках, и я решила, что и мне не мешает поспать. Что бы ни готовила дальше судьба, а встречать ее подарки лучше со свежими силами.
