Глава 7
Обдумать произошедшее я не успела. Потому что сначала, измотанная, уснула, а утром, стоило умыться, меня вызвали в кабинет ректора. Тащилась я еле-еле, размышляя, что еще мне грозит.
Напротив вернувшейся Аделии Вельвет расположилась вся вчерашняя троица. И глаза у них стали круглыми, как сины, когда я вошла в дверь. Алиссия поджала губы, а Магма выдохнула, кажется, с облегчением.
— Ну вот, — скучающе произнесла ректор. У окна стоял Аодхэн. — А вы утверждали, что Тину Аддерли сожрала тварь Гряды. Причем непосредственно на территории ВСА.
— Но мы видели своими глазами! — воскликнула Алиссия. — За башней было чудовище!
— Тина, ты вчера встречалась с этими студентами?
— Да, госпожа Вельвет. — Я обвела присутствующих честным взглядом. — Я видела их, когда возвращалась из хозяйственной башни. Я ходила поговорить с Лизой. А когда возвращалась… — В кабинете повисла напряженная тишина. — Столкнулась на дорожке с неприкосновенными.
— И?
— Мы вежливо поздоровались и разошлись.
Глаза Лиссы сузились, как у злой кошки. А вот Магма совершенно неожиданно усмехнулась.
— То есть присутствующие здесь студенты не пытались с тобой поговорить, так, Тина? А потом из тьмы не вылезло жуткое создание и не съело тебя?
Я, не выдержав, рассмеялась. Аодхэн тоже хмыкнул. Троица сникла.
— Как видите, я совершенно цела, госпожа Вельвет! К тому же вряд ли у меня и старшекурсников есть общие темы для разговоров.
— Она врет! — вскочила Лисса. — Врет, вы что, не видите? Там был этот жуткий монстр! Это тварь Гряды! Надо прочесать парк! Да оно всех сожрет! Это прорыв!
Я от души улыбнулась. Самообладание слетало с надменной аристократки, как шелуха! И похоже, про оживающие деревья троица решила умолчать. То ли не поверили своим глазам, то ли не поняли, что произошло. Признаться, я и сама не понимала. И не отказалась бы обсудить это с кем-нибудь из друзей. Вот только в последних у меня сейчас числится лишь зверь непонятного происхождения и сомнительного вида. А людям о моих странностях лучше не говорить.
— Там было чудовище! — снова начала Лисса.
— Боюсь, мой последний урок произвел слишком сильное впечатление на некоторых студентов, — задумчиво протянул Аодхэн.
— Алиссия, — устало начала ректор. — Но существа, подобного тому, что вы описали, просто не существует. А до Гряды множество зачарованных заслонов и дозоров. Мы в Академии, а не на границе. Откуда здесь взяться подобному созданию?
— Но мы все его видели! Все! Пусть нищенка подтвердит!
— Позвольте уточню, — ледяным голосом начал Аодхэн, — насколько верно я все понял. Вы утверждаете, что видели возле хозяйственной башни неизвестного монстра и он набросился на Тину Аддерли. А вы не только позволили ему сожрать девушку, но и сбежали, оставив человека в беде? Все верно? — Неприкосновенные заметно сникли. — А потом еще и ждали всю ночь, прежде чем сообщить об этом происшествии в ректорат? Я все понимаю правильно, Алиссия? Если дело обстояло именно так, то вам всем грозит отчисление. За уклонение от ваших основных обязанностей. А именно — защиты населения от нападения тварей Гряды!
— Но мы…
Похоже, до студентов дошло, чем чревата рассказанная история. Магма побледнела и уставилась на меня, словно пытаясь добраться до моих мыслей. Я ответила безмятежным взглядом.
— Но чудовище… Эта нищенка должна сказать…
— Хватит! — ударила ладонью по столу Аделия. Ее волосы взлетели на миг, образуя черный ореол вокруг носатого лица. Выглядела женщина устрашающе. — Думайте, что говорите, Алиссия! Это ВСА, а не ваше родовое поместье! И здесь все студенты равны! Тина, как видите, жива и здорова и не видела никаких монстров! Ведь так?
— Да, госпожа ректор! — бодро подтвердила я.
— И потому ваши слова я могу воспринять лишь как повод отправить вас в лазарет на обследование! Если, конечно, вы не сознаетесь, что выдумали эту историю! И все же я отправлю сообщения вашим родителям на всякий случай!
Лисса раздраженно дернула точеным плечиком и переглянулась с Магмой. Брюнетка выглядела задумчивой.
— Вы правы, госпожа Вельвет, — выдохнула она. — Очевидно, что нам… показалось.
Ректор недовольно указала на дверь:
— Вы оторвали меня от работы! Убирайтесь немедленно и впредь следите за языками! Всем штрафы!
Мы потянулись к двери, но Аодхэн сделал знак, чтобы я задержалась.
— Ничего не хочешь нам рассказать, Тина? — спросил он.
Я решительно покачала головой:
— Никак нет.
— И ты не видела никого подозрительного? Никаких чудовищ?
— Ни одного!
Профессор посверлил взглядом мой лоб, но я продолжала улыбаться, и он неохотно кивнул:
— Ну что же… Иди.
Уйти я не успела — дверь снова открылась, впуская Эша. Я на миг замерла, глядя на него. И он тоже — словно на стену наткнулся. Уставился мне в лицо, потом быстро осмотрел тело. Словно искал повреждения… Или думал, что злая Алиссия съест меня прямо в присутствии ректора?
— Не кабинет, а проходной двор, — пожаловалась Аделия, Аодхэн глянул хмуро. — Эш, вы что-то хотели нам сообщить?
— Нет. — Вандерфилд оторвал от меня взгляд. — Я лишь хотел убедиться, что с моей подопечной все в порядке.
Аодхэн поднял брови:
— А разве вы все еще попечитель Аддерли, Эш?
Вандерфилд не ответил и пошел к двери.
— Это уже переходит все границы! — взорвалась Аделия. — Вандерфилд, вам назначаю отработку в питомнике! Все понятно? Устроили тут представление… Свободны!
Эш вышел. Я под напряженным взглядом преподавателей — тоже. И тут же мое запястье сжала рука в перчатке, и, протащив меня по коридору, Эш втолкнул в какой-то тесный чулан — швабры, веники, ведро, узкое окно…
— Ты что, все укромные закоулки ВСА знаешь? — буркнула недовольно, потирая руку.
— Рассказывай, — отрывисто приказал он. — Куда ты опять вляпалась?
— Тебе какое дело? — вздернула я подбородок. И подпрыгнула, когда Эш уперся руками в стену. Вот любит он это дело…
— Я задал вопрос. Лисса тебя ударила? Или Магма?
Я нахмурилась. Рассказывать о том, как троица вчера развлеклась, не хотелось.
— Ничего мне твоя невеста не сделала, — буркнула я. — Зато я ее знатно огрела! Ты за нее переживаешь?
Зеленые глаза потемнели, и уголки губы дрогнули.
— Ревнуешь?
— Вот еще! — задиристо фыркнула я. — Они меня не тронули. Только к дереву привязали. После того, как я настучала им палкой по головам! А потом услышали шум и ушли. Испугались.
— Что хотели?
— Чтобы я обходила тебя десятой дорогой.
— Это все? — процедил он.
Я кивнула.
— Кажется, ты что-то скрываешь, пустышка.
— Не называй меня так. И вообще… Мне на уроки надо!
— У тебя хронология, пропустишь. Все равно знаешь ее лучше всех, — рассеянно пробормотал он. — Почему вчера не пришла?
— Ты сам велел не приходить.
— А ты стала послушной девочкой? — Хриплые нотки в его голосе царапают душу… — Раньше я в тебе такого не замечал.
Раньше я не знала, что окажусь для тебя той, кто забирает самое ценное. Ужасное чувство. Стыдное. Не виновата, а внутри все болит.
— Ты слышал, что сказал профессор. Каждое прикосновение может лишить тебя чар.
— Или наоборот, — вкрадчиво сказал Эш. Коснулся моих волос, намотал на палец прядь. Потянул вниз, заставляя отклонить голову и посмотреть ему в глаза. Взгляд такой… дикий. — Мы ни хрена не знаем об этом копье. Но я узнаю, даже не сомневайся. Может, Аодхэн заблуждается, — протянул Эш. — Нам надо поговорить. Рассказывай, Аддерли. Все, что знаешь о проклятой lastfata.
— Немного, — помявшись, начала я.
Но мне тоже не нравилась ситуация, может, мы сможем хоть что-то прояснить? И, решившись, быстро поведала о заметке Макса Правдивого и непонятном исследовании чар.
— Надо бы найти писаку, — проговорил Вандерфилд, внимательно меня выслушав.
— И изучить «Откровение» Фердиона, — кивнула я. — Ты его читал?
— Там мало понятного. То ли сам Фердион не был уверен в том, что писал, то ли пытался выразиться иносказательно, то ли последователи переврали. Его первое сочинение разгромили в пух и прах, ты же знаешь. Признали ересью и глупостью.
Он нахмурился, размышляя. А я задумалась: откуда Эш вообще знает о вчерашнем? И тут меня осенило.
— Тот парень в лесу! Это ты его послал! Вандерфилд, ты что, следишь за мной?
— Присматриваю. Чтобы не делала глупости.
— Ну да. Я же теперь сосуд с твоими чарами. Вдруг куда-нибудь сбегу!
Он досадливо покачал головой:
— Трудная ты, Аддерли.
— На себя посмотри. И вообще… ты забыл? Тебе нельзя ко мне приближаться.
— А тебе хочется, да? — Голос стал вкрадчивым.
Таким же голосом Эш ласкал меня под струями воды… или на кровати. Шептал, и внутри все переворачивалось. Его взгляд изменился в один миг. Вот только хмурился и тут же обжег…
Я опустила голову. Вандерфилд тоже, почти касаясь моего лица губами.
— Скажи. Ты вспоминаешь?
— Нет, — выдавила я из пересохшего горла.
Он втянул воздух возле моей щеки. Не прикасался. Лишь нависал сверху. А мне уже дышать нечем…
— Эш, не надо…
— Я всегда буду слышать твои «нет», пустышка? — как-то странно усмехнулся он.
— У нас не может быть никакого «всегда».
— Но ты вспоминаешь? — настойчиво повторил он. — Посмотри на меня. Посмотри. Пожалуйста.
Он просит? Меня? Куда делся весь воздух?..
Я подняла голову, зная, что зря. Я ведь тону в его глазах. Тону в нем. И все это совершенно невозможно…
— Вспоминаешь?
— Зачем ты спрашиваешь?
— Хочу, чтобы ты сказала.
— Я не вспоминаю, — произнесла четко, даже, кажется, твердо.
— Совсем?
Он снова тронул губами воздух возле моей щеки. Почти прикосновение… почти.
— Совсем.
Я сдержала желание провести языком по пересохшим губам.
То, как он смотрел, заставляло меня терять себя. Оставляло лишь один ориентир, один маяк и один путь. К нему… Но это запрещено. Я не переживу, если сделаю еще хуже. Вот только как остановить его? Нас обоих. Притяжение лишало воздуха и опоры, от желания прикоснуться, почувствовать вставали дыбом волоски на теле и кожа покрывалась мурашками.
— Ты дрожишь, пустышка, — шепнул он и снова потянул меня за волосы. — Хотя слышал, тебя теперь называют иначе…
— Я не… дрожу…
— Ты мне сегодня снилась. И вчера. Каждый день.
— Замолчи…
— И в моем сне на тебе не было одежды. Даже моей рубашки. Представляешь? Хотя я был не против…
— Эш, что ты творишь?
— Я уже говорил. С ума схожу…
Мы оба, неприкосновенный, мы оба. Мы увязли по уши, и я не знаю, что с этим делать. От ощущения его тепла, от запаха льда и темноты так кружится голова. И губы я все-таки облизала, и он поймал движение темным взглядом. Еще мгновение — и мы забудем, почему нам нельзя быть вместе. Еще лишь миг — и почувствую его язык на своих губах, а руки на коже.
И это мы тоже знали оба.
* * *
Что ты творишь?
Хороший вопрос.
Хочу прикоснуться. Ощутить на пальцах ее волосы. Хочу почувствовать…
Пустышка вздрагивает и смотрит недоверчиво. Переживает. Отступает назад, и я улыбаюсь.
— Эш, хватит!
— Так мы еще ничего не делали, — отзываюсь насмешливо, а в голове уже так-о-ое…
Я уже трогал ее. Я уже знаю на вкус ее губы и кожу. Аодхэн сказал, что прикосновения к пустышке — это прогулка по краю бездны, но я готов рискнуть. В конце концов, после нашей ночи мой потенциал увеличился, и если повторить, это может снова сработать! Должно сработать!
Она и правда мне снится. Когда удается уснуть.
И пожалуй, я не скажу пустышке о вчерашнем приступе бешенства. Когда наблюдатель сообщил, что Аддерли вернулась в свою комнату, я продолжал ждать. А когда понял, что она не придет…
Проклятие, моей комнате теперь нужен ремонт, а не уборка.
И еще надо сменить этого неповоротливого наблюдателя! Бесит.
Очень медленно, почти невесомо тронул нежную шею девушки в вырезе рубашки, двинулся выше — к щеке и скуле. Аддерли рвано вздохнула, и у меня внутри все отозвалось на этот вдох. От желания уже в глазах темнеет, а ведь и правда еще ничего не сделал. Погладил кончиками пальцев и опустил руку ниже, очерчивая контур груди и дальше — до узкой талии.
— Эш…
Как же она так произносит мое имя? Ведь слушать невозможно… сразу таки-и-ие мысли!
— Я весь внимание, Аддерли… Говори, не стесняйся. Так ты думаешь обо мне?
И погладил ее губы. Обвел, мягко сдвинул большим пальцем нижнюю. Такая шелковая… Тело вибрировало от желания большего, и я прижался, придавил девушку к стене, к краю окна. И медленно вытащил из петельки пуговицу ее жакета. Потом вторую. Отодвинул жесткую ткань. Скользкий шелк рубашки льнул к ее телу, обрисовывая изгибы. Завел ладонь ей за спину, притягивая ближе. Еще ближе… еще… Мало… Не выдержав, потянул рубашку наверх, вытаскивая из-за пояса юбки и совершенно не понимая, что можно просто расстегнуть. Мне нужно… прикосновение. Лишь одно… Необходимо.
Тина дышала и вздрагивала, зрачки в ее глазах расширились. Такая отзывчивая…
— Оближи губы, — приказал ей тихо.
Аддерли прижалась затылком к стене, тяжело втянула воздух:
— Эш…
— Сделай это.
Она провела кончиком языка по губам, и от этого простого движения я почти утратил контроль. Проклятие! Я утратил его, когда втолкнул Аддерли в этот чулан! Не могу ни о чем думать. Хочу чувствовать…
Дернул ее рубашку и положил ладони на бедра девушки, впечатывая в себя.
— Эш! — Прохладные ладони легли на мои руки, останавливая. И я оторвал жадный взгляд от ее губ, посмотрел в глаза. — Я не боюсь снова стать пустышкой, Эш.
Ударение на первом слове.
* * *
Он замер, тяжело втягивая воздух. В тесном пространстве чулана я снова теряла себя. И, не выдержав, оттолкнула его, поднырнула под локоть парня и выскочила в коридор, на ходу застегивая жакет. Сердце рвалось из груди… Оглядываться не стала.
