Глава 10
Мобиль прошелестел колесами по гравию на подъездной дорожке семейного поместья. Расположенное в лучшем районе города, с собственным парком и незамерзающим озером, в котором радовали взор лебеди, золотые летающие рыбки и живые фонтаны, складывающие водяные струи в замысловатые узоры и картины. Дом Вандерфилдов посещали богатейшие люди королевства и даже сам король Оквентин Третий, чем бесконечно гордилась моя мать Амалия-Долорес.
Впрочем, в визитах монаршей особы не было ничего удивительного. У трона всегда стоял десяток сильнейших династий, основатели королевства. И это довольно тесный круг, все друг друга знают. Так, я с детства знаком с Алиссией, Ривзом, Эдди и другими отпрысками великих семей. Каждый из нас понимает свое предназначение. Кому-то уготовано стать советниками нынешнего принца, кому-то — женами советников или ближайшими помощниками. Роли распределены давным-давно, и каждый знает назубок свою.
Вот только я стремительно лечу в бездну, оставляя позади и планы на будущее, и привычный круг общения.
Утром чаронометр показал чуть больше тридцати s-единиц. Если об этом узнают… Я потер переносицу, пытаясь избавиться от липкой тревоги и темных мыслей. Сейчас не время думать о lastfata и о пустышке. Но в голову упорно лезли воспоминания: Аддерли в кабинете Аодхэна с моим дневником в руках. Обида и непонимание в ее глазах. Боль… Я сделал ей больно. И от этого чувствую себя мерзко. Вроде и правильно все, верно, но почему-то противно.
Моя цель — вернуть потенциал и избавиться от копья судьбы. Меня не должны заботить чувства этой девчонки. Так какого хрена я думаю о них? Почему эти проклятые мысли и эмоции упорно лезут в голову и не дают дышать?
В бездну все… все катится в бездну!
Надо прекратить думать о ней. Не сейчас. Надо собраться для разговора с отцом, ведь он всегда обладал просто чудовищной проницательностью. Он не должен увидеть, что меня что-то тревожит.
А Аодхэн еще ответит за свое предательство. Вандерфилды обид не прощают.
Миновав цветущий сад, я остановил мобиль на площадке перед широкой лестницей. С двух сторон тянулись клумбы, усыпанные яркими цветами. Я втянул воздух, наполненный тяжелым, сладким ароматом, и впервые подумал, как глупа эта прихоть родительницы — устраивать вокруг поместья вечное лето. На поддержание каприза Амалии-Долорес уходило огромное количество чар и, соответственно, синов. В отдельном доме проживали с десяток садовников-заклинателей, которые ежедневно «подкармливали» своим чаропотенциалом кусты. Разве это не странно? Абсурдное и нелепое растрачивание чар…
Но родители считали, что Вандерфилды имеют право наслаждаться красивым видом из окна, и неважно, сколько это стоит.
А вот мне, теряющему чары и не знающему, как вернуть свою жизнь, цветущий посреди зимы сад вдруг показался дикой, извращенной насмешкой над всем обществом нашего королевства.
Мотнул головой. Что за дурные мысли, Эш?!
— Рад вас видеть, господин Вандерфилд! — улыбаясь, кинулся навстречу услужливый прислужник. — Отогнать мобиль?
— Не надо, Браун, я ненадолго. Родители дома?
— Да, они недавно вернулись с приема.
Я кивнул и взбежал по лестнице. Мама обожает великосветские рауты, на которых собираются сливки столицы. Значит, сегодня она будет в хорошем настроении. Впрочем, приехал я не для того, чтобы повидать родительницу. Мне пришлось навестить поместье по приказу отца.
Поэтому сразу прошел на второй этаж, к кабинету за дверями из зачарованного белого дуба. Остановился рядом, пригладил волосы. Постучал.
— Входи.
Конечно, чарооповещатель уже сообщил о моем появлении.
Толкнул дверь и вошел. В этой просторной комнате всегда пахло деревом, чуть-чуть смогом и немного пряностями, которые отцу добавляли в чай. В детстве я любил этот запах. И любил смотреть на работающего отца. За прошедшие годы Мариус Вандерфилд, кажется, совсем не изменился. Все та же стать, широкие плечи и поистине королевская осанка. Волосы немного темнее моих, глаза светло-серые, словно зимнее небо. С мамой — зеленоглазой блондинкой — они составляли идеальную пару.
— Крамис. — Хозяин кабинета оторвался от бумаг, кивнул, приветствуя. — Как дела в академии?
— Все отлично.
Я присел на кресло для посетителей. Отец смотрел на меня через массивный стол:
— Амалия-Долорес жалуется, что ты совсем ее не навещаешь. Зайди к матери, не надо ее огорчать.
— Конечно зайду. Я готовлюсь к экзаменам, мало времени.
— Не стоит забывать о семье, сын. Ладно, я позвал тебя не для того, чтобы обсудить твою мать. До меня дошли дурные вести, Крамис. И я жду объяснений.
В груди похолодело. Захотелось провести рукой по горлу, но я удержал слишком говорящий жест. Объяснений? Отец узнал о lastfata? Как?! Сколько ему известно? Обо мне? О пустышке? Что?!
Начал осторожно, пытаясь нащупать почву:
— Что ты хочешь услышать, отец?
— Правду! — Мариус Вандерфилд ударил кулаком по столу. — Почему мне доносят то, что мой сын не говорит сам?
— Уверен, слухи ошибочны…
— Слухи?! Тебе снова отказали в состязании с аспидом!
Я незаметно выдохнул и едва не улыбнулся. Аспид. Отец говорит о нем. Не о том, что я зависим от девушки из Котловины. Не о потери моего потенциала. Всего лишь аспид!
— Ты должен выйти на арену с черной грядной тварью, Крамис! Ты ведь не опозоришь наш род, разъезжая на дубогрызе, ведь так?
— Конечно, отец. Я буду тренировать аспида.
Хозяин кабинета некоторое время сверлил меня взглядом, потом вздохнул и потянулся к коробке с дорогим табаком — смогом, привозимым из-за моря. Неторопливо выбрал коричневый смог, подкинул на ладони нугат, материализуя его в огонь. Затянулся.
— Недавно я разговаривал о тебе с его величеством, Крамис, — продолжил отец, выпуская ароматный дым. — Он впечатлен твоими успехами в ВСА. И выразил желание лично присутствовать на Зимнем Отборе. Ты обязан показать себя наилучшим образом. Я хочу, чтобы мой сын вышел на арену против черного аспида и доказал Оквентину, что именно он достоин места в кабинете младших советников. Ты ведь понимаешь, что Клиффорды тоже метят туда? Против кого выходит Ривз?
— Против игольчатой виверны, — бесцветно произнес я, и отец кивнул:
— Вот именно. Пусть Клиффорды довольствуются малым, Крамис. Я хочу, чтобы его величество увидел разницу. Вандерфилды — лучшие. Всегда и во всем.
— Да, отец.
— Рад, что ты меня понимаешь.
Отец поднялся, обошел стол. Резко выпустил сизый дым.
— Сейчас я разговариваю с тобой не как с сыном, Крамис. А как со взрослым мужчиной династии Вандерфилд. То, что я скажу, останется между нами. — Острый взгляд в мою сторону и мой кивок. — В королевском совете неспокойно. Год назад мы выдвинули закон о чистоте столицы. Его суть в том, что центр королевства не для пустышек. В Котловине огромные территории заняты населением, не способным принести пользу королевству. Это надо исправить.
— Как? — выдохнул я, пытаясь выглядеть невозмутимым.
Слухи о том, что Котловину пора «очистить», ходили давно.
Но я не думал, что делу будет реально дан ход.
— Переселить чаро-не-одаренных людей дальше на север. Там им самое место. А развалины и трущобы сравнять с землей, а после выстроить новые дома — красивые и удобные.
Для богачей. Я сглотнул. Конечно, ведь Котловина — это еще и земля. Много-много земли, река, лес, озеро. Там красиво, я сам видел. Если не брать в расчет убогие домишки и бесполезное население.
— Но мнения насчет закона разделились, — нахмурился отец. — К моему сожалению, не все желают видеть столицу чистой и красивой. Некоторые считают, что переселение станет ущемлением прав всего этого сброда, что живет за оградой. И больше всех сопротивляется Клиффорд, этот болван всегда отличался своеобразным взглядом на мир! Он даже предлагал ввести в совет людей без чар в крови, представляешь? Немыслимо! Но король к нему прислушивается, Крамис. А голоса разделились. Поэтому мне необходимо твое мнение в совете! Там должен быть ты, а не сын Клиффорда! Ты понимаешь?
— Да, отец, — в очередной раз как заведенный повторил я.
Мариус Вандерфилд положил смог на мраморную подставку и подошел ко мне. Я поднялся. И удивился, когда отец сжал ладонями мои плечи.
— Я редко говорю это, но я горжусь тобой, Крамис. Ты мой единственный сын и достойный представитель нашего рода. Ты станешь лучшим из нас, ты продолжишь великую династию Вандерфилд и встанешь у трона королевства. Я не сомневаюсь в этом, сын!
— Благодарю, отец, — выдавил я из пересохшего горла.
Мариус кивнул и отошел, момент отцовской близости закончился.
— И уладь вопрос с аспидом. Я жду ответ по сообщателю.
Отец мазнул взглядом по моей правой руке, досадливо поморщился. Тот единственный проигрыш он так мне и не простил. Считает, что я просто сплоховал.
Пусть продолжает так считать! Лучше это, чем правда.
Очередное колечко дыма улетело к потолку, и отец махнул рукой, отпуская меня:
— Уладь это сегодня же. И зайди к матери!
Покинув кабинет, я постоял пару минут, восстанавливая дыхание. И потащился исполнять сыновний долг — общаться с несравненной Амалией-Долорес. К счастью, мама была увлечена новыми нарядами, доставленными от фешенебельного столичного портного, и почти не доставала меня расспросами.
— Милый, ты останешься на ужин? Когда вы с Алиссией навестите нас? Пора обсудить детали свадьбы. Твоя невеста — такая чудесная девочка! Она станет прекрасным дополнением семьи Вандерфилд.
Такая чудесная девочка.
Изогнутая от страсти спина. Рассыпанные по плечам кудри. Вздернутый носик, теплые ореховые глаза и звонкий смех…
«Не останавливайся, Эш. Мы падаем, Эш… Отпусти меня, Эш!
Да, я стану твоей женой, Эш».
— Милый? — Мама удивленно подняла красиво подведенные брови. — Что с тобой? У тебя такое странное лицо… Словно ты увидел призрака! Так когда ты приведешь Алиссию?
— Кого?
Изогнутые идеальными арками брови взлетели еще выше, и я выругался про себя.
Следи за языком, Эш! Все дело в том, что я только что представил что-то несусветное. Ну и бред лезет в голову! Верно, надышался дымом отцовского смога!
— Извини, мне надо идти. В академии много задают, выпускной год, ты ведь понимаешь. Нет, на ужин я не останусь, прости, в другой раз.
Торопливо поцеловал маму в нежную щеку и сбежал. Запрыгнул в мобиль и вжал в пол педаль ускорения. От запаха отцовского дыма и маминых цветов темнело в глазах. Мне нужно хоть немного ледяного зимнего воздуха!
За ограду поместья я вылетел так, словно за мной гнались все твари Гряды.
