Как я думала, посетителей в это время не было, лишь за одним из столиков сидели две пожилые женщины, ковыряющие пирожные и тихо переговаривающиеся.

Юла убежала за стойку, чтобы попросить два кофе и лимонный пирог.

– Ну, рассказывай! – вернувшись, она упала на соседний стул. Я с улыбкой пожала плечами.

– Да особо нечего, если честно.

– Замуж вышла?

Я хмыкнула. Ну конечно, самый главный вопрос для таких, как Юла. Порой мне казалось, что ответ на него – это лакмусовая бумажка, определяющая степень женского счастья и ее успешности.

– Увы, – хмыкнула я, пинком отправляя себя на скамью запасных. – Жду прекрасного принца. На белом… хм, этом, как его… единороге!

– Ну ты отстала, кому сейчас нужны единороги! – расхохоталась блондинка. – Лучше что-нибудь с мощным движком и логотипом бентли!

К счастью, Юла не стала мусолить тему отсутствующего мужа, возможно, внезапно вспомнила те странности, о которых болтали сотрудники кафе, за глаза прозвав меня «психованной». Так что блондинка лишь рассмеялась и принялась весело рассказывать о жизни бывших сотрудников, с которыми поддерживала связь. Так что уже через пять минут я хохотала над ее описаниями и думала, что заглянуть сюда было не такой уж плохой идеей.

– Бог мой, – вытирая от смеха глаза, пробормотала я. – Да тебе в актрисы надо! Никогда бы не подумала, что наш Серж из тех самых… ты ничего не путаешь?

– Да я сама обалдела! – весело отозвалась девушка. – Но кто еще мог не повестись на мой розовый бюстгальтер! Это невозможно! Проверенно опытным путем на многих мужиках. А этот-ноль эмоций, представляешь!

– Может, у него любимая девушка есть?

– Я тебя умоляю, – Юла скорчила забавную рожицу. Я кинула быстрый взгляд на часы, висящие над барной стойкой. Кофе заканчивался, и мое время – тоже

– Мне надо идти, – почти с сожалением сказала я. – Куча дел. Я так рада была тебя повидать, Юль!

– Подожди! – блондинка схватила меня за руку, я аккуратно убрала ладонь. – Давай я тебе лимонного пирога с собой дам! Где ты еще такой найдешь! И еще у меня для тебя сюрприз, ты удивишься!

– Какой? – я уже удивилась.

– Приятный! – засмеялась Юля. – Ты кое-что забыла, когда убегала, а я нашла!

– Да? – удивление стало еще больше. Я не помню, чтобы теряла что-то. С другой стороны мой побег из кафе был очень…неожиданным. Могла и обронить какую-то мелочь. Правда, если я не вспомнила о ней за год, вряд ли эта вещь имеет хоть какое-то значение. Но Юла светилась от радости и предвкушения моих эмоций, так что я приготовилась изобразить восторг. Да и лимонный пирог был бы кстати. Вдруг Рик уже очнулся? А я с пустыми руками… Конечно, вряд ли он уже пришел в себя, но вдруг?

Блондинка унеслась в подсобное помещение, старушки по-прежнему тихо ворковали в углу.

Я поднялась и направилась к туалету, решив воспользоваться им перед уходом.

В тесной кабинке, как и раньше, было полутемно и пахло резким и неприятным освежителем. Зато здесь не было зеркала, что всегда меня радовало, над раковиной висела странная картина с изображением надрезанной груши, насколько я помню, натюрморт прикрывал вентиляционное отверстие. Судя по всему, замыслом строителей в этом углу туалет не был предусмотрен.

Зато мы частенько прикладывались ухом к этой груше, чтобы подслушать Тони. Странная и загадочная система воздухопроводов удивительным образом позволяла услышать, что твориться в директорском кабинете. Хозяин эту кабинку не посещал, а мы его благоразумно не просвещали по поводу этого звукового казуса.

Я хмыкнула и с улыбкой приложилась ухом к натюрморту, просто по давней привычке. И все еще улыбалась, когда услышала голос Юлы. Только никакого веселья в нем не было, скорее – злость, а еще… страх. Какой-то дикий, почти животный страх. Она боялась того, кому звонила, и это чувствовалось в каждом звуке, словно ржавчина в скрипучем колесе.

– …я не знаю, как долго смогу ее удерживать! Она собирается уйти… нет, она не хочет ни кофе, ни чай! Послушайте, я ведь не могу ее держать насильно! Я должна была сообщить…

Я отлипла от груши и посмотрела на свои влажные ладони. Я схожу с ума? Или Юла говорит обо мне? Скорее, первое… не может же она год ждать моего визита? Да и кому я нужна? Кому я интересна?

Вновь прислонилась к натюрморту.

– …нет… как обычно… я не знаю… послушайте! – мне показалось, что голос Юлы дрожит. Словно девушка вот-вот заплачет. – Я не понимаю! Я сделала, как вы велели… хорошо… да… я поняла…

Дослушивать я не стала. Вытерла руки о джинсы и торопливо прошла к столику. Села.

Я сумасшедшая, у меня развилась паранойя и мания преследования. Да, эта версия все объясняла. Просто это место пробудило мое подсознание и память о дне, когда я пыталась убежать от мужчин на черном и угрожающем внедорожнике. Рик спас меня, но очевидно, страх остался. Да, все именно так. А все остальное-плод моего больного воображения.

Ну кому я нужна, в самом деле?

Почти успокоившись, уставилась на остатки лимонного пирога. И скрипнула зубами. Черт! Откуда Юла знает, что я люблю его? Не помню, чтобы я когда-нибудь ей об этом говорила. Мы ни разу не сидели с ней вот так и не болтали, ни разу за все время моей работы. Иногда лишь обменивались приветствиями и улыбками. Но она помнит о моей любви к пирогу. И это странно. Кто помнит такие мелочи о малознакомых людях? Через год после их последней встречи?

Господи! Что происходит?

Я окончательно сбрендила или… или?

Страх внезапно сдавил горло. Интуиция, обретшая наконец голос, завопила благим матом, чтобы я немедленно убиралась отсюда. Я резко встала, старушки наградили меня удивленными взглядами. В это время из небольшого коридорчика, что вел в кабинет Тони, вынырнула Юла. Увидев меня, она засияла, как новогодняя елка, но на миг позже, чем надо. И я успела увидеть ее взгляд-как у затравленного зверя, попавшего в капкан и готового на все, лишь бы выбраться.

– Я пойду, пожалуй, – неловко попятилась. – Спасибо тебе за кофе…

– Подожди, – она схватила меня за руку и уже явно посмотрела на дверь. – Стой! Я же пирог забыла! Сейчас попрошу кого-нибудь принести…

– Не надо…

– Конечно, надо! – глаза Юлы лихорадочно блестели, а ладонь, сжимающая мою руку, уже напоминала хватку бультерьера.

– Ну хорошо, – я попыталась выдавить улыбку. – Неси пирог. Уговорила.

Блондинка дернулась, но остановилась, сообразив, что я могу убежать, пока она ходит за десертом. Мы уставились друг на друга. Теперь я ясно видела ее покрасневшие веки, белые пятна на скулах и бешено бьющуюся жилку на шее. Нет, мне не показалось. Юла боялась. Она почти умирала от ужаса.

– Что происходит? – тихо спросила я, глядя в ее расширенные до черноты зрачки.

– Ты должна съесть еще пирога, – шепотом, словно заведенная кукла, выдавила девушка. – Сядь и съешь еще пирога, Ви.

– Я ухожу, – почему-то тоже сказала шепотом. Рука блондинки сжалась на моем запястье.

– Сядь. И ешь пирог.

Я коротко выдохнула. И ударила девушку ботинком по голени. Сильно, по-настоящему. Она вскрикнула от неожиданности и боли, разжала ладонь, и я рванула к выходу, подгоняемая страхом. Но не успела. Проем загородила высокая мужская фигура. Он был огромный, тот, кто входил в эту дверь, свет с улицы обрисовывал рост не менее двух метров, мощные плечи и лысую голову, что глубоко утопала в плечах. На безволосой макушке темнел багрово-красный рисунок, спускаясь линиями по вискам и на шею. Что-то, похожее на паутину…Не человек, а орк какой-то. За ним был еще кто-то, но я уже не смотрела. Развернувшись на каблуках так, что меня занесло в сторону, я рванула к подсобным помещениям. Там, за кухней, был второй выход. Сзади взвизгнула Юля и краем глаза я увидела, как она отлетела к стене. Просто отлетела, словно ее отбросило воздушной волной. Старушки заверещали и попадали, как кегли.

– Остановись!

Этот голос не просто прозвучал, он проник в мой разум, заполнил тело и наизнанку вывернул душу. Он обладал такой непонятной и мощной силой, что казался живым, и я не желала оборачиваться, что бы увидеть обладателя этого голоса. Это явно был не великан, но кто я разбираться не желала.

Дернула дверную ручку с такой силой, что чуть не отодрала, створка отлетела в сторону. Я проскочила в узкий коридор, пригибая голову и почти ожидая, что сзади раздадутся выстрелы. Но нет, даже топота я не слышала.

Проскочив коридорчик насквозь и пролетев кухню, где изумленный повар проводил меня взглядом, я метнулась к черному выходу и выскочила наружу. И сразу угодила в крепкие объятия великана.

Изумленно забилась, изо всех остатков своего несчастного разума пытаясь сообразить, как мои преследователи смогли оказаться здесь раньше меня? Как? Это просто невозможно! Так получилось, что бар располагался на углу двух улиц и главный вход был на проспекте, а черный – в глухом переулке. Но через бар можно было пройти насквозь за минуту, а вот чтобы обойти снаружи, пришлось бы преодолеть три пешеходных перехода со светофорами и потоком машин, а потом обогнуть дом. Они не могли сделать это так быстро!

Но вот – пожалуйста, сделали! И в доказательство, я болтаюсь в руках верзилы, что прижимает меня спиной к своей груди и закрывает рот огромной лапищей. По моим ощущениям, он мог бы такими ручищами запросто расколоть мою голову, как грецкий орех, и даже странно, что закрыл мне лишь рот, а не все лицо. Мне приходилось стоять на цыпочках, в крайне неудобной и нелепой позе, пытаясь обрести хоть какую-то опору помимо тела из железа, что схватило меня.

Мне хватило несколько секунд для осознания, что силой я не избавлюсь от хватки здоровяка. Наши весовые категории не то, что были различными, их даже глупо было сравнивать. Я знаю, что такое «захваты-из-которых-не выбраться». Например, смирительная рубашка, а теперь вот-этот громила.

И лучшее, что можно сделать в такой ситуации-это прекратить дергаться, оценить обстановку и ждать удачного момента. И возможно, он наступит. В глухом переулке не было не души, даже окна домов сюда не выходили, лишь на ветке облетевшего дуба сидели, склонив головы, вороны. Помощи ждать не от кого.

Поэтому я расслабилась, обвисла в руках здоровяка и прекратила всяческое сопротивление.

И, наконец, увидела второго.

Он был одет в длинный серый плащ, капюшон закрывал лицо. Но когда незнакомец поднял голову и солнечный луч упал в этот темный провал под тканью, я увидела… Очень худое, скуластое лицо. Кости черепа выступали так сильно, словно это создание не ело несколько лет. Светлая кожа столь густо покрыта красными рисунками, что кажется багровой и ужасающей. Такими же были его руки-худые запястья, невероятно длинные пальцы, сжимающие набалдашник трости-тоже необычной, с железными вставками и шипами сверху. Волос я не увидела, может, просто не заметила под капюшоном, и застыла, зачарованная взглядом мужчины. Красные радужки со зрачком-точкой, ослепительной белизны белки. Кем бы ни было это создание, но я очень не хотела продолжать знакомство с ним.

Правда, моего желания никто не спросил, потому что громила встряхнул мое зажатое тело и прогудел.

– Она?

Красноглазый пожал плечами.

– Узнаю.

Его голос отозвался внутри дрожью, то ли страха, то ли удовольствия. А потом он шагнул ближе и задрал мой свитер. Я взвизгнула в ладонь громилы и дернулась, но увы, бесполезно. Прохладный воздух коснулся моего живота, а холодные пальцы легли на кожу. Я снова забилась, с ужасом пытаясь вырваться и избежать этого прикосновения. Но, конечно, мне это не удалось. Мужской палец очертил впадинку моего пупка, словно нарисовал звезду. А я замерла. Нет. Этого просто не может быть. Мне всегда казалось, что это лишь дефект кожи или что-то похожее. Вокруг моего пупка были небольшие выпуклости, словно шрамы. Маленькие точки, практически незаметные глазу. Они ощущались на ощупь. И если провести пальцем так, как делал незнакомец – от самой нижней точки до верхней, то можно нарисовать шестиконечную звезду.

Мне и показалось, что она вспыхнула на моем животе-так горячо стало в том месте, где коснулся костлявый длинный палец. Острая боль на миг обожгла тело, я вскрикнула, но уже через секунду это закончилось и осталось лишь покалывание около пупка.

И еще я была готова поспорить на свой обед и даже ужин, что это красноглазое создание не было человеком. И дело не в его рисунках или глазах, дело в чем-то совершенно потустороннем, что я ощущала на подсознательном уровне и отчего на моем теле дыбом вставали все волоски.

– Она, – красноглазый сказал тихо, но казалось, голос ударил мне в барабанные перепонки. И я удивилась эмоциям в этом голосе. В них была… радость? Словно он нашел что-то неимоверно нужное.

Существо отступило и улыбнулось, показав черные и острые зубы. Ужас сдавил горло удавкой, и я дернулась с такой силой, что громила, не ожидающий этого, выпустил меня из рук. Я кулем свалилась на тротуар, пребольно ударившись пятой точкой. И повинуясь инстинкту, перекатилась, вскочила и побежала. И все это – за мгновение, не думая, не рассуждая и не оглядываясь. Меня гнал вперед страх перед необъяснимым, так люди бегут из замков с приведениями или с кладбищ, где увидели что-то потустороннее. И пока я была не в состоянии это обдумывать, я лишь желала оказаться как можно дальше от этих… существ.

Сзади послышался топот, шум, и карканье ворон. Я взвизгнула, запетляла как заяц, ожидая выстрелов в спину или чего-нибудь похуже. Но за спиной лишь раздался голос:

– Куда ты бежишь? Глупая… Не убежать…

Но я, конечно, не остановилась, и даже не обернулась.