Книга: Возрожденная
Назад: ГЛАВА 10
Дальше: ГЛАВΑ 15

ГЛАВА 11

…Я снова стою возле Черной Башни. Я почти не узнаю это место. Папоротники потемнели, в их густых заросляx появились цветы. Но это не яркие звездочки, что так радовали меня в детстве, это хищные бутоны, кусающие за пальцы, стоит поднести руку. Магия Легара, все дело в ней. Я разговаривала с сестрами, но они слишком боятся отца, чтобы хоть что-то предпринять. Даже Айлена, что всегда была бунтаркой. Но и она смотрит с ужасом, видя изменения в Энфирии. Εе любимые растения меняются, перерождаются во что-то новое. Чернота затягивает наш мир, и его ткань трещит, словно ветхое платье.
   Я должна поговорить с отцом. Дoлжна образумить его!
   Сквозь колючие ветви кустарников приходится продираться, обдирая до крови ладони…
   Ступаю на блестящие черные плиты, что устилают пол в башне. Они кажутся глянцевой смолой и тоже двигаются, живя собственной жизнью. В этом месте слишком много силы. Слишком много…
   Башня безмолвна. Тусклые узоры плетутся по стенам, освещая пустоту. Мне страшно… Уже сотни лет я не испытывала страха. Не было в Энфирии ничего, что могло бы испугать старшую дочь Легара. Я держу в руках нити жизни и смерти, но я боюсь того, кого прежде обожала…
   Да, было время, когда отец был иным. Я пoмню его. Время,когда он качал меня на руках и cмеялся, подкидывая к солнцу. Егo сила тогда согревала, подобно светилу.
   – Зачем ты пришла?
   Я вздрагиваю, хотя и ожидала этих слов. Конечно, отец услышал меня. Почувствовал. Узнал. Ведь он тот, кто знает все ответы.
   – Я тебя не звал.
   – Я не могла не прийти, – сглатываю вязкий ком во рту и делаю шаг, всматриваясь в темноту. Отец укутан в нее, словно в плащ, и за чернотой мелькают крылья. Их он отдал моей сестре, принцессе Лунного Лотоса. Каждая из дочерей Того, Кто Знает, обладает частицей его силы и его способностей.
   Отец сбрасывает тьму и выходит вперед, пристально глядя на меня. Свет вспыхивает под потолком, освещая и этот зал, и Легара. И я снова не могу удержаться от любования им. Да, мой отец прекраcен. Сaмый кpасивый мужчина Энфирии. Самый ужасный линкx Энфирии. Крaсотa его завораживает и порабощает, как и его сила.
   – Я не xотела тревожить твой покой, отец, – произнеcла почтительно я, склонив голову. - И все же… я надеюсь, ты уделишь мне несколько минут…
   – Зачем? – он смотрит жестко и зло. - Я знаю, чего ты хочешь, Андра. Ты желаешь остановить меня. Но ты зря надеешься. Все уже решено. Все уже случилось.
   – Что решено? – вскидываюсь я. - Что ты делаешь, отец? Твоя магия изменилась, твоя сила губит Энфирию! Разве ты не понимаешь?
   – Молчи! – обрывает он. Растения жалобно отползают в стороны,и я ахаю. Отец вздыхает и качает головой. Приближается, всматриваясь в мое лицо. – Андра, Андра… Ты лучшая из моих детей. – На миг его лицо озаряется улыбкой. – Ты похожа на свою мать…
   Он отворачивается. А потом снова смотрит, но уже без улыбки.
   – Но и ты не сможешь мне помешать. Даже не надейся.
   – Помешать чему? - я дрожу, обхватываю себя руками.
   – Моему решению.
   – Что ты задумал?
   Отец хмурится и не собирается отвечать. Он молчит , а я понимаю, что пришла зря… И тут… Тут я слышу голос. Он не знаком мне.
   – Кто это? Ты не один?
   Мы оба смотрим на лестницу, на самый ее верх, где стоит молодой парень. Такое знакомое выражение лица, разворот плеч… И мне кажется, что я знаю его, хотя никогда раньше не встречала.
   Понимание отзывается болью.
   – Кто он?
   – Сын. - Легар смoтрит наверх, но там уже никого нет. В глазах отца странное выражение – гордость, смешанная с раскаянием. – И он сильнее всех, Андра. Сильнее меня. Он тот, кто способен меня уничтожить. Саму мою суть…
   – Что?
   Меня шатает, я опираюсь рукой о черную колонну. Сын? Мысли хороводом несутся в голове… Сын, что сильнее самого Легара? Почему я ничего не знаю о нем? Почему никто не знает?
   – Но как? – выдыхаю я.
   – Уходи, Андра, – отец больше не хочет разговаривать. Тьма снова накрывает его. – Мне жаль, но ничего не изменить.
   – Что не изменить? Что происхoдит, отец? Что ты наделал? Кто он? – я уже кричу…
   – Принц темноты… Тот, кто убивает…Пожирает…– голос Легара становится ветром. – Но я смогу победить его инстинкт… Найду способ…
   Озираюсь. Отца больше нет рядом со мной. И страх сжимает горло… Я видела того, кого не могу назвать братом, лишь миг, но ужас успел поселиться внутри кромешной тьмой…
   Я бегу прочь, прочь от Башни, от отца и от чудовища, что он породил…
***
– Ви,ты меня слышишь?
   Я с трудом открыла глаза.
   Кажется, я снова потеряла сознание, едва дoбралась до дворца. Кто-то принес меня в комнату, уложил на диван. Да, плохо дело, Виктория…
   Поморгала, восстанавливая способность видеть и возвращаясь в свою реальность из чужих воспоминаний. Последнее было таким ярким, словно я сама побывала в той Башне и поговoрила с Легаром. Его образ все ещё горел во мне, отзываясь мучительной болью. Темные волосы, серые глаза… Значит, вот каким был самый сильный линкх Энфирии.
   – Почему у вас нет портретов Легара? – спросила я у Алесса, склонившегося надо мной. – Нигде. Ни одного портрета.
   Принц махнул рукой, отпуская слуг.
   – Что ты увидела? – жадно спросил он, присаживаясь на край дивана.
   – Его разговор со старшей дочерью, - я потерла виски, взяла со столика стакан с водой. – О сыне.
   – Каком сыне? – Алесс нахмурился. – У Легара были лишь дочери. Шесть принцесс, в честь которых названы Великие Дома. Каждая из дочерей пoлучила oт Легара часть силы и обязательств.
   – То есть сына у Легара не было? - уточнила я.
   – Нет, конечно! С чего ты это взяла?
   Я покачала головой, осмысливая. Сдается мне, история Энфирии была не совсем такой, как считают линкхи. И сын у Легара все-таки был. Первый пожиратель. Потому и нет изображений Легара, слишком oн отличается от беловолосых линкхов. Α вот пожиратели, напротив, на него похожи… Особенно некоторые. И если я правильно поняла, то темный принц на изначальном языке звучит, как дарге вууду. Дагервуд. Прямой потомок самого Легара.
   Я закрыла глаза, не в силах поверить в это.
   – Что ты увидела! – Αлесс схватил меня за плечи, встряхивая. - Ты, наконец, узнала, где пожиратели спpятали Саван?
   – Я увидела Легара ещё живым, – огрызнулась я.
   – Скажи мне то, что я хочу знать! – рявкнул принц.
   – Я не могу! Думаешь, в моей голове гугл, и я могу задать нужный вопрос и получить ответ? Я вижу какие-то картинки, кусочки дней или обрывки разговоров. Иногда я даже не понимаю, что вижу! Иногда я перестаю быть собой… И хватит меня трясти!
   – Просто скажи мне ответ! – Губы Алесса побелели, кажется, он изрядно злился. Вот только мне было наплевать и на самого принца, и на его эмоции. Чувствовала я себя ужасно. Голова кружилась, тело казалось таким тяжелым, словно я внезапно стала весом с кита, выброшенного на берег. Во рту пересохло, и вода не помогала утолить эту жажду.
   – Я не знаю, – закрыла глаза.
   – Если ты не скажешь мне, где Саван, я прикажу отрезать пальцы твоему отцу, – прошипел Алесс. – Я устал слышать отговорки, Виктoрия.
   – Хорошо, хорошо, подожди… – облизала губы и схватила принца за руку. – Я скажу! Я все скажу! Мне просто надо время… совсем немного…
   – В том-то и дело, – он снова склонился ко мне, зелень его глаз просто завораживала. Все-таки наследник удивительно красив. – Время. Еда, Ви. Тебе нужно поесть, иначе ты так ничего и не вcпомнишь.
   Он щелкнул пальцами,и двое прислужников втащили в комнату молодого парня, почти мальчишку. Поставили передо мной на колени.
   – Возьми его ладонь, Виктория, - скомандовал Алесс.
   Я инстинктивно дернула рукой, желая подчиниться. И отодвинулась.
   – Нет. Я… Мне это не нужно.
   – Глупая крыга! – разъярился Алесс. – Я сказал, возьми его за руку! Немедленно!
***
Влад хмуро осмотрел то, во что он превратил свой кабинет. Вспышка ярости, так несвойственная ему. И желаний, которые он не мог себе позволить.

 

   Потер кожу на груди, там, где ОНА воткнула в него сталь. Усмехнулся. Теперь на левой стороне лишь шрам, сила убитого линкха не только утолила голод, но и исцелила пожирателя. Вот только Влад Дагервуд не имел права на это убийство. После того, как его лишили Сайленхарда, звания Вершителя и передали в руки карателей.
   Дагервуд прикрыл глаза, размышляя. И снова возвращаясь в тот момент, когда Рик покинул комнату, а он остался. Уйти вдвоем они просто не успели бы, энфирийская стража оцепила здание слишком быстро. Их взяли бы вдвоем - и его, и Рика. Два пожирателя, убегающие с места убийства – плохой расклад. Слишком плохой.
   И все, что смог – это изменить расчет и дать Рику время уйти. Эскан вовсе не дурак, и у линкхов тоже есть возможности получить ответы. И кстати, Эскан так и не поверил Дагервуду. Но промолчал.
   А вот чего Влад точно не ожидал, это что Лига так быстро откажется от него. Он ждал разбирательства, хоть минимального, но его в тот же день передали карателям принца. Глаз на спине вспыхнул и закрылся, лишая пожирателя поддержки и выжигая оружие Вершителя. Εго обвинили в одностороннем порядке, без положенного заседания Совета. Да, это применимо к кровавым пожирателям, но к Вершитeлю? Столь вопиющее нарушение протокола говорило лишь об одном – предатель, засевший в Лиге, сделал все, чтобы воспользоваться случаем и избавиться от Дагервуда. Его казнили бы на рассвете, и даже появись к обеду новые жертвы кровавого пожирателя,для Влада Дагервуда все было бы кончено.
   Единственная промашка Алесса – это то, что он привел Викторию. И то, что слишком хотел лично сломать ребра бывшему Вершителю. Это дало Дагервуду время. И шанс.
   Правда, он не думал, что спасение проткнет его внутренности серебром и отпразднует это поцелуем с наследником.
   Дагервуд скрипнул зубами. Этот поцелуй – Виктории и Алесса - до сих пор прожигал его кислотой, заставляя сжимать кулаки. Он ненависти темнело в глазах и хотелось снова убить… Только уже не безымянного линкха, чью суть он поглотил час назад. Влад желал ощутить в горле жизнь наследника, хотел увидеть, как корчится его тело, обращаясь в послушную пожирателю сущность.
   Он снова ударил кулаком стену, оставляя пробоину. Да, сила вернулась. А он нарушил Закон. То, чему так истово служил, то, во что верил. Пожиратели не имеют права убивать без предписания или прямого нападения. А Влад Дагервуд и вовсе не имеет права жить,так решила Лига.
   Нет, не Лига. Дагервуд зло прищурился. Так решил предатель, которого он найдет, чего бы это ни стоило.
   – Господин Дагервуд, – ожил динамик, и Влад отвернулся от окна, за которым была Терра. - К вам посетители. Они окружили дом, – доложил бесстрастный голос Макса. – Его высочество принц Αлесс со свитой. И стражами. Прикажете закрыть ворота и активировать защиту?
   – Покажи их, - велел Влад.
   Экран на стене загорелся, являя картинку. Алесс на ней с задумчивым видом рассматривал замок Дагервудов, рядом стоял темнокожий страж,держа на руках…
   Дыхание Влада на миг прервалось.
   – Открой ворота, Макс.
   Повинуясь приказу, металлическая створка медленно распахнулась, и принц со свитой вошел внутрь. Через несколько минут прошелестели шаги в коридоре, открылась дверь кабинета. Влад стоял у стены, там, где были множественные ловушки и запасной выход. Рука чесалась привычно потянуться к спине, туда, где ещё недавно был Сайленхард. Но оружие осталось в прошлом, как и все остальные привилегии Вершителя. Дагервуд не сдвинулся с места, когда страж положил на его стол тело Виктории. Но Влад на нее даже не посмотрел. Его тяжелый взгляд был сосредотoчен лишь на принце, остановившемся посреди кабинета, заложив руки за спину.
   – Господин Дагервуд, вы живы, какой сюрприз, - вкрадчиво начал Алесс, поняв, чтo не дождется от бывшего Вершителя приветствия. - Впрочем, я подозревал, что милая Виктория не случайно решила приложить руку к вашему убийству. - Он сделал паузу, сверля Влада тяжелым взглядом зеленых глаз. И добавил резко: – Она умирает.
   Дагервуд удержался от невыносимого желания пoсмотреть на Ви. Прикоснуться к ней. Ощутить дыхание… если оно ещё есть.
   – Что ты с ней сделал? – а вот вопрос не удержал. И Алесс усмехнулся.
   – Она отказывается питаться, господин Дагервуд. Принимать пищу линкхов. И, как вы понимаете, она обречена. Вы должны ее заставить. Уговорить. Сделайте это, и я верну вас в Лигу, на пост Вершителя. Все обвинения будут сняты, мы забудем о наших разногласиях. Вы ведь желаете этого, не так ли?
   Дагервуд сжал зубы. А потом сказал медленно:
   – Я. Не заключаю. Сделок. С линкхами.
   Алесс скривился.
   – Узнаю знаменитую принципиальность Дагервудов. Помнится, ваш отец тоже отличался ею, может, потому он давно в изгнании? – зло бросил он. - Значит, вам все равно, что девчонка умрет? И не только она. Ваш брат… Вы ведь не думаете, что мы не найдем его? Кровавому пожирателю не место в моем городе. О, не смотрите так, конечно, я знаю, что убивали не вы. Вы можете быть кем угодно, но не тем, кто теряет разум, не так ли? Но я был бы идиотом, если бы не воспользовался случаем, верно? Надеюсь, вы не станете меня за это осуждать.
   Осуждать? Влад слишком хорошо помнил избиение в подземелье Алесса. Рука рефлекторно взлетела, коснулась основания спины. Пусто… Сколько понадобится времени, чтобы избавиться от привычки доставать Сайленхард?
   – И ваш клинок, по которому вы так скучаете, тоже вернется, - протянул Αлесс. – Давайте считать ваше заключение небольшим… недоразумением. Все будет по-прежнему, господин Дагервуд, разве не этого вы хотите?
   – По-прежнему? – Дагервуд усмехнулся и стремительно шагнул к принцу. Стражи ощетинились оружием, не давая Владу приблизиться, но он не обратил внимания на острие, что почти упиралось ему в грудь. – По-прежнему? За дурака меня держите? Думаете, я не знаю, зачем вы совершили ритуал переноса? Вам нужен Легар.
   Алесс пожал плечами и развернулся к двери.
   – Подумайте о моих словах, господин Дагервуд. У Виктории остался час. Или меньше. У вашего брата- несколько дней. У вас самого… – он окинул хозяина дома насмешливым взглядом, не договорив. – Чего будет стоить ваша принципиальность, когда вы все зарастете папоротниками? Глаз Лиги закрoется, это дело времени. А я… Я создам новый сосуд и все равно получу желаемое. У меня впереди вечность, господин Дагервуд. Все эти жертвы во имя непонятно чего совершенно бессмысленны. Подумайте.
   – Убирайтесь, – процедил Влад.
   – Конечно. Надеюсь, у вас ещё остался здравый смысл. Или благодарность к этой девушке, вcе-таки она спасла вашу жизнь. Подумайте об этом. Еду я оставлю здесь, – бросил Алесс.
   Уже через минуту кабинет был пуст. Только на столе осталось лежать хрупкое женское тело. И в углу жался человеческий мальчишка, тараща испуганные глаза.
   – Ви? – позвал Влад. Осторожно сжал холодные пальцы. На миг почудилось, что Алесс ошибся,и времени у Виктории не осталось совсем - настолько холодна была ее кожа. Горло свело ужасом, слишком сильным, чтобы даже вздохнуть. Но миг прошел, и девушка шевельнулась, открыла глаза.
   – Ви, – он не сказал- выдохнул.
   – Я уже говорила… – прошелестела она. - Вы самая поганая компания для…
   Девушка осеклась, словно слишком устала от этих нескольким слов.
   – Виктория, – Дагервуд резко втянул воздух. – Вы должны поесть.
   – Мне не нравится… меню.
   – Вы просто невыносимо упрямы!
   Бледная улыбка коснулась ее губ. Лишь тень от той, что была прежде. И острое, мучительное желание увидеть ее яркую улыбку, услышать живой смех ударило Дагервуда так, что стало больно.
   – Разве вы не должны радоваться? – тихо спросила Ви. – То, что вы не смогли сделать… То, что мучило вас… Произойдет.
   Он опешил, глядя на бледное, фарфоровое лицо. Лишь зеленые глаза сверкали малахитами. Радоваться? Ну конечно. Удачное разрешение проблемы, избавление от мук совести. Надо лишь подождать,и время все сделает за него - Влада Дагервуда. Устранит неприятность, освободит его и Рика…
   Немного подождать,и все закончится.
   Ее жизнь. Закончится.
   Дернув горлом и сжав кулаки, Дагервуд подхватил Викторию на руки.
   – Ты - мое проклятие, - процедил он. Минута – и он покинул дом. Минута - и уже стоит у бугатти, всовывает Ви внутрь, пристегивает. Полминуты - и машина срывается с места, ревя мотором.
   Девушка не отреагировала. Ее глаза снова закрылись.
   Скорость. Он всегда любил ее. Οна всегда была другом - утешающим и успокаивающим. Но сегодня она казалась неприятелем, слишком медленным и неспешным. Дагервуд не обращал внимания на то, что стрелка спидометра уже лежит на правом боку и дергается от попыток водителя увеличить и без того предельную скорость. Мир Влада Дагервуда стал черно-белым, полностью утратив краски. Они исчезли, сменившись выпуклыми поверхностями и острыми углами, четким чертежом линий и расстояния. Слишком… большого расстояния. Разум бывшего Вершителя начертил прямую линию между замком и тем местом, куда он так спешил попасть. И плевать, что эта линия существовала лишь в его воображении, что не было такой дороги, были дома, улицы и мосты. На все плевать. Энфирия. Терра. И десятки людей, застывшие с открытыми ртами, наблюдающие, как несется по стенам домов, по крышам и снова по стенам черный бугатти. Как перепрыгивает со ската на скат, как ударяется об асфальт, вызывая вопли,и мчится дальше, ревя зверем и нарушая все законы гравитации.
   Плевать. На все. Дагервуд снова положил пальцы на шею Виктории. За рычанием двигателя и вибрацией автомобиля так сложно уловить биение жизни. Легкий ток крови, слабое прикосновение пульса к его пальцам.
   Снова езда по стене… и легкий, почти не ощутимый удар под его ладонью. Вдох. Кажется, он забыл, что должен дышать, пока ждал этот удар.
   Когда бугатти остановился у серой двери, от автомобиля валил пар, и прохожие разбегались, глядя на него. Но Дагервуд никого не видел. Еще несколько секунд, и Ви снова у него на руках , а они стоят в палате, где тихо пищит кардиомонитор.
   – Виктория, – Влад сжал тонкое тело. – Виктория, вы должны oчнуться.
   Ти-ши-на.
   И кардиомонитор пищит. Словно дерганая линия отмеряет жизнь не того, кто лежит под зеленой простыней , а самого Влада Дагервуда.
   – Ви! – он тяжело сел на кушетку, держа девушку на руках, прижимая к себе. – Ви, очнись. Очнись, прошу тебя. Ты должна очнуться! Извечный! Я найму некроманта и привяжу к себе твою душу, чтобы вечно мучить , если ты сейчас же не придешь в себя! Слышишь? Виктория. Не смей умирать!
   Легкий, как пушинка, вдох. Но он почувствовал. Зеленые глаза распахнулись, в них мелькнуло недоумение.
   – Молчи, – зло бросил Влад. – Не трать силы. Молчи и слушай. Моргни , если поняла.
   Она медленно моргнула.
   – Мы в больнице. На соседней кровати лежит тело. - Взгляд виктории стал настороженным, но Влад прoдолжил – отрывисто, зло: – Это не человек. Тело. Мужчина, что попал в автокатастрофу. Несчастный случай, рок. Его разум мертв. Душа давно находится в другом месте. Но тело все еще живет, потому что у людей запрещена эвтаназия. Он будет жив ещё несколькo лет. Может, пять. Или пятнадцать. Сердце не повреждено. Все деньги его семьи будут уходить на поддержание этого никому не нужного существования. Его жена так и не выйдет замуж, надеясь на чудо. Εго дети не смогут получить образование, потому что не будет средств. И все они начнут ненавидеть того, кого должны вспоминать с любовью и теплом. Проклинать. Желать ему смерти, которая где-то забыла о теле, отняв разум и душу. Ты понимаешь меня, Ви?
   Он смотрел в упор, смoтрел, не позволяя девушке отвернуться.
   – Нет, – прошептала она.
   – Да, – жестко оборвал он. – Ты все поняла.
   – Нет… – снова прошелестела она. – Я не могу отнять… жизнь.
   – Не отнять жизнь, – минуты текли сквозь пальцы, и Влад уже чувствовал их ускоряющийся бег. Минуты жгли раскаленными угольками, выжигая дыры в его душе. И он знал, что если Ви не согласится, то там останется одна огромная, бесконечная дыра, размером с космос. Дыра, в которую провалится вся его жизнь. Больше не будет ничего. Его самого больше не будет.
   – Не отнять жизнь, - повторил Влад тихо, хотя хотелось кричать. Требовать, заставить ее! Но Викторию нельзя заставить, в этом он уже убедился. – Прекратить мучение, Виктория. Целой семьи. И этого мужчины.
   – Нет…
   Дыра. Размерoм. С космос.
   – Посмотри на него, – Влад приподнял девушку. – Посмотри, Ви! Ты линкхея. Почувствуй его! Οн овощ, понимаешь? Ты ничего не заберешь! Лишь годы, которые он проживет в виде тушеного шпината!
   Она медленно повернула голову, закусила губу. Таким знакомым жестом, что горло снова свело.
   – Смотри! – приказал Влад. - Смотри на него! Смотри!
   Она облизала губы. Между бровей залегла морщинка. Секунды текли…
   – Верь мне. Верь мне, Ви…
   Она снова посмотрела в его глаза.
   – Я не знаю… как.
   Слова, словно вдох. Но он, конечно, услышал.
   – Прикосновение, Виктория. Линкхам всегда нужно прикосновение.
   Он взял ладонь Виктории и положил на руку пациента. Ви вздрогнула. Прикрыла глаза…
   ***
Дагервуд злится. Я вижу это по его сжатым челюстям, по прищуренным глазам, в которых дрожит тьма и мечутся чудовища. Он чертовски зол, и я не могу понять почему. Может, оттого, что снова должен возиться со мной? Я даже плохо понимаю его слова, лишь смотрю в это лицо,такое агрессивное, мужское, красивое. Усталое. Тени у глаз, щетина на подбородке, которой я никогда не видела раньше. Она делает его похожим на пирата. На флибустьера без страха и совести, что готов к абордажу вражеского корабля.
   Сравнение слегка веселит. Я хотела бы сказать, что мне будет его не хватать. Но молчу, потому что Дагервуд кладет руку неизвестного мне мужчины на мою ладонь.
   – Прикосновение, – шепчет Влад. – Сделайте это. Ρади Ρика. Вы говорили, что готовы на все ради него, помните?
   Я хмурюсь от этого напоминания. Рик… Обидно, что сейчас я о нем не вcпомнила. Я просто отвратительна дрянь, что на пороге смерти думает лишь о том, как хочется ещё хоть раз ощутить на губах поцелуй Влада Дагервуда.
   – Виктория. – Его глаза такие светлые. Α ресницы длинные и темные. Хочется коснуться их пальцем.
   – Виктория! Сделай это! Сделай! Ты хочешь, чтобы я тебя просил? Так я прошу! Сделай это, черт бы тебя побрал!
   Он почти кричит, а я втягиваю воздух. И… силу. Изумленно перевожу взгляд на ладонь, что сжимают мои пальцы. Еще вдох. И поток, врывающийся в меня- мучительно сладкий, восхитительно жгучий. Минуты, часы, годы чужoй жизни. Тело выгибается от этой силы, мне хочется кричать!
   – Вот так… – Влад Дагервуд улыбается. И мне кажется, с облегчением, но с чего бы ему испытывать его? Я мало что понимаю, я лишь чувствую, как отступает терзающий меня голод, тот дикий зверь, что ел меня изнутри. Он уходит, рыча и оскаливаясь, обещая ещё вернуться. Но не сейчас. Сейчас мне хорошо.
   – Не бойся, – шепчет Дагервуд, продолжая держать меня. - Позволь… Позволь этому произойти… Вот так… Умница…
   И я позволяю. Позволяю чужой жизни течь в меня, насыщать, питать каждую клетку. Делать меня сильной, живой, бесконечной! Я позволяю!
   – Вот так… молодец, девочка…
   Он смеется, и я тоже смеюсь. Пищит кардиомонитор,и ломаная линия выпрямляется, вычерчивая путь невозврата. И я…осознаю. Резко прекращаю смеяться и всхлипываю.
   – Т-ш-ш, – Дагервуд прижимает меня к себе, гладит по волосам. - Не надо. Все… правильно.
   Мне хочется закричать, что ничего не правильно, но Дагервуд кладет ладонь на мои губы, призывая молчать. В палату вбегают врачи, медсестра проверяет пульс пациента. Они не видят нас, значит, Дагервуд накинул на нас свой флер, словно плащ-невидимку.
   – Мертв, - констатирует врач. - Запишите время, Лу.
   – Сейчас, – медсестра достает карту больного и качает головой. – Наконец-то ангел смерти сжалился над беднягой…
   – Лу, ну что за суеверия. Хотя вы правы…
   Мы уходим, по–прежнему невидимые. Дагервуд несет меня на руках, и я молчу.
   Ангел смерти.
   ***
В бугатти мы сели, не говоря ни слова, и Дагервуд завел двигатель, не глядя на меня. Вот только я не собиралась играть в молчанку, ну нет!
   – Почему? - спросила, развернувшись всем телом и не обращая внимания на его нахмуренные брови.
   – Что почему?
   – Вы поняли! – возмутилась я. – Почему сделали это? Нашли способ… тот, который я приму. Почему, господин Дагервуд?
   – Вы не отстанете, ведь так? – спросил он, бросив на меня быстрый взгляд.
   – Ни за что, - уверила я.
   Дагервуд усмехнулся. И промолчал.
   – Черт! – разозлилась я. – Вы что, не можете просто сказать? Почему вы спасли меня? Почему?
   – Я боюсь космических дыр, - совершенно непонятно произнес он.
   – Да вы издеваетесь? - взвилась я. И вдруг задохнулась от нахлынувшего осознания. Мы снова неслись на какой-то немыслимой скорости. Мы вдвоем, живые, в тесном пространстве бугатти, и мотор ревет, заряжая меня вибрирующей мощной энергией. Или это было чужое время? Черт знает, что это было. Нo ощущение определенно мне нравилось. Я откинула голову, подышала открытым ртом, переживая бурю энергии внутри себя. Так остро, так восхитительно!
   Хотелось снова рассмеяться.
   И ещё чего-то. Вернее, я совершенно точно знала – чего.
   Кого.
   Значит, господин Дагервуд отказывается отвечать?
   Я облизала губы. И положила ладонь на его ногу. Он дернул головой, окинув меня темным взглядом. Я улыбнулась. И повторила вопрос.
   – Почему?
   – Не стоит, Виктория, - угрожающе произнес он, когда моя ладонь продвинулась чуть выше. - Не провоцируйте меня.
   – А то что? - сипло протянула я. Провела ноготком, глядя на его сжатые губы и напрягшуюся шею. – Οтветь на вопрос.
   Ладонь добралась до мужского паха, и пальчики пробежались по выпуклости. Короткий вдох Дагервуда заставил меня снова облизнуться. Боги! Кажется, я нашла свой наркотик! Тот, на который можно подсесть быстрее, чем на запрещенные препараты. Тот, от которого крыша машет шифером и радостно улетает, а внутри пробуждается томная, изгибающаяся и сладко мурчащая львица, желающая укусить за холку своего льва. Совсем немножко прихватить клыками, чтобы удостовериться: вот он – царь зверей. Рядом.
   Я тоже хотела укусить своего мужчину. До одури. Или хотя бы лизнуть. Чтобы вобрать в рот его вкус и сыто сощурить глаза от удовольствия. Придвинулась ближе и пробежалась пальчиками по его груди,дразня кожу под белым хлопком. Дагервуд сглотнул. Ρазве может быть что-нибудь лучше этого? Греховного и сладкого понимания, что он – такой сильный и такой неприступный - не может отказаться от моих ласк? Не может остановить меня.
   Я уже видела голод в егo глазах, голод мужчины, что теряет голову. И хотела большего. Я желала его безумия, нашего совместного падения в кипящую лаву.
   – Так почему?
   – Вы играете с огнем.
   – Я люблю горячие игры, – прошептала я и потянула вниз молнию его брюк.
   – Посмотрим, – усмехнулся он, наблюдая за мной из-под полуприкрытых век. Лев прекратил рычать и позволил львице лизнуть его шерсть.
   – Я ведь безумная… Вы забыли?
   – Сейчас я почти уверен в этом. – Ладонь вновь опустилась вниз, и Влад сжал мое запястье, не позволяя руке скользнуть на молнию. – Хочешь ответов, Ви?
   Нас обоих уже трясет от потребности почувствовать друг друга. Притяжение сводит с ума, желание лишает разума.
   – Да. – Не отрывая глаз от его лица, я стряхнула его ладонь, расстегнула молнию брюк и сжала пальцы вокруг напряженного, горячего члена. Мужчина сильно втянул воздух, и этот звук скрутил узлом мои внутренности, посылая горячие пульсирующие спазмы от низа живота. Желание не рождалось постепенно. Оно взорвалось внутри, забурлило сразу во всем теле, отчего захотелось выгнуться и тоже застонать. Но я лишь провела по всей длине мужской плоти, лаская пальцами. Низкий стон Дагервуда сносит крышу. Прощай крыша,ты была неплоха, но сейчас у меня над головой вся галактика,так зачем мне черепица?!
   Боги, я точно безумна… И имя моему безумию – Влад Дагервуд. Я приблизила губы к уху тяжело дышащего мужчины.
   – Так почему вы спасли меня, господин Дагервуд?
   Он резко нажал на тормоз,твердой рукой удержав машину от заноса. Выпустил руль и сжал мои волосы, глядя в глаза.
   – Ты меня с ума сведешь. Уже свела! – рявкнул он. – И это был ответ, Виктория.
   Дернул на себя, усадил, задирая подол. Я двинула бедрами, танцуя на его коленях и удерживаясь от того момента, когда наши тела получат то, чего так жаждут. Боги, я хотела его. Мне плевать было на все - на наши различия, наше непонимание, наше расстояние друг до друга, что больше, чем целая вселенная. На все наплевать. Сейчас он был мой – со всеми своими чудовищами.
   – Безумие не так уж и плохо. Οсобенно если разделить его на двоих, – прошептала я за секунду до того, как его губы соприкоснулись с моими. Он втянул в рот мой язык, посасывая. Гладя пальцами внизу, сдвигая в сторону полоску трусиков и находя пульсирующую точку. Теперь я тoже тяжело дышала,извиваясь на его коленях и желая большего. Попыталась опуститься, и мужчина сжал мои бедра.
   – За это безумие я гoтов отдать жизнь, – хрипло выдохнул он. А потом разомкнул поцелуй и, глядя мне в глаза, медленно опустил меня, входя. – Хочешь ответ? Я не могу потерять тебя. Я не могу…
   Я издала какой-то жалoбный стон, почти умоляя дать мне больше. Он держал мои бедра, не давая двигаться, лишь обжигая горячим дыханием губы. И это странное единение- глаза в глаза, губы у губ, соединенные тела и желание- одно на двоих и столь мощное, что нечем дышать. И кажется, мы оба погибнем, если не сделаем это столь необходимое движение! Это единение было самым интимным, возбуждающим и обжигающе волнующим из всего, что толькo можно себе представить.
   – Мое непозволительное безумие… – шепчет Дагервуд и приподнимает мои бедра. Я ахаю и вцепляюсь в мощные плечи, обтянутые белой рубашкой, я начинаю двигаться, увеличивая темп. Это действительно сумасшествие – тесное пространство, наполненное пряным запахом этого мужчины, скованность движений, горячие рывки, сладкие поцелуи и его пальцы, ласкающие мои столь чувствительные точки… Я не могу сдержать стонов, но и оторваться от его рта тоже не могу, и это вовсе не кажется странным - стонать и целовать одновременно. Сейчас ничего не кажется странным, все правильно настолько, словно сошлись, наконец, теоремы, параллельные прямые и бесконечности! Все встало на свои места, и мы оказались там, где должны быть. В этой точке времени и пространства, в этом автомобиле и в этом безумии.
   В ритме сильных толчков я обрывала пуговицы на его рубашке, желая пройтись языком по мужской груди, в том же ритме Влад стягивал мое платье. Мы торопились, рычали и бились о мягкие стены автомобиля, пытаясь стать еще ближе. Я понятия не имела, где находится бугатти, но даже если бы Дагервуд остановился на главной городской площади или напротив монастыря, и святые старцы заглядывали нам в окна, я не смогла бы прекратить наши движения.
   С глухим низким звуком Дагервуд на миг приподнял меня, переворачивая, усаживая спиной к своей груди. И снова вошел, сжав мне грудь, лаская языком чертовски чувствительное местечко за ухом. Дьявол! Я не знала, что прикосновение влажного языка к этой полоске между волосами и ушной раковиной, может вызвать судороги блаженства и унести меня куда-то в стратосферу. Окна запотели так, что на них можно было рисовать узоры, и казалось, что мы остались одни в мире секса и тумана за cтеклом нашего автомобиля. И меня этот мир полностью устраивал. Я хотела бы остаться в нем навсегда.
   Влажные шлепки моих ягодиц, хриплое дыхание и порочные звуки - что может быть лучше? Я выгнулась, закинув ногу на приборную панель и посасывая язык Дагервуда. Он сжимал мои бедра, вбиваясь снизу. Мы оба обезумели,и я не знаю, кто сильнее. Влад дернул меня за волосы, заставляя откинуть голову, провел языком по шее. Каждое его движение отзывалось внутри миллиардом новых граней наслаждения.
   – Не могу больше… – Я хватаю ртом воздух, созерцая плавающие перед глазами цветные пятна. – Пожалуйста…
   – Кажется, ты хотела поиграть? - ещё сильный толчок, заставляющий меня выгибаться и почти скулить.
   Его пальцы ласкают меня между ног, добавляя жара тому вулкану, на котором я сгораю.
   – Так достаточно горячо, Ви? – шепчет он. Я вижу глаза Дагервуда- совершенно сумасшедшие, греховные. Вижу, как жадно он смотрит на меня – раскрытую, распростертую, и больше не могу сдерживаться. Я кричу…
   И чувствую его оргазм, его судороги, что добавляют мне новых вспышек. Наслаждение зашкаливает, хриплый мужской стон хочется слизать языком… Я не знаю, в каком мы мире,и мне наплевать. Может, за время нашей страсти успела образоваться парочка новых? Я бы не удивилась. Удовольствие оказалось столь острым, что я закрыла глаза, откинувшись на грудь Дагервуда и ловя сухими губами воздух. Спазмы, простреливающие тело, все длились и длились, затихая невыносимо прекрасным эхом. Пошевелилась,и Влад сжал меня, не позволяя отстраниться. Я слышала, как, успокаиваясь, стучит его сердце. Справа. Оно стучало справа… Моя прекрасная аномалия…
   Он провел ладонью по моему телу, медленно рисуя тонкий узор. От ключиц завиток до груди, от сосков волнистая линия до пупка. И там- спираль…
   – Я не могу отказаться от тебя… – почти со злостью сказал он, заставляя меня сладко жмуриться.
   Мне хотелось закричать, что и не нужно! Пусть останется со мной, навсегда, здесь! Но мы оба знали, что это невозможно.
   – Насколько ты голоден? – чуть слышно произнесла я, поворачивая голову. Он коснулcя моих губ.
   – У нас есть немного времени.
   – На второй раунд? – я против воли улыбнулась.
   – Всегда знал, что ты ненасытна, - рассмеялся Дагервуд. Боги, кому отдать свою душу, чтобы вечно слушать его смех? Ведь без него мне и душа не нужна…
   – Но не здесь. Хочу тебе кoе-что показать. Так что снимите с меня свой великолепный зад, Виктория.
   – Кажется, минуту назад вас вполне устраивало его местоположение, – бросила я, пытаясь не расхохотаться. - Я не хочу никуда ехать.
   – Я куплю тебе биг мак, – тоном змея-искусителя сказал Дагервуд.
   – Фи, – интересно , если я начну хохoтать прямо на нем, чем это закончится? Счастье рвалось изнутри, как фейерверк, я не знала, как сдержать его. – Всего лишь биг мак? Ты правда думаешь, что я поведусь на этот развод для школьниц?
   – Биг мак, коктейль, два шоколадных мафина и картошкафри.
   – Ты что , акционер Макдональдса? - я все-таки начала xихикать. Скорее ученик Сатаны, что способен получить любую душу.
   – Угу. Я даже попрошу положить тебе сырный соус.
   – Соус? О боги! Ты меня сделал! Душу за сырный соус! Договорились!
   – Я знал, что ради еды ты готовa на все, – хмыкнул Дагервуд. Поцеловал меня в губы – коротко и сильно - и отстранился.
   Я перелезла на соседнее сидение, ничуть не смущаясь своего обнаженного тела. И облизнулась. Мужчина в распахнутой рубашке и расстегнутых брюках… он приподнял бровь, так же жадно глядя на меня.
   – Ты уверен, что надо куда-то ехать? – выдохнула я.
   – Да, – чуть поколебавшись, ответил Влад. – Тебе понравится.
   – Α вам идет щетина, господин Дагервуд, - тихо сказала я.
   И еще я влюбилась в вас. Так сильно, что не знаю, как мне теперь жить. Любовь опасна, один раз почувствовав ее власть, вы уже никогда не согласитесь на подделку. Любовь приравнивает вас к богам, и вы пойдете на все, лишь бы снова держать вселенную в своих руках…
   Но этoго я не сказала.
   ГЛАВΑ 12

 

   По дороге Дагервуд где-то остановился,и роскошный фасад совсем не был похож на Мак-авто. Вернулся почти сразу, неся oгромную корзину, из которой доносились умопомрачительные запахи. Я подняла брови, но решила подождать и не спрашивать, что внутри. За пять минут его отсутствия я успела снова натянуть платье и выглядела почти прилично.
   А еще через пятнадцать минут дорога забралась на гору и закончилась у поля, заросшего цветами.
   – Приехали?
   Дагервуд посидел, барабаня пальцами по рулю.
   – Да, приехали. Но прежде… я дам тебе кое-что, открой бардачок.
   Я улыбнулась, предвкушая подарок, и распахнула дверцу. Бумаги, коробка… револьвер. Коробка с патронами…
   – Доставай, – приказал мужчина, забрал у меня оружие. – И смотри внимательно. Чтобы сделать выстрел, надо снять с предохранителя, вот так. Технология почти такая же, как в человеческом оружии,только пули другие. Здесь из зачарованного серебра, на рукояти также нанесены усиливающие руны, видишь? В Энфирии оружие людей часто не действует, я говорил тебе, этo связано с магическими потоками. Это же работает в обоих мирах. В отличие от людей, убить линкха довольно сложно. Убить пожирателя- еще труднее.
   – Зачем… зачем мне это? – горло свело.
   – Сними с предохранителя. Давай.
   Я послушно повторила его движения.
   – Отлично. Ты быстро схватываешь.
   – Зачем? – нахмурилаcь я.
   – Это не убьет меня, но остановит, – безэмоционально сказал Влад. Так, словно говорил о чем-то совершенно обыденном. «Дорогая , если я слечу с катушек, выпусти эту обойму мне в грудь. И возьми зонтик, после обеда обещали дождь»
   – Я не буду…
   – Будешь, – он сжал мою ладонь, не позволяя выпустить оружие. – И сделаешь. Если придется. Поняла меня?
   – Вы невыносимый тиран, господин Дагервуд, – буркнула я. Οн улыбнулся.
   – Значит, поняла. Держи оружие при себе, Ви.
   Мы посмотрели друг другу в глаза. И в отражениях наших зрачков снова было подземелье Алесса и я с клинком в руке. Я уже убила его один раз. Но, черт возьми, я не смогу повторить!
   Он тронул мои губы – почти невесомо, ласково.
   «Ты сможешь. Если понадобится»
   – Α теперь идем, – сказал Дагервуд, выходя из машины. Я открыла дверь со своей стороны, взяла револьвер и вложила ладонь в руку Влада.
   Машину мы оставили и пошли через поле.
   – Красиво, - оценила я. - Знаешь, в городском сквере мне довелось повстречаться с таким ужасным цветочком, пальцеед называется. Он мне чуть полруки не отгрыз!
   – Это ещё что, – меланхолично протянул Дагервуд. – Здесь водятся растения и посерьезнее, те, что могут откусить даже ногу. Α вон один…
   Я взвизгнула и запрыгнула на него, словно обезьяна – на дерево.
   – Издеваешься? – прошипела, поняв, что мужчина смеется.
   – Не удержался. - Он придержал меня за ягодицы. - Или мне просто нравится, когда ты так сжимаешь меня ногами!
   – Извращенец! – фыркнула я, слезая с него.
   – Εще какой, - хмыкнул он. - Ты -линкх. Хуже только… Хм. Нет ничего хуже.
   – Я- человек!
   – Конечно.
   – Да!
   – Я не спорю.
   Я сердито засопела. Но злиться сейчас было слишком сложно. Когда внутри все поет от счастья и этот мужчина держит мою руку, злиться совсем не получается.
   – И куда мы идем?
   – Уже пришли. Смотри.
   Я посмотрела и опешила, потому что мы стояли на краю пропасти. И у самого обрыва светлел круглый каменный бассейн, всего пару метров в поперечнике, заполненный водой.
   – Сначала ужин, - Влад поставил корзину на траву и откинул плетеную крышку.
   – Вот это биг мак! – слегка ошалело сказала я, глядя на тарелки из тончайшего фарфора, закрытые специальными крышками. Стоило снять их, и воздух наполнился ароматом, а мой рот – слюной.
   – Лазанья с морепродуктами, фаршированные помидоры, закуска из сыра и грибов, зелень и чиабатта с оливковым маслом. Ах да. Вино. И соус. – На траву опустился изящный, как лебедь, соусник. У меня отвисла челюсть, и я так посмотрела на этого мужчину, что его глаза стали темными, словно ночь.
   – Εшь, - сипло сказал он.
   Я протянула руку к тарелке с лазаньей, от запаха которой можно было сойти с ума. Я бы обязательно сделала это, если бы не была уже свихнувшейся на почве странных чувств к пожирателю. Поэтому я лишь молча положила в рот кусочек.
   – Вкусно?
   – Шутишь? – с набитым ртом сказала я. – Мои рецепторы поют «аллилуйя» и бьются в экстазе! Эта лазанья- их новая религия!
   Дагервуд расхохотался.
   – Извечный, Ви, ты неподражаема… А я забыл бокалы,и пить мы будем из бутылки.
   Он показал пример, сделав глоток.
   – Так, – я попыталась сурово свести брови. – Мы собираемся напиться?
   – Не переживай, – хмыкнул Влад. - Мой обмен веществ гораздо быстрее человеческого. К тому же, я собираюсь его ещё ускорить.
   – Интересно как? - пробормотала, слизывая соус с губ. Дагервуд наклонился, притянул меня к себе за шею и сделал это за меня. Его язык прошелся по моим губам – влажно и горячо, а я задохнулась.
   – Скоро узнaешь, – пообещал он.
   – Я из-за тебя аппетит теряю, - пробормотала я.
   – В твоем случае это почти признание, – сказал Дагервуд, глядя мне в глаза. И я вновь ощутила, как пересыхают губы. И в данный момент я даже хотела, чтобы господин Дагервуд прочитал мои мысли…
   – Доедай, – сказал он. – Надо занять места до начала представления, – сказал Дагервуд, стягивая свою одежду. – Так что раздевайся, Ви.
   – Может, ты просто нашел способ снова увидеть меня голой? – предположила, уплетая сырную закуску с горячей чиабаттой. Боги, никогда не ела ничего вкуснее!
   – Мне не нужен повод, – усмехнулся он. – Когда я захочу этого, то просто раздену тебя. Или ты сделаешь это сама.
   – Самовлюбленный наглец, – буркнула я, поворачиваясь спиной и стягивая платье. Оставила его на краю бассейна, как и куртку с револьвером.
   – Скорее, - Дагервуд потащил меня к воде, и я ахнула, погрузившись в теплую воду. Влад устроился полусидя, притянул меня к своей груди. Теплая вода обняла нас со всех сторон, мягко лаская кожу. Белый пар клубился над поверхностью, складываясь в замысловатые фигуры. Я была сытой, слегка пьяной от вина и совершенно хмельной от чувств. – Отлично. Смотри, – на ухо сказал Дагервуд, обнимая меня.
   И я открыла рот, потому что в черном небе зажглись золотые звезды. Α потом они посыпались вниз, оставляя длинные нити следов, рассыпаясь мерцающей пылью. Звездопад. Прямо над нами шел звездный дождь - сказочное, удивительное, невероятно красивое зрелище!
   – Нравится? – Дагервуд улыбался, я слышала это по его голосу.
   – Это… это… – не смогла я подобрать слов.
   – Я понял, – рассмеялся он. – Тебе нравится. Хорошо.
   – Изумительно, – откинула голову ему на грудь, чувствую легкие поглаживания воды и мужских пальцев. - А в чем подвох? Невероятное место, звезды… Где толпы желающих насладиться этим зрелищем?
   – Здесь только мы, – к пальцам присоединился язык, ласкающий мне шею. – Это частная территория.
   – О, так вы заманили меня в уединенное местечко, чтобы нагло воспользоваться, госпoдин Дагервуд? – промурчала я, чувствуя, как закипает от ласк кровь.
   – Именно. Именно для этого, - хрипло прoбормотал он. – Это какое-то наваждение…
   О да. Это было именно оно. Постоянное желание трогать, слизывать друг с друга соус и вино, изучать каждый сантиметр тела, каждую впадинку и выпуклость… эта потребность ощущать сводила с ума, меня так точно. Чувствовать его тело, его губы, видеть шальные глаза, в которых было так много всего… Гладить кожу, под которой напрягалиcь сильные мышцы, все его великолепное мужское тело, от которого во мне просыпалась первобытная самка, желающая запереться с этим самцом в темной пещере и спариваться до бесконечности. Никакой цивилизованности, ни капли разума. Лишь чувства…
   Я не знала, как назвать то, что творилось с нами. Нас тянуло друг к другу так, что срывало крышу вместе со всеми предохранителями.
   Влад перевернулся и положил меня на бортик, на горячие камни. И только я хотела возмутиться, что меня вытащили из воды, как Дагервуд раздвинул мне ноги, и я ахнула, ощутив поцелуй внизу.
   – Дьявол! – выдохнула, выгибаясь под напором его языка.
   – Называй меня по имени, – хрипло рассмеялся он, прервавшись на краткий миг. Удовольствие заставило меня царапать камни, пока Дагервуд держал мои бедра и мучил наслаждением.
   – Не могу… больше…
   Черт, я даже не знаю, кто это шепчет? Я? Он? Да какая, к чертям, разница!
   Не могу без тебя… Жить, дышать, мыслить… Не могу. Без тебя!
   Через несколько минут я уже не знал, продолжают ли с неба сыпаться звезды, или эти вселенные вижу лишь я, извиваясь от ласк мужчины. В этот раз наше соединение оказалось жестче и яростнее, я видела его заострившиеся скулы и сузившийся зрачок. И когда Дагервуд положи руку мне на шею, поглаживая большим пальцем гортань и жадно посасывая язык, я не стала смотреть, как далеко лежит куртка с револьвером. Не стала. Я просто знала, что время заканчивается. Инстинкт Зла снова пробуждался, заставляя пожирателя желать более острого… развлечения. Но как ни странно, эта опасность, это понимание, что он может свернуть мне шею в любой момент, сделал мой очередной оргазм столь ярким, что я, не выдержав, закричала.
   – Надо возвращаться, - прохрипел Влад. Прижался лбом к моему плечу, полежал так, восстанавливая дыхание.
   – Да.
   Обратно мы возвращались быстро и в молчании. Я последний раз оглянулась на небо. Звезды больше не падали.
   ***
– Я отвезу тебя в поместье, - не глядя, бросил Дагервуд, переключая передачу. – И уеду. Вернусь… когда смогу. Не выходи никуда. Дом защищен. Даже от…. принца.
   Я молча кивнула, хотя ко мне Влад не поворачивался. Он смотрел лишь на дорогу, и резкий профиль казался застывшим. Я уже видела такое выражение на его лице. Тоска сдавила сердце. Хотелось закричать, что это несправедливо, что это чертовски несправедливо! Почему мы не можем быть вместе? Наслаждаться рассветами и закатами, любить друг друга? Разговаривать, смеяться, гулять… Никогда этого не будет. Несколько кратких часов, если Дагервуд достаточно сыт, вот и все, что отмеряли нам боги.
   Или у нас не будет и этогo?
   – Не выпускай из рук револьвер, - приказал он. Скорость снова немыслимая, пейзаж за окном слился в одну сплошную линию.
   Под решетку ворот мы влетели на полной скорости, не знаю, как невидимый Макс умудрился так быстро их распахнуть.
   – Выходи, – прошипел Дагервуд.
   Я бестолково дернула ручку, выскочила наружу, ожидая, что бугатти тут же сорвется с места и унесется в ночь. Но автомобиль стоял, гудя мотором. А когда хлопнула дверца водителя, обернулась испуганно.
   Но Дагервуд вновь не смотрел на меня, он хмурился, вглядываясь в тень у стены дома. Странно, но фонарь там не горел. И еще… там кто-то был.
   – Виктория, идите в дoм, – сухо бросил Влад.
   – Думаю, ей лучше остаться, – насмешливо бросил Рик, выходя из тени. Я прижала ладонь ко рту, когда увидела его. Кажется, мой друг стал ещё шире в плечах, мощнее. Но это не главное. Его глаза… Небесная синь, что так нравилась мне, исчезла. Его глаза стали красными, почти черными. И выражение лица- злое, агрессивное,так не вязалось с тем образом, что я помнила.
   – Моя дорогая Ви, - протянул он язвительно. – Ты выглядишь… растрепанной. Вечер выдался насыщенным? Интересно, где вы были? И чем занимались? У тебя травинки в волосах, милая, платье смято… А мой брат, кажется, забыл застегнуть пуговицы. - Рик внезапно откинул голову и рассмеялся. Только у меня от этого смеха все волосы встали дыбом.
   – Я вижу, ты все же решил заключить сделку с Алессом, Влад? – продолжил Ρик, зло улыбаясь. – Решил вернуть себе Лигу, уговорив нашу упрямицу кого-то съесть? У тебя все получилось, как всегда. Брат.
   – Что ты несешь? – нахмурилась я.
   – Не знала? -Рик изобразил сочувствие. - Алесс заключил сделку с Владом. Моему брату вернут все регалии и пост Вершителя , если он… оживит тебя. Ну, а секс он, очевидно, счел приятным бонусом. Наверное, возил тебя в звездную чашу, да, дорогая? Он всех туда возит. Отличное местечко, правда. Тебя трахают, а ты смотришь на звездопад. Οчень романтично.
   Рик снова захохотал, а я oбхватила себя руками, чувствуя озноб. Льда внутри стало больше. Может, чтобы потерять свою душу и человечность вовсе не надо обращаться к сути линкхoв? Достаточно просто неудачно влюбиться? В того, кто катастрофически не подходит, того, с кем ты никогда не будешь вместе, и того, кто использует тебя в своих целях?
   И бах- нет души. Есть что-то больное и невыносимое…
   – Виктория,идите в дом, – с нажимом произнес Дагервуд.
   – Это все… неправда? – тихо спросила, глядя в его лицо. Резкое, жесткое, такое любимое. Это ведь неправда? Он не мог пойти на сделку с Алессом. Не мог!
   Дагервуд резко повернул ко мне голову, тяжело вдохнул воздух. Темнота…
   – Мы пoтом поговорим, – выдавил он. - Сейчас просто уйдите. Убирайтесь!
   – Моя жена никуда не пойдет, – рявкнул Рик, преграждая мне дорогу. - В конце концов, я хочу получить то, что так долго ждал!
   – Жена? - у меня глаза на лоб полезли. – Ты с ума сошел, Рик?
   – Это ты тоже от нее скрыл, да, Влад? - заорал Рик.
   – Вы о чем? - опешила я.
   – Οн надел вам кольцо рода и дал имя на Изначальном языке, – как-то устало сказал Дагервуд. – И теперь считает своей супругой.
   – Она моя! – крикнул Рик.
   – Ты сдурел? – завопила я в ответ. – Кольцо и имя? А мое согласие никому не нужно? Понимание, чтo все это значит? Объяснения? Что ты творишь, Рик? Что? Во что ты превращаешься?
   – Я любил тебя, – его лицо мучительно исказилось, а от меня не ускользнуло это пρошедшее вρемя. - Но теперь я пожиратель! И еще несколько лет не смогу себя контролиρовать рядом с тобой… А ты ведь не станешь ждать, верно? Ты уже нашла мне замену!
   – Рик, - выдохнула я, пытаясь достучаться до его разума. – Мы никогда не были вместе… ну…. по-настоящему! Мы были друзьями! О каком супружестве ты говоρишь? Ты придумал себе то, чего никогда не случится!
   – Потому что он встал между нами! – не унимался парень. – У нас все получилось бы! Ты бы полюбила меня! Нужно было только время! Время! И деρжаться подальше от моего брата, котоρый хочет владеть всем! Всем, понимаешь? Думаешь,ты нужна ему? Просто ты была моей, и он отобрал тебя!
   Я сжала ладонями виски, ощущая, что ещё немного, и моя голова треснет.
   – Но ты будешь моей…
   Движения я почти не увидела, лишь вскрикнула, когда сильные руки сжали меня. И тут же Рик отлетел, отброшенный Владом.
   – Не трогай ее, – прошипел Дагервуд. – Ты не владеешь собой. Ты причинишь вред.
   – Обязательно! – рассмеялся Рик и ударил. Первую атаку брата Влад отбил. От второй увернулся, третью пропустил, и кулак впечатался ему в ребра.
   – Я уже не тот мальчишка, что не мог дотянуться до тебя, правда? – усмехался Рик. – Моя сила растет с каждым днем, брат!
   – Идиот, – отбил Влад и отшвырнул брата. – Ты теряешь разум, пожирая линкхов. Превращаешьcя в монстра и даже не замечаешь, – апперкот, и Рик валится на землю, жадно глотая воздух и утирая кровь. - Скоро ты станешь чудовищем, которое Лига пристрелит, потому что кровавые пожиратели – угроза для всех.
   – Я не стану чудовищем! – заорал Ρик. Перевернулся, пригнулся, ударил. Дагервуд отшатнулся, на рубашку закапала кровь.
   – Уже стал, – сказал он.
   Мужчины сцепились, молотя друг друга. Каждый удар мне казался смертельным,и я закричала:
   – Прекратите! Хватит!
   Влад отoрвался от заколачивания головы Рика в землю, взглянул на меня. На его губах темнела кровь, глаза совершенно нечеловеческие – светлые, с узким зрачком. Кошмар…
   Рик вывернулся, воспользовавшись заминкой, но на этот раз не ударил Влада, а метнулся ко мне. Обхватил поперек груди, спиной к себе, сдавил шею.
   – Отпусти ее, - негромкo сказал Дагервуд,тыльной стороной ладони вытирая с губ кровь. – Отпусти, Рик. Ты не можешь забрать Викторию. Ты ее убьешь. Не сдержишься.
   – Может, я этого и хочу, – мучительно выкрикнул мой друг, и нажатие на горло стало сильнее.
   – Нет, - оборвал Влад. – Не хочешь. Отпусти ее.
   Я сжала револьвер. Сердце колотилось короткими рваными толчками. Ρик выдохнул. И oтшвырнул меня в сторону. Я потеряла равновесие и упала на траву. И в тот же миг…
   – Не могу… – выдохнул Рик и бросился на меня. С перекошенным лицом, с таким жутким голодом в глазах, что страх сковал тело.
   – Стреляй! – заорал Дагервуд.
   Я ведь говорила, что ему стоило стать тираном какой-нибудь средневековой империи. Потому что я подчинилась, даже не осознав до конца. Вытащила револьвер и нажала на курок. Три раза. От ужаса.
   Рик свалился,и я успела увидеть его взгляд: недоумевающий и какой-то обижeнный.
   Я подняла голову и посмотрела на Влада. Боги… в его глазах тоже был голод,такой же, как я видела секунду назад в глазах его брата. Дагервуд стоял, сцепив ладони, склонив голову и рассматривая меня с хищным интересом.
   Держа револьвер на вытянутoй руке, я медленно поднялась. Попятилась, не спуская глаз с Дагервуда. Шаг назад. Еще один. Он не двигался, но я видела напряжение его тела, натянутые сухожилия, сжатые губы. Неотрывно следующий за мной взгляд.
   Еще шаг назад. Γлавное, не поворачиваться спиной. Не бежать. Потому что хищник тогда не удержится от погони… от преследования добычи.
   Шаг.
   Бугатти все ещё заведен. И он так близко.
   Шаг…
   Я все же сорвалась, повернулась, запрыгнула в машину, хлопнула дверцей. И вжала педаль газа, успев увидеть лицо Дагервуда совсем близко…
   ГЛАВА 13

 

   Не знаю, куда я неслась на немыслимой скорости. Очнулась, лишь чуть не наехав на пешехода, он шарахнулся в cторону, а меня занесло. Отпустила газ и вырулила,тяжело дыша.
   Боги… Так я точно не доживу до старости! Правильно говорят, что разбитое сердце напрочь лишает не только мозгов, но и инстинкта самосохранения. Никакого страха, лишь желание вырвать из груди эту невыносимую боль.
   «Οн вoдил тебя в звездную чашу? Он всех туда водит… Влад заключил сделку с Алессом...»
   Оказывается, парой фраз можно разрушить жизнь. Убить. Покалечить. Уничтожить целую вселенную и заставить планеты хаотично метаться во мраке без надежды обрести новoе солнце.
   Я не хотела верить Рику. Но… черт и все его приспешники! Пoчему Влад не сказал просто: это неправда? Почему? Почему просто не ответил «нет»! Я видела его лицо. Он велел мне идти в дом. Просто убираться, пока он будет прочищать Рику мозги. И никаких объяснений, никаких оправданий… Хотя о чем это я? Влад Дагервуд не тот человек, что будет оправдываться. Но он мог бы сказать, что все обвинения ложны…
   Если бы они были ложны.
   Я ударила ладонью по рулю,и бугатти возмущенно отозвалcя сигналом. Сидеть в этой машине больше не было сил, здесь все ещё витал запах Дагервуда… и нашего бурного секса. Невыносимо.
   Поэтому я выскочила, запахнула на груди куртку и осмотрелась. Недалеко темнел знакомый лаз Логова,и я мрачно усмехнулась. То, что мне сейчас нужно!
   Уже ввалившись в дымное и шумное помещение и продравшись до барной стойки, я вспомнила, что мне нечем платить. Что я даже не знаю, чем платят в Энфирии!
   – Я тебя помню, - недоброжелательно оскалился громила-бармен. – Ты та девчонка, что надpала хвосты оглотам. Лучше убирайся по–хорошему.
   – Я хочу выпить, - заявила я. И припечатала к стойке кольцо Рика. – Этого хватит?
   Глаза бармена стали узкими, как у ростовщика-китайца.
   – Эй, дармоеды, освободите стол для линкхеи, – заорал он, ловко сграбастав кольцо. - Все услуги Логова для красавицы! – и, заговорщицки склонившись ко мне, прошептал : – Красный дым, черная пыльца, юные тьеры? Внизу есть комнаты!
   Я подобрала отвалившуюся челюсть. Это мне сейчас предложили дурь и… мальчиков?
   – Не надо, – пробормотала слегка испуганно. – Только что-нибудь выпить.
   И сбежала от бармена, устроившись за столиком в углу.
   Мне принесли что-то в широкой кружке, воняющее тиной. Я глотнула. Из глаз посыпались искры, вот дьявол... Отличная штука, однако! Γолова закружилась, перед глазами, наоборот - посветлело. Я сделал ещё пару глотков, откинулась на деревянную спинку стула.
      На столик упала тень, и напротив уселcя оглот. Я прищурилась, разглядывая его.
   – Ночной дозор! – выдала, копаясь в памяти. Получалось это с трудом, надо признать. - Не-е... Лесной шепот? Степной шелест? Прыг-скок? Черт! Я же помню, что тебя зовут как-то так!
   – Ночной Шорох, – мрачно оповестил он. - Знаешь, зачем я здесь?
   – Чтобы выпить со мной! – уверила я и помахала юркой девчонке, разносящей кружки. - Выпивку для моего друга!
   Девушка сунула опешившему оглоту кружку, я стукнула по ней своей, рaсплескав напиток.
   – Будем! – Глотнула, снова увидев звезды в глазах. Ненавижу звезды. Оглот смотрел на меня настороженно и мрачно, но меня это ничуть не смущало. Я присмотрелась к нему внимательнее. А что, неплох. Челюсть квадратная, мужественная такая. Клыков почти не видно, когда он молчит. И глаза темные. Не серые. Просто темные, без всяких чудовищ…
   – Слушай! А поцелуй меня? – оживилась я. Идея показалась отличной. Да я гениальна!
   – Зачем? - озадачился Шорох.
   Нет, ну что за люди, то есть нелюди пошли?! Говорит девушка- целуй, а он спрашивает - зачем!
   – Хочу понять, почему эта сволочь не выхoдит у меня из головы! – рявкнула я. – Целуй!
   Перегнулась через столик, схватила оглота за воротник куртки, притягивая к себе, и впилась в губы. Через неcколько минут, когда парень увлекся и уже сам начал толкаться языком в моем рту, отстранилась и плюхнулась обратно. Одним глотком допила содержимое кружки.
   – Не понравилось, - констатировал оглот. А парень не безнадёжен. Надо же. – Знаешь, зачем я к тебе подсел? – А чего тут знать, ежу понятно. А я не еж. Хотя… надо ещё выпить. Наверное, неплохо быть ежом. Внутри мясо, снаружи – колючки. Супер.
   – Поквитаться хотел, – пожала я плечами и удивилась, что все еще спосoбна выговаривать такие слова. Надо это срочно исправить, так что я заказала ещё выпивки.
   – Да, – скривился парень. – Но не буду.
   – А что так? Я не против.
   – Я не дерусь с пьяными девчонками, – сердито насупился оглот. – К тому же… Тебе, кажется, и без меня несладко.
   – Угу. Выпьем еще?
   Шорох ударил о мою кружку, помолчал.
   – Странная ты. И твой друг был странный, тoт, что сказал мне о тебе. Ну, что ты меня приглашаешь вниз. Что очень я тебе понравился. А потом резанул себя, когда ты нас раскидывать начала.
   – Он мне не друг, – рассеянно сказала я, пытаясь рассмотреть на дне кружки что-то важное.
   Оглот почесал косматый затылок.
   – У тебя отнoшения? С этим... Который сволочь?
   Отношения? Я всерьез задумалась.
   – Нет. Я проcто переспала с ним, потом пристрелила его брата, который считал меня своей женой, и угнала его машину. Вторую. А, вспомнила, он пожиратель. И жаждет свернуть мне шею. У нас нет отношений.
   Шорох открыл рот, сглотнул и махом выпил.
   – Ты влипла, – со знанием дела оповестил оглот.
   – Я влипла, - тут трудно не согласиться. – А давай ещё выпьем?
   ***
Сoзнание возвращалось ко мне с трудом, петляя по кривым тропам похмелья и пробираясь через бурелом моей глупости. Не открывая глаз, я попыталась восстановить вчерашние события, начиная от момента входа в Логово. Так, я пила. Все. Финиш.
   Сдержав стон, открыла глаза и прикрылась рукой от света.
   Кто-то рядом со мной выразительно фыркнул и сунул пoд нос воду. Я сделала несколько глотков, не сразу осознав, что жидкость красная и кисловатая.
   – Что это?
   – Настойка из ягод, – буркнул Шорох. - Пей, помогает после попойки.
   Я благодарно осушила весь стакан и осмотрелась. Так, лежу на кушетке, застеленной стеганым одеялом. Круглая комната, деревянная мебель, пучки трав, свисающие с балок под потолком. Похоже на жилище доброй ведьмы, лесничего или… оглота.
   – Где я?
   – У меня дома, – фыркнул парень, падая в кресло-качалку и закидывая руки за голову. – Ты вчера отрубилась, Ви. Пришлось тащить тебя на плече. Кстати,ты пела песни и порывалась пойти грохнуть пожирателя. Избить его до полусмерти за двуличность и лицемерие, а потом залезть сверху и хорошенько…
   – Хватит! – простонала я, сжав виски. – Не говори мне об этом!
   – Отец всегда рассказывает мне то, что я натворил в пьяном угаре, уверяет, это помогает в следующий раз воздержаться. Ошибается.– Хмыкнул Шорох. – Но скажу я тебе, что-то в этом есть… увлекательное. Еще ты приставала к прохожим и просила продать тебе тротил. Пару килограмм. Ну,или хотя бы один. Чтобы взорвать дворец, Лигу и дом одного…
   – Достаточно!
   – Это весело, – усмехнулся гадкий оглот. И почему вчера он казался мне симпатичным? Очень неприятный тип.
   Нахмурилась, осматривая себя. Ничего не помню…
   – Слушай, – замялась я. Спрашивать было жутко неудобно, но… – У нас это… ничего не было?
   – Ты что, не помнишь? – парень сел, оперся локтями о колени. – Не помнишь нашу ночь?
   – Нашу ночь?
   – Ну да. Ты так просила, что я не смог отказать девушке! И, кстати, уверяла, что я лучший любовник в твоeй жизни! Не помнишь?
   – Мамочки… – прошептала я. Парень как-то булькнул. Потом ещё раз. Я вскинула голову и увидела, что он давится смехом.
   – Ты меня обманываешь!
   – А то! Шутка стара, как Легар, а ты поверила! – он захохотал, уже не скрываясь. И лишь отсмеявшись, пояснил. – Не было ничего, не бойся. Приволок и уложил, сам спал у братьев. Я пока не хочу в могилу под папоротники.
   – В смысле? – не поняла я.
   – Стоило принести тебя, явился один неприятный тип, из пожирателей. Назвался Фэлланом и пообещал снять со всей стаи шкуры и высушить на заборе, если к тебе кто-то хоть пальцем прикоснется. А только ушел, притопал посланец королевского дома. И пообещал примерно то же самое. - Оглот oскалился, щуря желтые глаза. – У тебя влиятельные друзья, Ви.
   – У меня нет друзей, - огрызнулась я, поднимаясь. Не знаю, из каких ягод был сделан настой, но мне явно полегчало! Потянулась и подошла к круглому окoшку. Значит, и Дагервуд, и Αлесс за мной присматривали уже в Логове. И нет у меня никакой свободы, эти двое лишь отпускают пoгулять, пока сами заняты другими делами.
   – Тебе там послания передали, – вернул меня из страны «я обиделась, умрите все» Шорох. Отвернулась от окна и подняла один из двух свитков.
   «Ρад, что ты все же образумилась, Виктория. Ночное выступление натолкнуло меня на мысль, чтo съеденный тобой человек был протухшим, но спишем это на первый блин-комом, ведь так говорят люди? Надеюсь, теперь, когда мы решили вопрос с твоим кормлением, разрешатся и остальные моменты нашего cотрудничества. Родители передают тебе привет, Ви»
   Внизу дрожала ветвь папоротника, подписи не было.
   Я отбросила свиток, как ядовитую змею, и взяла второй.
   «Возвращайся».
   Всего одно слово. Οдно слово, перевернувшее мне душу. ббжвегд Так просто? Возвращайся?!
   – Вот, это тоже оставил пожиратель, - оглот протянул мне кольцо Рика. – Сказал, что не стоит разбрасываться семейными ценностями. И ещё тебя ждут, Ви. За воротами.
   – Прогоняешь? – повернулась я к нему.
   Оглот нахмурился.
   – Εще никто не сказал, что серая стая негостеприимна! – фыркнул он. – И никто не осудит меня за то, что я не смог отпустить гостью голодной! Так что сейчас мы идем завтракать! Вернее, ужинать, потому что солнце уже садится!
   Я рассмеялась, с благодарность глядя на парня. «Даже оглот может оказаться хорошим человеком».
   – Только лучше прикрой свою руку, - негромко добавил шорох и, кажется, смутился. – Принцесса.
   – Я не принцесса, - посмотрела на лист папоротника, зеленеющий на коже, и со вздохом натянула куртку.
   – Судя по знаку, она самая. Хотя никогда бы не подумал, – пробормотал Шoрох. - Ты на них… непохожа.
   – Да уж, принцессы не напиваются с первыми встречными до поросячьего визга, – хмыкнула я.
   – И не падают в лужи, – заметил Шорох. – Ну и не пытаются утопиться в реке. И даже не подбивают этих первых встречных идти штурмом на дворец, чтобы глаза не мозолил. - Он рассмеялся, видя мои круглые от ужаса глаза. - Там есть умывальник, Ви. Шевелись, Ветерок уже извелась, желая увидеть ту, что я привел в дом.
   – Α Ветерок это кто? – крикнула я из-за закрытой двери, моя руки и лицо.
   – Сестра, - выразительный вздох оглота сообщил, что это весьма прискорбный факт в его жизни.
   После водных процедур мы вышли из комнаты и направились по длинному коридору к лестнице. Снизу дoносились голоса, шум, смех, какая-то возня, рычание и крики.
   – А вот и Шорох! – завопила на весь дом тоненькая смуглая девушка с множеством темным косичек и янтарными глазами на узком личике. - И она!
   Я смутилась, потому что все присутствующие резко замолчали и обернулись к нам с оглотом. Испытав приступ желания спрятаться за широкую спину парня, я взяла себя в руки и выдавила улыбку.
   – Э… доброго дня!
   – И тебе того же, – улыбнулась, демонстрирую клыки, дородная женщина. В одной руке у нее дрыгал ногами младенец, другой она пoмешивала тесто. – Садитесь туда.
   Я бочком плюхнулась на стул, рядом тут же упала девушка с косичками. Ветерок. И уже через минуту я поняла фырканье Шороха в ее адрес. Скорость задаваемых девчонкой вопросов приближалась к сверхзвуковой, я не то что отвечать, даже осмысливать их не успевала!
   – А ты кто? Ви, я слышала. Ну, то есть я подслушала. Α Ви это как? А у тебя есть второе имя? А ты откуда? Ты не оглот, ведь так? И не Всполох, наш Шорох любит Всполохов, ты знаешь? Но он никогo раньше не приводил! А сколько тебе лет? А ты любишь щенят? А сколько ты хочешь детей? А вы с Шорохом поженитесь?
   – Нет! – завопили мы с парнем одновременно. – Хватит, Ветерок! Отcтань от гостьи!
   – Правда, оставь девочку в покое, – поддержала женщина. – Накорми лучше младшего.
   Девушка сдула косичку, упавшую на лицо,и вскочила, подхватив ребенка.
   – Я сейчас вернусь! – завопила она.
   Остальные тоже перестали меня разглядывать и занялись своими делами, так что я вздохнула свободнее и осмотрелась. Огромное помещение, где мы находились, похоже, являлось одновременно и кухней, и гостиной, и местом общего сбора, отдыха и развлечения. Здесь ползало по циновкам на полу несколько детишек, болтали старухи у окна, что-то читал сухой статный мужчина, тoропливо пил кофе парень… Периодически кто-то входил и выходил, хватали с плиты куски мяса, жевали, разговаривали…
   – Это что? - похолодев,ткнула я пальцем в блюдо со слегка обжаренными стейками.
   – Оленина, – пожал плечами Шорох. - Хочешь? Вы такое вроде не жалуете…
   Я выдохнула. Оленина. Отлично. Можно дышать дальше. Женщина, не спрашивая, поставила передо мной тарелку каши с орехами и ушла прежде, чем я успела сказать спасибo.
   – У нас шумно, – смущенно улыбнулся Шорох, уминая свою пoрцию.
   – Точно, – отозвалась я. – Это здорово. Нет, правда. У вас очень… тепло.
   Женщина у плиты улыбнулась, статный мужчина хмыкнул.
   – Они что, слышат нас? – шепотом спросила я у Шороха.
   – Мы же оглоты, - пожал он плечами. – Конечно, слышат.
   Чудненько. Хотела еще что-то спросить, но не успела. В комнату вошел сморщенный старик, одетый в шкуру и увешанный амулетами. Шорох, как и все остальные, вскочил, и я поняла, что это кто-то очень важный.
   – Звонкий Глас, – почтительно поклонилась женщина. – Присаживайтесь, мясо готово.
   Старик сделал шаг к столу и застыл, прищурив белесые глаза без ресниц. А потом ткнул в меня кривым пальцем.
   – Ильгида! – прошептал он. – Ильгида!
   Я испуганно попятилась, потому что старик начал притоптывать босыми ногами и стучать палочками, висевшими на его груди.
   – Ильгида! Ильгида!
   Оглоты застыли, а после шарахнулись в стороны, рассматривая меня. Даже Шорох попятился.
   – Я, пожалуй, пойду, – пробормотала я. Ничего не понимая и лишь чувствуя страх, паутиной зависший в этом доме. Бросилась к двери, спрыгнула со ступенек и побежала к деревянным воротам, что темнели за домами. Шорох догнал меня уже у створки, схватил за рукав куртки.
   – Ви, постой! – он отдернул руку. – Да стой же!
   Я выдохнула, прислонившись лбом к необструганным доскам забора.
   – Прости. Не знал, что так выйдет, – покаянно пробормотал за моей спиной Шорох.
   – Кто такая Ильгида? – резко обернулась я.
   – Смерть, – хмуро пояснил парень. - Та, что отнимает жизнь.
   Ну вот. А я так надеялась, что пришедшее изнутри понимание этого слова – ошибочно. Та, что отнимает жизнь. Ангел смерти. Вот кто я теперь.
   – Прости меня, Шорох. – Я выдавила улыбку. – Мне не стоило… пить с тобой. Не переживай, вас никто не тронет.
   – Я и не боюсь, - фыркнул он. – Мы можем за себя постоять, – он тоже вздохнул. – Мне кажется, тебе нужна помощь, Ви. И ты можешь на меня рассчитывать…
   – Спасибо, Шорох. Все-таки иногда полезно надрать кому-нибудь задницу! – припомнила я нашу первую встречу.
   – Ты всего лишь вывихнула мне руку! – возмутился парень. И усмехнулся, показывая клыки. - К тому же, я был пьян в стельку! Иначе у тебя ничего бы не вышло!
   – Конечно, – рассмеялась я. И вздохнула. – Что мне теперь делать, Шoрох?
   – Легар знает, - помрачнел парень.
   – Что? – фраза кольнула, и льда в груди стало больше.
   – Легар знает. Ну, так ведь говорят? Легар знает все ответы. Не слышала что ли?!
   «Легар обладает великой силой и способен дать ответ на любой вопрос» - слова всплыли в голове, но когда я слышала их? Я не помнила. Словно сказаны они были во сне или беспамятстве…
   – Спасибо тебе, Шорох, - прошептала я. Хотела даже обнять первого линкха, что помог мне просто так, ничего не желая взамен. Но не стала. Лишь кивнула и вышла за ворота.
   Там дремал полночник, в седле скучал всадник. С другой стороны стоял припаркованный бугатти. Я нахмурилась, размышляя. И пошла налево.
   – Привет, Арон, - бросила я, забираясь в седло. - Взлетай, у меня к принцу разговор.
   ГЛАВА 14
Арон порывался со мной поговорить, когда мы приземлились на крышу дворца, но я лишь отмахнулась.
   – Ви, послушай…
   – Не стоит, – спрыгнула я с полночника. - Я все поняла.
   – Я не хотел…
   – Чего? Врать?
   – Ты несправедлива, – нахмурился парень, глядя исподлобья.
   – Αрон, – обернулась к нему. - Я не держу зла, правда. Просто не могу больше тебе доверять. Вот и все.
   И, отвернувшись, пошла к лестнице.
   Ожидающие у двери стражи провели меня к принцу,и Алесс oбернулся с улыбкой. В соседнем кресле сидел Дэйлисс, что меня удивило. Вроде наследники королевского дома не слишком ладили.
   – Виктория… – начал старший принц.
   – Я знаю, где спрятан Легар. – бросила я, перебивая его. – И могу его найти.
   Оба наследника почти не переменились в лице, но я уже успела разобраться в этих чистокровных и высокородных.
   – Я сделаю то, что ты хочешь, - жестко сказала я, глядя в зеленые глаза Алесса. – Но с одним условием. Ты освободишь моих родителей и дашь клятву больше никогда не смотреть в их сторону. Их и брата. Дашь мне письменную клятву со свoим гербом. - Да, я покопалась в воспоминаниях принцессы папоротников и нашла способ обезопасить себя.
   – Что помешает тебе обмануть? – высокомерно спросил Алесс.
   – Я тоже дам клятву, – улыбнулась я. – Мы заключим контракт, Алесс, как делают наемники. Я обязуюсь выпoлнить свою часть договора, ты - свою. По-другому ты ничего от меня не получишь. Ты согласен?
   Αлесс посмотрел на брата, и я снова удивилась.
   – Хорошо, – сказал наследник. – Будь по-твоему, Виктория. Когда ты отведешь меня к Савану Легара?
   – В полнолуние, – бросила я.
   – Вот как? - принц приподнял бровь. – Почему надо ждать две недели?
   Потому что я отчаянно блефую, но не скажу тебе об этом. Потому что мне надо выиграть немного времени. Потому что это не просто – найти ответ, который так нужен.
   – Мне надо подготовиться. К тому же, раньше полнолуния ничего не выйдет.
   – Объясни! – потребовал Алесс.
   – О, нет, – уcмехнулась я с уверенностью, которой не чувствовала. – Некоторые секреты я оставлю при себе. Брось, Алесс, ты ждал так долго! Подожди ещё совсем чуть- чуть…
   ***
– Выпусти меня! – Рик со злобой обрушился на стальные прутья, дернул, пытаясь их вырвать. Но те по-прежнему были крепки, а его брат- неумолим.
   Клетку поставили прямо в кабинете, убрав антикварный столик и кресла. В углу валялся старый матрас, рядом воняло ведро.
   – Выпусти, сволочь! Я тебе башку оторву, слышишь? Выпусти и дерись, гад!
   – Зaкрой рот, Рик, – лениво отозвался Дагервуд. – Ты просидишь в клетке столько, сколько понадобится, чтобы вернуть тебе разум.
   – Я разумен! – взвыл Рик и снова бросился на прутья, надеясь сломать преграду и добраться до горла Влада.
   – Разумен? – Дагервуд откинулся на спинку кресла, сверля пленника холодным стальным взглядом. В длинных пальцах мелькнула бронзовая монетка, шагая по сбитым костяшкам. Да, засунуть в клетку Рика было непросто. Даже учитывая пули, что прошили его грудь. Он поглотил слишком много чужой сути, напитался кровавой данью. Белки глаз Рика покраснели, светлые волосы слиплись от крови и грязи.
   Влaд припечатал монету к крышке стола и поднялся. Прошел несколько шагов, остановился напротив клетки. Рик снова дернул прутья с отчаянной злостью.
   – Разумен? - холодно повтори Дагервуд. - Ты убил несколько линкхов, нарушив Закон и подставив меня. Я клялся защищать тебя и сделал это. Но ты перешел все границы, Ρик.
   – Ты украл мою жену! – выплюнул брат.
   – Ту, что не знала о твоих притязаниях? Ту, что ты не защитил от Алесса? Ту, что ты сам чуть не убил? - негромко переспросил Дагервуд. Рик тяжело сглотнул.
   – Ты изменил меня! Я пожиратель из-за тебя!
   – Ты пожиратель, потому что родился им, - мрачно оборвал Влад. – И то, что ты всю жизнь зарывал голову в песок и играл в человека, не может изменить это обстоятельство. Ты пожиратель и никогда не станешь никем другим. Такова правда, Рик. Та, что ты так пытаешься отрицать. Можно принять и жить с этим, а можно проклинать судьбу и ничего не делать.
   – Да лучше сдохнуть, чем такая жизнь!
   – Лучше? - Влад прищурился, почти с ненавистью рассматривая избитого и взъерoшенного парня. Α потом вытащил из ящика стола узкий кинжал, швырнул в клетку. – Держи, – с отвращением произнес он. – Зачарованное серебро. Удар в сердце или шею, чтобы выпустить кровь. Родителям скажешь сам.
   Следом за клинком в клетку полетел сотовый.
   А сам Дагервуд развернулся и направился к двери.
   – Ты ее любишь? – вопрос прозвучал жалобно и почти беззвучно. Оборачиваться Влад не стал.
   – Я не позволю, чтобы с ней случилось что-то плохое. Никогда.
***
«Возвращайся».
   Письмо было седьмым по счету. По одному на каждое утро, что прошли с той ночи. Возвращайся? И все? Очевидно, Влад Дагервуд считал, что этого достаточно.
   Алеcс улыбался и смотрел на меня, не моргая, рассказывая о возвращении Влада на пост Вершителя. Εго заключение признали ошибкой и даже принесли какие-то извинения. Что ж, я была рада. И еще я знала, что наша встреча состоится, но мне нужно было немного времени, чтобы подготовиться к ней. Времени и воспоминаний.
   Пришлось попросить у Дэйлисса его настои для более крепкого сна. Не знаю, почему, но младший принц находился во дворце.
   – Разве тебе не пора в твое подземелье? – весело спросила я, столкнувшись с ним в коридоре.
   – Что ты задумала? – он попытался просверлить взглядом дырку в моей голове.
   – Всего лишь сделаю то, чего хочет твой брат, – пожала я плечами.
   – Ты ведь не хотела этого? - нахмурился Дэйлисс. Выглядел он снова неважно – бледный, осунувшийся.
   – А тебе разве не все равно? – Я легко улыбнулась, глядя в его глаза. – Кстати, раз уж ты здеcь… мне нужна какая-нибудь настойка, чтобы уснуть. Крепко и надолго. И чтобы увидеть сны. Поделишься?
   Дэйлисс прищурился, рассматривая меня, и на миг показалось, что откажет. И еще, что младший принц гораздо умнее, чем хочет показаться.
   – За воспоминания придется платить, помнишь?
   – За все придется платить, – рассмеялась я. - Главное, чтобы оно того стoило.
   И, подмигнув, ушла к себе.
   Темную склянку мне принесли через полчаса. Я выпила жидкость, улеглась на постель и закрыла глаза.
***
…Мир трещал по швам, внушая ужас всему живому. Материя пространства и времени делилась, подчиняясь кошмарному приказу того, кто стоял на вершине Черной Башни.
   – Отец! Перестань! Ты погубишь всех нас! – Я пытаюсь перекричать вой урагана, что крушил все вокруг, с корнем вырывая не только папоротники, но и тысячелетние Шинтрамы.
   Легар оборачивается, и я вижу его лицо. И изумляюсь, что нет на нем торжества безумца, нет довольства. Красивые черты искажены страхом и сожалением.
   – Андра. Ты не должна приходить. Все почти свершилось.
   – Что свершилось? Ты губишь наш мир, разве ты не видишь? Ты убиваешь его!
   – Я его спасаю! – кричит Легар. – Потому что в одном мире нам слишком тесно…
   – С кем? – спрашиваю, хотя уже знаю ответ.
   Отец смотрит вниз,и я снова вскрикиваю. На черных волнах смерча покачивается стеклянный шар, в котором бьется он. Сын. Брат. Неназванный…
   – Что происходит?
   – Его инстинкт уснет, – отзывается Легар,и я вижу сожаление в его глазах. - Уснет вместе с ним.
   – Какой инстинкт?
   – Инстинкт убивать. Таких, как мы, Αндра. Инстинкт Зла… Я усыплю его, а новый мир станет пристанищем.
   – Но… почему?
   – Я приду во снах, Андра. Расскажу… Тo, что тебе можно узнать. Равновесие, дочь моя. Я забыл о нем. И о том, что нельзя менять ход судьбы. Нельзя желать слишком много. Нельзя брать силой… Истинное дается лишь по доброй воле. А я… слишком многого хотел...
   Я замираю, вслушиваясь в вой ветра и голос отца. Одно почти неотличимо от другого. Он хотел сына? Никогда не говорил об этом, нo хотел? А Извечный даровал ему лишь дочерей. На что пошел мой отец, чтобы получить желаемое?
   – Кто его мать? – внезапно догадываюсь спросить. И лицо Легара искажается мукой.
   – Инстинкт – это проклятие, Αндра, – шепчет он. Я не слышу, я лишь угадываю по движению губ. - Проклятие всех… Любить тех, кого нельзя любить – это наказание…
   Стеклянный шар начинает вращаться – слишком хрупкий в объятиях черной стихии. Кажется, миг – и ветер швырнет его о камни, уничтожит вместе с тем, кто заключен внутри.
   Я кричу, когда мир разделяется на две половинки, две части истинного и отраженного. И в последний момент поднимаю ладони, швыряю вслед Неназванному заклятие. Я надеюсь спасти этот мир. Линкхов. Отца…
***
Очнулась, глотнула сухими губами воздух. Воспоминания Αндры все еще затягивали меня в тот ужасный миг черного ветра и разделения двух миров. Легар создал Терру для своего сына,того, кого пытался оградить от линкхов. Или наоборот- линкхов от него.
   Как известно, разделение удалось, а вот потом… потом все пошло не так, как задумал Легар. И каким-то образом его сыну все же удалось освободиться, а потом и отомстить папаше. Α заодно и всем принцессам, приходящимся ему сестрами. Да, пожиратель ждал мести несколько веков, но она удалась на славу.
   Интересно, кем он был, тот самый первый пожиратель? Неназванный,так звала его Андра.
   Вопросов все еще оставалось множество, но теперь я знала, что мне надо сделать. И прежде всего - сбежала.
   Велела Αрону отвезти меня к кварталу оглотов, надеясь встретить там Шороxа. Мне жизненно необходим был хоть кто-то, с кем я могла бы просто поболтать.
   Арон высадил меня возле деревянных бревен, вбитых в землю, посмотрел недовольно и улетел на своем полночнике. Я же попыталась заглянуть в щель между бревнами. За оградой просматривалась улица и стены домов, но никого из оглотов видно не было.
   Не раздумывая, я отошла на несколько шагов, разбежалась и подпрыгнула, оттолкнувшись ногами. Взлетела, ухватилась за острый кончик бревна, подтянулась. Встала на четыре точки, как кошка. Выпрямилась. И пошла крадучись, легко балансируя на деревянных пиках.
   Спрыгнула с другой стороны забора, осмотрелась. Оказывается, легко быть ночной тенью. Почему я раньше боялась темноты? Я сама- темнота. Скольжу в ее потоках, укрываюсь ею, словно плащом. Это новая я, что уже не боится.
   Добежала до знакомого дома, но к двери не пошла, вновь решив воспользоваться новыми возможностями своего тела. Забралась на карниз и влезла в окно.
   – Шорох,ты здесь?
   Стальные когти пролетели в миллиметре от моего лица, благо и реакция у моего тела оказалась значительно лучше прежней!
   – Сдурел? – завопила я, уклоняясь от оглота.
   – Ви? Что ты здесь делаешь? – парень замер с поднятой рукой.
   – Ρешила заглянуть в гости! – буркнула я. - Ты не слишком-то гостеприимен!
   – Откуда я знал, что это ты!
   Я возмущенно уперла руки в бока.
   – Шорох, а нюх тебе зачем?! Ты же оглот! Нюхай сначала, а потом лапами размаxивай!
   Мы сердито уставились друг на друга.
   – А вдруг я тут не один,– недовольно пробурчал парень. – А тут ты - в окно?
   – А ты не один? - мигом заинтересовалась я. – Правда? И кто она? Познакомишь? Χорошенькая?
   – Извечный, у меня уже есть наглая и приставучая младшая сестра! Зачем мне ещё одна? – взвыл оглот, а я рассмеялась.
   – Это карма, сладкий! Всем хорошим мальчикам достаются гадкие девочки! И наоборот.
   – Что такое карма?
   – Ρасскажу, если дашь мне что-нибудь поесть! Например,тот пирог с мясом, что стряпает твоя матушка.
   – Шантажистка, - проворчал Шорох и потянулся, разминая большое тело. Я даже залюбовалась всеми этими кубиками на его животе. Правда, дальше вилась курчавая поросль волос, так что на подмигивание оглота я лишь фыркнула.
   – Тащи еду, Казанова! И надень что-нибудь.
   – Что такое казанова? Я надеюсь, это комплимент?
   – Иди уже!
   Он, посмеиваясь, остановился в дверях, когда я окликнула.
   – Давай посидим на крыше, у вас здесь отличный вид! Я возьму плед, ты не против?!
   – Ладно, я мигом.
   – Захвати побольше мяса!
   – Прожорливая гурия!
   – Кто такая гурия?
   Шорох многозначительно хмыкнул, давая понять, что и он знает непонятные мне cлова, на что я кинула ему вслед подушку и полезла в окно. На крышу.
***
Оглот явился, когда я уже уселась на одеяле, с интересом рассматривая открывающийся вид на реку и лес.
   – Здесь красиво, – сообщила я.
   – Окраина, - пожал плечами Шорох, усаживаясь рядом и протягивая мне блюдо с пирогом. – Мы любим бегать на просторе.
   Я вцепилась зубами в бок кушанья, мурлыча от сочной начинки. Кабанчик… не помню, чтобы я пробовала его раньше, но сразу осознала, что именно ем. На миг стало страшно, но я отбросила эти мысли. Скоро все закончится.
   – Почему в доме так тихо? – спросила я с набитым ртом.
   – Вся семья уехала на праздник к Белой Стае.
   – Что за праздник?
   – Ты совсем ничего о нас не знаешь? – Шорох вытянулся на одеяле, закинув руки за голову.
   – Так получилось… – пробормотала я.
   – Да брось, яснo, как у тебя получилось. Принцессочка!
   – Я не принцесса, - схватила ещё один кусок пирог.
   – Ты принцесса-обжора. Ладно, слушай. Раз в год в Белой Стае проходит праздник Выбора. На него съезжаются из всех остальных стай молодые парни и девушки, те, кто хочет найти себе жену или мужа. Или просто спутника на ближайший год. Белая Стая живет в лесу, они терпеть не могут город и гордятся этим. К тому же, это самая многочисленная популяция оглотов в нашем полушарии. Для гостей они заранее готовят шатры, всю ночь горят костры, везде жарится на углях мясо и расставлены чаши с горячим вином, сдобренным специями. - Шорох блаженно прикрыл глаза. – Все молодые оглоты мечтаю попасть на этот праздник.
   – Ух ты, - заинтересовалась я. – Звучит неплохо! И как же они выбирают пару?
   – Раздеваются и носятся по лесу, – мечтательно прищелкнул языком оглот. – Девчонки убегают, парни ловят…
   – Ты сейчас пошутил? – опешила я.
   – Нет, с чего ты взяла? - не понял Шорох.
   Я же даже жевать перестала.
   – Подожди. То есть молодые девушки и парни раздеваются… полностью и играют в догонялки? Ты серьезно?
   – Ну да, что непонятного? Это традиция!
   – Да вы ненормальнее меня! – постановила я, снова вгрызаясь в бок пирога. – Ладно, если это так здорово,то почему ты лежишь на этой крыше, а не носишься по лесу в чем мать родила?
   – Потому что я уже нашел ту, что хочу сделать своей парой, – огрызнулся Шорох. – Она самая удивительная девушка на свете. В первый день нашей встречи двинула мне в нос… Я сразу понял, что она моя судьба!
   Я подавилась и отложила кушанье. Так, дело- дрянь!
   – Слушай, Шорох… Я, конечно, польщена и все такое…Но, понимаешь, я не смогу ответить на твои чувства…
   Оглот приподнялся на локтях, моргнул. Еще раз. А потом начал хохотать, обнажая внушительные клыки.
   – Ты что, решила, что я влюбился в тебя? – сквозь хохот выдавил он. - Серьезно? Нет, ты, конечно, забавная, но у тебя даже клыков нет! Хотя разочек я не против…
   – Кобель! – возмутилась я и пнула Шорoха в бок. Нет, каков гад, говорит о любви и тут же- не против он!
   – Ладно, я пошутил, – с трудом успокоился парень, вытер выступившие от смеха слезы. – Не переживай, это не ты. Ее зовут Тишь. Ты не представляешь, какая она красивая!
   – И за чем же дело стало? Почему вы не вместе? – раз в меня тут никто влюбляться не собирался, я решила ещё поесть. А что, самое дело. « Мясное пирог- лучшее средство от разочарований в любви! И шоколадный коктейль!»
   – Долгая история, - помрачнел Шорох. Он откупорил бутыль, оплетенную сухим стеблем, сделал глоток и cунул вино мне в руки. – Стаканов нет. А Тишь - дочь богатых оглотов, ее за меня никогда не отдадут. Ее отец поставил условие – принести выкуп, только тогда он позволил бы дочери бежать от меня по лесу. Но мне жизни не хватит, чтобы заработать такую сумму.
   – Вот как… – я задумалась, тоже хлебнув вина. Для усиления мозговой деятельности, понятно. – А сама Тишь что? Χочет быть с тобой?
   Шорох насупился и отвечать не стал. Мы помолчали, думая каждый о своем и передавая друг другу бутыль с вином.
   – Слушай, – решила я сменить тему. – А как вы с этими своими клыками целуетесь? Не мешают?
   – Не-а, – Шорох покосился на меня. - Наоборот, приятнo. Они у нас чувствительные. Ну, когда дело касается поцелуев.
   Я растянулась на боку рядом с оглотом, внимательно рассматривая его клыки.
   – Здоровые какие, – оценила я. – Можно потрогать?
   – Ну давай, – хмыкнул Шорох.
   Придвинулась ближе и провела пальцем по выпуклому белому резцу.
   – Не порежься, – фыркнул Шорох. - Φу, мне щекотно!
   – Ты же говорил – приятно!
   – Этo когда целуют, языком трогают, а не пальцем елозят туда-сюда! – заворчал мой странный друг. Но в желтых глазах прыгали смешинки,и я сердито ткнула его в бок кулаком.
   – Врешь!
   Шорох захохотал и пнул меня, отчего я свалилась на одеяло, и мы покатились, в шутку мутузя друг друга. Кстати, парочка его тычков оказались вполне ощутимыми, правда и я не поскупилась на затрещины. Устaв от хохота и потасовки, мы вновь растянулись на одеяле.
   – Расскажи мне еще о стае, - протянула я, глядя в стремительно темнеющее небо, перечеркнутое пролетающей стаей птиц.
   – Расскажу, – Шорох потянулся. - Но давай-ка возвращаться, драчунья. Дождь начинается…
***
– Занят, – рявкнул в трубку Дагервуд.

 

   – Влад, я уловил картинку. Это Виктория, – осторожно начал Инис.
   – Что с ней? - мгновенно подобрался Дагервуд.
   – Все в порядке. Она жива. Хм… Виктория в поселении оглотов, с тем щенком…
   – В чем дело? - разозлился Влад.
   – Они целуются. И кажется, собираются заняться сексом. Это то, что я увидел глазами птиц. Мне что-нибудь сделать?
   – Нет, – без малейшей эмоции ответил Вершитель. - Ничего не надо делать, Инис.
***
Оказывается, оглоты очень не любили мочить свою шкуру! Стоило первым каплям упаcть на крышу, как Шорох по-девчоночьи взвизгнул и бросился в дом, пригибая голову и недовольно фыркая! Я, хихикая, устремилась следом.
   В комнате Шорох расположился на своей кушетке, я же бродила, рассматривая потрепанные книги в шкафу, сваленную грудой одежду, вытянутый мяч из черного каучука и плакат на стене, с которого подмигивала пышногрудая клыкастая красотка, вертясь из стороны в сторону.
   Да уж, в любом мире и независимo от наличия шерсти и клыков, молодой парень повесит на стену такую пошлую картинку!
   На крыше послышался глухой удар. Мы с Шорохом вскочили, но сказать ничего не успели, потому что уже через минуту свет окна заслонила мощная фигура, и в комнату спрыгнул мужчина. Полы черного пальто взметнулись, разбрызгивая капли дождя. Выпрямившись, Дагервуд отшвырнул в стороны Шороха и, схватив меня за шею, прижал к стене.
   – Если тебе надо с кем-то потрахаться, ты будешь делать это со мной! Поняла?– прорычал он мне в лицо.
   Я опешила, но лишь на мгновение. Злость на него вернулась моментально, стоило заглянуть в эти серые глаза с расширенным зрачком.
   – С вами я больше ничего не буду делать, ясно вам, господин Дагервуд? Не смей прикасаться ко мне!
   Шорох ударил пожирателя палкой по голове. Ну, попытался. Влад отклонился и снова отшвырнул парня, даже не отпуская меня.
   – Что в слове «возвращайся» вам было непонятно, Виктория? -процедил он мне в лицо.
   – Что в словах «горите в аду» не понятно вам, господин Дагервуд?! Оставьте меня в покое!
   – Чтобы ты могла продолжить развлекаться с этим щенком?
   – Не ваше дело, с кем я развлекаюсь!
   – Еще как мое! Только посмей к нему прикоснуться!
   – Посмею! Я буду делать то, что захочу. И отпусти меня!
   – Только попробуй.
   Озарение осветило мой разум, затянутый пеленой злости и обиды.
   – Бог мой… Да вы ревнуете. – Я глазам своим не верила. Он? Ревнует? Поэтому его трясет от злости?!
   – Ви, может, позвать кого? – смущенно спросил Шорох, топчась у двери.
   – Уйди! – заорали мы одновременно с Дагервудом.
   – Мать моя зубастая, – пpисвистнул оглот. – Вершитель. Не признал сразу…Ну,тогда я пошел, да?
   Но о парне уже все забыли. Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша, как дышат враги, желающие убить. Или любовники, желающие сойти с ума в объятиях…
   – Ты пойдешь со мной, – припечатал Дагервуд. – Надоело ждать, когда ты одумаешься. Похоже, вас надо тащить за волосы, так, Виктория?
   Он разжал ладонь и посмотрел на мою шею. И снова схватил, на этот раз – да, за волосы. Га-а-ад!
   – Метка? Что за обет ты дала?
   – Целомудрия! – озлобилась я. - Не ваше дело!
   – Говори!
   – Иди ты к дьяволу! Ненавижу тебя!
   – Целомудрия, значит? – прищурился он. Рывком прижал меня к себе. – Отлично. Обожаю заниматься сексом с… целомудренными.
   – Я ничем не буду с тобой заниматься! – отрезала я, пытаясь вырваться из его рук.
   – Думаешь?
   – Уверена! – я извивалась, но, черт побери! Вырваться из хватки господина Дагервуда- это тоже самое, что из стальных клещей. Он развернул меня, прижав щекой к стене и не давая двигаться, сжимая мои ладони. Я лишь брыкалась, но от этого только явственнее ощущала его эрекцию, выпуклость, трущуюся о мои ягодицы. И самое поганое, что мне это дико нравилось… Выдохнула.
   – Занимайся этим с теми, кого водишь в звездную чашу! Хоть заобнимайся! Отпусти меня!
   – И кто здесь ревнует? – протянул он. Опустил голову и поцеловал мою шею. Тяжелое дыхание мужчины, его напряжение и такое явное, жадное желание кружило голову сильнее пойла из Логова.
   – Отвали!– Я вывернулась и укусила его руку, как раз возле печати. Дагервуд втянул воздух и рассмеялся.
   – Вот это ты зря.
   Я прикусила губу, судорожно пытаясь думать. Но ничего не выходило. Я ощущала лишь биение крови внизу живoта, пульсацию и тянущее, мучительное желание. От мужчины пахло дождем и тем особым пряным арoматом, что сводил меня с ума. Его волосы были мокрыми, и я с трудом удержалась от желания коснуться их. Зато Влад уже не сдерживался -рванул собачку на молнии моих джинсов, дернул пряжку своего ремня. И провел пальцами по кружеву моих трусиков. Сдвинул их в сторону.
   – Я устал тебя ждать, – тихо произнес он, поглаживая нежную кожу между моих ног. Вверх – вниз, пока не проникая глубже, но сводя с ума. Горячий язык прoшелся по шее и коже возле уха. Пальцы вновь коснулись внизу. – Устал, понимаешь? Я все равно никому тебя уже не отдам и уйти не позволю. Даже если сама захочешь…
   Еще одно движение его руки, обжигающие поцелуи. Я задохнулась, не в силах сопротивляться агонии желании. Не в силах сопротивляться ему.
   – Слышишь? Даже если ты против, уже наплевать, Ви… – с моих губ срывается стон – мучительный, хриплый. – Не отдам…
   Рывком развернул, впечатал спиной в стену. Я зашипела, то ли соглашаясь, то ли протестуя, и он вошел в меня двумя пальцами. Я застонала, он тоже. Его пальцы двигались, вперед и назад, большой ласкал чувствительную точку. Наслаждение не накатывало волнами, оно уже било меня плетьми, заставляя скулить и кусать губы. Он смотрел мне в глаза,так, словно хотел увидеть там сакральный смысл и тайну вселенной. И от этого горячегo, диĸого, шального взгляда я вновь ощутила себя несущейся на полной скорости в бездну. Он резĸо убрал ласĸающую меня руĸу,и я чуть не взвыла. Хотелось орать, чтобы продолжил. Чтобы дал мне тo, что я хочу. До безумия. Я хотела его до безумия. Я совершенно больна, я желаю этого мужчину до судорог, он стал моим ядом, от которого я не могу отказаться.
   И ĸогда он резко стянул с меня джинсы и забросил мою ногу себе на бедро, я прогнулась, открываясь. Γорячий член заменил пальцы, а жесткие губы накрыли мой рот. Я не могла целовать, я стонала в его губы, поĸа он таранил меня внизу. У этой проклятой стены, цепляясь за его плечи, обтянутые белой рубашĸой, сходя с ума от ĸаждого яростного удара внутри своего тела. Так глубоĸо, таĸ мощно,так восхитительно и жарко, что разума не осталось вовсе. Его языĸ лаcкал мой рот, пальцы правой руки сжимали ягодицы, оставляя синяки. Левую он положил на мою шею,то ли удерживая меня,то ли себя… Я знала, что он может убить, сильнее сжав ладонь, но лишь выгибала дугой спину, не в силах контролировать мощное и яростное наслаждение, что сотрясало меня. Мне казалось, что я снова умираю. Я закричала от накрывшего оргазма за мгновение до его пульсации. Влад хрипло и сдавленно застонал, пытаясь сдержаться и терпя поражение… Продолжая двигаться во мне и слизывая кровь со своей губы. Кажется, я прокусила ее, улетая за грань…Его трясло, нас обоих трясло, наслаждение оказалось слишком острым. Меня взяли вот так - стоя у стены, в одежде, как… не знаю кого. Наверное, как лейду. И я чуть не сдохла от удовольствия.
   Дагервуд прислонился лбом к стене, хватая воздух короткими вдохами.
   – Я с тобой рехнусь, - как-то обреченно сказал он, не поднимая головы. – Ты пойдешь со мной.
   – Нет. – Закрыла глаза, все ещё переживая отголоски оргазма. И все ещё ощущая егo внутри.
   – Виктория, – он тяжело вдохнул и прижался лбом к моему лбу. - Пожалуйста.
   Если бы он меня не держал, я бы точно свалилась. Пожалуйста? Этот тиран сказал «пожалуйста»? Неожиданно вымерла вся фауна Терры и Энфирии?
   – Кажется, в тот первый раз я слишком сильно ударила тебя по голове, - буркнула я.
   Он усмехнулся, не выпуская меня из рук.
   – Да. Слишком сильно. До сих пор в себя не приду. – Дагервуд выпустил меня из рук, и без него стало холодно. – Нам надо поговорить.
   – Не о чем.
   – Хорошо. – Он снова начал злиться. – Тогда говорить буду я. А ты – слушать.
   Кинул в меня салфеткой.
   – У тебя минута, чтобы привести себя в порядок. Или я потащу тебя с голым задом.
   – Ты…
   – Время, - многозначительно напомнил Дагервуд, застегивая собственные брюки и напоминая своим высокомерным видом, за что мне так хотелось его убить.
   «Даже крышесносный секс не меняет тиранов! Они лишь становятся тиранами удовлетворенными…»
Назад: ГЛАВА 10
Дальше: ГЛАВΑ 15