Глава 35
…Я сидела в той же часовне. Стены, витражи, пересечение лучей в вышине. Тихие звуки молитвы. Священник.
Удивленно встала с каменного пола, подходя ближе. Ян и Рори исчезли, да и сама часовня изменилась. Ожили фрески на стенах, барельеф, украшающий камень, стал целым, а вокруг взметнулось пламя свечей. Перед алтарем стояли двое: на девушке шелковое кремовое платье, украшенное вышивкой и бисером, высокий воротник скрывает шею, круглый полупрозрачный шлейф лежит на полу светлым пятном. Волосы собраны на затылке в гладкий тяжелый узел и украшены нитью жемчуга, одна, вытянутая каплей, стекает на лоб. Девушка смотрит на священника, но в ее глазах не радость, а почему-то ужас.
Рядом — мужчина, и я узнаю его. Он выглядит по-другому, волосы короткие, синие глаза сияют. На нем серый костюм тройка и бежевый шейный платок, в такой одежде виконт выглядит строго и очень мужественно. О да, я уже встречалась с этим человеком. Так вот за кого вышла замуж Нория. Черт. Я могла бы догадаться.
Аргус. Синеглазый прорицатель, что так мечтал уничтожить Ландара.
Мужчина не скрывает своей радости, а вот Нория явно нервничает. Это, конечно, она. Я с удивлением и жадным любопытством рассматриваю лицо этой девушки. Мы, несомненно, похожи. Похожи, словно сестры, почти близнецы. И все же — разные. У Нории другая осанка, взгляд, манера смотреть. Она иначе двигается, склоняет голову, хмурится. Она, безусловно, красива и, пожалуй, ярче меня. Истинная аристократка — величественная и благородная, изысканная, словно редкая жемчужина. Да, я понимаю, почему ее так любили. В лице Нории нет ни пошлости, ни развращенности, она кажется прекрасным цветком, который хочется оберегать.
И она выходит замуж. Да, я вижу то самое венчание, что произошло в часовне более ста лет назад.
Я смотрела, пытаясь ничего не упустить из ожившего воспоминания. Меня явно не видели, церемония шла своим чередом. Как вдруг Нория вскинула ладонь, на которой блеснул зеленый камень.
— Я не могу! Аргус, я не могу сделать это! Прости меня…
Священник запнулся, сбился с текста, переглянулись двое молчаливых мужчин сбоку.
— Нори, ты переживаешь, я понимаю, — Аргус бросил предупреждающий взгляд на епископа и взял невесту за руку. — Успокойся. Ты все делаешь правильно.
— Нет! — вскрикнула она, вырывая ладонь. — Нет, Аргус! Я ошиблась… Господи… мне кажется, что я ошиблась…
— Ошиблась, в том, что любишь меня? — жестко спросил Аргус.
— В том, что не люблю его… — тихо сказала Нория. — Все запуталось… все так ужасно запуталось!
— Прекрати! — Аргус схватил свою невесту за плечи и встряхнул ее, в синих глазах вспыхнула злость. Сделал глубокий вздох, пытаясь успокоиться. — Нори, прошу тебя! Мы ведь все решили! Я люблю тебя! А Ландар — чудовище, ты ведь видела то, что он совершит! Мы должны остановить его!
Девушка молчала. Смотрела на мужчину широко распахнутыми бирюзовыми глазами и молчала.
— Кажется, я сделала что-то ужасное, — тихо сказала она. — Я предала его… Я предала…
— Нори! Прекрати сейчас же! Скоро все закончится. Дыхание Вечности у тебя, и ты сможешь сделать это… Ты обязана это сделать! А потом мы уедем. Очень далеко, Нори!
— Ты все-таки хочешь, чтобы я это сделала… — прошептала Нория. — Кажется, для тебя это важнее меня. Ведь так? Ты желаешь ему смерти. А я? Что я значу для тебя, Аргус?
— Я тебя люблю! — мужчина сжал плечи девушки.
— Но отправляешь меня к нему, — еще тише сказала Нория. — Свою жену. Ты знаешь, при каких обстоятельствах я смогу увидеть крылья, Аргус? Суть раскрывается лишь в момент сильного… чувства. Ты и сам знаешь это.
Прорицатель сжал зубы так сильно, что я услышала их хруст.
— Это необходимость, — он со свистом втянул воздух.
Нория закрыла лицо руками. Взгляд мужчины упал на ладонь девушки, и Аргус побледнел. На пальце невесты блестело кольцо. То самое, что сейчас красовалось на моей руке.
Нория. Навсегда.
— Ты надела его кольцо? — лицо Аргуса исказилось. — Ты с ума сошла?
— Это подарок…
— Это артефакт! — с яростью рявкнул виконт. — Ландар сам его сделал! Ты хоть понимаешь, какой силой обладают вещи, сделанные древним! Сколько в них эфира? На что способно это кольцо, представляешь? Ландар найдет тебя по нему! Найдет, где бы ты ни была!
Нория прижала ладонь к побледневшим губам.
Двери часовни слетели с петель. Я уже видела такое. Они просто разлетелись щепками, трухой. И я зажала себе рот рукой, хотя и знала, что в этом воспоминании никто меня не услышит. Это была память: Нории, камней часовни, перстня с зеленым камнем. Это несчастная невеста, чей дух все еще томился в стенах замка, позволила мне увидеть воспоминания. О самом страшном дне ее жизни.
Он шел по проходу, и я слышала, как стучит сердце, настолько мне было страшно. А еще больно. Я никогда не видела у Ландара такого взгляда — глаза, в которых жил ад. Значит, у него тоже был свой личный ад, в котором он провел целый век. Понимание, что та, которую он любил больше жизни, предала его. Ландар смотрел лишь на Норию, словно не замечая ни Аргуса, стоящего рядом, ни священника.
Он смотрел на Норию и, черт! Мне было больно от этого взгляда. Он никогда не смотрел так на меня. Я вообще никогда не видела князя таким — с полностью обнаженными чувствами, с такой всепоглощающей любовью и обжигающей ненавистью. Он смотрел на Норию, как смотрят на человека, в котором заключена вся жизнь, все мечты, все цели. Теперь я понимала, что он ощущал ко мне — лишь пламя спички по сравнению с лесным пожаром его чувств к этой девушке. Или в тот день он разучился чувствовать, решив, что любовь — это слишком больно?
И еще Нория, а значит — я, видела его крылья. Белые. Снежно-белые крылья, которые темнели на глазах. По светлым перьям стекала маслянистая чернота, пачкая их сияние, поглощая, заменяя на беспросветную тьму.
Нория молчала, ее лицо посерело.
Ландар приблизился, оторвал, наконец, взгляд от девушки и посмотрел на Аргуса.
— Друг и невеста. Банально, — негромко сказал он. Тьма за его плечами становилась беспросветной, совершенной и бесконечной.
Нория смотрела на это с ужасом и болью. Я — тоже.
Прорицатель сжал кулаки.
— Тебе придется смириться, Ландар. Ты опоздал. Все уже произошло, и баронесса стала моей женой.
— Смириться? — князь вдруг рассмеялся, и я увидела, как сжалась Нория. — Смириться?
Девушка вскрикнула, когда позади Ландара снова взметнулись крылья, а от глаз поползла черная паутина, оплетая лицо.
— Не приближайся! — крикнул Аргус, и на этот раз вскрикнула я, потому что за его спиной тоже были крылья. Черные, с красным отливом и обожженными краями. С них сыпался тлен, оставляя грязно-серые следы и пепел.
— Нори, призови Дыхание Вечности! — закричал Аргус, но девушка лишь покачала головой.
А потом закричала, и ее крик растворился в воздухе, а я… очнулась. Пришла в себя и первое, что увидела — встревоженное лицо Яна. Он держал меня на руках, сидя возле алтаря.
— Сколько прошло времени?
— Не больше минуты. Ты что-то увидела?
— Венчание, — тихо сказала я, вздрагивая от пережитого видения. — Дайте попить.
Рори с готовностью протянул мне пластиковую бутылку, и я сделала жадный глоток.
— Я увидела венчание баронессы и того, за кого она вышла замуж.
— Ты знаешь этого человека? — тихо спросил Ян.
А я вдруг как-то остро ощутила, что он держит меня, прижимая к своей груди, что его лицо слишком близко, а губы минуту назад целовали меня. И еще я чувствую, как стучит его сердце, и мне хочется прижаться к его коже. Пальцами. Щекой. Губами.
Я дернулась, высвобождаясь из его объятий, сделала еще один глоток воды, пытаясь успокоиться.
Рори смотрел с нескрываемым любопытством, глаза Яна затянулись тьмой и стали непроницаемыми.
— Да, я знаю, за кого вышла замуж баронесса. Его зовут Аргус. И еще он странник, Ян. — Я посмотрела в болотные глаза. — Он странник, понимаешь?! Но это невозможно. Странников тринадцать, а не четырнадцать. Их всегда только тринадцать. Это закон эфира. Пока не умрет один из тринадцати, новый странник не рождается. И я не понимаю, что это значит и что происходит!
— Это значит, что кто-то врет, Диана, — Ян прищурился.
Я молча кивнула, а мужчина перевел взгляд на Рори. Тот инстинктивно выпрямился.
— Твоя невидимость не спасает, ты дышишь, как бегемот. Иди к хозяйственным постройкам, там есть комната, будешь сидеть и не высовываться, ясно?
Ирландец с готовностью кивнул и покинул часовню. Я переступила ногами, как-то явно ощутив, что мы с Яном остались наедине. И я все еще чувствовала на губах его поцелуй.
— Кажется, я не поблагодарила за то, что ты нашел меня, — пробормотала я, не глядя на него.
— Если бы ты не выкинула пластинку-маячок, я сделал бы это быстрее, — сухо сказал Ян.
— Я его… потеряла.
— Конечно.
Мы помолчали. Я упрямо рассматривала пол под ногами, мужчина — меня.
— Мне надо идти, — выдавила я. — Может, меня уже ищут…
Ян молча сделал шаг в сторону, освобождая мне проход. Я так же молча двинулась к выходу, кусая губы.
Я даже смогла пройти несколько шагов. А потом он схватил меня, разворачивая, впечатывая в стену, украшенную затейливой резьбой, прижимая к себе так, что стало нечем дышать.
— Знаешь, о чем я думал, когда узнал, что ты упала со скалы? — В его глазах было столько золота, что оно выплескивалось из радужек, заполняя белки. Ян склонился ниже. — О том, что я найду тебя. Чего бы мне это ни стоило! — хриплый голос стал тише. — Найду на этом свете или другом, наплевать. О том, что я готов отдать не только этот проклятый эфир весь до капли, но и жизнь. О том, что готов на все, лишь бы вернуть тебя. И даже смириться с твоим выбором, лишь бы ты жила. Знаешь, когда на весах оказалась твоя жизнь, я понял, что это самое ценное, что у меня есть. — Он коснулся губами моей щеки — легко, почти невесомо, но я ощутимо вздрогнула.
— Не говори мне такого… — я попыталась вывернуться из его рук, но бесполезно — Ян не отпустил.
— Я хочу услышать правду, Диана, — жестко сказал он.
— Какую? — я ударила его ладонями в грудь. — И отпусти меня!
— Правду. О том, что происходит в твоей жизни. О том, что ты чувствуешь. О том, чего боишься.
— Отпусти! Я не буду тебе ничего рассказывать.
Он обхватил мое лицо ладонями, заставляя смотреть в глаза.
— Скажи, что отказываешь мне не потому, что пытаешься сохранить мою жизнь, Диана, — тихо сказал он.
Я задохнулась. Вот черт, как он догадался?! Мне даже удалось рассмеяться.
— С чего бы мне это делать?
— Нет?
Он провел пальцем по моей щеке.
— Нет, — по возможности твердо сказала я, глядя в золотые глаза.
Ян склонил голову.
— Ты врешь, — в губы мне шепнул он. — И дрожишь. И если я сейчас поцелую тебя, Диана, ты мне ответишь. Потому что хочешь этого. И я тоже этого хочу. Я хочу этого так, что у меня перед глазами плывет, когда я тебя вижу. Я становлюсь безумным из-за тебя, Диана. Сумасшедшим, готовым на все, лишь бы тебя получить, — он снова коснулся губами моей щеки, в томительно-медленной ласке, мучительно-сладком прикосновении.
Я сделала глубокий вдох и оттолкнула его. Ударила изо всех сил.
— Замолчи! Не смей говорить мне этого! А я… не хочу слушать! Не льсти себе, мне плевать на тебя!
Миг — и золота в глазах стало больше. Миг — и взметнулись в воздухе крылья. Белоснежные перья пачкала смолянистая тьма, растекаясь от кончиков. Миг — и Ян прижал меня к себе, целуя. Болезненно жадно, сильно.
— Не могу больше, — выдохнул он. — Не могу. Не отпущу тебя.
— Не смей! — ударила по лицу открытой ладонью и сжала кулаки. — Не смей прикасаться ко мне, понял? Убирайся к своей невесте! Вали к своей Лейле!
Ян моргнул, а я ударила снова. На этот раз — кулаком, не зря ведь Аршер учил меня. И еще раз. И снова! Заколотила, желая выплеснуть горечь и обиду, а заодно слегка подравнять это красивое лицо.
Он остановил меня, когда я размахнулась, чтобы наградить его хуком справа.
— Ты сдурела? — спросил Ян, перехватывая мою руку, делая подсечку и оказываясь у меня за спиной.
Я зарычала и врезала ногой ему по колену.
— Диана, прекрати!
Я снова ударила. И опешила, поняв, что странник смеется. Попыталась ударить снова, но он легко увернулся и прижал меня к себе, одной ладонью удерживая мои запястья.
— Понятия не имею, с чего ты записала Лейлу в мои невесты, но понял главное, — выдохнул он, улыбаясь. — Ты ревнуешь, Диана. Я не безразличен тебе!
— Да чихать я на тебя хотела! — заорала я, вертясь, как червяк на крючке. — И я видела, как вы сегодня целовались!
— Сегодня? Но Лейлы нет в Ирландии, Диана.
— Врешь! Отпусти меня!
— Нет. — Он качнул головой, становясь серьезным. — Теперь уже не отпущу. Я слишком многое понял, когда думал, что потерял тебя.
Он разжал ладони и сделал шаг назад.
— Иди, Диана. Скоро все разрешится.
— Что ты задумал? — я уставилась в его золотые глаза, но Ян качнул головой. И снова улыбнулся.
— Мне надо кое-что проверить в кодексе. Иди. Мы поговорим через час.
— Ян? — я облизала губы. — Что ты задумал? Ян!
Он покачал головой, потом быстро прижал мою ладонь к губам. И исчез.
Я осмотрела расчерченное золотыми лучами пространство часовни. Значит, Лейлы нет в Ирландии? И, возможно, Яна не было в том окне башни… Иллюзия. И я знаю того, кто умеет создавать идеальные иллюзии.
