Глава 35. На букву «Л»

«…авторитетный источник, имя которого мы не можем называть, дабы не скомпрометировать эту личность, утверждает, что изменения в мире произошли не только из-за желания Властителя Лино, но и вследствие некого стороннего фактора. Вероятно, этот фактор повлиял на устройство уже существующего миропорядка и внес коррективы в физические законы нашего мира…

Издание “Единственная правдивая газета Пяти Королевств. Мы выведем всех на чистую воду!”

Тираж запрещен к выпуску верховным адептом Ордена Лино»

***

– Мэрид! Мэрид, очнись!

Меня кто-то звал, и я с трудом разлепила веки. Надо мной склонилась Габриэль. Ее волосы – жесткие и темные, глаза карие, рот стал немного шире. Но в остальном Габи такая же, изменение не успело вернуть ее внешность полностью.

– Ты жива? – испуганно спросила она.

– Вы живы? – моргнула я.

– Да, ты нас всех спасла. Ну по крайней мере из-под завалов Эйд-Холла. – Габриэль улыбнулась, помогая мне сесть.

Кажется, я отключилась и шмякнулась с сидения на пол.

– У тебя на затылке огромная шишка, – буднично продолжила девушка. – И знак бесконечности. Ну ты и придумала – сделать его на затылке! Кстати, что с твоими волосами?

– Решила обновить прическу, – пробормотала я, осматривая зал собора. Боги, да тут у нас настоящее сражение!

Бум! Бах! Бабах!

Я еще не отошла от реквиема, а мои уши уже терзали вопли и лязг оружия. Но как же я была им рада!

– Эй, все в порядке, она жива! – закричала Габриэль, пытаясь пробиться сквозь какофонию битвы.

Беловолосый, синеглазый и бессовестно красивый Димитрий выплыл из черного дыма, помахал мне рукой и с улыбкой вонзил кинжал в горло ближайшего стража. Сверху посыпались вороны и облепили Димитрия живым комком из когтей и перьев. На несколько мгновений он полностью пропал из вида, и я уже думала начать беспокоиться, как вороны разлетелись замороженными ошметками. Я выдохнула и осторожно поднялась. Голова кружилась, но чувствовала я себя вполне сносно.

Трубы органа почти полностью расплавились, словно музыка вскипятила железо. Но я сумела открыть проход. Сумела! Правда, сейчас тут развернулось сражение, Яков бился на своей территории. Часть стены отсутствовала, и в нее втекали все новые стражи. Освобожденных Правителей окружали целые орды наступающих воинов. Сверху пикировали вороны, пахло пеплом и кровью. Яков стоял на галерее, окруженный золотыми статуями. Его лица я не видела, но в голосе звучала ярость.

– Убить! – орал он. – Убить их всех!

В толпе до зубов вооруженных убийц я увидела Коллахана. Брат выглядел осунувшимся и уставшим, его лоб пересекали морщины. Он казался старше, чем я или даже Яков. Но он не был умирающим стариком. Хроносфер не успел полностью развернуть время, но кое-что он все-таки исправил. Вокруг Коллахана клубился серый туман, словно брат все еще стоял у холмов своего Королевства. И стоило стражам сунуться ближе, как серая смерть заставляла ржаветь их клинки, распадаться ветошью мундиры, а сильные молодые тела превращала в дряхлые и немощные. Время – самое безжалостное оружие, и сейчас оно было в руках Коллахана. Ступая по туману, который тек над полом, брат медленно двигался к золотой галерее.

– Оставь мерзавца мне!– с веселой злостью заорал Димитрий, тоже пробиваясь к Якову. Алмазный венец исчез с его головы, лишь левую щеку все еще покрывали камни. Димитрий выхватил прозрачный меч и завертел с такой скоростью, что стражи откатились черной волной.

– Нет, мне! – голос Райана прорезал вопли живых и умирающих.

Его я не видела, так много черных мундиров крутилось вокруг хозяина Облачного Хранилища. И сколько из них сегодня останутся в нем навечно!

– Да сдохните уже! – заорал Яков, поднимая ладони.

Смерч из ворон задвигался под купольным потолком храма. Птичьи тушки таяли и слипались в одну огромную шевелящуюся кляксу, из которой торчали вороньи глаза и клювы. Выглядело это довольно мерзко. Клякса шевелилась, словно огромный осьминог. Его центр набух пузырем, и вся эта воронья масса начала преобразовываться в нечто иное. Вспучилась, становясь огромной дождевой тучей. Верно, именно в таком виде вороны беспрепятственно проплывали над королевствами. Потом в туче вытянулись мачты и паруса, и под куполом храма возник фрегат. Но тут же подтаял с боков, слипся в центре и снова развернулся уже трёхглавым монстром. Чудовище, не преобразованное до конца, выглядело столь ужасно, что могло убивать лишь одним своим видом! Но и на этом все не закончилось, воронья туча снова растаяла и потекла вниз черными и тягучими смолянистыми струйками. Шмякаясь на пол, они набухали и становились ядовитыми гадами.

– Только не змеи! – мучительно простонал Дмитрий, отчаянно рубя извивающиеся тела. Но они были повсюду. И, даже разрубленные, не умирали, а лишь делились! На хвостах змей вылуплялись новые головы, а отсеченные головы отращивали хвосты!

– Дело – дрянь, – сообщил возникший из тьмы Райан. – Этих гадов не убить! Потому что они уже мертвы!

– Ты можешь их поглотить? – заволновалась я.

Райан отчаянно мотнул головой. Змеи заполнили уже весь пол, сделав его шевелящимся и черным! Коллахан, кажется, матерился, что говорило о многом. Мой интеллигентный брат не терпел бранных слов. Яков смеялся. Он видел, что Основатели устали. Несколько дней они провели под завалами Эйд-Холла без воды и пищи. Да и спали ли? Нас было слишком мало, даже несмотря на наши возможности. В моем арсенале имелась лишь ярость, но я схватила кусок какой-то трубы и приготовилась сражаться.

Воины Якова приободрились и снова кинулись в атаку на уставших Правителей. Воронья волна накрыла их с головами, несколько тушек упали на нас, и я откинула их ногой, злобно размахивая своим хилым оружием.

Вот же черт!

Габриэль забилась под перевернутую лавку и закрыла лицо руками. Я дернула ее, заставляя смотреть на себя. И отмахиваясь от ворон.

– Габи, посмотри на меня!

Она вытаращила испуганные шоколадные глазищи.

– Габи, нам нужна помощь!

– Я не могу, – прошептала девушка. – Прости, но я просто не могу… Я ведь врач, Мэрид! Врач, а не убийца!

– Никто из нас не мечтал стать палачом, Габриэль! – рявкнула я. – Но иногда приходится сражаться за то, что нам дорого!

– Я не могу!

– Яков велел подливать в твой чай дурманящую настойку, от которой ты теряла разум и становилась Зверем, – на одном выдохе сказала я. – Он делал это много лет, притворяясь твоим другом. Соларит-Вулсом уже давно правят его ставленники. А все твои советники служат Якову, а не тебе.

Габи замерла. На ее лице проступили обида и неверие, губы задрожали. Вообще-то я рассчитывала на другой эффект. На злость, а не на рыдания.

– Нет, – прошептала она.

– Он считает тебя слабой и глупой девочкой, Габи. Он сам так сказал.

Габриэль медленно обернулась в сторону галереи и посмотрела на орущего Якова. Райан упал, налетевшие вороны клевали его тело.

– Подожди меня здесь, Мэрид, – сказала Габриэль. И прыгнула вперед, в один миг обращаясь чудовищем. Кабанья морда с загнутыми желтыми клыками раскидывала стражей, словно огромный таран. Но их место занимали змее-вороны! Черные гады с вороньими глазами наползали на Зверя, облепляли со всех сторон, словно деготь.

Яков захохотал. Его золотая рука почернела, словно обуглилась.

– Глупая девочка! – крикнул он. – На что ты надеялась? Я сильнее вас всех!

Огромный кокон из змей набух отвратительным живым пузырем. Он шевелился, словно пытался переварить внутри себя чужеродное тело. И вдруг распался. Ползучие гады шмякнулись на пол, оставляя ровное пространство внутри, где сидела, съёжившись, тонкая женская фигурка. Габриэль откинула на спину темные волосы и встала. Она словно и забыла, что после возвращения в человеческое тело на ней нет одежды. Черные змеи заклубились у ее ног, словно девушка стояла в их гнезде. Десятки рептилий поползли по ее телу, обвивая его, сжимая в смертельном объятии. Их было так много, что белое тело Габриэль почти не просвечивалось сквозь черную движущуюся массу. Змеи стекали с ее головы, подобно жутким косам, висели на шее, лианами оплетали руки и ноги.

Краем глаза я видела, как кричит Райан и как держит его бледный до синевы Димитрий. Они оба были на грани обморока, один от страха за Габи, второй – от ужаса перед рептилиями. Коллахан пытался пройти сквозь шевелящуюся стену змей, но они лишь множились.

Я снова посмотрела на «гнездо».

Змеи облепили Габи, часть отхлынула, вставая на хвосты и сплетаясь в нечто единое. Черное. Гибкое! С сотней раззявленных змеиных пастей и вороньих клювов. С шелестящими крыльями и влажно блестящей чешуей. Чудовищный, жуткий монстр качнулся над Габриэль, и в сотне черных глаз отразилось ее лицо.

– Убить ее! – приказал Яков.

Змее-ворон опустил жуткую морду.

Габриэль подняла лицо.

Шоколадные глаза девушки внимательно смотрели в черноту наспех слепленного чудовища. Смотрели, оценивали, понимали. Кто, как не Зверь, всегда поймет Зверя? Слабость можно обернуть силой, если перестать ее бояться. Яков забыл, что любые обитатели фауны теперь прерогатива правительницы Соларит-Вулс. Просто сама Габриэль всегда бежала от своих способностей, всегда боялась птиц и зверей, которые льнули к ней.

Она действительно была доброй и даже наивной девушкой.

Однако предательство закаляет даже самые невинные сердца.

– Убить, – тихо согласилась Габриэль.

Монстр моргнул тысячью вороньих глаз. И повернул голову в сторону золотой галереи.

Даже с моего места было видно, как побледнел Яков. Змей рассыпался на тысячу ворон, и все они поднялись в воздух, чтобы черным водопадом крыльев, когтей и клювов пролиться на голову Якова. И не знаю, было ли это волей Габриэль, или сами вороны устали от принуждений своего жестокого хозяина, но пожирали они его долго.

***

Ночевать пришлось в каком-то заброшенном хлеву.

За храмом виднелся лесок и поле, железные башни Боргвендама торчали на горизонте, словно спиралевидные персты. Шпиль самой высокой башни «Обитель бога» штопал рыхлую вату проплывающих облаков. По паутине железных дорог и мостов между башнями скользили многочисленные кары и экипажи, на проспектах, висящих в небесах, гуляли нарядно одетые прохожие.

Верхний Боргвендам светился как ярко украшенная новогодняя ель, увешанная драгоценными игрушками.

Нижний город тоже жил своей жизнью. У каналов ловили рыбу и удачу рыбаки и воришки, сновали легкие лодочки, развозя товар и добычу, лавочники зазывали поглазеть на свои товары, а новая бывшая актриса просила милостыню на ступенях храма Ордена Лино.

Прекрасный город жил своей жизнью и знать не знал, что его Правитель испускает дух в нескольких милях от него. Да и было ли этому городу дело до еще одного почившего бога?

За развалинами храма высились покосившиеся постройки – сараи да конюшня. Коллахан и Димитрий остались разбираться с пленными, так и не одевшуюся Габриэль утащил куда-то Райан, а я села на тюк соломы и уставилась на деловитого паука, плетущего в углу сараюшки свою паутину.

Насколько часов после битвы я искала в храме Фрейма. Или то, чем он стал. Или то, что от него осталось. Лазила по полу, заглядывала под перевернутые столы, взбиралась на стеллажи. Димитрий поначалу таскался следом, с легкой паникой поглядывая на мой лысый, в ошметках волос череп и пытаясь понять, что именно я ищу. Но я лишь отмахивалась, продолжая ползать, заглядывать и карабкаться. В конце концов, Димитрий отстал, решив, что у меня временное помешательство после того, как я сумела пробить пространственную червоточину.

Но спустя несколько часов бесполезных поисков я вынуждена была признать очевидное. Фрейм исчез. Его не было в храме. Ни живого или мертвого человека, ни золотой статуи.

Он просто испарился, словно никогда не существовал.

Или его сожрало чудовище из проклятых ворон.

Одна из стен храма загорелась, и Димитрий создал тучку, чтобы остановить начинающийся пожар. Ледяной северный дождь погасил пламя, а заодно до ниток вымочил всех Правителей и пленных. Дрожащие и мокрые, мы забились в сарай. Радость победы сменилась горечью осознания.

Добираться до города уже не было сил, как и прогнать навязчивую тучку, к которой присоединилась толпа ее товарок. Вернувшийся Райан вяло переругивался с Димитрием, Габриэль куталась в чужую одежду и тихонько всхлипывала.

Промокший Коллахан нашел где-то несколько буханок хлеба и горькое вино, раздал Основателям. Димитрий хмыкнул, осматривая наши потрепанные ряды.

– Жалкие боги, – буркнул он. – Вы больше похожи на мокрых воробьев, чем на могущественных Правителей.

– На себя посмотри, – проворчал Райан. – Без алмазной брони ты не такой прыткий, а? Рожу-то тебе сегодня подпортили.

Димитрий на миг скривился и вытер кровь с рассеченной щеки. Его левый глаз заплыл и почти не открывался. Но Димитрий все равно выглядел довольным.

– Шрамы лишь добавят мне очарования, – отбил он. – Правда, Мэрид?

Я промолчала, по-прежнему глядя в угол. Наша компания и правда смотрелась плачевно. Измученные, раненые, уставшие. Мы не были воинами, не были даже героями. Всего лишь люди, несмотря на все наши исполнившиеся желания.

– Надо решить, что делать с Боргвендамом, – тихо сказал Коллахан. – Королевство осталось без Правителя.

И тут накатило. Словно все мы только сейчас по-настоящему поняли, что произошло. Азарт битвы угас, оставив лишь пепелище. Оставив пятерых из семи. Якова больше не было с нами. И принять это оказалось сложно. Мы были вместе с самого детства, мы больше, чем семья. Дождь пропитал стены сарая, скорбь пропитала души. Мы молчали и вспоминали. Не того Якова, который хотел нас убить, а того, кто был нашим другом.

«Хей, привет! Я – Железо! И я ненавижу овец!»

Габриэль больше не плакала. Лишь сжимала кулаки, словно надеясь раздавить боль.

Некоторое время все молчали. Потом Коллахан снова напомнил про Боргвендам.

– Думаю, будет справедливо, если этот трон займет моя сестра.

Остальные медленно кивнули. Все были согласны.

– Мне не нужен трон, да и править я не умею, – вздохнула я.

– В этом нет ничего сложного, – уверил Димитрий.

– Ага, поэтому у тебя целая туча советников во главе с твоим папашей, бывшим мин…

– Ой, заткнись, – буркнул Димитрий.

– Я не умею править, – повторила я. – И не хочу.

Коллахан внимательно посмотрел на меня.

– А чего ты хочешь, Мэрид?

Чего? Я заглянула в себя и увидела там ответ. Но произносить вслух его не стала.

– Можем пока отправить в Боргвендам Фомальгаута, – предложил хозяин Арвиндаля. – Он точно наведет там порядок.

– Надо будет сказать Амалии, – тихо напомнила я.

– И сочинить достойную версию гибели Якова, – мрачно дополнил Коллахан. – Все же он один из Основателей. Я этим займусь.

– Ты в этом мастак, – хмыкнул Райан. – Я хохотал полночи, прочитав твою Летопись Эры Исполнения Желаний.

– Людям надо во что-то верить. – Коллахан пожал плечами и улыбнулся. – Согласись, получилось неплохо?

– Ну по крайней мере – впечатляюще, – вернул улыбку Фантом.

На ночлег пришлось устроиться на этих же тюках влажной соломы. Димитрий кряхтел и ворчал, словно капризная принцесса, пока не достал всех настолько, что Коллахан пригрозил состарить наглеца на пару десятков лет, если тот не заткнется.

– Сдурел? – искренне возмутился Димитрий. – Я едва от шипов избавился, а ты хочешь сделать меня стариком? Невиданная жестокость! Алые комнаты Арвиндаля тебе этого не простят! Ох…

Он осекся, поняв, что сорвалось с языка. Остальные тоже замерли, Габриэль вытаращила глаза, переводя взгляд с меня на Димитрия.

– О, – сконфуженно улыбнулся он. – То есть я не то хотел сказать. Мэрид…

– Перестань, – бесцветно произнесла я. – Наша история закончилась, Димитрий. И мы оба это знаем. Надеюсь, мы сможем быть хотя бы друзьями.

Остальные отвели взгляды, делая вид, что чрезвычайно заинтересованы стенами сарая. С Димитрия на миг слетела его извечная наглая улыбка. И я увидела другого Димитрия. Того, кто прятал душевные раны под алмазной броней.

– Я подумаю, – высокомерно ответил он, скрывая тоску во взгляде.

– Подумай, – улыбнулась я.

***

Через три недели мы с Коллаханом вернулись в Королевство Туманов. Брат решил не восстанавливать Эйд-Холл, а возвести на холме новое здание, которое и станет резиденцией короля. Старение Коллахана остановилось, сейчас он выглядел примерно как сорокалетний мужчина. И смеялся, что совсем скоро его настоящий возраст догонит внешность. Строительство дворца шло полным ходом, когда к нам пожаловал вестник из Соларит-Вулса. Габриэль и Райан решили объединить свои судьбы и стать мужем и женой. Так что впереди маячила свадьба Правителей. И подумав, Коллахан ответил на приглашение согласием.

– Время затворничества прошло, – улыбнулся он на мой вопросительный взгляд.

Смерть Якова всех нас изменила. Пять Королевств теперь активно налаживали внешние связи, торговлю и сообщение. И хотя Коллахан противился любым проявлениям прогресса, но что-то мне подсказывало – в новом дворце будет не только электричество, но и телефон.

После долгих препирательств и ссор оставшиеся Основатели решили все-таки создать совет ученых, который попытается понять законы нового мира и напишет реальную хронику событий. Конечно, это был жутко засекреченный совет, существующий где-то в Облачном Хранилище под присмотром Райана и тварей Хаоса, но даже то, что он вообще появился, стало нашим огромным шагом к новой жизни.

Коллахан сказал, что за десять лет магнитные поля земли почти полностью стабилизировались, а материя почти затвердела. А это значит, с каждым годом менять реальность будет все сложнее. И однажды магия снова покинет наш мир.

Золотые статуи, некогда бывшие людьми, Коллахан велел перевезти в свои владения, но на мой вопросительный взгляд лишь разводил руками.

– Я не могу вернуть прошлое, Мэрид, – пояснил он. – В моей власти лишь ускорить какие-то процессы. Дар Якова изменил материю целиком. Это не оболочка, это чистое золото. Прости. Но эти люди мертвы.

Я так и не спросила Правителей, считали ли они меня Лино. Сложили ли, как и Яков, пазл из прошлого, добавив меня в качестве недостающего элемента? Но этот вопрос так и остался без ответа. Спрашивать я не стала, как и рассказывать подробности своего пленения. Яков желал стать единственным Властителем, и именно это было причиной его предательства. Ну а то, что он притащил в Боргвендам меня… кто же знает, что творилось в его голове?

И еще я так и не спросила брата о Фрейме. Коллахан был уверен, что друг остался под развалинами Эйд-Холла и даже установил рядом памятник. Я замечала, что он частенько стоит около него, разговаривая с мраморным изваянием. Но почему-то я не стала ничего опровергать. Может, потому что Фрейм так и не объявился. Ни живым, ни… позолоченным. Но можно ли считать это хорошим знаком?

Моя лысая голова потихоньку обрастала торчащими во все стороны красными волосами. Смотрелось это ужасно и совершенно не сочеталось с атласными и парчовыми нарядами Туманного Королевства. Но меня это совершенно не трогало, с некоторых пор мне стало наплевать на отражение в зеркале.

Я вообще ощущала себя странно. Меня преследовали кошмары и призраки прошлого, я потеряла сон и аппетит. По ночам я теперь боялась уснуть, потому что ночь снова возвращала меня в храм, где превращается в золото Фрейм.

Обеспокоенный моим состоянием Коллахан не выдержал и решил отправить меня в Арвиндаль.

– Димитрий – Повелитель Грезы, – сердито отбил брат мои возражения. – Он сумеет справиться с твоими кошмарами! К тому же мама давно хотела посетить этот город.

Так что к началу зимы я снова стояла в гавани города греха и с удивлением смотрела на тонкую розовую полосу рассвета, разгорающегося над Дворцом Созвездий. Вечная ночь Арвиндаля закончилась.

На этот раз я прибыла в город как королева, в сопровождении свиты и слегка перепуганной мамы. У трапа корабля нас уже встречали. Димитрий явился лично, чем вызвал в гавани невероятный переполох. Я увидела его издалека, и сердце ёкнуло при виде алмазного венца на голове короля.

Но когда мы сели в экипаж, Дмитрий подмигнул и снял тяжелую корону.

– Пришлось заказать копию, – с улыбкой объяснил он. – Народ привык видеть меня… блистательным. Не стоит разочаровывать. Но к счастью, этот венец я всегда могу оставить на прикроватном столике!

Визит в Арвиндаль стал событием и для меня, и для города. Но увы. Даже Повелитель Грез не смог справиться с тем, что меня мучило. Каждое утро я видела лишь все более мрачнеющий взгляд Димитрия.

– Ты не пускаешь меня в свои сны! – злился он. – Закрылась такой стеной, что даже мне не пройти! Пусти меня, позволь тебе помочь! Ты держишься за свои кошмары, Мэрид. Что в них такого, что ты скрываешь ото всех? Даже от меня!

Ответить ему я не могла, а Димитрий не мог помочь. Зато у остальных Основателей жизнь изменилась в лучшую сторону. Правитель Арвиндаля наконец избавился от шипов, на его теле осталась лишь алмазная крошка, покрывающая одну щеку, и короткие колючки вдоль позвоночника. Но это была такая малость по сравнению с его прошлым арсеналом, что Димитрий не мог заглушить шальной блеск своих синих глаз. Боль, терзающая его тело, ушла, и я искренне радовалась за Димитрия. Все-таки он действительно много для меня значил. Теперь наши отношения можно было назвать теплыми. Пару раз Димитрий попытался сделать их горячими, но встретил категорический отказ. И отступил. Иногда мне казалось, что его немного пугает моя остриженная голова и темное безумие в желтых глазах. Оно пугало не только Правителя. Даже Ригель, вернувшийся в город, теперь обходил меня стороной.

Зато в Арвиндале я могла носить простой черный кафтан и меховую шапку, бродить по городу, спускаться в ледяные туннели и часами стоять возле запертой двери, рядом с которой танцевала ледяная девушка. Теперь я видела, чье лицо было скрыто за вуалью ледяных кружев. Мое. Это меня изобразила твердая рука парня, когда-то жившего в этом месте.

Все постепенно налаживалось. Предательство Якова, как ни странно, оставило позади мелочные обиды и помогло нам по-настоящему повзрослеть. Перерасти прошлое и посмотреть в будущее. Всем вместе. Пять Королевств заслужили лучших Правителей.

Так что можно сказать, что Основатели начали новую жизнь. Все, кроме меня. Потому что я топталась на месте, не понимая, куда идти. Забвение так и не отпустило. Кое-что я вспомнила, но остальное так и осталось скрытым. Но если друзей это не беспокоило, то меня сводило с ума. Словно я утратила важную часть и никак не могла ее заменить. Мне нужно было знать больше. Но у меня не получалось!

– Отпусти все, что было, Мэрид, – сказал, не выдержав, Димитрий. – Оставь за спиной. Прошлое свершилось. Пламя догорело и погасло. Не надо ворошить угли. Ты не найдешь там ничего ценного.

– Ты стал философом? – улыбнулась я.

– Нахватался всякой дряни у твоего брата, – сделал огорченное лицо Правитель Арвиндаля. Но тут же стал серьезным. – Я беспокоюсь о тебе. И еще… ты меня пугаешь. Что ты делаешь в ледяных туннелях? Ходишь туда каждый день.

– Ты за мной следишь?

– Конечно, слежу! – возмутился Димитрий. – Там полно разных отщепенцев!

Я лишь улыбнулась.

Понимая, что друг прав, все же не могла себя переделать. Жизнь продолжалась, хорошая жизнь, так почему же я не могу быть как все? Почему снова и снова повторяю, словно заклинание, слова на одну и ту же букву?

– Ложь… Литургия… Ливень… Лино… Ладонь… Любовь… Лихорадка… Лекарство…

Через неделю в Арвиндаль прибыла Габриэль. Это был первый визит Правительницы Соларит-Вулса на север. Я с улыбкой наблюдала, как девушка входит в Звездный Дворец – укутанная в алые шелка, озаренная сиянием огромной солнцеподобной короны. Вокруг плеч Правительницы кружили так хорошо мне известные мертвые вороны, которые стали ее стражами. А у ног медленно извивался десяток гремучих змей.

Я так и не смогла понять, чего в ее облике больше – прекрасного или ужасного.

При виде Правительницы Соларит-Вулса люди замирали с открытыми ртами, а после падали ниц – прямо на снежные дорожки.

Димитрий на явление Габриэль смотрел с недовольной гримасой, а на ее ядовитых спутников – с отвращением.

– Ты же знаешь, как я не люблю этих гадов, – буркнул он, протягивая Габи руку.

Та взяла ее с надменной улыбкой.

– Конечно, помню. Именно поэтому они здесь.

Димитрий моргнул, я не удержала смешок. Слабая наивная Габриэль все-таки научилась давать сдачи.

– Говорят, змеи хороши в винном соусе. В качестве закуски, – буркнул Димитрий. Гадюки у ног Габриэль подняли головы и зашипели.

Я не выдержала и рассмеялась.

Габи перевела на меня взгляд и ахнула.

– Мэрид! Я не знала, что ты тоже в Арвиндале! Вот радость! – и растеряв все свою надменность, бросилась меня обнимать.

Этот вечер получился весьма душевным, несмотря на ворчание Димитрия и колкие ответы Габриэль. Изменения пошли Габи на пользу, с темными волосами и теплыми карими глазами она уже не так раздражала хозяина севера. Возможно, однажды они даже поладят. Да и сама Габи словно обрела целостность, вернув себе часть истинного облика. Ну или на нее так повлияла скорая свадьба. При любом упоминания Райана лицо Габи светилось так, что затмевало солнцеподобный венец.

Когда закуски были съедены, а несколько графинов вина выпиты, мы с Габриэль вышли проветриться на небольшой балкончик. Отсюда открывался прекрасный вид на ночной Арвиндаль, но сейчас не он меня волновал.

– Габи, – начала я, когда девушка закуталась в огромную меховую накидку и присела на подушки диванчика. – Знаешь, меня мучает один вопрос… прошу, скажи мне правду. Хоть сейчас.

Хозяйка юга вскинула испуганные шоколадные глаза. Все-таки она еще не привыкла к роли полновластной Правительницы.

– Что ты хочешь узнать, Мэрид?

– Ты помнишь день, когда делегация из Арвиндаля приехала в твою столицу? В тот день ты разозлилась и, обратившись, напала на нас.

– Конечно, помню, – слегка покраснела Габриэль. – Мне и сейчас стыдно.

– Я говорю это не для того, чтобы винить тебя. – Я подвинулась ближе на бархатном диване. – Когда ты вернулась в тело человека и открыла глаза, ты сказала кое-что. Фразу, которая не дает мне покоя. Ты посмотрела на меня и сказала: «Это ведь ты? Это действительно ты?» Ты узнала меня, Габриэль? Но как? Ведь ты никогда не видела изменившуюся Мэрид! Ты не могла меня узнать!

– Конечно, не могла. – Габриэль сцепила тонкие ладони и нахмурилась. – Но видишь ли… я смотрела не на тебя. И говорила не с тобой. Когда я очнулась, то увидела… Ох! Я знатно приложилась головой об пол! И открыв глаза, подумала, что вижу… его.

– Его? – Я ощутила, как по спине пробегает холодок. И дело было вовсе не в морозном воздухе севера.

– Да. Словно этот лик отпечатался где-то внутри меня. Словно я его знала. Словно нашла соответствие… Я не знаю, как еще это объяснить! Я словно что-то почувствовала. У него были такие глаза… Такие невероятные глаза. Светлые, но темные. И он так смотрел на меня… Мэрид, ты видела древних каменных идолов, что спят в папоротниках Соларит-Вулса? Уснувшие боги древности, взирающие на возню мелких людишек. Вот у него были такие же глаза. Словно он знает все тайны мироздания. Словно способен на все. Но… уже не хочет. Я подумала… подумала… – Голос Габриэль упал до едва различимого шепота. – Я подумала, что вижу Лино.

Налетевший ветер хлопнул стеклянной дверью балкона, едва не разбив ее. Имя бога по-прежнему обладало силой. Даже если бога давно не было рядом.

– Говорю же, я знатно приложилась башкой об пол, – слегка виновато протянула Габриэль и вскочила. – Прости, мне надо идти. Советники хотят обсудить торговые связи, я должна присутствовать. Теперь мне многому надо научиться.

Она сбежала, но я этого не заметила. Я стояла, вцепившись в перила балкона и не видя сияющий город внизу. Ничего не видя! Моя голова так кружилась, а ноги дрожали, что я едва не вывалилась наружу. Память металась испуганной птахой. Вот я склоняюсь к Габи, накидываю на ее голое тело кафтан. Вот вижу ее зеленые глаза. Слышу вопрос.

А ведь этот вопрос стал той каплей, что убедил меня в версии Якова. В том, что я всегда была Лино.

Но Габриэль смотрела не на меня. Не на меня!

О боги!

– Она смотрела не на меня! – заорала я беспокойному городу, полному веселья и греха, красоты и разврата! Городу, в недрах которого плясала ледяная танцовщица, вытесанная рукой любящего мастера.

Когда я склонилась над Габи, за моей спиной стояли двое. Димитрий.

И Фрейм.

***

И что-то во мне изменилось. Словно Габриэль своим ответом повернула внутри рубильник. Пытаясь успокоить рвущееся дыхание, я посмотрела на небо. Далекие белые звезды перемигивались, совершенно равнодушные к чувствам девушки, стонущей на балконе дворца. В конце концов, сколько таких девушек они уже видели? Им было плевать на мои терзания, мысли, надежды!

– Этого не может быть! – заорала я равнодушным небесам.

Звезды не ответили.

И тут я подумала, что мне не хватает золотой россыпи, которая раньше украшала этот небосвод.

Сердце снова подпрыгнуло.

Внутри меня звучала музыка, нарастала и билась, заглушая все остальные звуки.

Музыка.

Золотые звезды.

Светлые, но такие темные глаза.

Лихорадка и лекарство в одном флаконе.

Невозможное, ставшее реальностью.

На балкон я выходила потерянной тенью, а вернулась – ураганом. Влетела в кабинет, где склонились над договорами советники юга и севера и, не обращая внимания на их удивлённые взгляды, схватила Димитрия за руку.

– Мне нужны твои звездные карты, – задыхаясь, потребовала я.

– Но…

– Сейчас же!

Шапка слетела с моей головы, волосы торчали на голове красными иглами, а взгляд отдавал безумием. Димитрий посмотрел на Габриэль и неуверенно кивнул.

– Карты есть в моем кабинете. Что именно тебе нужно?

– Все! – Я схватила чей-то фужер с крепким вином, выпила залпом. Хотелось расхохотаться. Почему, почему я не догадалась раньше? Ведь карты звездного неба несколько раз попадались мне на глаза!

Я треснула себя по лбу.

Советники, да и сам Димитрий, поглядывали уже с легкой паникой. Правитель осторожно обнял меня за плечи.

– Мэрид, думаю, тебе надо немного отдохнуть…

– Карты! – завопила я. – Немедленно!

Друг обреченно кивнул и пошел к двери. Я кинулась следом. По коридорам мы почти бежали, вернее, это я тянула за рукав Димитрия, который непонимающе тормозил и бубнил что-то о необходимом мне отдыхе. В кабинет мы ввалились как беспощадные завоеватели – безжалостно раскрывая шкафы и доставая ворох испещренных значками карт.

– Карта… нужна карта! Да где же она?

– Что именно ты ищешь? – Димитрий смотрел на меня, как нормальные глядят на свихнувшихся – с жалостью и легкой опаской.

– Золотые звезды! – выкрикнула я.

Чувства бурлили внутри, не давая не то что говорить – дышать. Меня переполняли невероятные эмоции! Я словно стояла на самом краю бурлящего водопада – миг, и то ли упаду вниз, то ли взлечу к солнцу!

– Мне надо к солнцу! – захохотала я. – Звезды! почему над Арвиндалем больше нет золотых звезд? Почему?

– Я решил начать новую жизнь и убрать это напоминание о прошлом, – осторожно сказал Димитрий. Кажется, он подумывал аккуратно стукнуть меня по башке и оттащить в комнату с мягкими стенами.

– Это было воспоминание, ведь так! – завопила я. – Не просто красивый фейерверк! Это было твое воспоминание! О комете, которая уничтожила прошлую цивилизацию и положила начало новой Эре! Эре Исполнения Желаний! Вот что это такое! Хвост пролетающей кометы! Как она называлась, Димитрий?

Он открыл рот. И застыл, пораженный.

– Я… хм… я не помню. Странно. Я же не мог этого забыть! Я должен знать… я же точно это знал! Как же она называлась?

Забыв о том, что еще минуту назад считал меня умалишенной, Димитрий кинулся в ворох рассыпавшихся карт.

– Где она… Была же… Почему я не помню? Я ведь должен это помнить! Мэрид, какого хрена? Я не мог забыть название этой проклятой кометы! Да она уничтожила целый мир! Как я мог это забыть?

Я тоже встала на колени, перебирая бумаги.

– Ты забыл, потому что я этого пожелала, Димитрий. Все забыли, потому что я этого пожелала!

– Что?

– Я создала коридор возврата, понимаешь? – Мы ползали по полу, сталкивались плечами и лбами. – Чтобы стереть из памяти Основателей музыку, которую написала. Чтобы стереть самое главное. Я считала, что это даст мне время разобраться и найти убийцу. Думала, что память сотрется лишь у тех, кто причастен к Ордену Лино. Ведь раньше именно так работали наши браслеты! На всякий случай я решила подстраховаться, заказала тайник-депозитарий. Распечатала со своего умирающего смартфона несколько листов нашей переписки и фото, а потом создала пароль для возвращения своих воспоминаний. Коридор возврата с кодовым замком на букву Л. Я выбрала слово, которое знали все! Весь мир! И это была не литургия, и даже не Лино. Это было название кометы. Ведь тогда все говорили о ней! Я подумала, что после Забвения обязательно услышу от кого-нибудь ее название. Пароль сработает, и все мои воспоминания вернутся. Ну или открою тайник, прочитаю записи и тоже все вспомню. Я все продумала! Но что-то пошло не так! Наши бесконечности работали не так, как браслеты! Забвение охватило не только Основателей, но и весь мир! Я истинный дьявол, Димитрий, потому что именно я стерла память всех людей! Не Лино. Я. Они забыли все. Все! В том числе и название этой проклятой кометы! Я очнулась с нацарапанной буквой Л, но не помнила ничего из прошлого. Мое тело было истощено, и несколько месяцев я провела в полусознательном состоянии! Хорошо, что меня подобрали и выходили добрые люди! Но когда я наконец очнулась, мой коридор возвращения оказался закрытым. Потому что никто… никто, никто! Не помнил название кометы!

Я осеклась, поняв, что Димитрий держит в руках небольшую потрепанную карту. Он ничего не говорил, но я все поняла по взгляду. Мгновение мы смотрели друг на друга. Потом я медленно протянула руку и взяла свой пароль от прошлого. На черном фоне блуждали белые туманности, планеты и звезды. Двигались астероиды и неслись кометы. И возле каждой было название.

Нужное я увидела сразу. Словно она давно ждала, чтобы обжечь своим золотым хвостом мой взор.

Латона.

Так ее назвали ученые гиблой эпохи. В честь древней богини, надеясь на ее милость. Я решила, что ее имя станет достойным паролем к вратам моей памяти.

Я произнесла его вслух.

И свалилась на пол, поглощенная прошлым.