ГЛАВА 20
Армон
Пятнистый Ромт вывел их из башни — маяка и, не оглядываясь, пошел вдоль стены. Армон, подумав, отправился следом, рассудив, что для начала неплохо бы разобраться и осмотреться. И удивился, когда Ланта коснулась его руки. Правда, и сразу же ладонь отдернула.
— Ты должен увести нас отсюда, — тихо сказала она.
— Я знаю. Это и собираюсь сделать, не волнуйся.
— Скорее. Надо скорее. — Девушка мигнула, и Армон опешил. На миг ему показалось, что синие глаза Ланты заволокло тьмой, залило чернотой до самых ресниц. Но мгновение — и ее глаза вновь стали синими, человеческими.
Армон потряс головой. Устал, что ли?
— Ты думаешь не о том, — Ланта вновь настойчиво коснулась его руки. — Нам надо уйти. Я не смогу долго скрывать, кто я. — Она обернулась на башню, и ее голос стал еще тише. — Сильный телепат. Слишком сильный.
— Скрывать, кто ты? — глупо повторил Армон. — А кто?
По чувственным губам девушки скользнула легкая усмешка.
— Верь своему нюху, рихиор. Ты ведь чувствуешь запах.
Армон непроизвольно втянул воздух. И вновь ощутил этот дразнящий своей непонятностью аромат. Что-то древесное. Чуть пыльное… Сухое…
— Эй, вы идете? — Ромт остановился и нетерпеливо ударил хвостами по бокам. — Я не собираюсь вас целый день ждать.
— Поторопись, оборотень, — шепнула Ланта и пошла к пятнистому, покачивая бедрами.
За широким навесом оказался проход, и путники двинулись вдоль стены маяка, обогнули его и вышли с другой стороны. Их взгляду открылась поле, на котором виднелись в траве невысокие одноэтажные домики, с покатыми крышами, на которых тоже что-то росло. И Армон подумал, что сверху такое строение совсем не видно, оно становится частью пейзажа. И из этого следовало два вывода. Во-первых, хозяева этого места неглупы. Во-вторых, им есть кого опасаться и от кого прятаться.
Ромт махнул им на крайний домишко.
— Можете здесь расположиться, — хмуро бросил он.
— Здесь никто не живет? — удивился Армон. Дом выглядел вполне ухоженным.
— Уже нет, — непонятно ответил пятнистый и помрачнел еще больше. Махнул рукой. — Сегодня считайте, что в гостях, завтра пристрою вас к работе. — Он окинул Армона злым взглядом. — Только не обольщайся, рихиор. Тебе тут не рады.
Ромт клацнул зубами, развернулся и ушел.
— Да я вроде и не напрашивался, — пробормотал Армон ему в спину. Пожал плечами.
Внутри домика оказались две небольшие комнаты с кроватями и купальня, расположенная в отдельной пристройке. Подумав, Армон залез в сундук и позаимствовал штаны, они пришлись почти впору, лишь рост у неизвестного хозяина был меньше. Запасная рубашка нашлась в седельной сумке, что оборотень снял с лошади.
Потерев заросший щетиной подбородок, Армон оставил взамен штанов несколько монет, решив не думать о том, что у местного населения деньги империи могут быть не в ходу. Но забрать вещь без оплаты ему не позволяла совесть.
Решив умыться, оборотень двинулся под навес с кадушкой, но там уже стояла Ланта, стянув платье до пояса и плеская водой в лицо.
— Прости, не знал, что ты здесь, — Армон задом попятился обратно.
— Поторопись, — девушка посмотрела через плечо, и вновь Армону показалось, что ее глаза не синие, а черные. — Время… его мало. Мне надо вернуться к Лексу, без него я слабею.
— Я ничего не понял, но тоже собираюсь найти напарника, — буркнул Армон, стараясь не смотреть на обнаженную спину девушки. Капельки воды стекали по выступающим косточкам хребта и казались матовыми, словно бусины.
Оборотень резко развернулся и шагнул в дом. Порыв ветра вновь принес запах Лантаареи, и он замер, вдруг вспомнив, где ощущал уже этот аромат. Давным-давно. Еще мальчишкой ему довелось побывать в Великом Хранилище Кайера. Там теснились стеллажи, столь высокие, что маленький Армон не видел, где они заканчиваются, и бородатые архивариусы летали у полок, с задумчивым видом перебирая корешки. И там тоже была эта дразнящая обаяние и воображение нотка. Так пахли книги. Чуть-чуть древесинной, горькой смолой, немного пылью и сладковатым тленом… Налет времени на желтом пергаменте, знание, заключенное в бумагу и чернила — вот что это был за запах.
И такого аромата не бывает у живых людей.
Сквозь круглое окошко без стекла была видна спина Ланты. Она стояла над кадушкой и бездумно водила пальцами по воде, словно раздумывая.
Армон отвернулся и пошел к выходу.
* * *
Несмотря на необычный пейзаж и непривычные растения, в обстановке оборотень разобрался быстро. Территория вокруг маяка, а точнее кусок леса, был обнесен стеной. И судя по всему, место входа знали лишь местные, сам Армон не видел ни щелей, ни дверей, а на попытку изобразить свист преграда не отреагировала. Ограда казалась монолитным куском скалы, возвышающимся на несколько метров и лентой обвивавшим поле с домами. Самих домов Армон насчитал несколько десятков, но, возможно, в густой траве, поднимающейся выше крыш, скрывались строения, которые он не заметил. Домики были круглыми, и оборотень задумчиво постучал по дереву. Он готов был поклясться, что домик — это срез огромного ствола, с вырезанными отверстиями окон и дверей.
Населения он пока не видел, звуки и движение тоже отсутствовали. Лишь где-то пела все та же птица, ее трель разносилась над лесом. Сладко пахло ванилью и остро — травой.
Он оглянулся, но никого не увидев, снова скользнул к стене, провел пальцами по гладкому камню. Мрамор? Гладкий… и твердый. Прикинул высоту. Допрыгнет? В человеческом облике точно нет. А в трансформации? Попытаться?
Вновь всмотревшись в неподвижные заросли за спиной, Армон сгруппировался и прыгнул. Ладонь лишь скользнула по гладкой поверхности, не достигнув края. Тогда оборотень чуть-чуть трансформировал тело, выпустив когти и увеличив длину рук. Желание сменить тело полностью вновь затуманило разум, зверь внутри ожил и зарычал, требуя освободить его. И Армон привычно сжал зубы, не позволяя себе меняться.
Вновь присел, внимательно рассматривая край стены и прикидывая свои действия. Тело — сомкнутая пружина. Ноги — рычаги. Разогнуться, оттолкнуться, прыжок! Когти со скрежетом царапают камень.
Еще раз!
Разбежаться, сгруппироваться, прыжок!
Клац! Когти вцепились в край!
Армон выдохнул и…Стена откинула его, сбросила вниз, словно упругая резина, и на глазах подросла, став еще выше.
— Охренеть, — сказал Армон, ошарашенно осматривая «живую» преграду. Он в жизни не видел ничего подобного и теперь тряс головой, размышляя, не померещилось ли ему. Но кусок стены, где он пытался перелезть, был заметно выше, волной выделяясь на гладкой поверхности каменной ленты.
В высокой траве зашуршало, и Армон вскочил, не успев убрать когти. Змеиное тело блеснуло чешуей, и на пятачке у ограды появилась Интиория.
— Ах, какой грозный рихиор, — с насмешкой протянула она, медленно закладывая круг вокруг Армона. Он повернулся, не желая оставлять ее за спиной и понимая, что змеиный хвост заворачивается вокруг кольцом. — Какие впечатляющие когти… Клыки… Какая стать… Ты, наверное, альфа своей стаи, рихиор?
— Что тебе нужно? — поморщился Армон. Он не собирался грубить, но повадки девушки и сжимающееся вокруг змеиное кольцо порядком нервировали.
— Всего лишь проявляю гостеприимство к гостю, — пропела Интиория. И вновь чуть передвинулась за его спину, вынуждая Армона повернуться. — Ах, я беспокоилась, принесла вам еды, но оказалось — фью, как печально, рихиор не пожелал дождаться провожатых и решил прогуляться самостоятельно. — Еще один круг, еще одно кольцо. — Или… — Интиория резко склонилась к его лицу, раздвоенный язычок мелькнул между губами. — Или ты решил сбежать, оборотень?
— А я разве в плену? — Армон вновь развернулся к ней лицом, понимая, что стоит девушке сжать свои змеиные кольца, и она его задушит. Знать бы, насколько она сильна. Но что-то подсказывало Армону, что достаточно.
— О, конечно, нет! — рассмеялась Интиория. Удивительные зеленые глаза сияли изумрудами. — Вы наши гости, рихиор. Очень желанные гости… — она склонилась ниже, заглядывая Армону в глаза. Он замер. На ум пришла неприятная ассоциация, что замер, как кролик перед удавом. — Конечно, нет… — язычок прошелся по губам. — Вот только… — еще ближе. Зелень глаз завораживает. — Только… если ты попытаешься сбежать, мы тебя съедим!
Они застыли на миг, меряясь взглядами, а потом девушка откинула голову и расхохоталась.
— Какой смелый оборотень! Совсем не боится, надо же! Знаешь, ты все больше мне нравишься! Как твое имя?
— Армон.
— Армон? И все? А как же рихиоровские приставки, знаки, регалии?
— Откуда тебе знать про них? — он прищурился. — В Пустоши есть такие, как я?
— Нетерпеливый оборотень, — пропела Интиория, вновь начиная свое скольжение вокруг него. — Все ты хочешь знать, все хочешь понять… А не понимаешь. Я могу помочь тебе. — Кольцо змеиного тела на миг сжало Армона и отпустило. — Если ты захочешь. Я тебе, а ты мне… Мы могли бы… стать друзьями. — Она вдруг лизнула его щеку, и Армон сдержал инстинктивное желание попятиться. — Ты хочешь стать моим другом, грозный рихиор?
— Смотря что ты подразумеваешь под дружбой, — нахмурился Армон.
— О, разве ты не знаешь, что значит дружить? — замурлыкала кошкой девушка. — Проводить вместе время. Общаться. Делать друг другу приятное… Доставлять удовольствие… Разве не так дружат рихиоры?
— Не уверен, — пробормотал оборотень. От блеска чешуи у него уже кружилась голова.
— Я очень нужный друг, Армон, — протянула Интиория. — Очень полезный. Тебе понравится, вот увидишь…
— Не думаю, что понимаю, о чем ты.
Она вновь рассмеялась и осеклась, когда на них упала тень. Ромт смотрел спокойно, в золотых глазах не было ни одной эмоции, лишь кончики хвостов подрагивали, выдавая истинные чувства пятнистого. Он одним взглядом охватил и царапины на стене, и Интиорию, обвившую хвост вокруг Армона, и самого оборотня.
— Интиория, тебя зовет Первый, — коротко бросил он и стремительно скрылся в зарослях.
Интиория развернула свои кольца, раздвоенный язык рассерженно замелькал между губ. Бросив на оборотня быстрый взгляд и прошипев: «договорим позже», девушка скользнула в траву.
Армон выдохнул с облегчением.
Удар он скорее почувствовал, чем увидел, и тренированное тело отклонилось быстрее, чем оборотень успел подумать. Он присел, пропуская над головой острые когти Ромта. На замах времени не было, и Армон впечатал в бок пятнистому кулак правой руки и сразу врезал левой снизу в челюсть, вкладывая в удар силу своего распрямляющегося тела. Но сокрушительного, как он ожидал, эффекта не получилось. Ромт двигался просто невероятно быстро, а обернуться, чтобы успевать за ним, у Армона не было времени и пространства. Приходилось использовать частичную трансформацию, в которой он остался после попытки перепрыгнуть стену.
Второй бросок пятнистого он снова почти пропустил, когти располосовали ему часть щеки и плечо, лишь чудом не задев артерию. Один из хвостов Ромта скользнул по ноге, обвился и дернул, заставляя Армона потерять равновесие и рухнуть на землю. Он откатился сразу же, и вовремя — в мягкий дерн, где миг назад была его голова, вошли загнутые когти пятнистого. Выгнувшись, оборотень впечатал ногу в бок нападающего, тот покачнулся. И воспользовавшись этим мгновением, Армон бросил свое тело вперед, снося Ромта и опрокидывая его на примятую траву. Пятнистый упал упруго, сгруппировавшись, но всего на одно мгновение его голова откинулась, открывая шею. И этого мига Армону хватило бы, чтобы разодрать когтями мягкое горло, вырвать одним рывком гортань.
Но он не стал. Лишь ударил Ромта в голову, намереваясь оглушить. Прием, сваливший бы с ног лошадь, заставил пятнистого зарычать и вновь повалиться в траву, но сознания не лишил. И Армон сделал в памяти зарубку — кем бы ни было это создание, но силы в нем немало.
И жаль, что он его враг.
И отскочил в сторону, пригибаясь и группируясь, настороженно следя за движениями Ромта. Тот перевернулся и тоже поднялся на ноги, потер челюсть, сплюнул на землю кровь.
Армон опустил голову, готовя тело к обращению в прыжке, но все еще оттягивая этот миг. Два зверя застыли друг напротив друга, оскалив клыки и сверля друг друга взглядами. Тела дрожали от напряжения, каждая мышца — словно стрела, готовая сорваться. И каждый знал, что из этой драки выйдет лишь дин победитель.
— Хреновое у вас гостеприимство, — бросил Армон, не меняя позу.
Ромт мигнул. В золотых глазах мелькнуло… удивление.
— Какие гости, такое и гостеприимство, — хмыкнул он, но клыки спрятал и выпрямился. — Ходи- оглядывайся, оборотень.
Дернул хвостами и ушел в заросли травы.
— Отлично, — процедил Армон. Постоял, раздумывая, и пошел следом, решив, что Ромт не станет ждать его, притаившись в кустах. Насколько понял рихиор, Ромт был бойцом, а такие в кустах не ждут и предпочитают честный поединок.
По крайней мере, он на это надеялся.
