— Я утром видела, ты что-то высматривала в чашке.

Лиза ответила не сразу.

— Будущее… хотела узнать, что меня ждет. Меня одна тетка научила, давно уже.

— Узнала?

— Зима будет трудной, — Лиза пожала плечами. — Но обойдется. С трудом, но обойдется. Какая-то опасность в Тиведене.

— Погадай и мне. Мне и детям.

Лиза задумалась, хотела что-то возразить, но махнула рукой. Еще более выразительно пожала плечами и поставила котелок с остатками воды на огонь.

— Питье ты должна сделать сама, иначе чего я там увижу? Ничего я там не увижу.

Они поменялись местами. Лиза взяла угадавшего присутствие матери и немедленно проснувшегося мальчика и начала укачивать. Анна Стина высыпала сухие листики земляники на дно кружки и залила кипятком. Покрутила, подула, чтобы быстрее остыло, и выпила горячую воду. На дне остались темные размокшие трилистники. Она протянула кружку Лизе. Та неохотно встала и отошла на несколько шагов, вглядываясь в дно. Покачала головой.

— И что?

— Твои дети вырастут сильными и здоровыми. Ты их воспитаешь и будешь счастлива.

— А почему ты плачешь?

— Ветер… зола в глаза попала.

Никакого ветра и в помине нет. Ложь настолько очевидна, что Анна Стина повторила с нажимом:

— Что ты увидела?

— Я же сказала. Ты права — никакого ветра. Зависть. Я завидую. У тебя все будет хорошо, а у меня… у меня не будет.

Они долго сидели у погасшего костра. Потом легли по обе стороны спящих детишек. Лиза протянула ей руку.

Так они и уснули — рука в руке.