Первое слабое подозрение, что речь идет именно о том, что мы сегодня называем серийными убийствами, возникла у следствия после трех преступлений, совершенных на тихоокеанском северо-западе летом 1911 года. К этому моменту «Человек с поезда» расправлялся с целыми семьями уже на протяжении тринадцати лет, однако все это время никто не замечал, что действует, скорее всего, один и тот же маньяк – исключением стали два преступления, совершенные в 1904 году, которые сочли связанными друг с другом, но не частью более длинной серии.

Утром 10 июня 1911 года один из соседей обратил внимание, что во дворе дома Уильяма Хилла никого не видно, что было весьма необычно. Наблюдательный сосед попросил жену сходить и проверить, все ли в порядке. С момента убийства семьи Касауэй прошло 11 недель. Когда женщина постучала в дверь дома, ей никто не открыл. Тогда она попыталась заглянуть в окна, но они были занавешены какой-то тканью. Тем не менее сквозь узкую щель она сумела разглядеть окровавленное тело Дороти Хилл, пятилетней девочки, лежащее на полу в гостиной. Женщина с криком бросилась бежать.

Как и в случае с Касауэями, на месте преступления имелись все признаки того, что это дело рук «Человека с поезда». Убитых было четверо. Дом находился неподалеку от железной дороги – примерно в полумиле от трамвайной линии и менее чем в миле от железнодорожной ветки. Убийца воспользовался топором, взятым во дворе у соседей жертв, – там он и стоял, прислоненный к стене. Преступник проник в дом, когда его обитатели улеглись спать. Вначале он расправился с хозяином дома, который даже не успел проснуться. Полицейские пришли к выводу, что убитому нанесли удар топорищем. Судя по всему, жена Хилла заворочалась, но также была убита прямо в постели. Одежду убитых преступник использовал, чтобы завесить окна. Драгоценности и бумажник с деньгами лежали на самом видном месте – убийца их не тронул. Впрочем, полиция предположила (скорее всего, ошибочно), что кое-что из драгоценностей преступник все же мог прихватить с собой. Уходя, он тщательно запер дом.

Следствие предположило, что убийство было совершено примерно в 12:45 ночи. Основанием для этого послужило следующее:

1) именно в это время в доме остановились часы;

2) как раз в это время собака соседа начала громко лаять и долго не могла успокоиться.

Восьмилетнего сына Хиллов также убили прямо в кровати. Тело маленькой Дороти лежало на полу. На нем были обнаружены окровавленные отпечатки пальцев. На мой взгляд, ни один здравомыслящий человек не усомнился бы, что преступление совершил тот же человек, который расправился с Касауэями, – и тот, который позднее продолжил свою страшную серию в Колорадо-Спрингс и в Виллиске. Убийство в Виллиске, кстати, произошло ровно через год после расправы над Хиллами – день в день.

В Сиэтле имелся знаменитый бладхаунд по кличке Брэйди, поймавший не одного злоумышленника. Через несколько дней после убийства собаку привезли на место преступления, которое фактически находилось в Арденвалде, тогда не входившем ни в одно из близлежащих административных образований, в семи милях к югу от Портленда. Пса попытались пустить по следу преступника. Разумеется, это ровным счетом ничего не дало.

Месяц спустя Арчи и Нетти Кобл были убиты в собственной постели в местечке Рейнир, штат Вашингтон. В то время это был поселок, в котором проживало около ста человек, упоминавшийся в справочниках как железнодорожная остановка. Рейнир находится в 112 милях к северу от Портленда и в 35 милях к югу от Такомы. Арчи Кобл, 25 лет, 11 июля не явился на работу. В доме Коблов и рядом с ним с утра не было замечено никакого движения.

Место убийства Коблов очень напоминало сцену аналогичного преступления в Арденвалде, и полицейские и прочие представители властей почти сразу решили, что между этими злодеяниями имеется связь. Кобл и его супруга были убиты в постели топором, который преступник оставил в комнате. При этом удары опять-таки были нанесены не лезвием, а обухом или топорищем.

После того как в расследование вмешались детективы-любители, в преступлении были заподозрены несколько невиновных граждан. Сосед Коблов, некий Джордж Уилсон, вроде бы сознался, что двойное убийство – его рук дело. Однако Уилсон был не вполне в своем уме. Его жена заявила властям о своих подозрениях, что это ее супруг совершил потрясшее всех преступление. Уилсон сказал, что не помнит, как убивал соседей, но тоже думает, что это сделал именно он. Через несколько дней он отказался от своего «признания» – все-таки большинство людей, совершив убийство, помнят о содеянном – и стал настаивать, что не имеет к преступлению никакого отношения.

Уилсон предстал перед судом в ноябре 1911 года. Серьезных улик против него не было, но обвинению удалось продемонстрировать, что в поведении подсудимого есть много странностей, и… этого оказалось достаточно. Уилсона признали виновным в двойном убийстве.

Совершенно очевидно, что убийство Коблов – часть серии аналогичных преступлений. Однако некоторые авторы поставили его особняком, потому что:

1) подсудимый признался в совершении преступления и был осужден;

2) на этот раз не был убит ни один ребенок;

3) в более поздних отчетах об этом преступлении сообщалось, что Нетти Кобл, взрослая женщина, была сначала изнасилована, а потом убита, а это нетипично для «Человека с поезда», если предположить, что данное преступление совершил он.

Версия обвинения о причастности к убийству Коблов Уилсона, основанная на том, что преступление совершил сумасшедший, выглядит неубедительно. К тому же на самом деле Нетти Кобл не была изнасилована перед убийством, и совершенно непонятно, с чего репортеры это взяли. Вот репортаж с места преступления, опубликованный в «Сентралиа уикли кроникл» (штат Вашингтон) сразу после того, как стало известно об убийстве Коблов:

Коблы были женаты менее года. Арчи Кобл служил клерком в магазине компании «Рейнир меркантайл» и вчера утром впервые не вышел на работу. Поскольку его супруга тоже не появилась утром во дворе, соседка Коблов, некая миссис В. Б. Макнетт, вошла в их дом. Никого не обнаружив в прихожей и соседних комнатах, она испугалась и решила на всякий случай позвать свою знакомую. Затем они уже вместе снова проникли в жилище и обнаружили Кобла и его жену лежащими в постели. Их лица были накрыты простыней. Приподняв ее, женщины с ужасом увидели, что головы хозяев размозжены. По всей видимости, супруги были мертвы с вечера понедельника.

Под кроватью был найден окровавленный обоюдоострый топор. Часы и ценности Коблов оказались нетронуты, из дома ничего не пропало. Коронер Макклинток из округа Терстон, прибывший в Рейнир, занялся телами. Власти полагают, что жестокое двойное убийство было совершено из мести, но в то же время заявляют, что у убитых супругов не было врагов.

Как видим, содержание статьи противоречит утверждению, что Нетти Кобл перед смертью была изнасилована: во-первых, ее труп был найден в пропитанной кровью постели и прикрыт простыней; во-вторых, местные власти сами заявили, что мотивом убийства послужила месть. При этом одна из характерных привычек «Человека с поезда» заключалась в том, что он накрывал головы жертв одеялом или простыней.

Рейнир, штат Вашингтон, был похож на Херли, штат Виргиния, Барбер-Джанкшен, штат Северная Каролина, Байерс, штат Пенсильвания, и многие другие небольшие городки и деревушки, в которых «Человек с поезда» совершал свои злодеяния. Немногим он отличается и от Скаппуза, штат Орегон, куда мы отправимся далее в этой главе. Дом, в котором произошло убийство, стоял вблизи железной дороги. По всей видимости, «Человек с поезда» предпочитал наносить удары в глухих, малонаселенных местах потому, что полиция бывала там лишь наездами.

Убийство в Рейнире было совершено через 30 дней после преступления в Арденвалде, и эти два места разделяли 119 миль – довольно типичные для «Человека с поезда» временной и пространственный интервалы. Нам известно, что маньяк находился и действовал в указанном районе месяцем ранее, потому что в это время была убита семья Хилл. Его следующие пять вылазок показали, что он продвигался по территории страны в направлении с запада на восток.

Представители власти и детективы-любители, побывавшие на местах обоих преступлений, не сомневались, что эти два убийства взаимосвязаны. Ширина следов, обнаруженных в обоих случаях, составляла три с половиной дюйма (это очень немного). По общему мнению, они были оставлены одной и той же обувью. Коблы были убиты в своей постели посреди ночи. Ценности остались лежать на виду: «Человек с поезда», как и во многих других случаях, их не тронул.

На этот раз не сообщалось, были ли завешены простынями все окна и зеркала и была ли переставлена лампа. Впрочем, нет и свидетельств того, что это не было сделано. Поскольку Рейнир, как уже отмечалось, был довольно глухим местом, в нем не издавалось ни одной газеты, так что репортажи с места преступления достаточно схематичны и много оставляют за кадром. Ясно, однако, что дом Коблов после убийства не был заперт.

Я все же склоняюсь к тому, что убийство Коблов было совершено именно «Человеком с поезда». Тем не менее улик, указывающих на это, все же недостаточно, чтобы убедить скептически настроенного человека. Пресса и в определенной степени полиция действительно считали, что преступления в Рейнире и Арденвалде связаны между собой, и по этой причине возникли подозрения, что они совершены серийным убийцей. Это – поворотный момент в нашей истории. Потребовалось еще четырнадцать недель и четырнадцать новых убийств, чтобы эта точка зрения укрепилась и стала преобладающей, но семя уже было брошено в почву, и с каждым новым злодеянием оно все больше прорастало в сознании людей.

Через месяц после того, как Уилсона отправили в тюрьму, в Рейнире убили топором еще одну женщину – японку миссис Сомомуру. Рейнир – крохотный поселок, и убийства, казалось бы, должны были происходить там раз в столетие. Мне неизвестны какие-либо подробности этого нового происшествия, как и то, понес ли кто-нибудь за него наказание. Но могу сказать, что это преступление еще больше запутало и без того непростую ситуацию.

Возвращаясь к убийствам Хиллов и Коблов, позвольте мне пояснить насчет детективов-любителей. Нужно, чтобы вы понимали, на каком примитивном уровне тогда проводились расследования. ФБР еще не существовало, серьезных детективных агентств, действующих на уровне штата, практически не было, так что властям зачастую некуда было обратиться за помощью. Правда, в некоторых штатах существовали криминалистические лаборатории. Служба федеральных маршалов преступлениями местного значения не занималась. Полиция вынуждена была обходиться собственными силами – притом что 99 процентов ее сотрудников не обладали достаточным опытом в расследовании преступлений, о которых рассказывается в этой книге.

По той причине, что полиция не могла рассчитывать на квалифицированную помощь со стороны, широко распространилась практика привлечения к расследованию частных детективов. Это было вторым по порядку действием местных властей. Первым же был сбор денег для оплаты услуг частных детективов. То есть даже отработанной, централизованной системы финансирования не существовало. Власти пытались добыть деньги следующими способами:

1) обращались за финансированием к родственникам жертв;

2) устанавливали награду за поимку преступника, которая в значительной степени формировалась за счет добровольных взносов граждан;

3) просили денег у муниципальных фондов;

4) направляли запросы властям штата.

Действия эти осуществлялись, как правило, именно в изложенном порядке. Если семья жертвы располагала значительными средствами, ее члены сами могли назначить награду за поимку преступника – это считалось нормальной практикой. Иногда эти деньги использовались для оплаты услуг частных детективов. Бывали, впрочем, и случаи, когда детективы-любители брались за дело на свой страх и риск, а вознаграждение требовали лишь после того, как им удавалось найти подозреваемого, против которого имелось достаточное количество улик.

Это была ужасная система. Она по сути поощряла фальсификацию улик и обвинение в преступлениях людей, которые их не совершали. Эта система стимулировала коррупцию, когда людей, занимающих выборные должности, можно было купить. С ними можно было договориться об аресте и судебном преследовании невиновных. При этом ценное время, которое можно было бы потратить на проведение расследования по горячим следам, расходовалось на сбор средств. Многие преступления фактически не расследовались, если кто-то не проявлял инициативу и не прикладывал существенных усилий для финансирования необходимых мероприятий (чаще всего так бывало с преступлениями, жертвами которых являлись бедняки или представители национальных меньшинств).

В 1911 году практически не существовало системы лицензирования и регулирования деятельности частных детективов – разве что в немногих крупных городах. Это приводило к тому, что зачастую расследованием серьезных преступлений, в том числе убийств, занимались люди, не имеющие ни официальных полномочий, ни соответствующей квалификации. Впрочем, некоторые из них, в основном бывшие полицейские, работали довольно успешно. Другие же, начитавшись рассказов о Шерлоке Холмсе и почему-то решив, что могут всерьез заниматься поиском преступников, действовали совершенно бездарно – ими двигало исключительно желание получить денежное вознаграждение или стремление прославиться. Лучшими в те времена считались детективные агентства Пинкертона и Бернса, но даже среди их сотрудников попадались темные личности, самозванцы и просто непрофессионалы. Так что система в самом деле была чудовищна.

Детективами-самозванцами были и братья Кэти, Джордж и Коллинз. Они считались вполне уважаемыми людьми и представлялись как доктор Джордж Кэти и доктор Коллинз Кэти. Доктор Джордж был специалистом по крови, доктор Коллинз изучил систему Бертильона, представлявшую собой не слишком удачную попытку идентификации преступников по их антропометрическим данным. Братья Кэти были классическими детективами-любителями, обретшими известность в ходе расследования убийства Коблов. Именно они первыми увидели связь между этим преступлением и убийством в Арденвалде.

К сожалению, братья Кэти, как и многие другие, настаивали на том, что убийство Коблов совершил некто Свонн Петерсон. Петерсон был невиновен, но на его причастность к преступлению указал Джордж Уилсон.

После очередной вылазки «Человека с поезда» в преступлении почти всегда был обвинен кто-то из местных жителей. Каждый такой случай – отдельная тема. О судьбе людей, на которых пало подозрение, известно гораздо больше, чем о самих преступлениях. Если бы мы взялись рассказывать их истории во всех подробностях, эта книга разрослась бы до тысячи с лишним страниц.

Владения человека по имени Натан Харви располагались неподалеку от дома Хиллов в Арденвалде, и он вел с ними имущественный спор. В ночь убийства Харви пришел домой поздно. Строго говоря, он вернулся примерно в то же самое время, когда было совершено преступление. Однако заходить в дом он не стал, не желая тревожить членов своей семьи в такое позднее время. А может, он просто был пьян и не хотел, чтобы жена его в этом уличила. Так или иначе, он остался ночевать в сарае, а утром, когда проснулся, обнаружил, что округа буквально кишит полицией.

Харви не был человеком безупречного поведения. Ходили слухи, что в прошлом он был причастен к ряду неприятных происшествий, в том числе связанных с насилием. Казалось, ему не избежать обвинения в убийстве семьи Хилл. Так и вышло. Обвинение ему было предъявлено 21 декабря 1911 года.

За Харви немедленно вступились его друзья. Было проведено несколько массовых митингов в знак протеста против его ареста. Более 500 человек подписались под петицией с требованием его освобождения. Дело кончилось тем, что 27 декабря обвинения против Харви были сняты и местный судья своим распоряжением освободил его из-под ареста. В то же время шериф, поддерживаемый частным детективом, продолжал настаивать, что с Хиллами расправился именно Харви.

Поскольку шериф стоял на своем, в январе 1912 года дело Харви было представлено на рассмотрение Большого жюри. Местный прокурор имел говорящее прозвище – Болтун. Для юриста, скажем прямо, это весьма ценное качество. Болтун представил все улики против Харви, но не убедил присяжных в его виновности. Тем не менее шериф и частный детектив еще в течение месяца продолжали преследовать Харви и оказывать на него давление – до тех пор, пока судья специальным распоряжением не приказал им прекратить свои противоправные действия.

В последующие годы в убийстве семьи Хилл признались как минимум четыре человека, включая некоего Лероя Робинсона. В 1931 году он сознался в совершении этого преступления, а также убийства в Виллиске.

В начале сентября 1911 года в районе Портленда произошли еще два убийства, о которых мы поговорим в этой книге, хотя они, по всей видимости, не имеют отношения к нашей главной истории.

Мужчина и женщина, которых звали мистер и миссис Фрэнк Верман, жили в одинокой хижине в горах неподалеку от Скаппуза, штат Орегон. Железной дороги поблизости не было, хотя через Скаппуз железнодорожная ветка проходит. В хижину супруги переехали незадолго до этого – из Маршаллтауна в штате Айова, маленького городка, который также фигурирует в историях об убийствах семей Харди (глава 4), Бернхардт (глава 7) и последующем убийстве в Виллиске. Скаппуз расположен к югу от границы штатов Орегон и Вашингтон, в 20 милях к северу от Портленда. Сейчас это процветающий пригород Портленда с населением примерно в 7 тысяч человек. А во времена, о которых идет речь, в Скаппузе проживало всего человек 200 и это был крохотный поселок. Согласно данным Верховного суда штата Орегон, хижина в горах, в который жили Верманы, находилась в очень глухом месте. С внешним миром его связывала лишь старая узкоколейка, которая к тому времени пришла практически в полную негодность.

Фрэнк Верман, жизнерадостный толстяк, работал пекарем в Портленде. Шесть дней в неделю он проводил в городе, а воскресенья – со своей молодой привлекательной женой Дэйзи и четырехлетним сыном Гарольдом. В один из воскресных вечеров, 3 сентября, Фрэнк не поехал, как обычно, на работу в Портленд по причине болезни. В понедельник, 4 сентября, в стране отмечался День труда. Верман отправился в Портленд утром понедельника. Когда 5 сентября приятельница и соседка Дэйзи Верман Элизабет Сиркс постучала в дверь ее дома, ей никто не открыл. Заглянув в окно, женщина увидела лежащую на кровати Дэйзи. Рядом с ней лежал ее сын. Тем не менее дверь хижины оказалась заперта на висячий замок, и проникнуть внутрь Элизабет не смогла. Вернувшись 6 сентября, она увидела, что подруга и ее ребенок лежат на кровати в тех же позах, что и накануне. Ситуация повторилась: войти в дом Элизабет не смогла. На следующий день, 7 сентября, она привела с собой шерифа.

Оказалось, что Дэйзи и ее четырехлетний сын были убиты топором. По правде говоря, с ними расправились не с помощью топора, но я в данном случае сознательно ввел вас в заблуждение. На самом деле в женщину и ребенка выпустили по три пули из револьвера системы «кольт». Затем, когда они были уже мертвы, им нанесли удары мясницким топориком. По всей видимости, это было сделано для того, чтобы данное убийство связали с предыдущими преступлениями все еще не пойманного преступника, расправлявшегося с жертвами топором. В том, что касается газетчиков, план сработал как нельзя лучше: они немедленно стали писать, что речь идет об очередном преступлении, продолжающем серию злодеяний в окрестностях Портленда. Что же касается полиции, то там быстро поняли, что это убийство стоит особняком.

Юбка Дэйзи Верман была задрана до пояса, кофта, наоборот, спущена вниз. Ее явно застрелили в тот момент, когда она пыталась сопротивляться сексуальному насилию. Шериф Томпсон, разумеется, с самого начала учитывал возможность причастности к преступлению мужа убитой, но обосновать свои подозрения не смог. Через три дня власти округа наняли опытного частного детектива, некоего Л. Л. Левингса, и посоветовали Томпсону оказывать ему всевозможное содействие.

Взяв с собой шерифа в качестве представителя власти, Левингс отправился к хижине Верманов. Внутри он обнаружил газету за 4 сентября (понедельник) и целую пачку писем. Дэйзи никто не видел со 2 сентября – за исключением ее мужа. Левингс направился в местный универмаг, где располагалась также и почта. Там он поинтересовался, забирала ли миссис Верман в понедельник корреспонденцию. Служащий ответил отрицательно. Он также сообщил, что жители поселка нередко вместе со своей почтой забирали и соседскую, передавая ее потом адресатам. Еще он добавил, что, как ему кажется, почту Дэйзи в понедельник забрал человек по имени Артур Пендер.

Помимо прочего Левингс нашел в хижине Верманов комплект тюлевых занавесок – по всей видимости, недавно купленный, поскольку он даже еще не был распакован. Занавески сшила для миссис Верман женщина по имени Рейчел Бэйтс, они были оставлены в почтовом ящике 3 сентября. Службы доставки в глуши, где жили супруги, не существовало. У дороги, в нескольких сотнях ярдов от домов, на пне был установлен общий для всех жителей округи почтовый ящик. Когда кто-то из местных отправлялся в Скаппуз, он частенько забирал там почту для остальных и оставлял в этом ящике. В него можно было положить и другие вещи – например, в дождь, чтобы не нести их по раскисшей дороге.

Рейчел Бэйтс могла доказать, что оставила занавески в почтовом ящике. «Спросите Джека Пендера, – сказала она. – Он как раз проходил мимо и видел меня».

Джон Артур Пендер, которого называли то Джеком, то Артуром, строил дом неподалеку от хижины Верманов и жил в палатке. Там его и обнаружил Левингс. Не теряя времени, он приступил к допросу Пендера. На заросшем двух- или трехдневной щетиной лице Пендера были отчетливо видны глубокие царапины, которые вполне могли быть оставлены ногтями. Сам Пендер заявил, что у него на лице появилась сыпь, вызывавшая сильный зуд, и царапины оставил он сам, расчесав кожу до крови. Левингсу и раньше приходилось видеть следы ногтей, оставленные в самых разных обстоятельствах. Недолго думая, он приказал шерифу Томпсону арестовать Пендера. Тот, однако, своей вины не признал.

Оружие можно было связать с Пендером – правда, лишь с помощью косвенных улик. Баллистика в 1911 году находилась на примитивном уровне. Однако эксперты были уверены, что Дэйзи и Гарольда Верман застрелили именно из револьвера Пендера. Ствол его «кольта» имел небольшой дефект. Ржавчина, скапливавшаяся в крохотной вмятине, придавала выпущенным из него пулям характерный внешний вид. Все это звучит весьма неубедительно, но именно так записано в официальном докладе Верховного суда штата Орегон по делу Пендера, а это как-никак авторитетный источник.

Вскоре после убийства Пендер написал своей жене письмо, в котором требовал, чтобы она немедленно приехала к нему, поскольку ему необходимо покинуть окрестности Портленда. Соседи также дали против него свидетельские показания:

1. Дэйзи Верман в присутствии Пендера всякий раз проявляла нервозность и избегала общения с ним.

2. Днем в понедельник, 4 сентября, Пендер не занимался своими обычными делами, но работал поздно вечером и ночью.

Отец Пендера был детективом в звании капитана из Огдена, штат Юта. Узнав о случившемся, Джек Пендер-старший немедленно отправился в Портленд и принялся оспаривать улики, собранные против его сына. Таким образом, расследование превратилось в дуэль двух опытных детективов, один из которых пытался доказать, что Джон Артур Пендер совершил убийство Дэйзи Верман и ее сына, а второй – что он его не совершал. Это было честное противоборство, так как у обеих сторон имелись довольно весомые аргументы. В руке миссис Верман обнаружили клок волос – они не были похожи на волосы Пендера. Еще на полотенце в ванной Верманов нашли кровавые отпечатки пальцев – они также не принадлежали Пендеру.

В ходе первого процесса над Пендером присяжные не пришли к единому мнению. На втором, несмотря на явные проблемы с доказательной базой и усилия отца подсудимого, Джон Артур Пендер был признан виновным в совершении убийства и осужден на основании косвенных улик. Сторону обвинения представлял районный прокурор по прозвищу Болтун. Услышав вердикт, Пендер громко выкрикнул в зал суда, что он невиновен и что его подставили Левингс и Томпсон. Его приговорили к смертной казни.

Во время этих судебных процессов Пендер получил прозвище «Портлендский зверь». Оно как бы подразумевало его виновность и в других убийствах, совершенных в районе Портленда. Однако на деле никому не пришло в голову связать Пендера с остальными преступлениями, совершенными в округе, подобные предположения никто всерьез так и не высказал, и вскоре о возможности такой связи все забыли.

Отец Пендера, подорвавший здоровье и потративший все свое состояние, пытаясь добиться оправдания сына, летом 1913 года скоропостижно скончался. Вскоре после суда над Пендером в штате Орегон отменили смертную казнь, и его наказание было заменено на пожизненное заключение. Именно сомнения в виновности Пендера во многом склонили общественность в пользу отказа от смертной казни.

В 1915 году человек по имени Джон Дж. Х. Сиркс, содержавшийся в сумасшедшем доме штата Орегон, заявил, что убийство в Скаппузе совершил он. Вот отчет об этом, опубликованный в газете в том же 1915 году (он немного отредактирован – из него выброшены некоторые фрагменты, не имеющие отношения к делу и, пожалуй, не совсем уместные в газетной публикации):

Осужденный за жестокое преступление Джон Артур Пендер, которого до недавней отмены смертной казни должны были повесить, через несколько дней выйдет на свободу.

Согласно приговору, Пендера должны были повесить 25 октября. Он же настаивал на своей невиновности. Когда было принято решение о голосовании по законопроекту об отмене смертной казни, губернатор Уэст отсрочил приведение приговора в исполнение до оглашения его результатов. Губернатор заявил, что в случае, если решение будет положительным, оно должно распространиться и на Пендера, который все это время провел в тюрьме.

Накануне Джордж А. Тэтчер, криминалист из Портленда, сообщил важную новость. Он был убежден в невиновности Пендера еще во время судебного процесса. Теперь же и он сам, и администрация приюта для умалишенных заявили, что у них нет сомнений в правдивости заявления Сиркса. По словам Тэтчера, он, будучи уверенным, что Пендер не имеет отношения к убийству, занимался поисками человека, который мог расправиться с Верманами. В частности, попробовал выяснить, кто из пациентов сумасшедшего дома имел привычки, склонности и черты характера, проявленные убийцей в данном преступлении. В результате Тэтчер вышел на Сиркса, который сообщил, что жил по соседству с миссис Верман. Не сумев добиться от него полноценного признания, Тэтчер прибег к помощи преподобного В. Дж. Макларена, тюремного священника. Признавшись в совершенном преступлении, Сиркс закурил сигару и заявил, что давно не чувствовал себя так хорошо.

Тэтчер был еще одним детективом-любителем, которым в те времена нередко поручали расследовать самые разные преступления. Власти, однако, не поверили в искренность признания Сиркса, и Пендер, вопреки прогнозу газетчиков, остался в тюрьме. Тэтчер развернул кампанию за его освобождение и в 1919 году издал книгу под названием «Почему некоторые люди убивают, или Как раскрывались загадочные убийства». В ней он от имени Пендера изложил множество прописных истин. Сегодня эту книгу можно найти и прочитать в Интернете. Дело кончилось тем, что в 1920 году губернатор штата Орегон помиловал Пендера.

Двадцать второго апреля 1924 года в Портленде была избита и зарезана 15-летняя девушка по имени Марта Гратке. Преступление осталось нераскрытым.

Двадцать восьмого октября 1927 года другая 15-летняя девушка, Шарлотт Кроуфорд, пришла в полицию и сообщила, что некий пожилой мужчина пытался добиться от нее свидания в парке. Полицейские, недооценив серьезность ситуации, решили, что речь идет об извращенце, и отправили двух женщин-сотрудниц сопровождать на расстоянии девушку, которая в конце концов согласилась пойти туда, куда зазывал ее незнакомец. Эта история едва не закончилась трагически. Мужчина заманил Шарлотт в кусты, а затем, схватив за горло, принялся душить. В результате несчастная лишилась сознания. Когда подоспели сотрудницы полиции, мужчина уже занес над неподвижным телом девушки молоток. Еще несколько секунд – и было бы поздно.

Мужчина был взят под стражу. При нем помимо молотка оказались длинный нож и макет пистолета. В отделении полиции один из пожилых сотрудников узнал в нем Джона Артура Пендера.

Пендер заявил о своей невиновности в связи с душевным расстройством (сумасшествием), но был осужден за покушение на убийство Шарлотт Кроуфорд. Его посадили в тюрьму – он снова получил пожизненный срок. Однако полиция так и не смогла установить его причастность к убийству Марты Гратке. Не удалось найти и улики, которые свидетельствовали бы о совершении им убийств в Арденвалде и/или Рейнире.

Обобщая все факты, связанные с убийствами в штатах Орегон и Вашингтон, можно сказать следующее:

• Убийство семьи Хилл в Арденвалде 10 июня 1911 года определенно было совершено «Человеком с поезда».

• Убийство Коблов в Рейнире, штат Вашингтон, в районе 11 июля 1911 года, скорее всего, также было делом рук «Человека с поезда», хотя за это преступление был осужден Джордж Уилсон.

• Убийство Верманов в Скаппузе, штат Орегон, 4 сентября 1911 года не имеет отношения к серии преступлений, совершенных «Человеком с поезда». Его, скорее всего, совершил Джон Артур Пендер. При этом он попытался представить обстоятельства убийства так, чтобы его связали с двумя упомянутыми выше.

• Убийство миссис Сомомуры в Рейнире в декабре 1911 года стоит особняком. Его, скорее всего, совершил кто-то из местных.

• Убийство Марты Гратке в Портленде в апреле 1924 года раскрыть не удалось, однако логика подсказывает, что его также мог совершить Джон Артур Пендер.

• Покушение на Шарлотт Кроуфорд в Портленде в октябре 1927 было делом рук Джона Артура Пендера.