14
Вэл выронила туфельки, потом заставила себя их поднять и, скатав, вернула на место. Руки тряслись так сильно, что запереть чемодан удалось только с энной попытки.
Надев джинсы и майку, она сунула в карманы паспорт и деньги. Достаточно. Артур вернется с минуты на минуту. Пора уходить.
В коридоре Вэл вспомнила про курильницу и вернулась.
В таком вот виде, когда Вэл, опустившись на колени перед вещмешком, перекладывала в карман джинсов маленький кусок камня, Брин ее и застал.
— Чем это ты занимаешься?
Стремительно вскочив на ноги, она чуть не потеряла равновесие. Пришлось опереться на стену.
— В номере слишком дымно, — прерывисто дыша, ответила Вэл. — У меня разболелась голова. Решила подышать свежим воздухом.
— Не советую. Тебе только станет хуже. Снаружи настоящее пекло.
Она попыталась пройти мимо него.
— Тогда просто посижу внизу.
— Не уходи. Я только вернулся. Думал, найду тебя в постели, а тут — бац! — ты уже оделась и куда-то уходишь. — Его глаза опасно сузились. — Надеюсь, у меня не дежавю и ты не собираешься снова меня бросить ни с того ни с сего?
— Артур, не будь параноиком.
Вэл двинулась к выходу, но Брин схватил ее за предплечье.
— Позволь, я тебя провожу.
Развернувшись, она попыталась не выказывать страха — лишь легкую злость на его подозрения.
— Ты не можешь вот так идти. У тебя майка наизнанку, словно ты одевалась в ужасной спешке.
— Похоже, я не обратила внимания, — вяло улыбнулась Вэл.
— Вот как? Ты что, действительно одевалась в ужасной спешке?
— Не говори глупостей!
Не желая хотя бы частично оголяться перед ним, она удалилась в ванную и вскоре вернулась в нормально надетой майке.
Брин за это время вытащил чемодан и, стоя перед ним на коленях осматривал.
— Скверная девчонка! Вижу, ты порылась в моих вещах. Мог бы и догадаться, что ты попытаешься открыть чемодан, но надо же... тебе хватило старательности отыскать ключ. — Он протянул его Вэл. — Только вот, дорогая, ты забыла его в замке.
— И знаешь, находки меня так удивили! — Выпрямившись, она с вымученной улыбкой обняла Брина за шею. — Я очень на тебя сердита, Артур!
— Сердита? Я обнаружил, что ты рылась в моих вещах, но сердиться почему-то вздумала ты. Умно, Вэл, только ничего у тебя не выйдет.
— Теперь я понимаю, почему ты закрывал чемодан. Прятал от меня кое-что, чего стыдишься. Свои грязные журнальчики. Весь этот эротичный латекс. Как ты мог скрывать от меня такое?
Вэл попыталась к нему прикоснуться, и он отодвинулся еще на шаг. Невероятно, однако отступал именно Брин.
— Неважно. Ты не имела права шпионить.
Он оторвал крышку у вынутой пачки дешевых марокканских сигарет и, вытряхнув одну, поджег зажигалкой «Данхилл». Руки у него тряслись, чего раньше Вэл за ним не замечала.
— Да ладно тебе, — попыталась она разрядить ситуацию. — Давай вернемся в постель! Будем смотреть твои журналы. Глядишь, найдем что-нибудь вдохновляющее. Я была плохой девочкой, но обещаю загладить вину. Вот увидишь, нам будет хорошо.
Только сумеет ли она сдержать обещание? Сможет ли прикоснуться к Артуру и не закричать? Ведь он способен живьем содрать с человека кожу и вогнать ему в глазницы пятидюймовые каблуки.
— Ну, Артур, что скажешь?
На этот раз он позволил погладить его по щеке и поцеловать в губы. А еще ничуть не изменился в лице, когда она отстранилась и пообещала, будто мать, желающая задобрить конфетами капризного ребенка:
— Я даже позволю меня наказать.
— О, дорогая, — сделав глубокую затяжку, он свободной рукой погладил Вэл но волосам. — Разрешаешь тебя отшлепать?
Она следила за его глазами, холодными и безжизненными, словно потухшие звезды в далекой галактике.
— Да.
— И кусать соски?
Не выдает ли ее голос? Понимает ли Брин, как сильно у нее во рту пересохло от страха?
— Разумеется.
— И остальное?
Вэл кивнула. Его губы приблизились к ней почти вплотную. Она больше не видела глаз Брина, только рот, что скользил над ней, чуть изгибаясь в белозубой улыбке.
— О, милая, это просто шутки. Неужели ты думаешь, что я действительно причинил бы тебе боль?
Брин поцеловал Вэл, затем поднес к губам ее руку и тоже поцеловал, после чего стремительным движением затушил о ладонь сигарету.
Вэл взвыла от боли, и Брин отвесил ей оплеуху, которая отбросила бы ее к стене, если бы одновременно с этим он не выкрутил ей запястье и не рванул на колени.
— Что ты нашла в моем чемодане ? Что?!
— Ничего, Артур! Прекрати! Не понимаю, о чем ты?
— Ах ты лживая потаскуха!
Он перехватил молотившие по нему руки, прижал к бокам Вэл и обездвижил коленями. Она закричала, зовя на помощь.
Брин дважды врезал ей кулаком, удары отдались в черепе, будто залпы из пушек. Во рту появился вкус крови, перед глазами запульсировала кислотно-неоновая пелена.
— Все могло сложиться иначе, куда приятнее для нас обоих. Но нет, тебе понадобилось все изгадить, длинноносая ты шлюха. Снова смешала мне планы. Зря не убил тебя в нашу первую встречу. Не стоило ждать.
Вэл выплюнула кровь.
— Ты последовал за мной из Гамбурга.
— Конечно.
— Тот мужчина, с которым я пошла... Лу... ты убил его.
— И как мне кажется, весьма подходящим образом. Он умер, ощущая запах обувной кожи в мозгу, причем в буквальном смысле. Представь, какой экстаз!
— Кого еще ты убил?
— Ну, например, твоего персидского жеребчика.
— Резу?
— Отличный хобот ты себе выбрала, надо отдать парню должное. Только после того, как я с ним позабавился, он превратился в очередную девчонку.
— Черт, Артур, да ты чудовище!
— Когда я тебя трахал, ты так не считала.
Он достал из заднего кармана зажигалку «Данхилл».
— Значит, я чудовище, да? Скажи, Вэл, как, по-твоему, выглядят монстры? Кто-нибудь с выжженными глазами и собственным обугленным носом в руке?
Брин щелкнул зажигалкой и поднес язычок пламени к щеке Вэл.
— Артур, не надо.
Она замотала головой в тщетной попытке уклониться от огня. Брин приблизил зажигалку к мочке. Вэл вскрикнула, почувствовав, как поджаривается ее кожа.
— Заткнись!
Брин задрал ей футболку. Одной рукой впился в десны, зажимая рот, второй поджарил сосок.
Боль вспыхнула алым фейерверком. Судорожно изогнувшись, Вэл поймала его палец зубами и прокусила до кости.
Настал черед Брина закричать. Взмахнув руками, он отшатнулся, и зажигалка улетела в другой конец комнаты, а Вэл обрела свободу, развернулась, вгоняя в спину занозы, и с ноги ударила Брина в лицо.
Тот упал на кровать, но почти сразу вскочил и успел перехватить Вэл на пути к выходу. Одной рукой впился в волосы, а второй стал избивать. Удары градом сыпались на лицо, шею и плечи. Вэл попыталась защитить лицо, и он врезал ей в живот. Ее парализовала боль, воздуха не хватало. С краев комнаты начала наползать темнота.
Колошматя Вэл, он говорил не смолкая. Больше не криком, а ровным занудным тоном школьного учителя, которого достали глупостью ученики.
— ...тупая шлюха... ты все испохабила... мог бы тебя любить, но ты не дала... мог бы убить тебя... любить, убить, любить, убить... — Скачки слов отмеряли ритм, как своеобразный метроном, сопровождающий удары.
Но вот Брин выпустил волосы Вэл, и она рухнула на пол. Из носа и рта текла кровь, дыхания на крик о помощи не осталось. Мышцы, что помогали легким расширяться и опадать, свело в спазме. Воздуха едва хватало, чтобы оставаться в сознании.
Заслонив собой выход, Брин наблюдал за ней с холодной отстраненностью.
— Ну и жалко же ты сейчас выглядишь. Даже не верится, что я потратил на тебя столько времени. Приехал в такую даль, пошел на такие усилия. И все лишь ради того, чтобы увидеть, как ты истекаешь кровью у моих ног. Как ты сдохнешь!
Он медленно шагнул к ней. Помогая себе локтями, Вэл попятилась от него. Что-то врезалось в бедро... курильница в кармане.
— Раздевайся, — ухмыльнулся Брин. — Ну же, снимай одежду, не то сам сорву. Хочу смотреть на синяки и отметины от ожогов. Хочу трахать тебя, пока избиваю до смерти. И после тоже буду трахать. — Он передернул плечами. — Хочу проверить, правда ли мясо слаще, если его хорошенько отбить.
— Дай мне минутку, — тяжело выдохнула она.
— Да я и так отдал тебе два года своей жизни, сука!
— Н-нечем дышать.
— Н-да, скверно. Все болит, наверное. Вот тебе, чтобы отвлечься.
Он пнул Вэл под ребра. Со стоном скрючившись на полу, она схватилась за бока. В нескольких шагах поблескивала зажигалка Брина. Он пнул снова, и позвоночник прострелила острая боль.
Вэл позволила удару ее перевернуть. Пальцы сомкнулись вокруг «Данхилла». Вторая рука вытащила из кармана джинсов курильницу.
Щелкнула зажигалка.
— Думаешь, такой маленький огонек способен мне навредить? — рассмеялся Брин. — Думаешь, испугала меня?
Она перегнулась пополам, словно от боли, и подожгла свечу. Фитиль вспыхнул и сразу же потух.
Брин встал над Вэл.
— Полезай на постель и раздевайся. Живо! Не то буду пинать в живот, пока кишки через жопу не вылезут!
— Ладно, подожди... минутку.
Она поднялась на колено, словно собираясь встать, и вновь поднесла огонь к фитильку.
«Пожалуйста, пожалуйста!»
На этот раз получилось и он в мгновение ока сгорел почти до основания. Языки зеленого пламени окутали ладонь Вэл, перекинулись на одежду, волосы, кожу. Пробрались в рот, лизнули влажность глаз, заползли в уши. Тело начало покалывать от желания, затмившего боль своей яростностью, свободой и безграничностью. Сквозь огонь она увидела Брина, который, вжавшись в стену, смотрел на него непонимающим взглядом. Казалось, еще немного — и его глаза выкатятся из орбит.
Однажды он подался вперед, словно решив проверить реальность видения, но отдернул руку прежде, чем коснулся зеленого пламени.
Опустив взгляд, Вэл увидела, как огненные языки пожирают ее тело. Нижняя часть уже стала текучей, будто подтаявший до прозрачности лед.
Взвыл яростный ветер. Сквозь безумное кружение огня мелькнули высокие стены и бетонные крыши кубических мышино-серых построек.
Огонь взметнулся и пожрал то, что от нее еще оставалось. Боли не было, лишь холодное, слепящее сияние, от которого все органы чувств отказали один за другим. Осталось лишь вожделение.
Оно проникло в каждую пору и принесло забытье.
