Глава 29. Это ведь официальный мод
Это было воскресенье. Технически, отпуск ещё даже не начинался, однако и я, и остальные домашние воспринимали происходящее, именно как второй день моего двухнедельного отдыха.
А что это значит? Правильно! Что меня можно и нужно запрячь!
Я мог бы, конечно, сказать, что сумел отбиться от нападок родителей, считавших, что без меня поездка в Мегу попросту физически невозможна, но это было бы ложью. Меня защитила сестра, пока я сам сидел в коридоре на калошнице со взглядом человека, чей сентябрь давно сгорел, и который попросту мёртв внутри.
Уж не знаю, что она им наговорила. Мне эти приколы социально адаптированных людей не понятны. Куда важней, что никакой пустой траты времени на покупку всякой хрени меня не ждёт. Лишь пустая трата времени на фарминг в азитаской дрочильне!
Ура!
Я быстренько залез на специализированные сайты, порылся среди модификаций и поматерил наших локализаторов. С третьей попытки шарманка завелась, и даже никаких иероглифов в главном меню, кроме тех, которые там наблюдались изначально!
Шик!
То ли благодаря модификации, то ли из-за того, что я хорошенько выспался, но дело пошло шустрей. Да, фехтование я поднял всего на уровень, да нагнал шкалу ещё на пятьдесят процентов, зато я выяснил, что могу качать паркур во время работы в храме. И то хлеб, учитывая, что богослужения тоже качают навыки, не шибко полезные в бою. Хотя, поговаривают, что при высоких показателях уборки и жречества открываются магические скиллы. Но единственный человек, который, вроде как, вкачал подобное, по выходным в игре вообще не появляется.
Так или иначе, я вновь получал удовольствие от “Недоделанной Школьной Жизни”. Я был полон сил и идей. И мне не терпелось их реализовать.
Шли школьные часы. А, конкретней, урок из тех немногих, что я не собирался пропускать. Физкультурка!
Не могу сказать, что мне прямо нравились эти занятия, несмотря на то, что представляли они собой, по сути, сборник спортивных миниигр. Иногда было весело, но эффект сильно смазывался из-за присутствия на них Рэна. Того самого незадачливого ухажёра. Я ему, конечно, устроил вчера головомойку по поводу подставы с магазинчиком нижнего белья, но тот включил дурака. “Я – не я, и лошадь не моя.”
И теперь вот непонятно, то ли я ему действительно так приглянулся, что этот приставала отказывается слышать “нет”, то ли ему просто нравится видеть, как бесится цундерка. Если второе, то я его не виню. Всем нравится, как бесятся цундерки. И бесить цундерку – святое право каждого мужчины, каждой женщины, и каждой мухи. За это наши деды ведь СССР развалили! За право бесить цундерок!
В общем, Рэн как раз отбыковал у окружающих право поиграть со мной в теннис в очередной миниигре, а я как раз примерялся, как бы засадить жёлтым теннисным мячиком этому раздражающему типу прямо в хлебальник, как на пороге спортзала появилась Ленка. Она что-то прошипела кодировкой физручке, а затем нашла меня взглядом и жестом велела выметаться.
Наверное, произошло что-то очень важное, раз сеструня решила меня дёрнуть аж с физкультурки: единственного толкового урока, с точки зрения моей прокачки.
Я виновато развёл руками и улыбнулся Рэну.
– Труба меня зовёт. Так что, тебе придётся поиграть в теннис со стенкой. Аривидерчи, котик!
Не дожидаясь ответной реакции, я пулей пролетел через весь спортзал и выскочил к Ленке.
– Ладно, я тут! Что случилось?
Ответ оказался довольно удивителен: сестра решительно задрала мою футболку, оттянула лифчик вниз и ткнула в сочные дыньки моей анимешной аватары.
– Это что?
Я посмотрел на родственницу, как на идиотку.
– Это грудь, дорогуша. У тебя тоже что-то подобное есть, но меньше и менее привлекательное.
– Я понимаю, что это грудь, извращуга, – прошипела Ленка. – Куда цензура делась?
– А, – наконец до меня дошло. – Я её убрал. И это… ты бы тоже руки убрала, то ещё не ясно, кто из нас извращуга.
Сестрица последовала последнему совету, и я поспешил оправить одеяния. Мало ли, кто гуляет сейчас по коридорам, наплевав на уроки.
– У тебя что за мисо-суп в голове, я не понимаю, – начала Ленка, потирая пальцами виски. – А ну сноси живо, пока нас не забанили.
– Это официальная модификация. Просто японская, – развёл я руками. – С точки зрения системы это не какой-то чужеродный код, а свой, родной. Пимико с таким с самого начала гоняет, и ничего.
– Поверить не могу… – цедила моя собеседница. – Я тебя у родителей отпрашивала, чтобы ты тут прокачкой занималась, а не затем, чтобы превращала игру в хентай-симулятор.
– Эй! – не выдержал я и возмущённо взмахнул руками. – Я люблю женские груди! Это что – преступление?!
Ответ пришёл не со стороны Ленки. В беседу вмешался проходящий мимо паренёк самого смазливого вида. Я так и не запомнил его имени, но точно помню, что он помогал моей сестре с предвыборной кампанией.
– Это не преступление! Это прекрасно!
Тень опустилась шторкой на верхнюю половину лица властной блондинки, что мечтала стать президентом школы. Лишь две жирных алых точки, что некогда являлись глазами, были способны сквозь неё пробиться.
Должен отдать смазливому пареньку должное: он не дрогнул под взглядом моей сеструни. Лишь встретил его спокойной улыбкой.
– Да ладно тебе, Сакура. Что за шум? Подумаешь, кровь носом течёт при виде других девочек. Это же обычная особенность. Никто не стал бы добавлять её в игру, если бы не считал уместной.
Похоже, он не застал самой интересной части разговора, а Ленка не хотела раскрывать факт установки модификации.
– Ты прав, Рёске, – нехотя сказала она таким тоном, что было очевидно – правоты паренька сеструня и не думала признавать. – Ты прав. Это ведь заранее было предусмотрено разработчиками. Я просто… просто считаю это бессмысленной клоунадой, которой не место в нашей школе.
Улыбка Рёске стала лишь шире.
– Клоунада – это тоже здорово. Без неё мы бы все потонули в бессмысленной унылой серьёзности. А я не для того прихожу в эту школу, чтобы черпать унылость ложками.
