Глава 7

Волосы треплет встречными потоками ветра, пальцы судорожно стискивают поручни пассажирского сиденья. Движок черно-белой Ямахи пронзительно ревет, заглушая свист в ушах. Сердце колотится в груди, словно у загнанного зайца — бля, бля, бля, нет-нет, даже не думай!!! На всей скорости проскакиваем на красный, лавируя в опасной близости между бамперами двух легковушек. Из-за этого самоубийственного маневра меня едва не выбрасывает из седла — дерьмо, да сколько же дури в этом байке?! Ками, и чем я думал, когда соглашался на этот бандитский междусобойчик? Будто помутнение какое-то. Неужели все дело в ментальной усталости после освоение Дзики Аму? Скорее всего, да, еще и кровопотеря сыграла свою роль, на время меня отупив.

Прикрываю глаза и начинаю истово молиться. Ведь по пути нашего следования один за другим загораются красные огоньки. Вот только Акихико плевать хотел на сигналы светофоров, он лишь сильнее выкручивает ручку газа. Движок начинает суетливо набирать обороты, чтобы подстроиться под желания этого адреналинового маньяка. И мне остается лишь покрепче сжать металлические поручни и про себя, трясущимся голосом продолжать начитывать Отче наш.

— Слезай давай, приехали. — выдергивает меня в реальность ненавистный голос.

Не веря в собственную удачу, сползаю с байка и на негнущихся ногах ковыляю до ближайшего закутка между двумя закусочными. Меня выворачивает. Но судьбе будто мало этого унижения и, проходящая мимо, небольшая группа офисных работников в явном подпитии решает докопаться до блюющего хафу.

— Вонючий полукровка! Еще школьник, а уже нажир. ИК..ается. как скотина. — икает пьяный клерк, сводя глаза в кучу.

— Ублюдки совсем распоясались. Гадят в самом центре!

— Эээээ, мусор, ты че творишь?! Давай вали отсюда… — даже с такого расстояния чую, доносящийся до ноздрей перегар. Вонь настолько убойная, что перебивает даже кислый запах блевотины. — Щенок!

Самый борзый из них — одутловатый японец в возрасте, с галстуком, нелепо повязанным вокруг головы, неуклюже пытается пнуть меня в бок. Но терпит неудачу — в его жирную задницу врезается расчехленный боккэн. С громким хрюканьем этот боров залетает в проулок, по пути сбивая своей тушей мусорные баки.

— А ну, валите нахер, пока я вам ноги не переломал! — рычит потомок великого кэнсэя, вокруг которого пляшут всполохи Рейки, готовые вот-вот принять облик ужасающего Они.

К чести, мигом протрезвевших, офисных работников, они сначала откапывают своего алкогольного оябуна из кучи мусора. И только после этого следуют указаниям Акихико, сваливая в закат вместе со своим обмочившимся лидером.

К моему удивлению, немногочисленные прохожие никак не реагируют на скоротечную стычку. Лишь отводят взгляды и стараются поскорее убраться подальше.

— Держи. — протягивает мне бутылку воды Миямото.

— Обратно я на метро. — киваю с благодарностью, после чего полощу рот и делаю несколько глубоких глотков.

— Неженка. — кривится Акихико и добавляет. — Ладно, сделаем дело и посажу тебя на поезд.

— Не, никаких дел. — отрицательно качаю головой. — Соваться в штаб-квартиру якудза — это самоубийства.

— Ой, ведешь себя, как девчонка! Буду — не буду, хочу — не хочу! Мы Онибаку — самая крутая банда Японии, где твои яйца?!

— МЫ — парочка школьников, а это гребанное логово якудза! Лезть туда вдвоем — полный идиотизм! — завожусь в ответ.

— Нэдзуми, хорош, а? Ты че меня за кретина держишь? Я все пробил! Это местечковая штаб-квартира, куда свозят выручку из местных подпольных казино. Раньше, до передела, когда бизнес процветал, якудза держали здесь сразу несколько сятэев со своими бригадами. Но времена поменялись, понимаешь? Сейчас Акихабара под Ёкайдо и они всем здесь рулят. У якудзы в этом районе больше нет того потока налички, который был раньше. Поэтому в конторе по приему денег ошивается один сятэй с бригадой в пять рыл и бухгалтер-счетовод — тот самый кусок дерьма, что нас подставил! — его аргументы кажутся мне весьма убедительными, особенно последний. — Отделаем хорошенько ублюдка и заодно поднимем бабла.

— Ты ТОЧНО уверен, что будет только один сятэй со своей бригадой.

— Точно-точно, один младший командир с бойцами. И утырок, который получил должность бухгалтера за то, что нас поимел. Плевое дело!

— Ладно. — сдаюсь, деньги лишними не бывают. — Но, если что-то пойдет не так, сразу сваливаем.

Довольный своей маленькой победой, Миямото подходит к байку и извлекает из притороченной сумки какой-то сверток длинной около полуметра. После чего возвращается ко мне, на ходу разматывая промасленную тряпку, из-под которой пробивается блеск отполированного металла.

— Ой, да что может пойти не так? — протягивает он мне металлическую дубинку с длинной односторонней гардой — дзюттэ. — Держи, спрячь под одеждой.

Запихав оружие под олимпийку, догоняю Акихико, который направляется дальше, вниз по улице. Примерно через пол сотни метров он замирает и украдкой указывает мне на компактное трехэтажное здание с зарешеченными окнами и опущенными, двойными рольставнями на месте входной двери. По бокам от здания тянется высокий металлический забор с массивными, запертыми воротами. Неплохо устроились, сразу видно, что безопасность для Мацуба-кай — не пустой звук. И как нам попасть внутрь?

Пока рассматриваю штаб-квартиру, взгляд цепляется за странную суету невдалеке, в метрах сорока. Несколько ребят в черных балахонах с надвинутыми капюшонами сооружают сцену — к концерту что ли готовятся? Неподалеку припаркован микроавтобус Мицубиси с салазками на крыше, поверх которых нагружены листы фанеры. А рядом с автомобилем, сидя на корточках, какой-то долговязый парень собирает барабанную установку. Из-за сгущающихся сумерек мне не удается разглядеть на одежде ребят название и логотип их группы.

Хотя, чему удивляться, это ведь Акихабара. Уличные концерты начинающих исполнителей здесь в порядке вещей…

— Погнали. — утягивает меня за собой Акихико, поближе к забору у которого припаркован целый ряд автомобилей.

Когда мы оказываемся, под прикрытием небольшого грузовичка, Миямото высоко подпрыгивает и хватается правой рукой за край забора, в левой он сжимает верный боккэн. Ясно, так вот что он задумал. Не желает ломиться с улицы, привлекая чужое внимание, а хочет без посторонних глаз перескочить забор и найти другой вход — умно.

Силён чертяка! — с такой легкостью делает выход на одной руке. Когда Акихико оказывается верхом на заборе, то тут же свешивает руку с субурито вниз. Намек понял — беру небольшой разгон, насколько хватает пространства и забегаю вверх по металлической преграде. Выходит шумновато, но главное мне удается вцепиться обеими руками в деревянное полотно боккэна. После того, как Миямото затягивает меня наверх, мы спрыгиваем на внутреннюю территорию штаба Мацуба-кай. Первая преграда позади, теперь необходимо найти вход.

Впрочем, искать долго не приходится, мы сразу замечаем дверь ведущую внутрь трехэтажного здания. Правда и она перекрыта мощными рольставнями — гребанные параноики! Похоже их реально прижали, да так, что якудза уже носа боятся показать из своей укромной норки.

— Варианты? — шепчу я, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Без понятия, на такие случаи у меня всегда был Шота под рукой. — и то верно, здоровяк бы мигом снес эти ставни ко всем чертям, вместе с частью здания. — Дерьмо, надо было взять настоящую катану. Хм, был бы замок механическим, я бы вскрыл его при помощи Дзики Аму, но у этих ставней электропривод. А Дэнки я практически не владею, в отличии от сестры.

У меня на уме есть один вариант, но светить им без крайней необходимости я не желаю. Пускай Дэндзики Аму пока что остаётся моим маленьким секретом.

— И, что будем делать? — спрашиваю я в надежде на то, что Акихико одумается и мы по-тихому свалим, пока еще не поздно.

— Пошумим, блять! — какого черта?! — мысленно хватаюсь за голову, когда этот псих парой ударов вскрывает внешний, электрический щиток и начинает крушить внутренности электроприбора при помощи субурито. Свет за зарешеченными окнами пару раз мигает и гаснет. — Помогай, у нас секунд двадцать, пока не заработал резервный генератор.

Акихико хватается за ручку ставней и тянет ту вверх. Пристраиваюсь рядом. Вдвоем нам удается пересилить механизм. И взгляду открывается входная дверь. Да не простая, а мать ее, сейфовая! Пока в очередной раз проклинаю судьбу, потомок Мусаси действует. Кисть отпрыска семьи Миямото покрывается знакомой, радужной пленкой и он, недолго думая, прикладывает магнитную ладонь к замку. Пару секунд ничего не происходит, а затем до ушей доносится приглушенный щелчок. После чего медвежатник, в лице необычного японского школьника, дергает за дверную ручку, гостеприимно распахивая перед нами двери в святая-святых Мацуба-кай. Загорается свет.

— А вы еще кто, блядь, такие?! — у самого порога с распростертыми объятиями уже ждут «радушные» хозяева этого славного места. В их крепких ладонях покоятся тесаки ната и вакидзаси — встреча обещает быть жаркой.

— Плевое дело, говоришь? — оглядываю с десяток кровожадных мордоворотов, готовых выпустить нам кишки.

— Ну может и погорячился. — пожимает плечами Акихико, после чего добавляет. — Слегка.

— Слегка, значит? — по лестнице, со второго этажа, продолжают спускаться головорезы, громыхая острыми железяками. Ну, здорово! — небольшая площадь помещения и так забита якудзами под завязку, а тут еще и подкрепление.

— Мог бы остаться дома, силком тебя никто не тащил!

— Да, ладно…

— Э, шпана, оглохли, я вас спраши… — впередистоящий якудза делает шаг по направлению к Миямото и пытается ухватить того за грудки здоровенной пятерней.

— Завались, а? — полотно боккэна залетает прямо в открытую пасть якудза, кроша передние зубы последнего — вот и поговорили!

— Молитесь ублюдки!

— Убью!

— Вали их!

— Вешайтесь уроды!

В следующую секунду, к выходу ломится уже целая толпа орущих, разъяренных якудза. Ближайшие из них пытаются насадить Акихико на свои клинки. Но тот, не особо напрягаясь, парирует своей деревяшкой холодный металл и лупит по нападающим в ответ. Субурито, как тогда — в ангаре, начинает без устали хлестать по чужим головам. А я тем временем извлекаю подаренный дзюттэ из штанов. Пора подстраховать Миямото — его постепенно оттесняют с порога, а значит вскоре толпа кровожадно настроенных бандитов, вооруженных до зубов, вывалится на открытое пространство. И тогда нам несдобровать. Одно дело сдерживать поток врагов, стоя в узком проходе и совсем другое — встречать их на открытом пространстве, когда приходится беспокоиться за собственную спину. Сейчас Миямото, как та пробка, что удерживает шампанское в бутылке. Но еще немного и он вылетит из узкого горлышка под давлением разгоряченных головорезов. И чтобы этого не произошло нужно, как можно скорее ему помочь.

Дзютте обрушивается на предплечье хитрого япошки, который теснит Акихико со стороны правой, безоружной руки. За не стихающим гомоном я не слышу хруста костей, зато отчетливо вижу, как предплечье ублюдка изгибается под неестественным углом и вакидзаси летит на пол. Следующий ушлый якудза получает полуметровой металлической дубинкой прямо по кисти, сжимающей рукоять тесака — в ближайшее время передернуть ему точно не светит. Спустя мгновение, в висок, опешившему от боли и потери оружия, неудачнику прилетает еще и полотном боккэна, окончательно выбивая бандита из схватки. Очередной моей жертвой становится один из недобитков, который втихаря подползает к ногам Миямото и пытается подрезать тому сухожилия на ногах тесаком ната. В этот момент остатки человеколюбия окончательно покидают меня и я с силой опускаю на чужое темечко навершие дзюттэ. Вибрация от удара неприятно бьет по ладони, когда равнодушный металл проминает черепную коробку бандита.

К моему удивлению, я неплохо справляюсь с поддержкой Акихико, страхуя того по бокам, когда он открывается во время ответных выпадов. Мне на руку играют небольшие габариты, вкупе с проворностью и отменной, для обычного человека, реакцией, которую я натренировал в визуализации.

В какой-то момент нам становится совсем тяжко — якудза практически добиваются своего, выбивая подуставшего Акихико с порога. Из-за чего Миямото приходится прибегнуть к тяжелой артиллерии в виде Рейки. Уже знакомый мне полупрозрачный торс страшного Они окутывает маленькую по сравнению с ним фигуру подростка — время отправить на смертный суд нескольких якудза. Пускай Эмма-О откроет свой свиток и воздаст им по заслугам. Образ рогатого ёкая с кривыми, торчащими в разные стороны клыками, начинает лупить себя здоровенным кулаком в широкую грудь, выбивая какой-то дикий, первобытный ритм. В тот же момент я отскакиваю подальше от Миямото. Вовремя — широкий замах, впавшего в ярость, Акихико едва не сносит мне голову с плеч. Это конец, моя помощь больше не потребуется — верный слуга ада приступает к сбору урожая для своего подземного повелителя. Деревянное полотно субурито несется по широкой дуге, сминая плоть и круша кости. Акихико перестает отступать, а наоборот, начинает неистово рваться вперед, размахивая перемазанным в чужой крови боккэном. Широкими, амплитудными росчерками он в буквальном смысле расчищает себе путь. А я, словно его верный оруженосец, следую чуть позади, охаживая железной дубинкой недобитков — бесчеловечно, жестоко, но мне плевать. Еще не хватало, чтобы кто-то из подранков выпустил мне кишки своей остро заточенной железякой или подрезал сухожилия на ногах. Да и былое человеколюбие давно покинуло меня. К тому же, эти ребята знали на что шли, когда становились членами преступной организации. Грехов на них столько, что мне всей жизни не хватит, чтобы их переплюнуть.

Успокаивая себя таким нехитрым способом, проламываю очередной череп. На своих жертв стараюсь не смотреть — зрелище не из приятных. Немного впереди Акихико продолжает калечить людей. Его противники больше не кричат так грозно и часто, поэтому хлесткие щелчки и смачный хруст костей «царапают» слух. Потомок кэнсэя крутится, словно юла, успевая одним выпадом зацепить сразу нескольких неприятелей, которые уже не помышляют о дальнейшем наступлении, а организованно отступают подальше от беснующегося подростка. В сторону лестницы на второй этаж. В какой-то момент организованное отступление превращается в неуклюжую сутолоку, а затем и вовсе в паническое бегство. Якудза разделяются. Часть из них бросается вглубь дома, в то время как оставшиеся несколько человек за каким-то хером пытаются удрать по лестнице на второй этаж. Миямото в кровавом угаре бросается за первыми, ведь их банально больше. А я, активировав Дэндзики Аму, преследую четверку, скрывшуюся на втором этаже. Ни в коем случае нельзя давать им продыху, иначе якудза могут выкинуть что-нибудь этакое. Не исключено, что на втором этаже у них может быть припрятан огнестрел на крайний случай.

Поднимаюсь я неторопливо, внимательно отслеживая собственное окружение. Еще не хватало ломиться сломя голову, не зная планировки здания. Так недолго и тесаком из-за угла получить. Переступая порог второго этажа, резко пригибаюсь во избежание травм несовместимых с жизнью, но холодный металл не свистит над головой — пронесло! Из соседнего помещения доносится звук падения чего-то тяжелого. Медленно, стараясь не издавать лишнего шума, приближаюсь к источнику звука и украдкой заглядываю в комнату. Посреди помещения, в окружении четырех трупов, истекающих кровью, возвышается мужчина в черных, классических брюках и белоснежной рубашке. Его ассиметричное, вытянутое лицо украшают круглые очки в металлической оправе. Ладони незнакомца, обтянутые черной кожей перчаток, сжимают рукоять катаны. На лезвии меча ни единого кровавого развода. Четыре смертельных выпада и клинок сияющей своей чистотой — работа мастера. Вот дерьмо, надо было остаться на первом этаже, а лучше дома! — делаю аккуратный шаг назад, чтобы поскорее свалить подальше от опасного незнакомца. Но у судьбы, как обычно, свои планы — под подошвой раздается оглушительный скрип половиц. Ухожу перекатом в сторону — вовремя! Лезвие катаны пронзает бумажную перегородку — фусуму прямо над моей головой. Замешкайся я и клинок, пронзивший тонкую стену, рассек бы мне череп.

— Так вот вы какие — беспредельщики из Ёкайдо. — доносится из комнаты.

Вслед за равнодушным голосом из соседнего помещения появляется унылый тип, удерживая рукоять меча двумя ладонями. При этом кончик клинка смотрит строго на меня и слегка покачивается, словно змея перед броском.

— Не думал, что вы обычные детишки. — продолжает нести свой бред очкарик, медленно приближаясь. — Эти старперы из санро-кай совсем обезумели, если попросили Оябуна отправить меня для разрешения этой ситуации. Использовать Сирануи-рю*, чтобы резать каких-то сопляков — это то еще унижение.

Едва успеваю подставить дзюттэ под лезвие катаны — это, еще что за херня, как он так быстро сумел сократить дистанцию между нами?! Отскакиваю подальше от странного мечника, на всякий случай прикрываясь дубинкой, только что спасшей мне жизнь.

— Охо! Вот это реакция! — распластавшийся в глубоком выпаде очкарик возвращается обратно в стойку. — А ты непростой мальчик, да хафу?

Ясно, во время удара он делает широкий шаг по направлению к противнику и сильно припадает на переднюю ногу, да так, что колено задней ноги практически касается пола. Его техника чем-то схожа с глубоким выпадом из привычного мне фехтования на рапирах. Нужно быть предельно аккуратным и сосредоточенным, если не хочу стать как та бабочка в коллекции энтомолога. Проморгаю начало выпада и я труп.

— И техника любопытная. — кивает он на мою кисть, стискивающую рукоять дзюттэ. — Если бы не цвет, то я бы решил, что это знаменитая Дзики Аму.

Пораженный услышанным, на мгновение отвлекаюсь на собственную ладонь — ошибка! Плечо обжигает болью, капли крови орошают бумажную перегородку…

В качестве небольшого бонуса хокку от гения японской поэзии и просто хорошего парня Abadon28