Глава 9. У каждого и всегда есть выбор.
Удивительно устроен человек. Думая о каких-то вещах или беседуя с друзьями за рюмкой чая и примерно проецируя на себя какие-то ситуации ты ужасаешься разным необычным или экстремальным вещам , которые происходят с другими людьми. Думаешь что сам, попав, вляпавшись во что-то подобное, непременно испытаешь сложности и не сможешь чего-то сделать.
Особенно мне вспоминаются истории из детства, которые мы рассказывали друг другу при любом удобном случае. Мне кажется эти истории кочевали по всей стране среди мальчишек и девчонок. К примеру, как какой-то пацан, убегая от собаки, перемахнул через трёхметровый забор. Или история о мужике, что вылез через разбитый им же иллюминатор самолета во время пожара. Всё это долго обсуждалось. Выносились вердикты «может быть» или «не может быть». Вранье или не вранье. Но непременно мы приходили к общему мнению, что уж мы то, никогда бы, точно такое не смогли.
Сидя внутри большой каменной будки с закрытыми глазами, и ощущая как дрожь и вибрация уходит из тела. Ощущая некую воздушную легкость, я размышлял о том, что же мне довелось пережить за последние несколько дней.
Вспомнилось детство и все наши детские рассуждения про «не может быть» и я усмехался про себя. Возможно ли шагая по школьному двору вдруг очутиться в будущем?
«Не возможно» ответили бы мои друзья мальчишки.
Существует ли машина времени? Можно ли голыми руками убить волка? Всё это из того же разряда.
Вот и это каменный домик, который мы привыкли называть дольменом, а здесь именуют ха-арьитой, из той же «оперы». Моё путешествие в «иной» мир. Мои повторяющиеся видения смерти Весты. Наши теперешние гостеприимные хозяева, которые будто шагнули со страниц старых сказок. От всего этого должна голова идти кругом, да и вообще впору сойти с ума. Однако же нет. Я чувствую себя прекрасно. Более того, сейчас всё происходящее уже не кажется мне чем-то из ряда вон выходящим. Одним словом я привык. Всё нормально.
- Как ты, Герман? - голос Белозара ворвался в мои размышления, заставив вздрогнуть.
- Всё нормально.
- Ну изволь выходить, - как будто голос Белозара раздался ближе.
Я открыл глаза. Пошевелил руками. Ощущения были потрясающими.
После бани говорят «Как заново родился». Здесь было то же самое только раза в три сильнее.
Я «могучим кенгуру» выпрыгнул через круглый вход и быстро натянул на себя одежду.
- Что дальше? - выпалил я, едва поправив одежду.
- Прогуляемся по лесу, - он потянул меня за рукав, увлекая за собой, - тебе весьма полезно это в данный момент.
Энергия прямо бурлила во мне, требуя немедленного выхода. Я чувствовал себя маленьким непоседливым мальчишкой.
- Дыши глубже, - обратился ко мне Белозар, - ощути гармонию, укроти свою энергию.
Я глубоко вздохнул и прямо физически почувствовал как чистый воздух, щедро наполненный кислородом, растворяется в моей крови. С каждым вздохом приходило осознание, что внутри начались какие-то процессы. Забурлил живот. Начались прострелы в конечностях.
- Что это? - спросил я, продолжая прислушиваться к своим ощущениям.
Гармонизация, - с улыбкой ответил Белозар, - всех внутренних процессов, если в организме есть какая-нибудь грязь, то прямо сегодня начнется чистка, - он вновь хмыкнул спрятав улыбку, - нам нужно поговорить, поэтому слушай, что я сейчас скажу.
- Я весь внимание, - поумничал я.
- Герман, то что я сейчас скажу может показаться странным, но попрошу тебя всё же меня не перебивать, выслушать до конца, а потом задашь свои вопросы, договорились?
- Договорились, - ответил я, думая о том, что же еще меня может удивить.
- Хорошо, - начал он, - мне очень хочется рассказать тебе о твоей жизни, чтобы ты сразу понял, что я знал о твоем приходе, - он повернулся и посмотрел на меня, я поймал его взгляд, в котором не было и намека на улыбку или что-то подобное, - но подобный разговор отнимет время. Скажем так, я знаю и про Весту и про Светлану, - он сделал паузу, а я почему-то не удивился, может быть потому, что после загадочного путешествия с Савани, после пережитой несколько раз смерти Весты, я был готов ко всему, а может быть я как-то изменился и сам этого не заметил, не знаю — я просто спокойно на это отреагировал.
- Добре, вижу веришь мне, - по-своему истолковал мою реакцию Белозар, - вся наша жизнь идет из одной точки в другую и эта точка не последняя, это просто точка перехода, - Белозар вновь посмотрел на меня и я кивнул ему в ответ, давая понять, что примерно знаком с философией, - на каждом прожитом нами от рождения до смерти отрезке, мы проходим ключевые точки, делая в каждой из них определенный выбор, так вот, твоя череда выборов привела тебя в эту точку и отсюда у тебя два пути, - Белозар остановился и присел на пригорок, похлопав ладонью рядом с собой, предлагая и мне сесть.
- Опять нужно сделать выбор? - спросил я, присаживаясь рядом, хотя всё моё существо просило побегать.
- Да, - лицо Белозара стало серьезным, - ты можешь вернуться назад, в том месте, куда вы прибыли скоро будет спасательный отряд, - Белозар одним предложением показал свою полную осведомленность, и вот тут моё лицо вытянулось, челюсть отвалилась, но Белозар и не думал улыбаться или торжествовать, он по-прежнему был серьезен, - или можешь продолжить свой путь и узнать, к чему ведет тебя твоя необычная судьба, - он замолчал, давая мне время на размышление.
Целый сонм мыслей пронесся в моей голове. Он был наполнен образами, главным из которых был мой сын Кристиан.
- Я сейчас на распутье, моя жизнь будто раздвоилась, - я смотрел прямо в глаза Белозару, говоря эти слова, мне нужно было выговориться и по всей видимости это был самый нужный для этого человек, - столько всего произошло за последние несколько дней, столько необычных, я бы сказал убийственных событий, - я ухмыльнулся, но Белозар не поддержал мой сарказм, - я всё чаще думаю о своем сыне, Кристиане, и всё чаще склоняюсь к тому, что должен вернуться, что я нужен своему сыну.
- Истинно ли твое желание, Герман? - спустя несколько долгих мгновений продолжил Белозар, - в тебе говорит любовь к твоему сыну, но мы оба знаем, что он, твой сын, вырос и стал самостоятельным, ты ведь уже прошел через ту реальность, где у тебя двое детей и знаешь, что он вырос, - он посмотрел мне в глаза, но показалось, что смотрит прямо в душу, он будто всё обо мне знал, и я отвернулся, пряча глаза, - однако то, что я сейчас скажу тебе, знаю только я, - я вновь посмотрел на Белозара, и мне реально стало интересно.
* * *
Пробуждение было тяжелым. Голова казалось, весит целую тонну. В квартире стоял запах большой пьянки. На столе стоял недопитый пузырь. Он силился вспомнить, чем закончилось его разнузданное распитие спиртных напитков, но память наотрез отказывалась это делать. Казалось, внутри сидел какой-то шутник, который уводил мысли то в одну, то в другую сторону. А еще и в рот нагадил, гадёныш.
«В рот компот, подумал Фёдор, сегодня встреча с Птицыным, а я похож на разбитое корыто».
Он как пружина подскочил с дивана. Ух, ты! А тело-то готово к свершениям. Только голова хандрит. Ну, ничего сейчас мы ее таблеткой, подумал и побежал в ванную комнату.
Спустя 15 минут свежий и бодрый, затянутый в джинсы и футболку Фёдор с явным удовольствием смотрел на свое отражение в зеркале. Нахмурил брови, подумав как будет разговаривать с Ильёй, улыбнулся.
- У тебя всё будет, понял меня, Фёдор? - обратился он к себе, - конечно, будет, - ответил он себе грубым басом.
Ухмыльнулся, накинул куртку, схватил ключи от авто и выбежал на улицу. Про таблетку и думать забыл.
* * *
Они шли по светлым коридорам института времени. Илья впереди Фёдор на шаг позади. Птицын шел быстрой походкой, лицо его было сосредоточено. Фёдор шел нахмурившись. Разговор не задался с самого начала. Он потребовал экипировать его по полной, напомнив Илье, что он знает о его спецгруппе и технических примочках привезенных из будущего. Птицын не на шутку разозлился, вспылил и послал его к черту. Однако поняв, что Федор никуда не уйдёт, буркнул что-то вроде «иди за мной» и быстро двинулся из кабинета по коридору в сторону лифта.
Теперь, когда они вошли в лифт и двери за ними закрылись. Птицын поднес небольшой кругляш магнитного ключа к пульту с кнопками управления лифта. Двери заблокировались, что стало понятно по символу, загоревшемуся на ЖК-панели. Что-то тихо щелкнуло внутри панели, и Федор увидел, что решетка динамика на самом деле является фальш-панелью, за которой скрываются три кнопки и скважина для ключа. Птицын вычленил в связке небольшой золотистого цвета ключ и, вставив, один раз провернул его. Кнопки засветились, голубоваты цветом. Илья нажал на тройку. Несколько мгновений ничего не происходило, затем лифт плавно ускоряясь, пошел вниз.
Когда двери открылись, показалось, что открылся портал в никуда, там за порогом была полная тьма. Птицын нажал «Стоп» и сделал шаг в темноту. Сработал датчик и стали проявляться контуры помещения. Склад. Первая мысль, которую поймал у себя в голове Фёдор, шагая за Ильёй между высокими стеллажами.
- Это секретное хранилище, - будто прочитав его мысли, начал Птицын ровным голосом, - надеюсь нам не нужно обсуждать тему запретности разговоров об этом помещении? – он остановился и выразительно посмотрел на Фёдора.
- Конечно, нет, - всё внутри клокотало, Фёдор дивился тому, как он злится и одновременно ликует внутри, раньше вроде бы за собой такого не замечал, видимо последние события совершенно расшатали нервную систему, ну ничего, закончим дело и в Куршавель, на месяц.
- Отлично, - продолжил Илья и, развернувшись, быстрым шагом прошел направо меж стеллажей, подошел к огромной металлической двери и начал набирать комбинацию цифр на, выглядевшей прямо древней, советской цифровой панели.
- Секретная комната в секретном хранилище, - шутнул Фёдор.
- Так точно, - не приняв его шутливого тона, ровным голосом ответил Илья, и потянул на себя тяжелую дверь.
Он прошел в темноту помещения, щелкнул выключателем, на потолке загорелись древние «лампочки Ильича».
- Да ладно, - удивлению Фёдора не было предела, - не может такого быть.
- Может, Фёдор, может, - Птицын, не оборачиваясь, прошел внутрь.
Внутри из старого советского были только лампы с выключателем, да плакаты разных времен на стенах. Остальное помещение занимали разного размера и вида прозрачные боксы. Внутри каждого находились различные диковинного вида вещи. Никаких поясняющих табличек ничего, что могло бы рассказать о предмете внутри.
Однако Птицын прошел к противоположной стене, в которой оказались замаскированные двери. Внутри лежали комплекты одежды разных эпох. Многого Фёдор даже и опознать не смог.
- Для начала одежда и спецкостюм, - он вытащил на свет божий костюм, который больше подошел бы клоуну, если бы не его высокотехнологичная рифленая поверхность, - держи.
- Что это? - Федор поймал кинутый костюм.
- Одевай и всё поймешь.
Костюм напоминал театральную или киношную одежду, когда нужно выглядеть силачом.
- прямо одеяние супергероя, - ухмыльнулся Федор, начиная снимать свои шмотки.
- Так и есть, - ни тени улыбки на лице Ильи не было, - это высокотехнологичный комплект спецназа 22 века, композитные материалы нельзя прострелить, прорезать, не пробивает и более крутое оружие, модель хамелеон, мимикрирует под тело человека и кажется что ты голый, хотя на самом деле это не так.
- Крутяк, - Фёдор как раз начал натягивать на себя костюм, одевался легко и был приятен на ощупь, едва он его натянул, костюм тут же, сам подстроился под формы Фёдора.
- Зеркало дать? - слегка улыбнулся Илья.
Фёдор не ответил, просто опустил взгляд и обомлел. В чем мать родила, мелькнула мысль.
- Надо что-то сверху натянуть.
- Держи, - в руках Ильи уже были плечики, на которых висел темно-синий комплект из рубахи, штанов, пояса с ножнами, в них охотничий нож с простой деревянной ручкой, - нет уверенности, что точное попадание в эпоху, потому что никто там не был, мы не знаем о том времени, практически ничего. Это национальный костюм ханты, практически аутентичный, он не менялся долгие годы, - Фёдор слушал и одевался, ощущения были странными, как будто надеваешь штаны на штаны, - поэтому должно сработать, ну и вообще, сам понимаешь, тебе лучше поменьше там светиться.
Фёдор застегнул ремень, который был украшен странными, то ли костями, то ли камнями. Вытащил и отправил обратно в ножны оружие предков.
- Нужно что-то для перемещения на местности, - он посмотрел на Птицына в упор, - не собираюсь там долго бродить и вообще пешком не хочу ходить.
Птицын смотрел на него, не моргая, долгие несколько секунд, потом что-то решив для себя, двинулся к одному из прозрачных боксов.
- Хорошо, - сказал он, открывая бокс и тот, полностью раскрылся непонятным для Фёдора образом, - возьми вот это, - и он протянул Фёдору небольшой кейс причудливой формы со сдвоенной ручкой.
- Что это? - он недоуменно взглянул на Илью, глядя на то, что было у него в руках.
- Потяни ручки в разные стороны, - Птицын взял кейс из рук Фёдора, поняв, что лучше один раз показать, чем долго объяснять.
Он потянул ручки в разные стороны, раздалось легкое шипение и кейс начал преображаться, меняя форму, а Птицын тем временем соединил ручки с другой стороны. Кейс как трансформер начал раскладываться и через несколько секунд превратился в мотоциклетное седло, к которому был приделан руль, получился некий огрызок мотоцикла, который повис в воздухе.
- Офигеть ну и огрызок, - озвучил Фёдор мысль, что пришла ему в голову.
- Сам ты огрызок, - не оценил шутку Илья, - это байк-антиграв на импульсной тяге – садишься и как на обычном мотоцикле, газ-тормоз, - он указал рукой, только не сейчас конечно, - он протянул руку и нажал выпирающую кнопку на том месте, где должен был быть бак, задержал на несколько секунд и байк начал складываться, - легко помещается в стандартный рюкзак.
- Отлично, спасибо, - улыбнулся Фёдор, - теперь давай разберемся с оружием.
* * *
Импульсный пистолет ПИМ-12 КВ, с оптическим квантовым прицелом, плазменный клинок, покоящийся в высокотехнологичных ножнах с эффектом «Хамелеон», байк-антиграв, который теперь уже нравился Фёдору больше всего, приборы отслеживания, похожие на диски в небольшом боксе и очки контроля к ним, а также бронежилет плазменного типа с автоматической системой поглощения импульса – всё это грело душу и оттягивало плечи.
Но как говорится своя ноша не тянет.
Фёдор слабо представлял себе, что с ним будет происходить в другом времени, но отдавал себе отчет, что это не прогулка в парке. Собственно он даже в пробное путешествие, которое было бесплатным, ни разу не отправился, как-то не сложилось.
Но где-то внутри было созревшая уверенность, что он может всё или почти всё. И страх как таковой отсутствовал. Где-то глубоко в душе Фёдору всё же было страшно и глодали мысли о последствиях совершаемых им действий, но он твердо решил изменить свою судьбу.
- А это что? - спросил он у шагающего рядом Птицына, когда тот протянул ему короткоствольную пушку странной формы.
- А это парализатор с функцией мгновенного стирания краткосрочной памяти, - Илья внимательно и пристально смотрел ему в глаза, а Фёдор смотрел на него с недоумением, - она мне нужна живая, слышишь меня Федор, живая.
- Слышу, - пробурчал он в ответ, - и на сколько сотрется её память? - спросил, чтобы не развивать тему, потому что эта идея ему совершенно не нравилась.
- Настроено на месяц, - Илья остановился у входа в лифт, - мне нужно на кого-то это повесить, понял меня? Живая!
- Да понял я, - они вошли в лифт.
- К прыжку всё готово, - Птицын буднично проделал все манипуляции с ключом и кнопками в обратном порядке и запустил лифт, - ты экипирован по последнему слову техники и даже лучше, а сам-то готов? - он скромно улыбнулся.
Всё внутри Федора закипело. Ему совершенно не понравилась эта улыбка. Она просто бесила.
- А что, предполагаются какие-то непредвиденные обстоятельства? - хриплый голос Фёдора был похож на рык и уж точно в нём не было никакой взволнованности.
Птицын удивленно посмотрел на него и тут же спрятал взгляд.
- Всё по плану, - поспешил ответить он, чувствуя, что Фёдор на взводе, а тот, тем временем, пытался совладать со своим вторым «я», которое недавно стало проявлять себя непонятным, пугающим образом, - главное чтобы ты не потерял самообладание, - закончил он более уверенно.
- Не волнуйся, - и вновь этот хриплый, грубый внутренний голос, который пугал самого Фёдора, - я справлюсь, если ты не подведешь, - и Фёдор повинуясь резкому внутреннему порыву, повернулся, и посмотрел на Птицына, который тут же спрятал глаза.
Лифт остановился, его двери медленно поползли в стороны. и оба вышли. Они молча прошли несколько коридоров. Впереди Птицын за ним Фёдор. Илья распахнул дверь в машинный зал и сделал приглашающий жест.
- В день перед их прибытием!? - полувопросительно-полуутверждающе сказал Фёдор, поправляя на руке браслет «точки возврата», Птицын кивнул, и он шагнул внутрь.
В зале началась суета. Два техника подхватили Фёдора под руки и повели его к машине. Илья шел позади, а когда Фёдор разместился внутри, взмахом руки отпустил техников.
- Фёдор, не подведи меня, пожалуйста, - тон Птицына сменился на просительный, но внутри его глаз горел небольшой злобный огонек, который "будущий путешественник во времени" не мог заметить, потому что был занят размещением в кабине себя и своего походного рюкзака, - она нужна мне живой, с ним делай что хочешь, я понимаю, что от этого твоя задача усложняется, но парализатор тебе в помощь для ближнего боя, а для дальнего, если что, - и Илья полез во внутренний карман пиджака, доставая оттуда небольшой контейнер, - это спец обойма для «пима», если она будет далеко, а с ним будет покончено — заряди, у тебя будет пять выстрелов парализатора. Этот простой, при попадании гарантировано полчаса обездвиженности объекта, - и он поднял на Фёдора уже пустые безликие глаза, - удачи! - он хлопнул друга по спине.
- Хорошо, - коротко ответил тот.
- Тогда с богом и не забудь вернуться к контрольной точке, - и Птицын резко развернувшись на каблуках пошел прочь.
Колпак машины начал закрываться, а в помещении зазвучал громкий обратный отсчет.
Фёдор откинулся в кресле, стараясь расслабиться, но расслабление не шло.
Колпак закрылся.
Он посмотрел на приборы и увидел дату прибытия. Раздалось предстартовое гудение и Фёдор закрыл глаза.
* * *
Пробуждение абсолютно не радовало. Фёдора знатно мутило. Сначала он даже и не понял, где он. Состояние напоминающее похмелье, полностью изменило восприятие реальности.
Однако стоило открыть глаза — он сразу всё вспомнил.
Только никак не мог сообразить почему он валяется на земле, а его рюкзак рядом. Ладно хоть рюкзак рядом, подумал он.
Но мысли тут же вернулись в обычное русло.
По регламенту он сам должен покинуть машину, а уже после этого она через некоторое время отправляется на базу. Но машины не было.
Фёдор подскочил.
Оглянулся.
Вечерело.
Было тепло.
Он находился на поляне, обрамленной высокими хвойными деревьями. Цепкий его глаз тут же выхватил из зеленого ковра молодой травы, пробивающейся сквозь плотную корку опавшей хвои, несколько темных пятен.
Следы от костров.
Твою же мать.
Столько костров могли разжечь только «они».
Теперь уже стопроцентно было ясно, что что-то пошло не так. Фёдор подхватил рюкзак и ринулся сквозь плотные ветки разлапистого ельника.
* * *
- Мир меняется, - взгляд Мирины затуманился.
Они разговаривали уже около часа. Инга всё больше молчала, внимая словам мудрой женщины.
- И это происходит постоянно, - Мирина встала и подошла к окну, - но, мы храним свою древнюю традицию, которая передаётся изустно по женской линии от бабки к внучке, хотя и старики наши тоже многое ведают. Нашу Традицию ведут по Главам Корневых Родов уже более пятисот шестидесяти колен.
- Колен? - Инге было реально интересно — за такое короткое время она узнала столько важных вещей, но задать вопрос так и не решалась, и вот любопытство пересилило, - что это значит?
- За одно колено принимается двадцать пять лет, - просто сказала женщина, - возраст зрелого мужчины, поэтому нетрудно счесть двадцать пять помножить на пятьсот шестьдесят это четырнадцать тысяч лет, - Мирина повернулась и пристально посмотрела на Ингу, - одно лето это девять месяцев или триста шестьдесят пять дней, что с твоим лицом? - Мирина с удивлением смотрела на вытянувшееся лицо Инги, - ты не знаешь о летосчислении?
- Лето - триста шестьдесят пять дней? - на лице Инги удивление, сменилось скепсисом, - это же год.
- Что год? - Мирина улыбнулась, глядя на Ингу как на маленького ребенка, и та смутилась, - годно, угодить, годный, погоди... какое слово ты хотела сказать? - и она вновь улыбнулась.
Инга смутилась. Отвела взгляд. Нервно вспоминая о том, что она знает о древних славянах, русах и их числовой системе, о их делении года на месяцы и о временах года. И со всей безысходностью понимала, что нет у неё таких знаний, точнее она такого не помнит — девять месяцев в году, это по сорок дней в одном, что ли?
- У нас нет летосчисления от какого-то древнего события, - Мирина истолковала ее молчание по-своему, - а наоборот от сего дня и назад в прошлое.
Инга по-прежнему молчала, вновь переваривая сказанное. Куда же я попала, думала она. А потом другая мысль: так вот почему запрещены перемещения в прошлое дальше девятьсот восмидесятого года. И что же они, мать их, от нас скрывают? А вслух сказала.
- А у нас считают от Рождества Христова, в году двенадцать месяцев, в месяце тридцать дней или тридцать один, - и она медленно подняла глаза на Мирину, пытаясь считать с её лица реакцию.
Вообще-то она делала то, что автоматически вычеркивало её из списка сотрудников компании и ставило крест, не только на её карьере, но и на будущих любых путешествиях на тайм-мобиле. Хотя о чем это я, хмыкнула она про себя. Нас здесь кинули, точнее, конечно, мы сбежали, мы изгои, нам обратно не вернуться. И она улыбнулась.
А лицо Мирины вдруг стало твердым и строгим, и она резко спросила.
- И с какой ты планеты, девочка? - и тоже улыбнулась, улыбкой, которая Инге не понравилась.
* * *
- Непростой и длинный путь ждет тебя Герман, - Белозар смотрел вперед, будто вглядываясь в закутки моего будущего, - ну так простых путей и не бывает, и знаю я, также верно, что зовут меня Белозар, как и то, что путь твой не лежит назад к прошлой жизни, да ты и сам, - он повернулся и посмотрел на меня, - если поразмыслишь над этим, поймешь, что это невозможно — там всё разрушено и восстановлению не подлежит, путь твой лежит только вперед, к твоей новой судьбе, будет она необычной и тебе понравится, потому как ты станешь стражем времени, - и он резко замолчал.
А я резко повернул голову в его сторону и на мгновение обморозился.
- Кем?
* * *
- Да ладно, не красней и глаза не делай такими большими, - Мирина хохотнула, - шучу я, знаю я откуда ты, и как здесь появилась, просто речь ваша это… ни в сказке сказать, ни пером описать. Ты ведь сирота? - без перехода заявила она и Инга обомлела.
- Откуда вы знаете?
- Ой, хватит уже «выкать» мне, говори мне «ты» или зови Мирина, - вновь строгим голосом сказала ведунья и Инга теперь не понимала, где шутка, а где нет, - так вот, сироты это моя забота, коротко говоря, поэтому ты здесь, со мной, а не в тереме, но я вижу что-то заботит тебя, с этим Германом и мне надобно знать, рассказывай, - приказала она.
- Мы с ним так познакомились, что я сразу в него влюбилась, - Инга будто только и ждала когда ей прикажут всё выложить, - и всё было хорошо, пока мы не попали в дом к Савани, после того как она его полечила, он сам не свой стал, начал говорить, что скучает по сыну и хочет вернуться. Это было больно услышать, я ведь поверила, что нашла родную душу. Конфликтовать с ним не хочу, поэтому промолчала. Мне очень нравится здесь, так … спокойно, и мне нравится Герман, и мне очень хочется объединить две эти любви, а Герман хочет вернуться домой, в прошлую жизнь …
- Стоп, - Мирина прервала это словоизлияние, готовое вот-вот превратиться в слёзоизлияние, - прекрати, крепко подумать надо о вашей любви, и тебе, и мне. А сейчас нам пора возвращаться, вечером приду к тебе и поговорим обо всем вновь.
