Глава 9

В полночь, под небольшим накрапывающим дождиком, погрузив на коня то немногое, что они взяли с собой, маленький отряд на лошадях направился к болоту. Вместо факелов Антон приказал взять светящиеся кристаллы. Они давали рассеянный свет и не так были видны на болоте как яркий свет факелов.

У самого болота спешились. Погрузили на себя снаряжение, взяли в руки длинные жерди и, попрощавшись с Флапием, двинулись в сторону чернеющей пасти «Мертвой зыби». Франси, как лучше всех знакомая с болотом, держа в одной руке голову кикиморы, в другой жердь, чтобы прощупывать дно, шла впереди. За ней пристроился Сильтак, несший корзину со снедью и светящийся кристалл. За Сильтаком шли Антон, Торвал и Эрзай, который нес второй кристалл. Неяркий рассеянный свет освещал вокруг них пространство на десять-двенадцать шагов.

— Прямо! — скомандовала голова и они вошли по колено в воду. Вела кикимора уверенно и они ни разу не погрузились в болото выше колена. Дорожка петляла по болоту как змея. Два кристалла в начале и конце цепочки отряда освещали путь. Лягушки своим кваканьем забивали все звуки. То тут, то там, недовольные тем, что в их мир вторглись чужаки, огромные по земным меркам земноводные прыгали с кочек в воду, уходя с пути людей. Непрерывный дождик вскоре промочил одежду насквозь. Ветер, гуляющий над поверхность болота, бодрил. Шли медленно. Но все равно Антону было жарко. В руках он нес крест, положив его на плечо, а за спиной в кожаном чехле молот. Однообразное медленное движение по чавкающей и булькающей дорожке притупляло внимательность и чувства. Уперев взгляд под ноги, Антон с усилием вытаскивал ногу из трясины, переставлял ее, делая шаг, и силился вытащить другую ногу. И так раз за разом. Он не считал времени сколько они так прошли, просто бездумно шел и шел. Но в какой-то момент почувствовал беспокойство. Замедлил и до того неспешный шаг, поднял голову и огляделся. В темноте ему показалось, что они сбились с пути и дальше, куда указала идти голова кикиморы находиться глубокое место в болоте. Он остановился и уверенно с раздражением произнес:

— Эта тварь нас путает, ведет в топь. Нужно вон туда, к тому островку, — он показал рукой в сторону трех едва различимых, одиноких рахитично искривленных деревьев. Они, словно костяки скелетов оставшиеся от живых существ, торчали посреди отливающей чернотой воды.

— Это леший путает, — отрывисто пролаяла голова. И тут же стоящее справа гнилое дерево превратилось в щуплого мужичка в большой шляпе и зеленной бородой до пояса. Он возмущенно крикнул:

— Сучка! — И бодро побежал прочь. Правда далеко уйти не смог. Сначала одна стрела появилась в его спине и он замер. А затем вторая, попав в шляпу, сбила лешего с ног и он плашмя упал на воду. Из него повалили дым и вскоре леший исчез. Антон обернулся и увидел смеющееся лицо Эрзая.

— Ловко его я! Да? — произнес он.

— Молодец! — похвалил Антон.

— Домой вернулся, — завистливо произнесла голова и вдруг заорала на все болото:

— Домой хочу!!

— Чу, чу, — разлетелось эхо. Лягушки на мгновение прекратили свои трели, а потом вновь началась их бесконечная перекличка.

Франси молниеносно сунула голову кикиморы в воду. Вода запузырилась и вскоре успокоилась. Франси осторожно достала голову из воды.

— Чего раскричалась, убогая? — сердито спросила она. — Хочешь, чтобы я тебе водорослями пасть забила?

— Домой хочу… — негромко отозвалась кикимора.

— Придем к острову, отпущу, говорила уже, — раздраженно проворчала Франси.

Дальше пошли спокойнее. Где-то через час, мокрые и усталые вышли к небольшому островку. Антон разрешил привал. Дождь прекратился и налетели комары.

— Ну и здоровое же болото, — проговорил он, садясь на траву и вытягивая уставшие ноги. Шлепком ладони убил комара, присосавшегося к щеке. — А вы знаете, — отмахиваясь от налетевшей изголодавшихся стаи маленьких кровососов, произнес он, — что кусают не комары, а комарихи. Это они сосут у нас кровь.

— И в жизни тоже так, — поддержал разговор Эрзай. — Бывает баба так присосется, что всю кровь высосет.

— Вам бы, мужикам, только баб ругать, — не осталась в стороне Франси. — А что бы вы без нас делали? Кто приготовит? Кто постирает? Кто ублажит? А то что кровь пьем, так не у всех. А только у никудышных мужиков. Вас, если не гонять, так мхом как камни покроетесь и шагу не сделаете без указки.

— Ну не скажи, Франси, — не согласился Антон. — Кто меня погоняет?

— Я говорила, милорд, о никудышных мужиках, что зад от скамьи поднять не могут. Вас наоборот… останавливать надо. Зарваться можете. А кто это сделает? Мужики? Так они думают не тем местом... Нет. Опять же баба. Вам жена нужна, милорд. Будете у барона, присмотритесь к дочерям господ. Их много навезут на смотрины. Они и хозяйство вести обучены и поместьем управлять…

— Лучше тебя? — спросил Антон.

— Ну не лучше, конечно, но обучены. Это поколениями внушается.

— Нет уж. Я повременю. Жениться всегда успею. А совет и ты мне можешь дать. Например. Вот что мне делать чтоб не зарываться?

— Надо быть более осмотрительным, не торопиться врагов наживать. Со всеми не навоюешься. Сидеть до поры в замке тихо, пока не пришло лихо. Вернуть рудник и деревню в горах. Если надо будет, то и силой привести к покорности.

— Спасибо, Франси, я учту твои пожелания. В общем, я и сам так хотел жить, только не тороплюсь жениться. К местным невестам еще присмотреться надо и потом, вот как они отнесутся к тому, что я вас посадил за свой стол? Может они примут это за урон своей чести. И начнет жена пить из меня кровь… Или замок ей маленьким покажется и она начнет пилить меня.... А оно мне надо?

— Вполне может быть, милорд и хорошо, что вы это понимаете, но, с другой стороны, семья невесты будет стоять за вас горой. Ваше положение в обществе упрочится.

— Я еще молод для женитьбы! — отрезал Антон. И на минут пятнадцать замолчал. Закрыл глаза и мысленно потянулся к крестику.

— Ты чего это делаешь? — вдруг прервав молчание, возмутилась Франси. Куда свои ручищи суешь?

— Франси, всего один пирожок, — просительно пророкотал шер. — Малюсенький.

— На, уж. Жри, брюхо ненасытное, — смилостивилась Франси. Антону послышались чавкающие звуки. Потом тепло пробежало по телу и он почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Разговор о женщинах «вампирах» переключил его мысли на недавний разговор с Франси.

— А ты, Франси, останься, — остановил ее Антон. Он хотел узнать о судьбе амулета Робарта. Антон дождался когда все выйдут и спросил:

— Франси, у отца, когда мы встретились на горе, был рунный амулет, ты не знаешь где он сейчас?

— Рунный амулет? — удивилась женщина и села на стул. — Вы уверенны, милорд?

— Уверен, Франси, мне отец сам об этом сказал и я видел его в действии. Его могли вместе с ним похоронить?

— Нет, конечно! В последний путь покойник уходит голым. Как в мир пришел голым, так голым и уходит. Его только заворачивают в холстину. Робарта обмывали Илди и ее племянница, новая кухарка Митра. Подождите. — Франси поднялась и выглянула из трапезной. По замку разлетелся ее зычный крик: — Митра-а!

Вскоре прибежала запыхавшаяся женщина.

— Звали, госпожа? — она присела изобразив поклон.

— Звала. Ты когда обмывала старого милорда видела у него амулет?

— Госпожа, я не видела. Но я его не обмывала, я только помогала тетке Илди его заворачивать. Обмывала она одна. Может тетка видела?

— Подожди здесь в углу. Я схожу за твоей теткой. — Франси ушла, а Антон остался наедине с молодой женщиной.

— Мирта, а почему ты его не обмывала? — спросил он.

— Так когда тело милорда принесли из ледника, он уже пованивал и тетя пожалела меня, отправила на кухню… Я мертвецов жуть как боюсь….

— А кто тело принес?

— Эрзай и Акос свинарь. Они и принесли. У милорда вся одежда была в промерзшей в крови. Колом стояла. Илди с Акосом его разоблачали…

Вошла Франси, таща за руку старуху. Та была вся в слезах. Увидела Антона и упала на колени. Подвывая и рыдая, поползла к нему.

— Пощадите, милорд! Темный попутал, думала из нужды выйду, деткам помогу … Не губите!

Антон отодвинулся от ключницы.

— Где амулет? — спросил он.

— У меня амулет, — глотая слезы, горячо шептала старуха. — У меня. Сейчас отдам… Не губите… она полезла за пазуху и достала холщовый мешочек. Дрожащей рукой протянула его Антону.

— Кто еще знал, что амулет у тебя, Илди? — спросил Антон.

— Никто. Я племянницу прогнала, чтобы она ничего не видела. Акос не знал что это такое и не вникал. Помог срезать одежду и снять кольчугу. Остальное я сделала все сама. Пощадите…

Антон раскрыл холщовый мешок и вытряс на ладонь золотой медальон с перламутровым камнем величиной с ноготь большого пальца. Посередине с одной стороны на камень был нанесен хорошо видимый символ. Несколько перекрещивающихся линий. С другой стороны камень закрывал золотой поддон.

— А цепочка где? — Спросил Антон.

— Сыну отдала, милорд, не губите. Все отдам. Рассветом клянусь… старуха не переставая рыдала.

— Франси, найдите сына и заберите цепочку. Илди отправь вон из замка к сыну и чтобы ноги ее тут не было.

Ступай и собирай свои вещи! — приказал ключнице Антон дождался когда пятясь и непрестанно кланяясь та вышла.

— Наказывать их не надо, — произнес Антон. — Прощу на первый раз... Кого назначишь ключницей?

— Если не возражаете, Килли. Я ее давно знаю к чужому палец не приложит.

— А с Митрой что будешь делать?

— А что с ней? — удивилась Франси.

— Ну она же племянница Илди, еще отравит невзначай…

Женщина, стоявшая до этого молчаливо в углу, упала без чувств.

— Милорд, Илди не любила свою племянницу, не хотела чтобы та в замке трудилась. У нее с братом постоянные ссоры из-за наследства… Митра женщина порядочная...

— Порядочная, говоришь, а как же тогда Илди тут так долго оставалась? Не поверю что она не воровала до этого случая.

— Так Илди выбрал дурень Флапий. Вашему отцу она понравилась... А я кто? Я была просто кухаркой и Илди была надо мной. Я не могла ее контролировать, а она, видимо, этим пользовалась. Да я и не думаю, что она много воровала. Что можно было украсть у вашего отца? Вонючие сапоги?

— Делай как знаешь, Франси, с тебя спрошу если что…

«Как говорится, доверяй но проверяй», — подумал Антон. Как сержант полиции и несостоявшийся оперативный сотрудник, он понял, что ему нужны осведомители и в замке, и в деревне. Не так проста тут жизнь как ему показалось в начале...

— Чего тебе? — услышал он вновь недовольный голос Франси, прозвучавший как будто издалека и вырвавший Антона из воспоминаний.

— Ну еще один пирожок и все?

— Обойдешься, еще милорд не ел.

Антон открыл глаза.

— Ну, отдохнули. Пошли дальше. — Он поднялся, ощущая неприятный холод промокшей одежды. За ним следом неохотно поднялись остальные.

Они попетляли еще около часа и вышли к высокому берегу с обрывом.

— Вот он, остров! — прокричала голова кикиморы. — Отпускайте меня. Орлик там.

— Она говорит правду? — спросил Антон.

— Да, милорд, — согласно покивала головой женщина. — Это тот самый остров. Мне о нем муж рассказывал, тут везде обрыв, кроме одной стороны, она заросла кустами. Надо обходить остров слева.

— Иди к своим деткам, — усмехнулась Франси и выбросила голову в воду.

— Ты зачем это сделала? — удивился Антон. — Она была мне нужна. Как доказательство связи Орлика и Белого братства с темными тварями. Против такой улики не попрешь...

— Простите милорд, но я поняла, что вы обещали ее отпустить если она покажет остров.

— Все так, Франси, но я не сказал когда отпущу кикимору. Разве не так? Я не говорил, что отпущу сразу.

— Простите, милорд, я не знала...

— Франси! Как часто у нас буду происходить такие ситуации, когда ты принимаешь решения, не спрашивая меня, поступаешь как тебе вздумается? Я тебе передал право заниматься хозяйством феода, передал все деньги, чтобы ты ими распоряжалась и не лезу в твои дела. Но и только...

— Простите еще раз милорд. Больше такого не повторится...

«Все таки Робарт кое в чем был прав, когда слугам не давал своевольничать. — подумал Антон. — И с этим что-то надо делать. Вот только что? Пока не понятно», — мысленно ответил он на свой же вопрос.

Вдоль берега они вышли к кустам. Здесь берег плавно спускался и терялся в водной глади болота. Прошли по тропинке меж кустов и вышли на сухую землю, на небольшую полянку. Полянка окружена была кустами и там можно было до поры до времени отсидеться.

— Тут пока остановимся, — распорядился Антон. — Кто может проверить остров, не обнаруживая себя? — спросил он. — Нужно узнать где Орлик и гидра.

— Я проверю! — вызвался Сильтак. Кристаллы сразу спрятали в мешок, чтобы они не выдали их своим светом. Из-за туч выглянула луна и на расстоянии пяти шагов уже можно было что-то рассмотреть.

— Давай, Сильтак, мы тебя ждем, — согласно кивнул Антон.

Гладиатор бесшумно скрылся среди кустов. Уставшие люди и шер уселись прямо на землю.

«Не думал, что идти по болоту будет так трудно», — подумал Антон. От того что приходилось постоянно с усилием вытаскивать из засасывающей трясины ноги, у него разболелось в паху. Но вида, что устал, он решил не подавать. Мешала мужская гордость. К его удивлению Франси выглядела свежо, словно и не блуждала по болоту несколько часов кряду. Шер тоже не испытывал усталости, хотя тащил на себе топор, щиты и баллисту. У него была только одна проблема, он все время хотел есть. Вот и сейчас пристал к Франси.

— Франси, ну уж коли мы сидим и нам делать нечего, то дай пару пирожков милорду и мне. Сил нету, — схитрил он. — Подкрепится надо.

Франси в его сторону даже головой не повела.

— Милорд, — обратилась она к Антону — Вы будете пирожки?

Антон мысленно усмехнулся и решил помочь шеру.

— Ну давай мне, Торвалу и Эрзаю по парочке. — Есть он не хотел, но без него Франси пироги шеру не даст.

Франси неохотно сняла крышку с корзины и подала пирожки Антону, затем протянула пирожки Торвалу и степняку.

— Всего один? — обиженно спросил Торвал.

— Хватит с тебя! — отрезала Франси. Антон без аппетита откусил пирожок и стал медленно жевать. Есть не хотелось, хотелось пить воды, а воду он не взял. Придется терпеть, не пить же из болота.

— Торвал, возьми пирожок, — Антон протянул пирожок шеру и пояснил: — Не могу есть, пить хочется.

— Так попейте ягодный морс, — всполошилась Франси. — Я взяла с собой, — и, покопавшись в корзине, вытащила тыкву с высоким горлышком. Антон с радостью схватил сосуд и сделал три глотка. Кисловатая, прохладная жидкость хорошо освежала. Он не стал набрасываться на морс, а передал тыкву обратно Франси.

— Спасибо, Франси, — поблагодарил он ее, — я не догадался взять с собой воды. Как-то не подумал…

— А мне?.. — прошамкал с набитым том шер. И оба в один голос ответили: — Обойдешься.

Пока вернулся из разведки Сильтак, Антон успел прибегнуть к помощи крестика и отдохнуть. Гладиатор появился из темноты бесшумно и внезапно, его появление среди кустов напугало Франси.

— Да чтоб тебя… — проворчала она, — напугал, осел пустынный…

Не обращая внимания на ее слов,а Сильтак стал докладывать:

— В льге отсюда холм. У подножия холма бьет из под земли ключ. Рядом гидра. Здоровая как верблюд. На вершине холма хижина. Думаю, Орлик там. Я обошел холм. Подобраться к хижине можно только со стороны гидры…. Но я смогу подняться по отвесной стене. А вот вы — навряд ли.

— Так, — произнес Антон и посмотрел на темное небо с редкими проблесками звезд. Звезды уже бледнели. Перевел взгляд на остров. Серая лунная дорожка освещала небольшой кусок острова, заросший кустами и невысокими деревьями. — Скоро наступит наш час, — продолжил он. — Времени осталось мало. Иди, Сильтак, и попробуй забраться с противоположной стороны. Мы выступим отсюда… — на секунду прервался и добавил, — может и Эрзая с собой возьмешь? Гидра не даст ему приблизится к Орлику на выстрел.

— Пошли, Эрзай, — махнул рукой гладиатор и скрылся в кустах. Затем из кустов донеслось негромкое продолжение, — Вдвоем легче будет подняться.

— А нам надо намазаться противоядием… Антон посмотрел на Франси и Торвала и неожиданно ойкнул: — Ой! — Он вспомнил о яде и негромко закричал. — Эрзай! Сильтак! Вернитесь.

Из кустов на небольшую скрытую среди кустов, поросшую травой площадку, где находились Антон, шер и Франси вышли тихо практически без шороха оба воина и удивленно посмотрели на Артема. Тот виновато улыбнулся.

— Забыл совсем. Смажьте ваши стрелы и дротики в яде. Может пригодится. Никогда не знаешь, что может помочь...

— Это верно, — согласился Сильтак. — С колдунами надо быть предусмотрительными, никогда не знаешь, что они сотворят. — Оба воина по очереди окунули в кувшин свое оружие и вновь быстро исчезли за кустами.

— Давайте мазаться противоядием, — предложил Антон и первым стал намазывать лицо и руки. Затем намазал щит. Подождал, пока Франси и Торвал сделают то же самое и полил ядом свой молот.

— Ты с ним, сэр Антей, поосторожней, — с опаской глядя на молот в руках Антона, произнес шер. В прошлый раз меня иглами истыкало…

— Это когда?

— Когда Аристофана от порчи лечили.

— Странно, Торвал, — произнес Антон. — Я сам видел как ты держал его в руках и ковал им и ничего… не было.

— Да я сам удивляюсь, сэр. Может он только в ваших руках так себя ведет?

— В каком смысле, Торвал? — не понял его Антон. — Что значит в моих руках?

— Ну это... может вы рассветный как и батюшка ваш? Франси, что скажешь? — обратился шер к женщине.

— Нет у милорда дара, я проверяла и не единожды, — ответила Франси. — И молот простой… А вот почему мне лицо обожгло и тебя иглами света искололо, я не знаю. Не знаю как закатный амулет мог убить кикимору и ее потомство. Милорд необычный человек и в тоже время самый обычный.

— Это как? — удивился шер. — и обычный и не обычный… Так не бывает.

— Как видишь, бывает, милорд самый обычный человек, но у него по-видимому есть покровитель… И он его оберегает. — Франси покосилась на крест. Торвал тоже посмотрел на крест.

— Сэр. Все хотел спросить, да как-то не сподобился, — начал шер. — Вы зачем крест с собой потащили?

— Он нас от Орлика защитит, — ответил, Антон. В разговор Франси и Торвала он не вмешивался. Ему по существу нечего было им сказать о себе. Он в самом деле был обычным человеком из обычного мира, где не было магии и колдовства.

— Что защитит, это хорошо, — шер почесал лоб. — А где вы нашли алтарь в замке? И-и… Он чей?..

— Нет алтарей в замке, — твердо ответила Франси, — если бы был, я бы знала.

— А как же дротики Сильтака, — не согласился Торвал, — я видел они зарядились сумраком.

Оба посмотрели на Антона.

— Что? — Спросил Антон. — Что вы на меня смотрите? Я их оставил в подвале, а что с ними произошло, я не в курсе.

— Вот я вижу, что не врете, сэр, — произнес шер. — А понять не могу. Вы сказали и мы слышали, что зарядку на алтаре вы возьмете на себя.

— Говорил, — согласился Антон, а сам в это время думал как ему выкрутится. Он понял, что сболтнул тогда лишнее. И надо быть более сдержанным на слова, но ничего не придумав, ответил. — И как ты сказал, зарядил. Но как не знаю. Оно само вышло. А вы поменьше об этом распространяйтесь. И потом. У каждого из вас есть свои тайны. Я в них не лезу. Чего вы от меня допытываетесь?

— Милорд, простите. Мы ничего не допытываемся. Мы просто хотим чтобы с вами не приключились неприятности. — Замахала руками Франси. — Мы хотим, чтобы о вашей необычной обычности кроме нас никто не знал и чтобы вы были осторожны…

— Я буду осторожен... — ответил Антон, — хотя не знаю в чем и с кем. А теперь не мешайте, мне нужно сосредоточиться. — Антон сел на корточки и закрыл глаза. Так он просидел минут пять. С кряхтением поднялся, распрямляя затекшие ноги. Внутри него как будто бы сработали внутренние часы. Он понял что пора выступать против гидры.

— Франси! Укрывайся сетью и направляйся к холму. Я отвлекаю гидру. Торвал ее расстреливает. Пора, друзья, показать этим светлым, кто тут хозяин. — Антон взял в руки щит в другую руку под мышку крест. — Я пошел! — объявил он.

Антон сознательно шел не скрываясь. Пусть заметят и обратят на него внимание. Но то что он увидел у подножий горбатого холма, его поразило. Нагнув три головы, из ручья пила воду огромная тварь на шести ногах и с длинным как у крокодила хвостом. Антон подошел на расстояние примерно ста шагов от гидры и остановился. Ему было безумно страшно. Тварь пугала своими размерами и тремя головами. Он помнил огромного пса, что чуть не отгрыз ему ногу, а тут… Такое!.. Чудовище! Он замялся и негромко крикнул:

— Эй, тварь, я тут!..

Гидра его услышала и подняла одну из голов. Антон посмотрел в ее зеленные огромные глаза. Увидел разинутую пасть с широким как лопата языком и, не в силах совладать с охватившим его страхом, крикнул тонким писклявым голосом:

— Какая ты уродливая!

Вызванная тварь некоторое время его рассматривала, затем громко затрубила как осел.

— Иа! Иа! — Но плеваться не торопилась. Антон тоже не спешил подходить ближе, он отвлекал ее. Гидра вытянула шеи и пригнула головы к земле. То одна голова, то другая поднимались над землей и оглядывала окрестности. Так продолжалось некоторое время. Наконец Антон понял, что время отпущенное ему для уничтожения Орлика уходит, а он ничего не делает. Поэтому он, превозмогая страх, осторожно, перебежками, петляя как на учебных занятиях в армии, двинулся вперед. Крест оставил на месте где стоял. Гидра тоже увидела в его приближении опасность для себя и почти положила головы на землю. Ее большие злобные глаза внимательно следили за Антоном. Вдруг она резко подняла одну из голов и плюнула. Это для Антона было неожиданно. Он не ожидал от нее такой сверхбыстрой реакции и не успел закрыться щитом. Капли плевка словно дробь ударили по серому облаку, возникшему вокруг него. Он поднял щит и присел. Остальные два плевка с шипением сползли с щита. Антон выглянул из-за его края и увидел, что гидра вновь опустила головы.

«Тридцать ударов сердца! — вспомнил он и стал считать. — Раз, два…» На двадцать семь он прикрылся щитом и следом один за одним три плевка размазались по щиту. Тварь стреляла довольно метко.

Антону некогда было оглядываться по сторонам. Он, прыгая из стороны в сторону, пытаясь сбить ее прицел и считая, приближался к гидре. Что его там ждало, он боялся даже думать. Его задача состояла в отвлечении призванного существа. Он был чем то сродни боевому соколу, только нелепо прыгающим по земле. Но одну неприятную для себя вещь он заметил, гидра не открывала брюхо. Она припала им к земле.

«Понимает тварь! — с ненавистью подумал Антон, — чего стоит опасаться».

Он прыгал, скакал, но гидра брюхо не открывала и Торвал не стрелял.

В какой-то момент он даже решил сбежать, но мысль, что своим бегством он ситуацию только ухудшит, остановила его. Сейчас тут тварь одна, а потом их будут сотни, если не тысячи, и он во время того когда гидра наполняла пасть ядом, вытащил молот. «Нельзя мытьем, — подумал разозленный осторожностью гидры Антон, — так будем катаньем». И уже не прыгая из стороны в сторону, прикрывшись щитом, словно обреченный насмерть пошел ей навстречу.

В трех шагах от Антона та зашипела как сало на сковородке и попыталась боднуть его головой. Но встретив выставленный Антоном молот, вовремя остановилась и, не прикасаясь к нему, отдернула голову. К удивлению Антона, тварь не стала плеваться, она стала отползать назад. Теперь гидра шипела как разозленная и испуганная кошка. Ее хвост бешено хлестал по земле, а головы она пригнула к земле и продолжала пятиться от наступающего Антона. Вид отступающей твари приободрил Антона

— Браво. Браво! — раздался громкий веселый голос сверху холма. Антон поглядел наверх и увидел в свете луны человека в белом балахоне и посохом в руке. — Ты, я так понимаю, сын недотепы Робарта. — продолжил человек. — Как ты меня обнаружил? Удивительно!… А понимаю. Тебя привела сюда подстилка твоего отца. Его «шлем»… Я чувствую ее присутствие и этого убогого шера тоже. Но я сейчас превращу их в уголь. То что они спрятались, им это не поможет. Он ударил посохом по земле и по острову концентрическими кругами стал распространяться свет. Когда он достиг гидры, та громко, утробно закричала, задымилась и корчась стала исчезать. Но следом случилось то, чего никто не ожидал. Навстречу свету поплыл серый туман. Он первым добрался до Антона и укутал его. Свет, встретившись с туманом, стал темнеть и наконец совсем погас поглощенный серостью. От гидры остались лишь ноги и хвост.

Антон не выдержал и расхохотался. Случилось то, на что он даже не мог надеяться. Рассветный призыватель себя обезоружил. Убрал единственную преграду на пути к себе. А Орлик был хоть и магом, но человеком. Существом понятным и не бессмертным.

— Ну ты и придурок, Орлик! — Страх нашел выход в нервном смехе. — Единственного своего защитника угробил. Ты думаешь мне страшен твой свет? Да я плевать на него хотел. — Антон очень хотел поквитаться с призывателем за свои страхи, за муки продирания сквозь болото. — Я сейчас поднимусь, набью тебе морду и посажу на кол. Так что иди и смазывай свой зад. А когда сюда явятся твои белые братья, я им покажу голову кикиморы, которая расскажет как ты вызвал тварей. А потом отдам ее служителям заката. Уж они найдут как лучше ее использовать.

Но Орлик, видимо, был так поражен тем что произошло с его светом, что не веря увиденному, еще несколько раз ударил посохом по земле, посылая волны света по острову. Они встречались с туманом и гасли. И с каждым разом свет был все бледнее и бледнее.

— Орлик, побереги силы, — поднимаясь на холм закричал Антон. — Сейчас тот час, когда их у тебя очень мало.

Последние слова Антона произвели на призывателя действие разорвавшейся бомбы. Орлик испуганно вскрикнул и подпрыгнув ну точно как козел, побежал прочь. Был он не просто худой, он был тщедушный. И сражаться с Антоном он не собирался. Но далеко убежать не смог. Раздался громкий хлопок за спиной Антона и спина Орлика озарилась багровым светом. Потом на его месте образовалось черное пятно. Оно на мгновение разрослось, закрыв Орлика и тут же исчезло, но Орлик на секунду остановился. Затем опрокинулся на спину и покатился вниз. А наверху показался Сильтак.

— Дротики его не берут! — закричал он сверху. — Пришлось ногой приложить. Орлик подкатился к ногам Антона и захотел подняться, но Антон наступил ногой на посох, который тот не выпускал из рук. А другой ногой, не раздумывая, врезал Орлику по лицу.

— Ну коли тебя не берет колдовство, получи! — проговорил он, нанося следующий удар. Орлик отпустил шест и откатился в сторону. С его головы слетел золотой обруч, а он выхватил какой-то амулет и что-то гортанно прокричал. Антон сам не ожидал того, что сделает в следующий момент. Он прыгнул плашмя на Орлика и ухватил того за ногу. В районе головы Орлика образовалась воронка, которая стала затягивать его и Антона.

— Куда?! — яростно заорал Антон, одной рукой цепляясь за ногу Орлика, а другой за траву. Но силы были явно не равные и их двумя рывками затащило в воронку. Закружило, завертело и выплюнуло… на вершине холма, на хижину. Антон упал сверху на Орлика и тому досталось больше. Но рассветный или был такой невероятно живучий, то ли голова у него была из чугуна, но он опомнился первым и, встав на четвереньки, побежал прочь.

— Куда? — трясся ушибленной головой, опять закричал Антон. И увидел как в бок Орлику прилетели две стрелы подряд. Одна сгорела в ярком ослепительном свете, другая чиркнула по спине и Орлик замер словно статуя с поднятой рукой. Лицо его исказила гримаса муки. Антон не раздумывал. Он вскочил и, хромая, побежал к призывателю из Белого братства. Антон подсознательно чувствовал, что Орлик такая сволочь, что сможет ухитриться вывернуться из ситуации, в которую попал. И точно, стрелы Эрзая пролетали мимо. Это было странно, невероятно, чтобы степняк мазал с такого расстояния, но это был факт и ничего с этим поделать Антон не мог. А Орлик опустил руку и стал подниматься. Двумя прыжкам добравшись до призывателя, Антон от души отвесил Орлику пинка под поднятый зад. Орлик упал и покатился вниз. Это тоже было странно. Оружие не наносило рассветному ощутимого вреда, но кулаки и ноги Антона исправно дубасили щуплого призывателя, оставляя следы на его теле. Орлик остановился внизу, врезавшись в останки гидры и тут же замер с широко раскрытыми глазами. Рядом из травы поднялась Франси. Она была похожа на демона мщения. Растрепанные седые волосы развевались на ветру. Маска съехала с ее лица набок, обнажив глубокие ожоги. Но ее глаза горели неистовым огнем. Она подняла топор и с громким, почти сумасшедшим хохотом опустила его на шею Орлика. Голова призывателя с открытыми глазами покатилась дальше и упала в русло ключа бьющего из под земли. А Франси обессилив, опустилась на колени и зарыдала.

Антон спустился вниз. За ним следом шли Эрзай и Сильтак. Антон подошел к Франси, осторожно ладонями поднял ее обожженную голову. Она выглядела так словно упала головой в горящий костер. Отпустив страдающую женщину он направился к кресту, поднял его и потащил к телу Орлика.

— Дотронься до креста, — попросил он Франси и своей рукой, нежно взяв ее руку, положил на крест. И удержал когда она машинально захотела отдернуть. Лицо Франси тут же окуталось непрозрачным туманом. Но когда он рассеялся, ее лицо был как прежде свежо и миловидно, исчезли даже суровые складки вокруг рта.

— Ну, вот и все, — сказал он, усаживаясь рядом с Франси. — Мы победили. Не думал что так сложно будет с Орликом и так просто с гидрой. Эрзай! — повернулся он к степняку. А почему ты мазал?

— Он у меня в глазах расплывался. Только на него посмотрю, прицелюсь, а он расплывается… а потом вообще исчезает.

— Странно, — задумчиво произнес Антон. Я подобного ничего не наблюдал.

— Так у вас сэр, дара нет. Вот вы и не попали под его колдовство. — ответил с большой неохотой Эрзай.

— Дара? Постой, ты тоже одаренный? — не справившись с удивлением, спросил Антон. — И какой же у тебя дар?

Эрзай помялся и наконец решившись, ответил:

— Орлиный глаз.

— Орлиный глаз, — повторил Артем. — А это какой дар светлый или темный?

— Не светлый и не темный. Он дарован мне от рождения духом природы. Шаман наградил.

— Это поэтому ты не обгорел как Франси от света? Кстати, а где шер. Торвал ты где? — закричал Антон.

— Тут я. В кустах. — раздался зычный голос шера.

— А чего ты не вылезаешь?

— А может еще ничего не кончилось. С этими рассветными никогда до конца быть уверенным нельзя.

— Ну тогда сиди в кустах, — усмехнулся Антон. С хитрым прищуром посмотрел на Гладиатора.

— А у тебя какой дар, Сильтак? Не зря ты до старости дожил.

— Внутреннее зрение.

— Внутреннее зрение, — повторил за Сильтаком Антон, катая на языке эти два слова, словно по ощущениям хотел понять что они значат. — Ты в себя что ли смотришь?

— В противника. И вижу его слабые места, куда нужно ударить.

— Хм. Слабые места. И какое слабое место у Орлика?

— Он сам по себе одно слабое место, как кисель, но у него защита света. Я ничего с этим поделать не мог. Его ни стрела Торвала не пробила, ни стрелы Эрзая. Ни мои дротики. Конечно, если бы мы долго с ним бились, защита бы иссякала, но к тому времени он или сбежал бы, или вызвал помощь...

— Он и так почти удрал, — произнесла Франси. — да вы, милорд, его не отпустили. Телепорт был рассчитан на одного, а вы попали в него двое… Я даже удивляюсь, что вы вернулись…

— Амулет… Ну ка давайте поищем этот амулет… — предложил Антон.

— Он одноразовый. — ответила Франси и вытащила из мертвой руки Орлика амулет в серебряной оправе с перламутровым камнем на простом кожаном ремешке.

— Не важно, ответил Антон, забирая амулет, — он рунный и его можно продать… — Сильтак, А какие слабые места у меня?

— У вас, господин, я не вижу слабых мест, вы закрыты, но у вас проблемы с реакцией, много думаете. Не доверяете своим рефлексам. Вы зажаты. Я пока не знаю как это преодолеть, хотя может и не надо… Я ищу способ использовать ваши недостатки, чтобы сделать их преимуществом. Мастером боя вы не станете, поздно уже, а думать бывает полезно. Такое можно сделать. И я уже делал.

— Ну флаг тебе в руки, Сильтак, старайся, только не калечь меня. — усмехнулся Антон, правда без особой радости в сердце. Орлик оказался неимоверно живучим гадом. Но кое-что он теперь понял. Рассветные сильны против всех носителей дара. Но беззащитны против простого кулака, а если в кулаке будет меч или топор, то против топора тоже. Вот поэтому они набирают для походов простых рыцарей.

Он поднялся.

— Надо у хижины поставить крест, — пояснил он. — Тогда больше тварей в этом болоте не будет. Он не знал откуда взялась эта уверенность, но никто не отнимал у него способность думать и анализировать. Серый туман поглотивший свет шел от креста и ни как иначе, а значит если крест тут будет стоять, то светлым это место будет заказано.

«Только какие они светлые! — с грустной усмешкой подумал он. — Рассветные и только». Он подхватил крест и не спеша направился вверх по холму. По дороге его нагнал Сильтак и Франси. Сильтак держал в руках золотой обруч.

— Вот, нашел обруч Орлика, — показал он.

— Терновый? Мне как раз не хватает, — пошутил Антон.

— Да не, золотой… Может помочь с крестом? Дотащить?

— Не надо, сам справлюсь. Ты помоги под него яму вырыть.

На вершине холма Антон осмотрелся.

— Может в хижине его прикопаем? — предложил Сильтак, — там и яма готовая есть. И вещи Орлика...

— Пойдем, глянем, — согласился Антон. Ему даже понравилась идея спрятать крест от глаз подальше. Он зашел в хижину, а Франси, стоя за его спиной, вытащила кристалл. Холодный, почти лунный свет осветил простое убранство маленького домика, сложенного из необработанных камней. Кому понадобилось строить тут дом? Понять было трудно. Но, по-видимому, это могло быть убежище какого-то бедняги отшельника, которого разыскивали за его дар.

«Все может быть, — подумал Антон. — жить тут можно. Вода есть. Можно охотиться и ловить рыбу». В углу был старый топчан, на котором лежал плащ. У топчана мешок. В другом углу очаг, сложенный из камней, и в нем еще был жар углей. Над очагом висел закопченный котел. И у потолка тушка зайца. Посередине была вырыта непонятно для чего яма. Антон заглянул в нее и поставил в яму крест. Сильтак накидал вокруг креста камней, насыпал земли и, прыгая, утрамбовывал землю.

— Ну вот теперь это наша земля, — проговорил довольный Антон. — Ни темные, ни светлые здесь уже не обоснуются…— его взгляд упал на тощий мешок Орлика. — Франси, посмотри что там у Орлика в мешке.

Женщина поколебалась, но затем осторожно подошла к топчану, подняла плащ. Под ним была сухая трава.

— Орлик прямо аскетом был, — произнес Антон. — спал на траве, укрывался плащом. Минимум комфорта и удобств. Что за жизнь? Ради чего такие лишения? Не понимаю. Только ради власти? Так она ему не достанется. Ею будут пользоваться те, кто стоит гораздо выше…. Ну что там у нашего призывателя? — спросил Антон, когда Франси вытряхнула содержимое мешка на расстрелянный плащ.

— Чистое исподнее, сало, сухари… и кошель, — стала перечислять Франси. — В кошеле серебро. Десять таланов и медь полтора талана. Все.

— Бедно живут призыватели, — покачал головой Антон. — Мог бы взять с собой золота и серебра побольше. Ну, как говорят, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Забираем трофеи и пошли утопим тело Орлика в болоте. Как говорят на моей родине — нет тела, нет дела. По дороге надо будет еще его посох прихватить, может тоже на что-нибудь сгодится.

— Только вы сами его берите, милорд, — проговорила Франси, — или лучше его тоже утопить. Привязать к нему камень и утопить.

— Н-ет, Франси, — не согласился Антон, — топить посох не будем. Мало ли когда пригодится темных тварей уничтожать. Такими вещами разбрасываться нельзя. У нас еще обруч есть. Ну-ка, Сильтак, дай его сюда. Антон протянул руку и взял золотой обруч, который удерживал длинные волосы Орлика. Повертел в руках. — Что скажете? — спросил он. — Обруч магический?

— Да, нет, — отмахнулась Франси, — простой, но сделан из золота.

— Ну вот его тоже можно будет использовать, — проговорил Антон и надел обруч себе на голову. — Ну как? — спросил он. — Мне идет? — Но, увидев как открылись рты Сильтака и Франси, как удивленно и молчаливо они уставились на его голову, немного заволновался. — Что вы так смотрите? Не идет, что ли?

— Он… Он у вас пропал, милорд, — шепотом произнесла Франси

— Как пропал? Кто пропал?

— Обруч, милорд. Вот был, а потом словно втянулся в голову…

Антон схватился руками за голову и стал ее ощупывать.

— Точно пропал, — пробормотал он. — А куда пропал? Может упал на землю? — Антон наклонился и стал искать обруч.

— Он не упал, господин, — произнес Сильтак. — Он растворился в вашей голове.

— Растворился? Да этого быть не может… Он... он просто незаметно соскользнул и где-то тут валяется. — Антон низко пригнулся к земле и стал искать обруч на полу хижины. — Не вижу. Поищите со мной. Не мог он раствориться.. Я ничего не почувствовал. — Он разогнулся, вновь ощупал голову. — А может он просто исчез и все? Может он волшебный и… и вернулся к своему хозяину? — растерянно проговорил Антон. — Точно! Он вернулся к Орлику. Пойдемте посмотрим. — И первым стремительно покинул хижину.

Над лесом поднималась алая заря. Посветлело. Птицы, перекрикивая лягушек, завели свои звонкие песни. Где-то рядом послышалось «Ку-Ку» и раздался дробный стук дятла: «Тук. Тук…» Природа просыпалась.

Антон в предрассветных сумерках быстро спустился вниз. Подхватил посох Орлика и им пошевелил голову призывателя, плавающую в вымытой водой ложбинке. Обруча не было.

— Нет его, — сообщая эту новость подошедшим Сильтаку и Франси, Антон бледно улыбнулся. — Да и шут с ним! Пропал так пропал. Как говорится, бог дал, бог взял.

— А какой бог вам дал? — поинтересовался Сильтак.

— Какой? — задумался Антон. — У нас священники говорили, что бог он один. Тот, что все это сотворил свой силой. — Антон показал руками на окружающую их местность.

— Понятно, — хмуро произнесла Франси. — Вас, значит, воспитывали еретики монотеисты. Среди греков их много. Поэтому ваша матушка, веруя в закат, тайно вас ему посвятила. Вы не больно-то о едином боге распространяйтесь эта тема запрещенная, милорд….

— Франси, — перебил ее Сильтак и шепотом проговорил. — А если этот бог помогает сэру Антею и все эти его странности связанны с именем неназываемого?..

— Даже если это так… — также шепотом ответила Франси, — то об этом лучше помалкивать. Стать врагом рассветным, закатным и темным этот очень плохое начинание. — Она посмотрела на Антона. — Милорд. Не говорите вслух о едином боге. Умоляю вас.

— Да без проблем, Франси, это просто такая поговорка и все.

— Остерегайтесь таких поговорок, милорд.

— Ты меня убедила, Франси. — спокойно улыбнулся Антон. — Буду остерегаться.

«Тем более, — подумал он, — что я не особо верующий», — он положил посох на землю у ключа.

— А теперь, Сильтак, берем тело без головы и отдадим его на корм ракам. Он первым схватил тело Орлика за ногу. За вторую ухватился гладиатор. И они потащили его к воде. Зашли по пояс и оттолкнули его от себя. Труп Орлика покачался на поднятых ими волнах и проплыв пару метров, погрузился в воду.

Антон подобрал свой молот положил рядом посохом и, встав на колени помыл руки в ключе. Отстранено поглядел на голову Орлика и толкнул ее ногой. Голова поплыла по руслу ручья к болоту.

— Ну что, Франси, можно вкусить твои пирожки? — смеясь предложил он.

— Ой! Я сейчас принесу корзину! — спохватилась та.

Франси вернулась с Торвалом и Эрзаем, и принесла корзину со снедью. Расстелила на траве льняное полотенце и стала выкладывать прихваченную с собой снедь.

Торвал сглотнул слюну. А Антон рассеяно оглядывал остров. Неожиданно он заметил, как кусты откуда пришли его товарищи, необычно зашевелились.

«Видимо звери проснулись, — вспомнив висящего в хижине зайца. подумал он. Но кусты закачались сильнее, словно кто-то большой и сильный не разбирая дороги продирался сквозь них. — Кабан что ли?»

А затем кусок пирога застрял у Антона во рту. Он некоторое время пялился в сторону кустов, а затем выплюнул недожеванный пирог.

— Ну это ж надо! — всплеснул он руками, — Еще одна кикимора объявилась! Что им тут медом намазано, что ли?

Все разом обернулись и посмотрели в ту сторону куда смотрел Антон. А поверх кустов на них смотрела и скалилась морда кикиморы. А дальше произошло нечто вообще невообразимое. Кикимора закричала:

— Голова! Моя голова! — и из кустов пошатываясь словно пьяный вышел Орлик. Антона от увиденного, охватило неописуемое удивление переходящее в ужас. И не только его одного, когда призыватель, облепленный ряской, который должен быть мертвым и покоиться на дне болота, показался из кустов во всей своей красе и с головой кикиморы на плечах, все вскрикнули

— Да когда же он сдохнет! — не выдержал и воскликнул Эрзай. А местный «Франкенштейн» ужасающий своим видом, протягивал руки и вопил во все горло:

— Моя голова! Моя голова! — На сидящих у подножия холма людей, он не обращал внимания. И Антон непроизвольно проследив за его взглядом, понял. Тот тянулся к голове Орлика, которая медленно с небольшими остановками, цепляясь за каменистое дно, плыла в болото.

«Нельзя отдавать ему голову!» — эта мысль словно пружина пробросила Антона. Он вскочил. Не помня как ухватил молот, и пугая сидящих в ступоре товарищей, перекрикивая кикимору, заорал:

— Голова! Ему нельзя дать добраться до головы! — Он бросился вперед, стараясь опередить поднявшегося из небытия мертвеца, и большими скачками помчался вдоль ручья. Тело Орлика с головой кикиморы было в двух шагах от отрубленной головы. Антон понимал, что они будут рядом с головой одновременно и, стараясь опередить странное чудище, прибавил скорость. Стараясь перепрыгнуть через ручей, поскользнулся и упал, растянувшись в воде в шаге от головы. А воскресший Орлик радостно заклокотал и протянул руки к своей голове. Антон вытянул руку, пытаясь ухватить голову и понимая что чуть-чуть не успевает, заорал так словно рушилась его жизнь, с которой он не хотел расставаться, а до спасения ему не хватило пары секунд, и внутри него взвыла сирена, возвещающая о смертельной опасности:

— Не-е-е-т!… Загремело над островом и в этот крик вмешался громкий щелчок. Рука Орлика уже почти схватившая голову, отлетела, его самого развернуло и отбросило на несколько метров дальше по ручью. Антон вскочил и, сделав последний шаг, обрушил молот на голову Орлика. Он бил не глядя. Несколько раз промахивался, бил еще, но превратил отрубленную голову в кровавую лепешку.

Затем подошел к ворочавшемуся телу и опустил кувалду на голову кикиморы. Яркая, ослепительная вспышка, как разряд молнии на мгновение осветила тело и голова исчезла. Тело Орлика перестало биться и расслабленно лежало у его ног. Антон стоял рядом и тяжело дышал.

— Ну вот, теперь тебе точно конец! — злорадно проговорил он. Немного постоял и собрался уходить. Он уже отвернулся, как услышал за спиной нарастающий хруст. Оглянулся и отпрыгнул от тела. Грудная клетка Орлика вздулась бугром. Туго натянула мокрый балахон. Затем ткань треснула и сквозь прореху показалась маленькая уродливая голова. Антон не раздумывал. Молот опустился на эту голову и она брызнула синими ошметками в разные стороны. А то, что находилось ниже, конвульсивно дернулось и к ногам Антона вывалилось нечто похожее на перезрелого головастика.

К Антону подбежали Эрзай и Сильтак. Они так же как и он со страхом и ужасом смотрели на существо вылезшее из Орлика.

— Ну прямо чудеса в решете да и только! — пробормотал Антон. — Кто-нибудь знает, что это такое? — Он обернулся и крикнул. — Франси! Подойди сюда! Ты посмотри, что было внутри у Орлика.