Глава 8
Убирать опустошенные блюда со стола на помощь вредному старикану заявилась прехорошенькая служанка в черном платье и белом передничке. Стройная, изящная, с тонкой талией, пышной грудью и еще более пышной огненно-рыжей шевелюрой. Накрахмаленный чепчик смотрелся на голове этой очаровательной особы маленькой короной. И все бы ничего, тем более и к рыженьким я всегда неровно дышал, но зеленоватый цвет кожи девицы заставлял подозревать, что под копной курчавых волос прячутся развесистые лопухи эльфийских ушей.
– Я вызвала Эмиля, – отвлекая от разглядывания служанки, заговорщицким тоном поведала мне княгиня, неспешно потягивающая вино из высокого бокала. – Он отвезет нас в управление. Там вам быстренько оформят документы, и мы прокатимся до торговых рядов. Не мешало бы вас приодеть.
– Стоит ли, ваше высокородие? – вытаращив глаза, удивленно спросил я. – Мне будет не по себе от того, что вы потратите на меня время. Да и финансами я пока не располагаю.
– Ну что вы такое говорите. – Отставив свой бокал в сторону, княгиня умильно всплеснула ручками. – Во-первых, вы можете обращаться ко мне просто «сударыня». Я ведь с первого взгляда поняла, что вы не из подлого сословия, хотя и не признаетесь в этом почему-то. Но вас выдают ваши манеры. То, как вы приветствовали нас при знакомстве, и даже то, как ведете себя за обедом. И не пытайтесь отнекиваться. – Она предостерегающе приподняла руку. – Даже то, как вы смотрите на меня, выдает в вас человека благородного происхождения.
Не стал спорить. Не втирать же ей про демократию и равенство. Опять-таки, зачем барышню зря огорчать? Пусть хоть принцем датским меня считает.
– К тому же… – Княгиня вновь подхватила бокал, отсалютовала мне им и сделала мелкий глоточек. – Фамилия ваша говорит сама за себя. Род Штольцев всегда был на слуху и на хорошем счету у правителей, славясь доблестью и преданностью. И ваше родство, пусть и поливариативное, будет неплохим подспорьем в продвижении по службе.
Ну вот, дамочка сама подвела базу под свои домыслы. Мне теперь даже врать не нужно.
– Во-вторых, – глубокомысленно заявила княгиня, – я и сама хотела посетить кое-какие салоны. А в-третьих, вам должны выдать подъемные. Сможете подобрать одежду согласно статусу. А то вы… – она замялась, нахмурив свои изящные бровки, – словно с каторжных работ вернулись. К тому же, если отправитесь в управление без меня, прождете там весь остаток дня. Эти бумагомараки любят разводить волокиту по каждому поводу.
Ну, это для меня не ново. У нас ведь тоже правят миром деньги, но делами заправляют махровые бюрократы. Похоже, стоило согласиться с предложением. И ей мелочь, и мне приятно. Или наоборот?
В общем, я согласился и пошел помогать Эмилю выкатывать мой автомобиль на улицу, чтобы освободить выезд княжеской механической повозке. В принципе, особо мог бы и не напрягаться – этот дюжий молодчик вполне управился сам. А я только повеселил парня, когда пыхтел и упирался в капот, стараясь сдвинуть машину с места. В результате моя помощь ограничилась кручением руля и подбадриванием механика, в одиночку толкавшего машину сначала во двор, а затем обратно в гараж.
Эта поездка была куда лучше, чем путешествие на пароходе князя. Ни дыма тебе, ни копоти. И шумит не так. А скорость не сказать чтоб меньше была. Даже не знаю, чем красавице-княгине так паровой монстр приглянулся. Ну, подумаешь, разок пришлось остановиться, чтоб Эмиль завод подкрутил.
Коронное управление сыска находилось в шести или семи кварталах от дома Снежиных, в солидном четырехэтажном здании из красного гранита с просторным двором, за высоким каменным забором. Заехать внутрь через массивные железные ворота, украшенные фигурной ковкой, нам не дали. Пришлось проходить через узкую проходную поблизости. Да и то, если бы не гордо рассекающая впереди княгиня, охранники-орки меня, скорее всего, даже не пропустили бы и оставили торчать перед воротами вплоть до особого распоряжения. Неизвестно, сколько бы я там околачивался, дожидаясь посыльного. Не зря я на компанию княгини согласился.
Сыскари, оказывается, не занимали строение целиком, а размещались лишь в его левом крыле на первых двух этажах. Благоухая на все здание ароматным парфюмом, стройная красотка двигалась передо мной по коридорам управления с целеустремленностью атомного ледокола, легко прокладывающего путь в замерзшем океане. Вроде ничего не предпринимая, но заставляя людей спешно расступаться и освобождать дорогу.
Странно, что в выходной день тут толкалось столько народу. Или в таких заведениях пашут без выходных?
И несколько минут не прошло, как мы оказались в помещении канцелярии. Дверь княгиня, конечно, не с ноги открыла, но постучаться предварительно даже не подумала. Вошла, как к себе в гардеробную.
– Френкель, – не здороваясь, по-деловому обратилась она к мелкому длинноносому и длинноухому существу в форменном сюртуке с блестящими металлическими пуговицами и расшитыми золотом погонами. Существо это, сидя за огромным столом, что-то сосредоточенно строчило в большой тетради, – князь должен был отправить распоряжение о зачислении этого господина в штат управления.
Существо недовольно оторвалось от своей писанины и, подслеповато щурясь, уставилось на мою спутницу. По сероватой коже лица загуляли, как-то хаотично изменяясь, противоречивые мимические складки-морщинки, вскоре все же образовавшие некое подобие улыбки:
– А, ваша светлость. И вам не хворать. Распоряжение, говорите? – Гоблин, а я понял, что никем иным это существо быть не может, широким жестом указал на свой стол, заваленный кипами бумаг. – Возможно, где-то оно и есть. Можете оставить господина… – Он покосился на меня. – Посидеть в коридорчике. Я закончу с отчетом и поищу распоряжение. А вы, княгиня, можете не утомлять себя ожиданием и спокойно отправляться по своим дальнейшим, несомненно, очень важным делам.
– Видишь ли, голубчик, – заявила, нахмурившись, княгиня и двинулась к столу, всем своим видом показывая твердое намерение добиться желаемого, – господин Штольц является неотъемлемой частью моих дальнейших «несомненно важных дел» и планов. А посему изволь ответить на вопрос. Распоряжение поступало?
– Да, ваша светлость. – Гоблин задрал нос, уставившись на выросшую перед ним грозной статуей княгиню. Нервно поправил узел галстука, стягивающего ворот сорочки, после чего обеими руками ухватил себя за лацканы сюртука и упрямо выпятил челюсть. – Однако порядок дел, введенный вашим же супругом, подразумевает…
– Я в курсе, что он подразумевает. Но я не собираюсь торчать здесь, пока ты не соблаговолишь заняться господином Штольцем. Не стоит портить со мной отношения и пренебрегать расположением князя. А оно, несомненно, исчезнет, если ты будешь тянуть время. Выдай этому господину служебное удостоверение и все, что полагается, а заполнить бумаги сможете после.
– Когда после? – удивился гоблин.
– Когда у барона будет на это время, – заявила, как отрезала, супруга дознавателя.
Ввязываться в эту оживленную дискуссию я не собирался. Судя по всему, мои дальнейшие отношения с этим канцелярским крысюком и так окажутся недурно подпорченными из-за вмешательства княгини. Незачем усугублять и портить их еще больше. Так что стоял, тупо улыбаясь, слушал с отстраненным видом препирательства не на шутку сцепившейся парочки: настойчивые волеизъявления упертой княгини и лепет еле отбивающегося от дамочки гоблина, чем дальше, тем больше напоминающий оправдания.
– И не забудьте про подъемные! – в конце концов сурово добила княгиня печально насупившегося Френкеля.
– Хорошо, хорошо, – устало заверил ее тот, кивая и кисло морщась. Черканул что-то на одном листочке, затем на другом, протянул их оба мне: – Зайдете к оружейнику, получите номерной знак. Затем в кассу за жалованьем.
– А оружие? – взяв бумаги, поинтересовался я и попытался прочитать, что там накалякал гоблин. Бесполезно. Несмотря на явно каллиграфический почерк, разобрать писанину было невозможно. Письменность, похоже, сильно отличалась от привычной мне.
– Какое оружие? – вытаращился на меня гоблин. – Вы же не оперативник, а помощник дознатчика. Медиум. Вам от трупов отстреливаться не нужно. А в расследования соваться не положено.
Что ж, резонно. Но все же я намеревался еще обсудить этот вопрос с князем. Мало ли что, ситуации разными бывают. Вдруг кому не понравится моя дознавательская деятельность. Куда-то же пропал предыдущий медиум. А вдруг не просто сбежал, забив на службу?
– Ваша светлость. – Гоблин кинул хмурый взгляд на княгиню, слегка поклонился и обернулся ко мне: – Сударь, не смею вас больше задерживать. Комната оружейника дальше по коридору и налево. Касса в противоположной стороне.
– Так, так, так, – проворчал оружейник, забрав у меня одну из выданных гоблином бумажек, когда я заявился к нему с княгиней под ручку. – Что тут у нас? Господин Штольц? Не родственник барону нашему? Ах нет, вижу, вы медиум! Из иномирцев, значит! Давно у нас?
– Второй день как, – пожал я плечами.
Совершенно не обращая внимания на княгиню, оружейник взирал на меня с нескрываемым любопытством. Хотя и я ничуть не уступал ему, вовсю разглядывая этого интересного человека.
Больше всего он напоминал мне какого-нибудь сумасшедшего профессора из современных фильмов. Пожилой, судя по седоватой щетине на морщинистом лице. Голова обрита наголо, видимо, для того, чтобы удобнее было таскать на ней странное приспособление – кожаный полушлем с присобаченными спереди сложносоставными очками, укомплектованными всякими выдвижными сменными окулярами. Тут тебе и увеличительные линзы, как у часовщика какого-нибудь, и просто разноцветные стеклышки, непонятно для чего использующиеся. Сейчас левый глаз оружейника прятался за почти непрозрачным темным стеклом, а правый, сильно увеличенный, пялился на меня, не моргая и демонстрируя блекло-серую радужку.
Но на мысли о безумном профессоре наталкивал меня не столько вид самого оружейника, сколько царящий в большом служебном помещении классический бардак, обычно гордо именуемый теми, кто его разводит, творческим беспорядком. Несколько рабочих столов были полностью заставлены очень странным и непонятным оборудованием, а также завалены всевозможными деталями, инструментами, книгами и тетрадями. И наверняка, если кто-нибудь попробует навести в помещении порядок, будет как минимум проклят, а как максимум – безжалостно застрелен его хозяином.
– Очень интересно. – Рассеянно шаря по карманам измятого рабочего халата, оружейник улыбнулся и кивнул, от чего одна из выдвинутых линз немного съехала вниз, чуть не перекрыв единственный видимый глаз. – Меня зовут Вениамин Архипович Рогов. Между прочим, мастер-оружейник высшей категории, – сказал Вениамин Архипович и с гордым видом поправил линзу. – Если что, обращайтесь смело, чем смогу – помогу. Но и вы, любезный, уж не откажите в милости, всенепременно заходите ко мне поболтать. Расскажете о своем мире. В техотдел министерства развития вас еще, конечно, вызовут на предмет потенциальных инноваций, но вы и мне что-нибудь да поведайте. Глядишь, и внедрим у себя, приспособим к чему-нибудь.
– Конечно, – кивнул я.
Полезный товарищ этот Вениамин Архипович. С таким обязательно нужно связь наладить. Пригодится, как пить дать.
Почему выдачей удостоверения занимался оружейник, для меня так и осталось загадкой. Похоже, он тут выполнял роль не только мастера-оружейника, но и завхоза, распоряжающегося вообще всем, что относилось к службе. Вместе с гербовой бляхой, заменяющей служебные корочки, получил я от Рогова синий форменный сюртук с погонами и такого же цвета жилет, оказавшийся неожиданно тяжелым.
Выяснившаяся причина этого одновременно меня и порадовала, и встревожила: под шелковой подкладкой легко прощупывалась тонкая кольчуга. Что, с одной стороны, означало заботу управления о сохранности моей особы, а с другой – предполагаемую опасность быть подстреленным в должности помощника коронного дознатчика.
И после этого они станут мне говорить о ненадобности оружия? «Макаров» – штука хорошая, но боезапас его весьма ограничен. Нет, я надеялся, что мне не придется расстрелять все обоймы за один-два раза. Я ж не на войну отправлялся. Но, если смотреть в будущее, лучше расходовать то, что легко пополнить.
Нет, однозначно, насяду на князя. Пусть выделяет мне что-нибудь убойное.
Сюртук я примерил, тот оказался точно впору. Глаз-алмаз у оружейника. Даже княгиня кивнула одобрительно, хотя все это время стояла с кислой миной, видимо, недовольная тем, что Рогов словно и не замечал ее присутствия.
– Что ж, с мундиром разобрались. Сидит неплохо, – высказала она свое весомое мнение, – теперь пора озаботиться остальными предметами гардероба. Не будете же вы все время ходить в форме, как простой служака.
Развернувшись, она выскользнула из дверей оружейки-склада, и мне не оставалось ничего другого, кроме как тепло попрощаться с Вениамином Архиповичем и ринуться ее догонять.
Поход по магазинам, после посещения кассы и получения подъемных, занял практически весь остаток дня. И вовсе не по моей вине.
Со своей одеждой я долго не возился. Выбрал несколько очень приятных на ощупь сорочек, серый немаркий удлиненный сюртук строгого покроя, еще один похожий, но чуть покороче, жилетку и несколько пар штанов. С этими штанами только заминка и вышла небольшая. Длинных брюк я не нашел. Похоже, их и не имелось вовсе. Только бриджи разной длины и ширины. Были даже такие, что по форме галифе напоминали. Но я выкаблучиваться не стал, взял простые прямые, немного зауженные и чуть перекрывающие колени.
Из-за этой дурацкой местной моды пришлось еще и на высокие сапоги раскошеливаться – не хотелось, словно ребенок, щеголять в белых гольфах и смешных башмаках с крупными пряжками. Правда, пройдясь немного в сапогах, понял, что обзаводиться какими-то туфлями и гольфами все равно придется, как бы смешно это ни выглядело. По жаре в сапогах, хоть те и довольно легкие, долго не погуляешь.
Обзавелся шляпой-котелком. Прикольно он на мне смотрелся. Теперь не хватало только какой-нибудь выпендронистой бородки и бакенбард. Может, отрастить?
Набрал еще бельишка себе сменного. Вот где не мешало бы прогрессорство применить. Никаких тебе плавок, боксеров или даже семейников. Одни незатейливые короткие подштанники с завязками вместо резинки.
Но со всем этим хозяйством я быстро управился. В отличие от княгини, похоже, основательно прошерстившей все салоны-магазины поблизости. Пока я ее ждал, сидя в драндулете, бедный Эмиль замучился бегать туда-сюда, принимая от посыльных упакованные покупки и распихивая их по багажному отделению.
В результате все барахло в багажник, один черт, не вошло. Поэтому мне пришлось ехать домой, держа несколько коробок и свертков у себя на коленях, причем уже чуть ли не в потемках. Не знаю, как Эмиля, а меня это жутко бесило. Будь я дома, в своем мире, давно бы свалил прочь, а не полировал бы задницей сиденье машины.
А вот княгиня просто сияла от радости. И настолько обворожительно улыбалась, премило со мной беседуя практически ни о чем, что вскоре все мое раздражение сошло на нет. К дому коронного дознатчика я подъезжал уже в довольно благостном расположении духа.
Сам князь, как выяснилось, домой еще не вернулся. Не появился он и к ужину. Его жену это хоть и напрягало, но она старалась не подавать вида и все оставшееся после трапезы время развлекала меня новостями из жизни местного высшего общества. Имена знатных особ, естественно, были мне незнакомы, потому я и слушал хозяйку вполуха и смаковал густое полусладкое вино, скромно улыбаясь да делая вид, что мне жутко интересны все эти истории, больше похожие на досужие сплетни.
Мысли же мои витали совсем в другом месте. Так получилось, что с самого моего здесь появления у меня даже не было возможности как-то осмыслить произошедший скачок из одного мира в другой и порефлексировать по этому поводу. Все время я был чем-то или кем-то занят. То перестрелка, то спасение раненого, то пьянка, то кувыркание с орчанкой. А затем путешествие в город, расследование ЧП, общение с мертвяками и все остальное. И вот только теперь я как-то смог прочувствовать всю неординарность случившегося и начал переживать за оставленных в неизвестности родных и близких. Что называется, накатило и прибило. Вино, что ли, так подействовало. Мне даже в комнату свою не хотелось идти, когда княгиня соизволила свернуть светскую беседу и отправиться ко сну, так и не дождавшись возвращения князя. Но не сидеть же одному в обеденном зале, наблюдая за прислугой, явившейся убирать после ужина.
Оказывается, кроме старого Флипке и молодой эльфийки были в доме еще слуги. Две женщины в возрасте. Одна худая как палка, другая, напротив, излишне тучная. Обе молчаливые и не слишком приветливые. Молча поклонились и так же молча занялись наведением порядка. Чтоб им не мешать, я и направился к себе, надеясь крепким сном перебить навалившуюся хандру.
Вот только зря надеялся. Сон и не подумал приходить. Я долго ворочался с боку на бок, отчаянно зажмуривая глаза, укрываясь одеялом с головой и стараясь не думать о переживаниях близких мне людей. Это с виду я сволочь еще та, бесчувственная и равнодушная. На самом деле очень часто вся моя пофигистическая бравада – всего лишь защитная реакция на сыплющиеся со всех сторон неприятности. Вполне, кстати, действенная.
От тяжких раздумий меня отвлек тихий стук в дверь.
– Да-да, – высунул я нос из-под одеяла, – не заперто.
– А вот и напрасно. – Загадочно улыбаясь, тихо вошла ко мне в комнату княгиня, закрыла за собой дверь на задвижку и повернулась ко мне, распахивая и сбрасывая с плеч длинный шелковый халат.
