40
В раздевалке спа-комплекса Элин снимает перчатки и энергично потирает пальцы. Они холодные и покрасневшие, но перчатки не дали им совсем замерзнуть.
После многочасовых пробежек вдоль побережья в Дартмурских холмах, в самых суровых условиях, организм закалился и привык выходить из зоны комфорта.
Она смотрит на часы. Полпятого. Тело Адель обнаружили больше пяти часов назад. Сейчас снаружи уже кромешная тьма, погода ухудшилась еще больше – бешено кружит пурга, словно в центрифуге, жирные белые снежинки подсвечиваются фонарями.
Время от времени ветер подхватывает снег с земли и вскидывает его в жутковатой пляске. Если бы такое случилось в Британии, криминалисты свихнулись бы. Элин представляет измученное лицо и нахмуренные брови своего коллеги Леона, как он матерится вполголоса.
Больше она ничего не может сделать – она сняла сотни фотографий, методично собрала все возможные улики, которых оказалось очень мало. Ее изначальное предположение оказалось верным: совершивший это человек хорошо все продумал.
В импровизированном пакете для улик почти ничего нет. Несколько волосков, несколько пустых пакетиков из-под сахара, несколько окурков. Синие плавки, завязанные узлом и наполовину погруженные в снег. Элин собрала все это, хотя и не питала особых надежд.
Когда она уже собирается уходить, в кармане вибрирует телефон. Элин вынимает его и смотрит на экран. Неизвестный номер, похоже, иностранный.
– Алло.
– Добрый день, могу я поговорить с Элин Уорнер? – раздается мужской голос с сильным акцентом. Не с французским, а скорее с немецким. Резкий, гортанный.
– Я слушаю.
– Это инспектор Уэли Берндт из полиции Вале, – он откашливается. – Как я понимаю, вы хотели поговорить с кем-нибудь относительно помощи в текущей ситуации в отеле «Вершина».
Элин колеблется, насторожившись от его прямоты и официального тона.
– Верно. Рассказать вам о месте преступления?
– Месье Карон рассказал моим сотрудникам о случившемся, но мне хотелось бы услышать еще раз, с вашей точки зрения.
Он молча слушает, пока Элин сбивчиво рассказывает все факты и свои наблюдения. Она слышит скрип ручки по бумаге, медленное и ритмичное дыхание и не может не заметить, как неловко она рассказывает – неточные фразы, неубедительный тон.
Когда она заканчивает, инспектор отвечает не сразу. Элин по-прежнему слышит шуршание ручки и фоновые голоса.
– Ясно. Очень необычная ситуация, – наконец говорит он выверенным тоном. – Обычно нам нужно осмотреть место происшествия, прежде чем открывать дело.
– Я понимаю. – Прижав телефон к уху, Элин проходит через раздевалку. – И вы никак не можете сюда добраться?
– Нет, – отвечает Берндт будничным тоном. – Я поговорил с жандармерией, местной полицией Кран-Монтаны, но и они не смогут никого к вам прислать.
– И что же делать? – Элин идет в обратную сторону.
Ей становится жарко – не от движений, а от нарастающего внутри страха, когда до нее доходит смысл слов инспектора.
Они действительно предоставлены самим себе. Совершенно одни.
– Мы это обсудили. Эта ситуация… очень необычна, мы с таким раньше не сталкивались. Мы собрали команду, чтобы принять решение о дальнейших шагах. Я в качестве детектива, представитель жандармерии Кран-Монтаны, прокурор и группа быстрого реагирования.
– И к каким выводам пришли?
Элин слышит завывания ветра снаружи и оглушительные раскаты грома.
– По швейцарским законам вы не имеете здесь полномочий, как полицейский из Великобритании, но, обсудив положение, прокурор сказал, что был бы рад, если бы вы выполнили определенные действия, – голос Берндта слегка смягчается. – Было бы глупо в таких обстоятельствах не воспользоваться вашим опытом. – Он колеблется. – Но сначала нужно кое-что выяснить. Господин Карон не возражает против вашего участия?
– Не возражает. Именно он и попросил меня помочь. Можете с ним связаться для подтверждения.
– Хорошо, – отвечает Берндт. – Не могли бы вы сказать, сколько человек осталось в отеле?
– Сорок пять. Мистер Карон передал мне список.
– Сколько постояльцев и сколько сотрудников?
– Восемь постояльцев и тридцать семь человек персонала. Туристов по большей части эвакуировали к тому времени, когда сошла лавина. Остальные должны были уехать на последнем автобусе, который так и не отбыл.
– Ситуация лучше, чем я думал. С таким количеством народа можно справиться. Уверен, вы понимаете, что главный приоритет – безопасность. Используйте стандартные процедуры, чтобы взять ситуацию под контроль. По возможности соберите всех в одном месте. Если не получится, убедитесь, что знаете, кто где находится.
– Конечно.
Пока что все идет так, как она ожидала.
– Нам понадобятся все фотографии места преступления и улик, которые вы сделали. Пришлите их мне напрямую, – он откашливается. – Кроме того, нужен полный список фамилий, даты рождения и адреса всех присутствующих. И узнайте, где они были утром.
– Хотите, чтобы я допросила человека, который ее обнаружил, и других свидетелей?
Внезапно ощутив упадок сил, Элин садится на скамейку – последние часы не прошли даром.
– Да, – говорит Берндт после паузы. – Конечно, это нельзя назвать официальным допросом, и в дело не подошьешь, но будет полезно.
– Да, это разумно, – соглашается Элин.
Она прекрасно знает, что иначе никак. На этом этапе по-другому и не получится. Она задумывается, внезапно вспоминая про Лору. Нужно сообщить ему, что она пропала.
– И еще кое-что, – начинает она. – Из отеля пропал один человек. Она работает здесь, хотела устроить в отеле вечеринку по случаю помолвки. Вчера мой брат Айзек сообщил об этом полиции.
– Мне доложили, – резко говорит Берндт. – Ее зовут Лора Штрель, верно?
– Да.
– Можете напомнить мне обстоятельства?
Элин перечисляет то, что знает, и понимает, как мало ей известно. Никто не видел Лору уходящей, а ее последние передвижения известны только со слов Айзека.
– Она могла уехать по своей воле? – спрашивает Берндт, когда Элин умолкает.
– Да, но, думаю, это маловероятно, учитывая обстоятельства. И она не взяла сумку. Дома она не была. Я проверяла.
– Можем проверить камеры видеонаблюдения в Кране и Сиерре. – Берндт бормочет что-то кому-то на заднем плане. – Посмотрим, может, она где-нибудь объявится. – Он ненадолго умолкает. – А точно нет никаких признаков похищения?
– Нет, но после Адель я боюсь…
– Это вполне понятно, – вздыхает он. – Вы обнаружили какие-нибудь улики, которые помогут понять, что с ней произошло?
– Ничего определенного, но кое на что стоит обратить внимание. В ее кабинете я нашла визитку психолога. Мой брат сказал, что у Лоры была депрессия. Возможно, психолог сможет рассказать что-то насчет ее состояния в последнее время.
– Еще что-нибудь?
– Оказалось, что у нее был второй телефон. Не по работе, и мой брат об этом не знал. Вечером накануне исчезновения я слышала, как она разговаривала на улице по телефону. Слов я не разобрала, потому что она говорила по-французски, но она явно была взвинчена. Злилась.
– Думаете, она разговаривала по второму телефону?
– Возможно, или по мобильному, который остался здесь.
– Я запрошу записи у обоих сотовых операторов, и мы свяжемся с психологом. Если вы пришлете мне детали…
Элин включает громкую связь, и он диктует имейл-адрес. Она вводит адрес в телефон.
– Спасибо, – говорит Берндт. – И пожалуйста, держите нас в курсе событий. Мы сообщим вам, когда погода изменится и мы сможем кого-нибудь прислать. И если что-нибудь разузнаем.
Еще через несколько минут Элин прощается.
Несмотря на крайнее истощение, ее охватывает гордость. Она справилась.
Она несколько раз чувствовала, как тенью надвигается приступ клаустрофобии, но пересиливала его и отбрасывала страх.
Однако эйфория длится недолго.
Случившееся с Адель еще острее напоминает о необходимости отыскать Лору. Если эти события связаны и убийца удерживает Лору, скоро он убьет и ее.
Как и в случае с Адель, похищение Лоры заранее продумано, и, глядя на тело Адель, Элин хорошо понимает, что может произойти.
