32
– Идем, Элин.
– Через минуту.
Элин переминается с ноги на ногу. Деревянная терраса обледенела, доски покрыты тонким слоем снега. Порывы ветра продувают тонкий купальник насквозь. Элин дрожит.
С неба сыпется тяжелый снег, и вокруг двух бассейнов под открытым небом, среди кресел и шезлонгов, собираются сугробы. От большого бассейна, ближайшего к ней, поднимаются клубы пара и, смешиваясь со снегом, превращаются в теплую, влажную дымку. Вода почти не видна, остались только островки поблескивающей в тумане лазури.
Уилл берет ее за руку и тянет к главному бассейну.
– Тебе же не впервой. Это просто горячая ванна, здесь не глубоко.
Его кожа покрыта мурашками.
Уилл перебирается через деревянное ограждение. Элин следует за ним на кружок более светлого дерева.
Уилл поднимается, а потом прыгает в воду и с вызовом смотрит на Элин:
– Ну что, идешь?
Без очков его глаза выглядят темнее.
Элин всматривается в воду. На ее поверхности стало еще больше пара, и темнота словно движется и покачивается. Невольно перед глазами возникают образы. Лицо в тени. О стены пещеры плещется вода. Грудь резко сдавливает страхом.
Элин зажмуривается и отгоняет его, а затем поднимается по ступеням к бассейну. Соскользнув в воду рядышком с Уиллом, она чувствует, как ее слишком угловатое, худое бедро касается Уилла, но он, похоже, этого не замечает. Он обвивает ее рукой за талию и слегка сжимает.
– Все хорошо?
Она кивает. Вода горячая, почти обжигающая, но Элин сразу чувствует, как от тепла уходит напряжение в мышцах.
Уилл прав. Ей нужно расслабиться. Раскрепоститься.
– Именно это мне и нужно, – говорит она, прижимаясь к нему.
– Я же говорил. – Уилл давит на кнопку за ее спиной. Раздается низкий гул, и вода начинает бурлить. Через несколько секунд вода кипит, толкая ее в спину и бедра. – Пора тебе научиться расслабляться. Все нуждаются в отдыхе.
Элин изучает его лицо. Темные глаза Уилла теплеют, когда он на нее смотрит, загорелая кожа покрыта крохотными капельками. Элин понимает, как ей повезло – он ее любит и не боится это показать. Но не стоит принимать это как само собой разумеющееся.
– Может, подвинешься поближе? – Уилл, как обычно, корчит смешную гримасу вожделения и проводит рукой по бедру Элин. Опускает к ней голову и целует. Его губы теплые и мягкие, но Элин отстраняется – ее внимание привлек какой-то звук.
Трудно разобрать его из-за ветра и плеска воды. Что это? Шлепок? Шаги?
Ей внезапно становится не по себе, она поворачивается и озирается. И снова темнота как будто движется, меняется, словно молча наблюдает.
Элин охватывает смятение. Как и раньше, в раздевалке, у нее возникает неприятное чувство, что за ней подсматривают.
Она смотрит в другом направлении. Там только деревянная терраса, безликая и пустая, присыпанная снегом.
И ни души.
– Ты слышал? – Элин поворачивается обратно к Уиллу. – Как будто сзади кто-то был.
– Нет.
Замечая напряжение в его голосе, Элин замолкает. Они сидят в неловкой тишине, пузырьки в воде лопаются, ударяясь о тело.
Теперь напряжение исходит от Уилла, его мышцы каменеют.
Элин корит себя. Она все испортила, да? В очередной раз. Они собирались приятно провести время, расслабиться, а она превратила это в неловкую ситуацию. Вот вечно так с ней. Вечно она все портит.
Мать Элин говорила, что это боязнь потерять контроль над чувствами, которые ей трудно показать. «Ты поступаешь так на дни рождения. Не то чтобы всегда их портишь, но очень часто что-то идет не так. То ты споткнешься, то прольешь напиток. Однажды на день рождения Айзека ты съела слишком много торта. И тебя стошнило прямо на платье».
Через несколько минут Уилл встает, на его кожу налипли крохотные пузырьки.
– Да, наверное, ты права, – неловко произносит он. – Это была не лучшая мысль. – Он не смотрит ей в глаза. – Пойду в другой бассейн. Может, сначала проводить тебя в номер?
– Нет, не стоит. Встретимся там, – отвечает Элин тоненьким голоском.
Ей не нравится необычная холодность его тона и слов.
Уилл вылезает из бассейна. Элин следует за ним к бассейну под крышей. За считаные секунды она снова замерзает, резкий ветер сметает все оставшееся от воды тепло.
Пройдя несколько метров, она останавливается. Настил расходится в двух направлениях – прямо, обратно в спа-комплекс, откуда они с Уиллом пришли, и налево, к маленькому квадратику воды.
Это единственный бассейн, от которого не поднимается пар. Любопытно. На поверхности воды отражаются огни, как на черном заледенелом зеркале.
Лед.
Элин идет в ту сторону и останавливается в нескольких шагах от края.
Бассейн всего метровой ширины, сбоку узкая лестница.
Глубокий бассейн для ныряния.
Элин давно таких не видела. В последний раз – когда ездила на выходные в Корнуолл с Лорой и ее матерью, они останавливались в видавшей виды гостинице на берегу, около Ньюквея. Тот бассейн был даже меньшего размера, больше похож на колодец. Элин и Лора отважились нырнуть. «Если ты прыгнешь, то и я прыгну».
Элин смотрит на воду, и внутри у нее затягивается узел страха, прямо как тогда: слишком узко, можно поцарапать бока, если не прижмешь руки к телу.
Однако есть и значительная разница – тогда Элин прыгнула, потому что ее подначила Лора. Ей хотелось доказать самой себе, что она сможет.
Но то было до Сэма. До того, как все изменилось.
Элин уже собирается уйти, но тут чувствует, что за спиной кто-то есть.
Уилл.
– Я к нему присматривалась, но в последний момент струсила. Может, у тебя получится?
Уилл не отвечает. Не смеется. Не берет ее за руку. Элин слышит лишь дыхание и мягкое шлепанье ног по террасе. Элин замирает от страха.
Это не Уилл, понимает она, и у нее сосет под ложечкой. Она оборачивается, но тут получает резкий толчок в поясницу.
Сердце Элин рвется в клочья.
Она летит вперед, сжимая пальцы ног в попытке найти точку опоры, но деревянный настил скользит под снегом и льдом.
Она откидывается назад, пытаясь за что-нибудь уцепиться, но ухватиться не за что. Руки беспомощно молотят по воздуху.
За считаные секунды все кончено. Элин падает вперед, и тонкий лед на поверхности воды с треском лопается.
