«…У полиции нет оснований для беспокойства». — Так Прокомментировал случай с мотоциклистом начальник кэтрин-спрингской дорожной полиции. Вероятно, речь идет просто о случае лихачества на дороге. Личность погибшего во время задержания мотоциклиста устанавливается. В настоящий момент с уверенностью можно только сказать, что он был не из местных жителей. В заключение Дональд Мак-Артур особо отметил высокопрофессиональные действия сержанта Рокатински…

Макс с отвращением убрал звук. Ведущий местных новостей продолжал беззвучно шевелить губами еще минуты три. Потом на смену ему пришла реклама нового стирального порошка фирмы «Проктор энд Гембл».

— Грррррр-бум!.. — выдал наконец-то доползший до отца маленький Рокатински. Макс посмотрел на сына. Джейсону только недавно исполнился год. Он уже сносно ходил и мог сказать «па», «ма», «дай», не говоря уже о тех загадочных звуках, которые обычно издают дети в этом возрасте.

— Зачем ты выключил телевизор? — прокричала с кухни Энн.

— Надоело.

— Ты опять попал в новости, — произнесла она, входя в гостиную с двумя бокалами пива. — Выпить хочешь?

— Да, спасибо, — Макс, не оборачиваясь, взял свой бокал и, отхлебнув, добавил: — Раньше мне это нравилось.

— Что, пиво?

— Нет. я имею в виду новости. Раньше мне доставляло удовольствие видеть свою физиономию в телевизоре. — Макс процитировал, подражая ведущему местных новостей: «В заключение Дональд Мак-Артур особо отмстил сержанта Рокатински, — грозу всех окрестных хулиганов и снайпера-перехватчика…» Тьфу…

— Ты расклеился. Рокатински. И все из-за этого дурацкого случая…

— Дурацкого?! — Макс опустил сына на пол и повернулся к жене. — Ты бы видела, как этого парня отскребали от дорожного катка. Знаешь, такой большой дорожный каток…

— Макс, опомнись! Разве это первая авария, которую ты видел? В чем дело? Что с тобой?

— Это не просто авария… Понимаешь, я ведь знал, что на этой чертовой дороге нельзя идти на такой скорости. Знал! Это как охота. Помнишь, в прошлом году мы охотились на кроликов? Азарт. Это азарт погони, охоты.

Энн с удивлением посмотрела из мужа.

— Не сходи с ума, Макс. Ты что, всерьез решил, что это ты угробил этого парня?

— Да, Энн! Тысячу раз да. Не осознанно, конечно, по это так. Он так лихо вывел из игры наших ребят. Меня это просто взбесило. Какой-то ублюдок делает наших парней и еще смеется над нами. У него ведь была рация. Я автоматически. как охотник, загнал его в западню.

— Не сходи с ума. Макс, — повторила Энн. — Этот рокер хренов чуть не угробил Кота. Олафа, других. А ты переживаешь, что он свернул себе шею на своем мотоцикле. Кто его сюда звал?

Энн начинала сердиться.

— Это так, Энн, — тихо проговорил Макс. — Но это первый человек, которого я убил. И мне кажется, что эта история еще не закончилась.

— Ну конечно, призрак невинно убиенного мотоциклиста будет являться нам по ночам и мешать заниматься любовью. Ты просто устал, сержант Рокатински, и тебе пора в отпуск.

Энн поцеловала мужа. Макс печально улыбнулся, включил звук у телевизора. Передавали сводку международных событий. На экране мелькали арабы, воинственно беснующиеся на площади перед огромным портретом не то Муаммара Каддафи, не то Саддама Хусейна. Где-то горели нефтяные вышки. Какие-то солдаты бегали с автоматами в руках, словно дети, играющие в войну. На этом фоне комментатор пугал людей все нарастающим ближневосточным кризисом и возможной агрессией арабов при поддержке Советов.

— Видишь, что творится? Это похлеще твоего мотоциклиста. Вот призовут тебя в армию… — прошептала ему на ухо Энн. — Посмотри лучше на Джейсона. Не правда ли, он чудо?

Пока родители обсуждали свои проблемы, маленький Джейсон заснул на ковре перед телевизором, засунув в рот вместо соски свой кулачок.

— Надо уложить его в кровать, — Энн встала и осторожно, чтобы не разбудить, взяла сына на руки. — Маленькому Рокатински пора спать. А большому уже давно пора перестать заниматься чепухой и пойти лучше приготовить кофе.

— Слушаюсь, босс! — козырнул Макс и отравился на кухню.

Макс и Энн сидели на кухне и пили кофе, когда зазвонил телефон.

— О нет! — простонала Энн. — Если это из участка, я скажу, что ты здесь больше не живешь. Им надо иметь совесть.

— Может, это твой любовник хочет спросить, не находила ли ты его любимые запонки, — улыбнувшись, пошутил Макс.

— Ну знаете ли, мистер Рокатински, — возмутилась Энн. — Мои любовники, если они когда-нибудь заведутся, будут более воспитанными, чем ваше «мудрое» начальство.

— Ладно, не кипятись. Если это босс, то значит, что-то серьезное. Он по пустякам не звонит. Разве что мне решили дать повышение. Возьми трубку, ребенка разбудишь.

Телефон не переставая надрывался на кухонном столе. Тяжко вздохнув, Энн неохотно сняла трубку.

— Алло, вас слушают. — На ее лице отразилось удивление. — А кто его спрашивает?

В трубке что-то ответили, и лицо Энн вспыхнуло краской гнева.

— Поговори с ним сам, умник! Надеюсь, он научит тебя вежливости!..

Макс вопросительно посмотрел на жену. Та, рассерженно откинув прядь волос, упавшую ей на глаза, протянула ему трубку.

— Какой-то идиот звонит. Скажи ему, чтоб он прикусил свой язык.

— Алло, что за шутки?! — прорычал Макс в трубку.

— Не шуми. Рокатински, — донесся оттуда гнусавый голос.

— Кто это?..

— Слушай внимательно, Рокатински. Мы посмотрели выпуск новостей. Спасибо ребятам с ТВ — показали тебя крупным планом. — Голос был какой-то бесцветный, но потом в нем появились угрожающие нотки. — Заруби себе на носу, Рокатински. Ты убил не просто парня. Ты убил Всадника Ночи! Мы все равно достанем тебя. Помни это. Ты труп, Рокатински!..

Прежде чем Макс успел что-то сказать, на том конце повесили трубку. Энн. следя за выражением лица мужа, испуганно посмотрела на телефон. Макс тотчас набрал номер телефонной станции.

— Алло, говорят сержант дорожной полиции Рокатински. Мне только что звонили. Я хочу знать, где находится этот чертов аппарат? — Макса охватила ярость.

Какие-то подонки звонят ему, Максу Рокатински, и осмеливаются угрожать. Хотя надо отметить, что он ждал чего-то подобного. Со станции сообщили, что звонили из телефонной будки милях в десяти от Кэтрин-Спрингса.

— Спасибо, — пробурчал он в трубку и бросил ее на рычаг.

— Кто это? — испуганно спросила Энн. Ее женский инстинкт безошибочно подсказал ей. что звонок этот не был простым хулиганством.

— Что?.. — оторвался от раздумий Макс. По его расчетам у будки он мог бы оказаться через десять минут, но вряд ли он кого-нибудь там застанет. — Не обращай внимания, — так, дурака валяет кто-то…

— Не обманывай меня, — перебила мужа Энн. — Я знаю, что это не так.

Макс обнял жену и нежно поцеловал.

— Не бери в голову, крошка, — сказал он, глядя в ее большие карпе глаза. — Это просто очередные неприятности. Ничего, скоро я возьму отпуск, и мы поедем втроем к твоей тетке на озеро. А теперь нора спать. Моя мышка сейчас заберется в кровать, примет соблазнительный вид и будет ждать своего непутевого мужа.

Энн согласно кивнула головой и, улыбнувшись, направилась к двери в спальню. На полпути она вдруг как бы что-то вспомнила и, обернувшись, тихо спросила:

— Макс, скажи, только честно, это как-то связано с вашим мотоциклистом?

Макс молча кивнул головой.

— Мне страшно, Макс… — Энн повернулась и пошла в спальню.

Рокатински задумчиво посмотрел ей вслед. Предчувствия никогда не обманывали его жену. Он вдруг почувствовал, что эта история с мотоциклистом — только начало какой-то отвратительной истории, в которой ему, Максу Рокатински, придется сыграть не последнюю роль. И история эта отнюдь не будет комедией.

Под утро Максу приснился сон. Он снова увидел огромного серебряного паука на спине мотоциклиста. Паук шевелился, его огромные лапы тянулись к Максу. С них на асфальт капала ярко-красная кровь. Макс несся, со свистом рассекая воздух, на своем «перехватчике». Двигатель работал, но он не слышал его гула. Только свист ветра и мерзкое шипение паука на спине у парня на «ямахе». Вдруг, к своему ужасу, Макс понял, что это не он преследует мотоциклиста, а Тот увлекает его за собой. Он вел Макса на верную гибель. Он хотел убить его. Макс попытался затормозить, но вместо этого скорость его еще больше увеличилась. Они приближались к тому роковому повороту. Вот мелькнула надпись при въезде на дорогу Анархии. Она была почему-то сделана на гробовой доске выпуклыми черными буквами.

«Дорога Анархии! В этом году погибло 58 человек! Сержант Рокатински, добро пожаловать в АД!» — гласила эта надпись, сделанная готическим шрифтом. «Почему 58?» — подумал Макс. Потом до него дошло, что 58 это вместе с мотоциклистом. И перед его взором сразу же предстала цифра 59. «Нет!!!» — закричал он изо всех сил, но его крик растворился в воздухе, вдруг ставшем плотным, как вата. Мотоциклист внезапно обернулся, и Макс с ужасом увидел, что под шлемом была пустота. Мотоциклист поманил его. Машина с силой рванулась вперед. «Ты труп, Рокатински!» — услышал Макс гнусавый голос. Мотоциклист с красным от крови пауком внезапно исчез, а Макс увидел перед собой каток. Тот самый дорожный каток, весь в копоти, запекшейся крови и в чем-то более кошмарном, липком и скользком. Каток стремительно приближался, и Макс понял, что через секунду он в него врежется, В этот момент со всех сторон хлынули потоки света. И…

Макс очнулся оттого, что его трясла Энн.

— Макс! Проснись! Проснись, Макс!

Рокатински рывком сел в кровати. Голова в затылке раскалывалась на тысячи маленьких кусочков, каждый из которых был подобен раскаленному углю.

— Что с тобой, Макс? — Энн продолжала трясти его, причиняя сильную боль.

— Не тряси меня, — попросил Макс. — Фу, чертовщина какая-то.

— Тебе что-то приснилось?

— Да. Не обращай внимания, — остатки кошмара уходили куда-то в глубины памяти. — Сколько времени?

За окном уже было светло. Часы на тумбочке у кровати показывали четверть седьмого. Макс еще раз встряхнул головой и встал с кровати.

— Поспи еще, — предложила Энн. — Куда тебе так рано?

— Да ладно. Я уже не засну. И потом Кот попросил меня сегодня подъехать пораньше.

Макс допивал свой утренний кофе. Энн сидела напротив, хмуря брови. Маленький Рокатински играл на ковре со счастливой улыбкой, которая бывает только у маленьких детей.

— Макс, ну разве тебе обязательно уходить так рано? — Энн поплотнее закуталась в махровый халат.

— Энн, ты же знаешь Кота. Если он попросил, то значит, на это есть причина.

Энн тяжело вздохнула. Макс закончил пить кофе и отодвинул чашку. Потом внимательно посмотрел на жену и состроил ей жуткую гримасу.

— Но я ведь не ворчу… — печально проговорила она. — Макс, мне просто страшно за тебя, за Джейсона, за себя…

— Ну что ты, глупая! — Макс взял жену за руку. — Все будет хорошо. Это тебе я обещаю, сержант Рокатински…

— …«гроза окрестных хулиганов и нарушителей правил дорожного движения», — грустно улыбнулась Энн.

— Поговорю сегодня об отпуске с Мак-Артуром. Нам всем действительно необходимо как следует отдохнуть. Не вешай нос. Я позвоню.

Макс взял свою черную кожаную куртку с сержантскими нашивками, кобуру с пистолетом я, грохоча ботинками, спустился вниз к автомобилю. Около машины он обернулся и увидел наверху в двери Энн. Оно помахала ему рукой и написала в воздухе: «Я без тебя не могу!». Это был их кодовый жест еще со свадьбы. Помахав ей в ответ, Макс сел за руль.

Когда Макс подъехал к полицейскому управлению Кэтрин-Спрингса, солнце уже начинало припекать. Оставив машину на стоянке, он огляделся по сторонам. Кот, как всегда, задерживался. Он умудрялся опаздывать даже на такие вещи, как присвоение очередного звания. Минуты через три послышался рокот мотора, и на стоянку въехал Кот. Его нога, поврежденная во время падения после неудачной попытки догнать этого пресловутого мотоциклиста, покоилась на руле, поверх фары. Сделав круг почета, чтобы Макс мог его рассмотреть во всей красе и оценить виртуозность своего друга. Кот остановился у стенки. Оперевшись о нее, он слез с мотоцикла, осторожно поставив ногу в гипсе на землю.

— Привет, калека! — поприветствовал друга Макс.

— Здорово! — ответил Кот. разбираясь с костылями. — Ты что сегодня такой смурной? Дал вчера лишку?

— Да нет. Есть проблемы…

— Ну, позже расскажешь. — перебил его Кот. — А пока пойдем, я тебе кое-что покажу.

Они вошли в здание полиции, спустились по лестнице в подземный гараж и, пройдя мимо ряда побитых полицейских машин, уткнулись в дольний угол. Там в темноте стоял автомобиль, укрытый брезентом.

— Вот, — с гордостью сказал Кот, стягивая брезент.

— Что, братишки, нравится? — раздался голос позади них.

Из полумрака появился маленький толстый человечек в промасленном комбинезоне и кепке с надписью «ЭССЭ». Это был Луис — незаменимый автомеханик полицейского управления^ Кэтрин-Спрингсе. Снабжение такого, мягко говоря, отдаленного района, каким был Кэтрин-Спрингс, оставляло желать лучшего. И если бы не Луис, то половина всего автопарка уже давно превратилась бы в первосортный металлолом, благодаря поистине титаническим стараниям всего личного состава участка. Луис был наделен даром делать из груды железа боеспособные автомобили. Иногда он что-то переделывал, вставляя свое, если ему казалось, что автомобилю чего-то не хватает.

То, что Макс увидел перед собой, можно было смело назвать вершиной творчества Луиса. Это был большой черный автомобиль с усиленным корпусом, с широкими, напоминающими бочонки, колесами и огромным двигателем. Блок цилиндров и воздухозаборники, не поместившиеся под капотом, располагались снаружи. На автомобиле еще не установили маяки на крышу, и по черному корпусу шла только одна надпись: «перехватчик». От. машины исходила мощь и надежность.

Макс молча рассматривал это чудо техники, пока Кот и Луис наперебой расхваливали свое детище. Со стороны это могло показаться похожим на то, как три дамочки пришли в ателье и две из них воодушевленно расписывают третьей новое платье. Только вместо оборочек, рюшечек и плечиков в гараже звучало — передачи, трансмиссии, камеры и объем цилиндра.

— Интересно, а как вам удалось все это засунуть сюда? — наконец не выдержал Макс.

— Профессиональная тайна, — поскромничал Луис.

— Это не главное, — с довольным видом произнес Кот. — Главное это то, что он твой.

— Как это мой? — не понял Макс.

— Ну, конечно, не совсем твой, но после того, как он пройдет испытания, ты его получишь. Это тебя немного развлечет, а то ты ходишь, как будто у тебя завелись глисты.

— Ладно, братишки, посмотрели и хватит, — засуетился Луис, сообразив, что его любимая тема закрыта. — Мне тут надо еще немного покопаться.

— И то правда, — подхватил Кот. — Макс, ты сказал, что у тебя проблемы? Пойдем наверх, поговорим.

Наверху они встретили начальника Кэтрин-спрингской дорожной полиции лейтенанта Дональда Мак-Артура. Лейтенант проработал в полиции двадцать лет, из них пятнадцать в Кэтрин-Спрингсе. У начальника были шикарные рыжие шотландские усы, густые брови и все. То есть больше растительности на голове у Мак-Артура не было.

— Привет, ребятки! — обрадовался встрече лейтенант. — Вы-то мне и нужны. Появились новые данные по делу об этом чертовом мотоциклисте. Надо обмозговать.

Услышав о новым данных, Макс встрепенулся.

— Итак, что мы имеем: мотоцикл «ямаха» с сиднейскими номерами, — начал перечислять Мак-Артур, закрывая дверь в свой кабинет. — Мифического мотоциклиста со здоровенным пауком на спине и травмированной психикой, груду металла, бывшую ранее полицейскими авто, сломанную ногу, — он посмотрел на Кота, — старика Джексона, которого этот Паук уделал до нас, в больнице и самого виновника в гробу. Вот, собственно, и все, чем мы располагаем.

— Ну и что за новые данные? — спросил Макс.

— Не спеши, Рокатински, ты не на дороге. Обобщив все вам известное, я сделал запрос в Сидней, и вот что мне ответили. Под наше описание подходит некий молодчик по прозвищу Паук. Пренеприятная личность. Изнасилование, ограбление, хулиганство… Этот самый Паук, недавно только выпущенный на свободу, входит в банду мотоциклистов, называющих себя «Ночные Всадники».

Макс вздрогнул, когда услышал название.

— Вот тут начинается самое главное. «Всадники» не простые рокеры-юнцы. Их главарю, его зовут Волк, 30 лет, что значительно выше среднего возраста городских рокеров. Так вот. Где-То около месяца назад этого самого Паука загребли за наркотики. Спустя всего неделю банда исчезает из Сиднея и больше о ней там ничего не слышно. Через полтора месяца с Паука внезапно снимают все обвинения. и неделю назад он выходит на свободу. Я понимаю так: эти говнюки там, в Сиднее, спасая свои вонючие задницы, идут на сделку с бандой, которая доставляет им немало горячих минут. В заложники берут Паука. Ставят ультиматум Волку, тьфу, детский сад какой-то — Паук, Волк, Кенгуру не хватает только. Так вот, либо Паук мотает полный срок, либо «Всадники» навсегда покидают Сидней: Что мы и видим в конце концов. Эти столичные кретины спасли свою задницу, а у нас теперь родео какое-то на дорогах. И в результате, что мы получаем?

— Действительно, что? — встрепенулся Кот.

— А то, что не пройдет и пары дней, как к нам в гости пожалует вся банда.

— Ух, черт! — Кот задумчиво почесал затылок.

С каждым словом, которое произносил Мак-Артур, Макс становился все мрачнее и мрачнее. Все его самые худшие опасения сбывались, причем так стремительно, что он не успевал переваривать все это.

— У кого-нибудь есть соображения по атому поводу? — поинтересовался лейтенант.

— Банда уже здесь, — мрачно произнес Макс.

Несколько секунд Мак-Артур смотрел на Макса, пытаясь сообразить, шутит тот или нет.

— Почему ты так думаешь, Макс? — наконец спросил он.

— Я не думаю, я знаю. Вчера вечером я разговаривал с ними. Ваши выступления по телевидению, босс, сыграли со мной злую шутку Теперь каждая собака знает, что это я угрохал Паука. Вчера мне уже вкратце обрисовали культурную программу.

— Что ж ты молчал? — упрекнул Кот.

— Я ж тебе сразу сказал: у меня неприятности.

— Хорошенькие неприятности! Банда каких-то головорезов решила поиграть с тобой в индейцев, а ты «неприятности»… Я-то думал, что ты с Энн поссорился…

— Ладно, хватит болтать! — прервал его лейтенант. — Лучше подумаем, что нам делать?

— Может, обратимся в Сидней или в управление Территории?

— Ну уж нет, — возразил Мак-Артур, — этого мы делать не будем. Только разве если здесь высадятся русские. Я отвечаю за порядок в Кэтрин-Спрингсе и еще способен сам справиться с этим. Иначе грош мне цена и мое место на пенсии!

Начальник разошелся не на шутку. Время от времени в управлении полиции Северной Территории поднимали вопрос о пенсии Мак-Артура, и всякий раз он доказывал, что еще может кое на что сгодиться. Кот невольно наступил на больную «мозоль» своего шефа.

— Ладно, надо принять конкретные меры, — попытался сменить тему Макс.

Наступила пауза. Над этим стоило задуматься — как им нести себя в сложившейся обстановке. Первым прервал молчание начальник.

— Я думаю так. Во-первых, с этого дня мы усилим патрулирование. Во-вторых, чтобы не создавать паники, всю информацию мы оставим при себе. Этим ребятам с ТВ только намекни, и они тут же нарисуют конец света, так что впору войска вводить. И в-третьих, я сделаю более подробный запрос в Сидней. Они заварили кашу, а нам расхлебывать. Что касается тебя, Макс…

— Обо мне не беспокойтесь, шеф. Что мне бояться каких-то молодчиков? Мы еще встретимся на дороге.

— Я рад за тебя, сынок, — Мак-Артур пожал Максу руку. — За работу, ребята!

Кот вскочил на ноги, забыв про костыли. Чтобы нс упасть, ему пришлось прыгать на одной ноге, смешно размахивая руками.

— Дьявол! Как хреново быть калекой. В этом паршивом заведении есть молоток?

— Зачем?

— Гипс снять…