Глава первая
1
Том провозился у биплана до самого вечера. Вокруг пока что было спокойно, никто не появлялся, Макс тоже не давал о себе знать. Если поначалу Том еще поглядывал на дорогу в надежде, что Рокатински вернется, то теперь он просто выкинул его из головы. Слишком много было у Тома проблем и без Макса.
Авиатор наконец понял причины неисправностей, которые заработал в полете, прикрывая Макса. И теперь их надо было как можно быстрей устранить. Время поджимает. Уже начало темнеть, а Том так и не приблизился к завершению ремонта. Он очень спешил и, поскольку его до сих пор никто не потревожил, перестал оглядываться вокруг и не отвлекался от биплана.
Том не заметил, как наступила темнота. То есть он ощущал, конечно, что солнечный свет гаснет, день затухает и на Пустошь опускается ночная мгла, но опомнился лишь тогда, когда уже перестал четко различать ремонтируемые детали. Том отошел от биплана и проворчал с досадой, что ему только не хватало вслепую работать. Надо было разжечь костер, если он хотел закончить к утру хотя бы часть ремонта, но, изучив содержимое своих карманов, а потом еще и забравшись в кабину биплана и поискав там, Том не нашел даже следов чего-нибудь воспламеняющегося— спичек или зажигалки. Встав растерянно рядом с самолетом. Авиатор задумался о своем положении и о том, как бы из него выбраться.
В этот момент сзади, с дороги, лежащей за Томом, послышался шум приближавшегося человека. Том резко обернулся.
— Эй, Том, смотри не пристрели меня с испугу! — услышал Авиатор голос Макса.
— Забыл что-нибудь? — шутя спросил Том.
Оставаться в таком месте в такое время далеко небезопасно, и Том был рад, что Макс вернулся.
— Нет, я думаю, взял лишнего.
— Ты же сказал, что не собираешься оставаться?
— Но я же не сказал, что не собираюсь возвратиться.
— Ну-ну, милости просим… Может, в таком случае, ты поможешь мне?
— Еще чего!
Макс подошел к Авиатору, остановился и окинул взглядом его усталую, перепачканную в грязи и масле фигуру. Потом вынул из кармана пустой наполовину коробок спичек и погремел ими.
— Я вспомнил по дороге, — сказал Макс, — что ты не позаботился даже об этом. Я подумал, что ты без меня просто пропадешь здесь… Так что я разожгу костер, и так уж и быть, посижу с тобой здесь до утра. Посмотрю, чтобы никто не украл тебя и твой аэроплан.
Том усмехнулся.
— Начистить бы тебе физиономию! — сказал он. — Да некогда мне. Потом как-нибудь… Может, поможешь все-таки? К утру успели бы.
— А я не спешу никуда. Так что работай, не отвлекайся.
— Сволочь ты, Рокатински!
— Это я уже слышал.
Макс развернулся и пошел собирать хворост для костра. Том покачал головой, глядя на его еле виднеющуюся фигуру, движущуюся к дороге, и устало присел на землю. На самом деле Том не очень-то обиделся. Глупо было обижаться в его положении. По крайней мере, он будет не один я уже одно это прибавляло ему сил и вселяло спокойствие.
Через некоторое время Макс притащил огромную охапку сухого скрэба в отправился за следующей. Спустя полчаса он разжег большой костер и все вокруг озарилось багровыми отсветами пламени. Том подполз поближе к огню.
— Ты чего не работаешь? — спросил Макс, не оборачиваясь.
— Отстань.
— Зря, не успеешь к утру. Я утром уйду.
Макс подмигну к Тому.
— Ну и зануда же ты, Рокатински.
— Лучше не ворчи, а принеси из своего биплана что-нибудь. Ужинать пора. У тебя остались хота бы консервы?
— По-моему, там пара банок этого дерьма собачьего еще есть…
— Это ты зря, — сказал Макс совершенно серьезно. — Собачьи консервы в этик местах — большом деликатес. Давай, неси.
Том принес из кабины биплана три банки консервов. Макс соорудил из большой корявой ветки рогатину и две банки подогрел на костре, а третью отложил.
— Угощайся, — он протянул Тому одну банку.
После импровизированного ужина они остались сидеть у огня, глядя на языки пламени. Эта природная стихия, которой люди пренебрегли восемь лет назад, за несколько часов отучила их от мысли о своем могуществе и от роли хозяев планеты, которую взяла на себя слишком самоуверенная цивилизация.
Макс бросил в костер последнюю охапку скрэба.
— Советую тебе покопаться еще в своем самолете, а то огонь скоро погаснет и ты уже ничего не разглядишь, — сказал Макс, устраиваясь на земле. — Или ты решил бросить здесь биплан?
Том хотел было что-то возразить, но решил, что в словах Макса смысл все-таки есть. Несмотря на слишком навязчивые шутки. Поэтому Том поднялся и поплелся к биплану, раздумывая, как бы побыстрей все закончить.
2
Поздно ночью, когда костер уже погас, лишь переливая по уголькам красные блики. Том рухнул на свою куртку, как подкошенный, и тут же уснул. Макс позавидовал Авиатору, так быстро и спокойно уснувшему после праведных трудов. Он подождал еще немного и решил пройтись вокруг их маленького лагеря.
Наутро Тома разбудил настойчивый голос Макса. Этот назойливый Рокатински поднялся, как только взошло солнце, и теперь требовал того же от Тома.
— Поднимайся, Авиатор, — говорил Макс, — времени мало. Пора убираться отсюда. Ты отремонтировал вчера свой самолет?
— Отвяжись.
— Вставай, Том.
— Ну что случилось? — Том открыл глаза и поднял голову, взглянув на Макса.
— Ты лежишь посреди Пустошей и еще спрашиваешь, что случилось! Ты когда-нибудь вообще выезжал больше, чем на час, из своего говенного форта? — Том казался Максу несмышленым, как дитя, загорающее в клетке с крокодилами.
— Слушай, Макс, я лежу посреди Пустошей, где даже тараканов нету! Ты только над душой стоишь… Что может произойти?
— Ничего еще не произошло, но оставаться здесь дальше опасно и лучше позаботиться об этом самому и как можно быстрее. Основной закон сохранения: позаботься о своей заднице заранее, а то ее откусят!
— Не морочь голову.
— Я ночью слышал какой-то шум, — серьезно сказал Макс, показав рукой куда-то на север. — Там, скорее всего на тридцатой дороге, ведущей к озеру Соул-Лейк. Это могут быть наши старые приятели, Воины Дороги, а может быть, это местные «владельцы» Пустошей. Все равно. Я знаю одно: если это местная мотобанда, то здесь ее люди окажутся обязательно и очень скоро. Теперь понял?
— И что ты предлагаешь? — спросил Том.
— Перебраться в более надежное и подходящее для ремонта место. Так что шевелись. Ты вчера добился чего-нибудь от своего самолета?
Том покачал головой.
— Почти ничего.
— Что, поднять его в воздух невозможно?
Том на секунду задумался.
— Я думаю, что короткий перелет мы на нем осилим. Но на большее пока рассчитывать не приходится. Понимаешь, там…
— Ну вот и отлично. Главное перегнать его отсюда.
— Куда же я его перегоню? — Том недовольно посмотрел на Рокатински. — У тебя есть предложение?
— Есть. Что бы ты делал без меня!
— Ну, выкладывай.
Макс некоторое время прикидывал в голове все.
— Сколько тебе потребуется еще времени, чтобы привести самолет в порядок? — спросил он.
Том пожал плечами.
— Похоже, не больше суток.
Макс кивнул.
— Тогда сделаем так. Ты помнишь ту площадку над ущельем, где ты делал посадку, когда привез меня Джуду?
— Помню.
— Ты перебазируешься туда. Все-таки более надежное место. И там продолжишь свой ремонт.
— А ты?
— А у меня есть кое-какие дела здесь. Надо выяснить один вопрос. Договоримся так. если в течение суток-полутора, пока ты не закончишь ремонт, я не приду туда, ты налетишь один. Меня не жди. Понял?
— Ты уверен, что я не должен дождаться тебя?
— Уверен. И не спорь. Все. Вопросы есть?
Том отмахнулся. Далеко не все ему нравилось в этом плане, но спорить с Максом он, действительно, не собирался. Пусть будет так. Черт с ним.
Том пошел к самолету, потирая глаза и зевая.
— Привык болтаться в одиночку, — проворчал он на коду, — командовать некем. Что, наверстываешь упущенное?
— Не ворчи, Том. Лучше оживляй быстрей свою кучу металлолома…
Том забрался в кабину и долго мучился, пытаясь завести двигатель. Через некоторое время ему это удалось, не без помощи Макса на этот раз, который запускал винт вручную. Биплан затарахтел и, вздрогнув, покатился. Потом остановился, и из кабины выбрался Авиатор, чем-то недовольный.
— Что случилось?
— Руль высоты барахлит. Проверить надо.
Том и Макс подошли к крылу, пытаясь определять причину неисправности, и уставились на эту не последнюю в конструкции биплана деталь.
Том принялся проверять все зазоры на предмет инородного тела, которое могло заклинить руль.
— Послушай, Макс, — сказал вдруг он, чего ты ищешь в Пустошах? Чего ты добиваешься? Что тебя не отпускает отсюда?..
— О, еще один святой отец нашелся, — скривившись от досады, произнес Макс. Для него эта тема за последние несколько дней стала похожа на тупую зубную боль и каждый почему-то очень хотел щелкнуть именно по больному зубу. — Ты тоже решил исповедать меня?
— Нет, в самом деле, ты посмотри на себя. Ты же здесь просто инородное тело, как то, что заклинило мой руль.
Даже твоя куртка здесь инородное тело! А ты все упорно остаешься на одной дороге со всеми этими «воинами» и «владельцами»…
Том не просто говорил, он произносил слова с каким-то вдохновением, словно оказался здесь только для того, что бы направить Макса на путь истинный.
— Прекрати, — сказал Макс, — не заставляй меня ссориться с тобой.
— Извини, я просто хотел сказать, что причини твоего гордого одиночества всем известны. Они лежат в том мире, которого уже больше нет! Они, конечно, помогли тебе выжить здесь, но чего теперь-то мучаться?
— Ты начинаешь напоминать мне Джуда…
— А Джуд, между прочим, не такой плохой человек, как ты думаешь.
— Может быть, он и хороший человек, но слишком бесцеремонно сует свой нос, куда не следует. Так же, как и ты сейчас. Вы, наверно, вообразили себе, что в обязанности скаутов входят поучения о том. как надо жить? Вы лучше за собой следите!
Том уже оторвался от работы. Они стояли лицом друг к другу и горячо спорили, котя и без лишней агрессивности. Может быть даже впервые Макс не испытывал неизбежно возникавшего отвращения при разговоре на эти темы.
— Не беспокойся за нас…
— Вот, вот, — Макс усмехнулся. — Вы очень похожи ив американцев, на их поведение еще тогда, до Удара. Они тоже очень любили поучать всех, хотя сами вылупились на тысячу лет позже остальных. И что же теперь с ними? Где эти американцы?..
— Слушай, Макс, не перегибай. Я ведь просто хотел сказать, что был бы рад поработать с тобой там, на Побережье. Мне жалко, что все твои силы уходят в песок… Ты же ни черта не видишь вокруг себя!
— Чего я не вижу?
— Например, эту чертовку Банни.
— А что Банни?
— Ничего, она просто без ума от тебя! И сейчас, наверно, страшно переживает. А мальчишка…
— Я не знаю. Том. Я просто не был готов к такому повороту на моему пути. И не надо меня торопить.
— А я тебе вот что скажу…
— Захлопни пасть! Все, хватит! Я сказал, что не готов, что не чувствую необходимости что-то менять, и закончим на этом тему. Мне все это уже осточертело! Я поступлю так, как сочту нужным. Все.
— Все, так все..
— И. кстати, Том, было бы очень глупо с твоей стороны обижаться на меня или, что еще хуже, заводить новый разговор на эту тему.
— Да я и не обижаюсь.
— Вот и прекрасно.
Макс хлопнул Авиатора по плечу.
— Разобрался в своем руле?
— Вроде бы разобрался…
— Тогда в путь!
Макс отошел от самолета, глядя, как Том забрался в кабину, подвигал руль высоты, проверяя его исправность, потом застегнул шлем, одел летные очки-консервы и натянул краги.
— Ты все запомнил? — крикнул Макс. — Площадка над ущельем. Полтора суток на ремонт!
— Запомнил.
— Уложишься?
— Обижаешь, Рокатински. Иди-ка лучше винт крутани!
Макс помог растолкать двигатель, и на этот раз он завелся со второй попытки.
— До встречи! — крикнул Макс, и Том махнул в ответ рукой.
После чего биплан неуклюже вырулил на дорогу, покачивая крыльями и поднимая пыль. Прокатившись немного по дороге, самолет натужно взвыл и начал разгон.
Макс не верил в его летные качества до последнего момента. Но вот биплан грузно оторвался от земли и взмыл в небо, разворачиваясь в сторону ущелья.
3
Великий Воин Пустошей, Ночной Всадник, предводитель Воинов Дороги, был не на шутку разгневан тем, как нагло увели у него из под носа какие-то ободранные люди его же собственность. Но они не просто захватили бензовоз и попытались угнать его, они при этом самоуверенно решили обмануть его. И больше всего Воина Пустошей разозлило то, что это им удалось.
Когда огромный бензовоз завалился и из сорванного люка хлынул бледно-коричневый поток, Ночной Всадник нс увидел взрыва и более того, даже не почувствовал запаха топлива. Это озадачило его.
Посланные к цистерне люди сообщили, что из нее высыпается на дорогу песок и что никакого топлива там нет и в помине. Вот тогда предводитель Воннов Дороги пришел в ярость.
Он затратил столько сил и бензина, чтобы добраться сюда, собрав самую сильную банду Пустошей! Он несколько дней воевал с этими непрошеными гостями, которые натолкнулись на его бензовоз скорее всего случайно и всего несколькими часами раньше, чем Воин Пустошей прибыл к ущелью! Он потерял в этой осаде половину своих людей и истратил почти весь свой запас топлива! Теперь его Воины Дороги могут взбунтоваться, не получив обещанной легкой добычи!
И что он, Великий Вонн Пустошей, имеет после всего этого? Ржавую металлическую бочку, бывшую когда-то цистерной, и трех мертвых овцеводов! Нечего сказать, победа…
Но самое главное заключалось в том, что теперь Всадник начал сомневаться, что топливо было в бензовозе все это время и что его не выкачали еще пару лет назад. Если это так. то наглость овцеводов не имеет границ… Впрочем, тихие перепуганные люди не способны на такое. Здесь не обошлось без скаутов. Боже, как он хотел перестрелять их всех!
До предводителя неожиданно донесся слабый запах бензина. Он тут же распорядился осмотреть цистерну повторно. Воины Дороги подтвердили его догадку: бензин выкачали перед тем. как пустить бензовоз, набитый песком, и отвлечь таким образом Всадника от каравана, тайком увозящего топливо.
— Грязные свиньи! — закричал Всадник, — Они решили обмануть меня!
Он включил мегафон и проорал на всю дорогу:
— Возвращаемся! Всем возвращаться в ущелье!
Машины резко разворачивались и с ревом отправлялись в обратный путь. Вскоре все, что осталось от мотобанды, вереницей стремительно приближалось к ущелью.
Ни на плато, ни в самом ущелье никого, естественно, не оказалось. Чего Всадник и боялся. Он лихорадочно соображал, что ему делать дальше, как оправдываться перед Воинами Дороги, если это понадобится, и чем заправлять машины.
Скауты вывезли овцеводов. Это понятно. Не зная точного направления их передвижения, Воинам Дороги едва ли удастся нагнать их. Тем более, что топлива в баках машин банды совсем немного, а оставшийся небольшой запас придется придержать на крайний случай.
Рядом с предводителем терпеливо ждали его верные люди, на которых он мог положиться. Их было двое: маленький глашатай Великого Воина Пустошей Лука и бритоголовый телохранитель, огромный и мрачный. Опальным предводитель не доверял.
— Слушайте меня все, — сказал наконец Всадник. — Мы остаемся здесь на несколько дней.
При этих словах поднялся недовольный гул.
Совсем другого ждали Воины Дороги от этого похода!
— Тихо! — крикнул предводитель. — Чем вы недовольны? Я обещал вам бензовоз, и вы его увидели! Но я не мог обещать, что топливо останется целым в нем, что оно не испарится или его не растащут. Слишком много прошло времени! Разве я не прав?
Недовольный гул постепенно затих.
— Поэтому слушайте, что я вам скажу. Мы остаемся здесь. Мы слишком измотаны сражением. А овцеводы пусть подыхают в пустыне: сюда им уже не вернуться, а топлива они здесь не нашли, так же как и мы… — предводитель сам в это не верил, но шкура была дороже, поэтому приходилось врать. — Дня через два мы будем готовы уехать отсюда. А пока всем отдыхать.
Недовольные, но притихшие Воины Дороги разошлись по плато, недоверчиво ворча. Возразить им было нечего.
А предводитель, оставшись в одиночестве, под охраной бритоголового, задумался над тем, что интересовало его уже вторые сутки: что это за человек наведывался в ущелье на автомобиле, очень похожем на «перехватчик» Макса Рокатински? Очень ему хотелось узнать это. Эх, надо было вытащить его труп из тягача…
