Глава 40
— Подождите, как украли? Где вы их хранили? — на мгновение завис Холмогоров.
— В ящике стола. На замке.
— О как. Взломали замок? Это уже интересно. — Вид у него был искренне ошарашенный.
— Замок-то, конечно, есть, и ключ есть. Но ключ всегда висит в замке.
— Так. А в чем смысл ключа и замка тогда? — В его глазах зависло немое недоумение.
— Ни в чем. Бутафория. Я там ценного ничего не храню. Не подумайте только, что я письма эти ценным веником считала. — Ольга никак не могла отделаться от неясного ощущения беспокойства.
— Так. А скажите-ка мне вот что: вы можете посмотреть, в какое время вам звонила Людмила?
Ольга движением пальца по экрану оживила свой телефон, наклонилась к светящемуся дисплею в поисках нужного звонка.
— Вот. В половине четвертого был от нее звонок. Если уж быть совсем точной, в 15.27.
Холмогоров оживился, велел Киселеву сходить посмотреть записи с камер видеонаблюдения в этот промежуток времени.
Через некоторое время Киселев вернулся. Он весь светился: результаты были.
— Как раз в момент обозначенного звонка Людмилы Ольге Зверевой разговор мог подслушать Николай Васильченко из бухгалтерии, — начал он с воодушевлением. — Ровно в это время он стоял под дверьми, а потом зашел. Но не только он тусовался под дверью приемной — чуть раньше его у дверей оказался Баранцев.
— Прямо место встреч какое-то. — На лице Холмогорова отразился озадаченный интерес.
— Но что самое интересное!.. — Здесь Киселев сделал многозначительную паузу. — Внутрь Баранцев так и не зашел! Просто постоял около двери. Может, подслушивал как раз телефонный разговор? Каково, а?! А когда Николай подошел и зашел в приемную, он, как ни в чем не бывало, ушел.
— Все вот это тобой рассказанное как раз в районе 15.27 происходило?
— Да. И это я так долго все это объясняю, а на самом деле все это действие заняло не больше минуты.
— Любопытно.
— А что это нам дает?
— Пока не знаю. Будем трясти Баранцева и Васильченко на предмет подслушанного ими разговора. Может, и впрямь убийство имеет отношение к этим письмам Зверевой.
У Холмогорова зазвонил мобильный. Звонило прекрасное создание Лена.
— Слушаю.
— Виталий Андреевич?
— Он самый.
— Это Лена из бухгалтерии.
— Рад слышать.
— Виталий Андреевич, я вот еще какую деталь вспомнила, касающуюся Милы.
— Какую?
— Не знаю, важно ли это.
— Так. Давайте вы расскажете, а мы уже сами решим, важная это деталь или нет, — мягко сказал Холмогоров.
— Минут за десять-пятнадцать до того, как я пришла к Миле в приемную, она сама к нам в бухгалтерию забегала.
— И что в этом такого?
— Дело в том, что племянница Тамары Яковлевны торгует израильской косметикой. Тамара Яковлевна иногда берет заказы у девочек, а потом доставляет их в офис, так сказать. Так вот, Мила пришла за своим заказом, а Тамары Яковлевны не было на месте. Так Мила, точно знавшая, что заказы лежат всегда в верхнем ящике ее стола, полезла за своим заказом. Но потом случилось что-то невероятное: она то ли ойкнула, то ли охнула — сути дела это не меняет. Я спросила: «Что случилось?» Она ничего не ответила. Заказ не взяла, только пулей вылетела в коридор.
— А кто еще был в это время в бухгалтерии?
— Больше никого, все куда-то рассосались.
— Даже так?
— Я к ней и пошла потом, собственно, чтобы разузнать, что там такого случилось ужасного, очень любопытно было.
— Ну и как, узнали?
— Нет, не узнала. Она мне ничего не рассказала.
Холмогоров с озадаченным видом закончил разговор.
— Что там? — спросил его Киселев.
Он ему пересказал разговор с Леной.
— Что у нас есть? — рассуждал Холмогоров. — Расклад такой. Людмила Ивушкина вышла из офиса в 8.20, это зафиксировали счетчики времени и камеры. До дома ей добираться час — час двадцать. Это совпадает со временем смерти, определенной нашими экспертами. То есть время убийства ограничено строгими временными рамками. Получается, те, кто был на совещании, вне подозрения, они могут подтвердить алиби друг друга на момент убийства. Никто раньше окончания совещания не ушел, поэтому добраться до места преступления и долго ждать жертву, куря сигареты, никто из собравшихся не имел возможности. Их всех сразу можно вычеркнуть. По показаниям же может возникнуть подозрение на Баранцева, а также на Васильченко.
— Если, конечно, убийство вообще как-то связано с этими письмами.
— Да. Они оба могли подслушать разговор жертвы и Зверевой. Но вот Баранцев был на совещании, получается, у него алиби. У Васильченко алиби нет. Надо с ним побеседовать. Потом еще эти пропавшие письма с угрозами — почему их похитили, кто и зачем? Не нравится мне все это. Сама Зверева подозревает в написании писем Тамару Яковлевну Хамло. Может, это вообще ее буйная фантазия, ведь Хамло здесь вообще не засвечена, разговор подслушать не могла. Следовательно, причин для убийства Ивушкиной у нее не было. Головоломка какая-то.
Его пространные размышления прервал Завьялов, который возник в дверях, сразу загородив своей широкоплечей фигурой весь проем. Он прошелся темным взглядом по собравшимся и деловито прошел во главу стола.
Игорь Сергеевич Завьялов, генеральный директор, генеральная дирекция.
— Хочу сразу довести до вашего сведения, — активно начал Игорь Сергеевич, — хочу, так сказать, поставить все точки на i и над другими проблемными буквами. Не знаю, имеет ли это отношение к убийству Людмилы, но вы в любом случае должны владеть всей информацией.
— Я весь во внимании, — с ожиданием в глазах посмотрел Холмогоров.
— В нашей фирме действовал и продолжает действовать «крот». Он сливал и сливает информацию нашим основным конкурентам. — Завьялов добела сжал рот. — Как долго действует, сказать сложно, мы сами обнаружили это пару месяцев назад. В результате мы проиграли тендеры с большим финансовым обеспечением. Через месяц будет тендер на десять миллиардов.
Киселев судорожно заерзал на стуле, а Холмогоров с пониманием приподнял уголок рта.
— Это очень значимый проект, и мы собираемся его выиграть. Но вот «крот» нам в этом большая помеха. А конкурентам — помощник!
Так вот, я нанял физиономиста Эльвиру Леонидовну…
— Завазальскую? Знаю такую! Очень профессиональная дама! Мимо нее мышь не проскочит! — обрадованно воскликнул Холмогоров.
— Не знаю, как уж там мышь не проскочит, но вот кто-то покрупнее, видно, уже проскочил… — махнул рукой Завьялов.
— О чем вы? — затаил дыхание в ожидании ответа Холмогоров.
— О том, что на нее было совершено покушение в пятницу. Я думаю, это связано как раз с ее расследованием в нашей компании. Возможно, ей удалось каким-то образом напугать преступника. Боясь разоблачения, он приступил к решительным действиям.
— Но она жива? — засуетился Холмогоров.
— Да, отделалась, так сказать, сильным потрясением. Но в офисе молчок об этом, — предупредил Завьялов, гневно метнув взгляд на оперов. — Для всех офисных сотрудников она «пропала». Это нужно для конспирации. Ведь, как я понимаю, покушавшийся на нее человек — сотрудник нашей компании, как это ни грустно. Он же и человек, сливающий информацию конкурентам, я так считаю. И так думаю не только я, со мной согласен и Дягилев.
— О-оо…
— У Эльвиры есть подозрения по поводу того, кто ее пытался убить?
— Нет, она не догадывается. Видимо, что-то вскользь прошло мимо нее, хотя напугало преступника.
Повисло молчание.
— Как она могла это мимо пропустить? Все мы ее знаем как уверенного профессионала.
— Это не ко мне вопрос.
— Я чувствую сарказм в вашем голосе, или мне показалось? — разволновался Холмогоров.
Завьялов, пропустив замечание Холмогорова мимо ушей, продолжил:
— Мало того, мы этим не ограничились: параллельно, с подачи Эльвиры Леонидовны, мы занялись установкой программы слежения на компьютерах наших сотрудников. Так вот, человек, который этим занимался, сообщил, что есть уже подозреваемый.
— Так. Очень интересно. Кто же это?
— Главный инженер нашей компании Баранцев.
— Вот как!
— Но это все тоже строго между нами. Мы хотим вывести его на чистую воду. Даже не так — мы хотим сливать через него дезу конкурентам. Пусть он не догадывается, что мы знаем про него все. Таким образом мы выведем конкурентов из строя.
— Так. Интересно. А как вы думаете, Игорь Сергеевич, Баранцев мог убить Людмилу? Вернее, заказать? Убить сам не мог априори, потому что убийство произошло в то время, когда проходило совещание. Когда оно закончилось?
— Где-то в районе девяти, плюс-минус.
— Он мог бы успеть добраться, если бы вышел с него раньше. Баранцев не ушел с совещания раньше его окончания?
— Нет, не ушел. Только опоздал немного на него.
— Ну так вот, я повторю свой вопрос: Баранцев мог бы оказаться убийцей? Вернее, заказчиком убийства?
Немного поразмыслив, Завьялов уверенно сказал:
— Вы, наверное, понимаете — никогда не знаешь, на что способны люди, особенно те, кого вроде бы хорошо знаешь. Я, например, никак не мог подумать, что он способен на предательство, а он вот, получается, способен. Поэтому да, думаю, мог. Мог не только заказать, но и убить. Вы же видели, в какой он форме? Силища неимоверная у него в руках.
— Тут речь не о силе идет, а скорее о чертах характера. Способен он убить человека, заказать?
Они смотрели друг на друга, и неприятные вопросы, которые отражались во взгляде Холмогорова, стали мучить и Завьялова.
— Я думаю, способен. Да.
Холмогоров со вздохом откинулся на спинку кресла.
— Так. Спасибо за помощь и ценную информацию.
— Всегда пожалуйста. Мне очень важно, чтобы вы нашли убийцу Людмилы. Она была моим помощником. Трудно подобрать слова, которые были бы здесь уместны.
— Да, конечно, Игорь Сергеевич. Я, в свою очередь, тоже хочу поделиться с вами информацией. Вашему главному бухгалтеру Ольге Зверевой, практически с момента ее устройства на работу, угрожают.
Завьялов удивленно вскинул брови:
— Оле? Не знал… Она ничего мне не говорила… Каким образом?
— Шлют письма с угрозами.
— А вам не кажется, что это тот же роман, только глава другая?
— Что угрозы связаны с «кротом»?
— Да. Или все-таки не связаны? А чем угрожают?
— Предлагают уволиться с работы, иначе обещают неприятности.
— Это же дичь…
— Тем не менее, — развел руками Холмогоров.
— А кто пишет, есть подозрения?
— Ольга Валерьевна думает, что это Хамло.
— Тамара Яковлевна? Неожиданно. Давайте вызовем эту грымзу и протрясем ее хорошенько, — с легким нажимом сказал Завьялов, и Холмогоров увидел, как заиграли желваки на его скулах.
— Обязательно вызовем. Трясти, конечно, не будем, у нас свои методы… — мягко ответил Холмогоров.
Следующим был Баранцев.
Олег Петрович Баранцев, главный инженер, техническая дирекция.
— Зачем вы приходили в приемную перед совещанием во вторник?
— Я приходил? — Он недоуменно уставился на них.
— Да, это зафиксировали камеры видеонаблюдения, — спокойно констатировал общеизвестный факт Холмогоров.
— Может, и приходил, я не помню уже… А это что, наказуемо? — ухмыльнулся он.
— Может, да. А может, и нет.
— Что вы загадками говорите? Говорите уж прямо, без обиняков, в чем вы меня подозреваете?
— Вы подслушали, что Людмила Ивушкина говорила по телефону? — бесстрастным тоном продолжил Холмогоров.
— Говорила по телефону? Вы меня удивляете просто! Заняться мне больше нечем, кроме как чужие разговоры подслушивать!
— Почему вы постояли под дверью, а потом ушли, так и не зайдя внутрь? Можем посмотреть видеозапись, чтобы освежить вашу память.
— А, я вспомнил.
— И это хорошо, это правильно.
— Да, я шел на совещание. Оно обычно проходит в кабинете Завьялова, а в этот раз перенесли в переговорную. Я об этом забыл. По привычке ноги несли, куда принесли. Тут мне на телефон сообщение прислали. Я остановился, чтобы прочитать. В это время Васильченко как раз спросил про совещание, я услышал об этом и пошел в сторону переговорной. Вот и весь расклад.
— Это вы убили Людмилу Ивушкину?
— Чего? — Он аж привстал и открыл рот от удивления. — Вы чего из меня профессора Мориарти делаете?! Я всего лишь скромный инженер на своем месте!
— Ну, не надо скромничать. Мы тут наслышаны о ваших знаменательных подвигах на картежном фронте.
— Даже так? И что? Это же не повод Милу убивать!
— Повод, он же мотив, в том, что вам нужны были деньги. Вы сливали информацию конкурентам. Людмила каким-то образом об этом узнала. Во всяком случае, вы так решили, подслушав ее разговор. Она могла помешать вам на этом поприще. Вот вы и решили убрать столь ненужную персону.
— А позвольте полюбопытствовать, когда произошло убийство? В какое время?
— М-да… Правильные вопросы задаете, Олег Петрович. Сериалов насмотрелись?
— Знаете, с логикой у меня все в порядке и без ваших сериалов.
— Между 21.30 и 22.00.
— А, вот тут нестыковочка у вас получается, господин хороший. Я в это время еще в офисе был, — обрадовался Баранцев. — Совещание закончилось в девять. И я там был до самого его окончания! Это могут подтвердить двадцать, если не больше, ртов, потому что меня там видели двадцать, если не больше, пар глаз. И ушел я не сразу после совещания — поднимите данные, когда я из офиса вышел, в конце концов!
Посмотрите! Лишь бы человека обвинить незаслуженно!
— Это все мы знаем, Олег Петрович, не беспокойтесь так. Но вы же могли сами и не убивать, зачем руки пачкать-то? Для этого есть специально обученные люди.
— Которые битой убивают? Обычно из пистолета вроде наемники стреляют. Где вы видели наемника с битой?
— А что, не бывает наемников с битами?
— Я не встречал.
— А где вы их встречаете обычно?
— В кино.
— Так. Стоп. — Холмогоров, как коршун, воззрился на него. — А откуда вы знаете про биту? Мы об этом никому не сообщали.
— Ой, я вас умоляю. Об этом уже все знают — интернет пестрит заголовками.
— Что, и по Первому уже анонс был?
— Нет, по Первому еще не передавали, — ухмыльнулся главный инженер.
— Черт знает что такое. Откуда в интернете-то уже все?! Откуда утечка?
— Скорее всего, кто-то из свидетелей слил информацию, — сделал предположение Киселев.
— Покажите! — взревел Холмогоров.
Баранцев с невозмутимым видом взял телефон, набил в поисковике: «убийство девушки в Чертанове». Куча строчек со ссылками на сайты с одинаковой, переписываемой друг у друга информацией, вывалилась в браузере.
— Вот, пожалуйста, могу зачитать.
— Так. Давайте сюда. Я сам.
Холмогоров открыл первую попавшуюся ссылку, увидел животрепещущее название: «Кровавое убийство в спальном районе». А дальше повествование. Журналисты, как обычно, нагнали мути, непроверенных сведений и каких-то нелепых предположений.
«В одном из спальных районов Москвы, в Чертанове, 17 декабря было совершено дерзкое убийство. Молодая девушка возвращалась домой с работы. Непосредственно около дома ее настигла рука убийцы. По проверенной информации орудием убийства послужила бита. Убийца, возможно, профессиональный спортсмен или просто отморозок.
Орудие убийства, по нашим данным, еще не найдено. При девушке обнаружена сумка с крупной суммой денег. По всей вероятности, убийство было совершено не с целью ограбления.
Орудует ли в городе маньяк, или убийство девушки связано с ее профессиональной деятельностью — на этот вопрос еще предстоит ответить. Из достоверных источников нам удалось выяснить, что девушка работала личным помощником влиятельного бизнесмена, владельца успешной компании с многомиллиардными оборотами.
Призываем вас быть бдительными и осторожными и по возможности возвращаться домой пораньше».
— Бумагомараки.
— Уже не бумагу марают, а информационные каналы, — уточнил Киселев.
— Это сути не меняет. Охотники до сенсаций… От нервов аж курить захотелось, — угрюмо произнес Холмогоров и обратился к Баранцеву: — Вы не курите? Дайте сигаретку, пожалуйста, если есть.
Баранцев полез в карман пиджака и, достав пачку «Парламента», протянул его Холмогорову. Тот уныло уставился на предложенные сигареты и спросил:
— Вы что, «Парламент» курите? Давно?
— Сколько себя помню. А что? Не устраивают?
— Я вот люблю сигаретки «Sobranie», с золотистым фильтром такие, нет у вас?
— Таких нет.
— А в офисе, может, курит кто такие, не в курсе?
Киселев улыбнулся уголком рта — он понял, куда гнет Холмогоров: капитан хотел найти, кто выкурил с десяток сигарет под деревом в ожидании жертвы.
— Эка вы. Берите уж любые, коль курить хочется.
— Может, все-таки есть у кого-нибудь такие?
— Знаете, вроде были у кого-то.
— Вспомните, пожалуйста, у кого. Это очень важно.
— Эка вас заштормило, господин хороший. Не помню я.
— Если вспомните, позвоните. — Он всунул ему в руку свою визитку.
— Позвоню, конечно. Но, мне кажется, быстрее и проще будет сходить в магазин и купить, чем ждать, когда я вспомню. — Баранцев недоуменно пожал плечами.
