24

Оказалось, что пока меня не было, по мою душу приходил какой-то мужчина. Подробно расспросив Иштвана, мне удалось установить подозреваемого: это был явно Шандор!

Только оставить свои координаты он опять не догадался. Так и ушел прочь, не застав меня на месте. Ну что же эти мужчины такие бестолковые-то, а? Ну я бы с радостью сделала шаг навстречу, да вот только куда шагать — понятия не имею!

Я было пыталась позвонить Буйтору, выяснить телефон соседа или хотя бы адрес квартиры, в которой меня заперли. Но майору, замученному делами, было вообще не до амурных дел. Он меня заподозрил в самовольном расследовании преступления. И орал, что никак я не угомонюсь, и когда я уже перестану на медведя ходить с голыми руками? В общем, как вы понимаете, никаких координат он мне не дал, этот нехороший подозрительный человек.

Сдались мне его преступления! Давно бы всех похитителей сами переловили — очень надо…

Я вздохнула: раз личная жизнь не про меня — займусь, наконец, делами отеля. Я честно высидела час, проверяя записи Иштвана через переводчик, но потом решила, что хватит вполне и имитации бурной деятельности.

Моя задача — периодически сотрудников взбадривать, а не проводить аудит.

День клонился к закату, и мне опять предстояла ночь в теплой компании Андраша. Майор строго-настрого запретил мне избавляться от его сотрудника. Нет бы ему запрячь для этого дела интеллигентного Мольнара — мы с ним отлично ладим и его присутствие абсолютно бы меня не напрягало.

Со вздохом я вспомнила, что давно пора освободить номер Калачей. Сомневаюсь, чтобы они когда-нибудь сюда вернулись.

Комната номер пять оказалась опечатанной полицией. Вот еще новости! Кому-то тут нравится людей убивать и похищать, а отель должен терпеть убытки. Номер теперь не продашь!

Я расстроилась. За время работы (если эту суету можно назвать работой) в отеле я поняла, сколь черств и труден этот хлеб. Отель — живой организм, в котором бесконечно происходят не понос, так золотуха с пришепетыванием.

Я пошла к себе. Мерзкий запах дыма сразу же пробрался в носоглотку. Андраш, как ни в чем не бывало, опять курил в мое окно. Я не стала больше церемониться — чай не барин. Просто вырвала сигарету у него из рук и вышвырнула за окно. Ну вот! С кем поведешься, от того и наберешься — гласит народная мудрость. И я тоже опустилась и швыряю бычки на тротуар. Какая гадость!

Теперь придется оставить окно на всю ночь раскрытым — а на улице похолодало, и следовало бы напротив, запереть створки, храня тепло от батарей.

Перед сном я еще поворочалась — никак не выходил у меня из головы пропавший мальчик. Где-то он теперь? Может, полиция его и не ищет? Для кого теперь искать? Его родители в бегах. Я спрашивала у майора — Анну объявили в международный розыск, еще немного, то же будет и с отцом ребенка. Могли бы, на самом деле, искать преступников и поактивнее.

Долго это будет продолжаться вообще? «Это» уже храпело, растянувшись на надувном матрасе.

Сердце мое не камень и я организовала полицейскому комфортное дежурство — лежанка, кофе в высоком кофейнике, бутерброды с сыром, конфеты. Хотя, по моему мнению ничего из этого он не заслуживает. Но тоже человек, ладно — ему еще рыбу с внуками удить. Пусть живет.

Запах табака я учуяла сразу. Не открывая глаз приняла решение: я больше не бросаю на улицу окурки. Я сейчас встану и выкину туда Андраша, раз он не понимает русский язык! Ну, в смысле английский. Вот я сейчас встану и ему задам!

Тиха украинская, то есть тьфу, венгерская ночь — храп полицейского был слышен очень отчетливо. Как ему удается, интересно, курить во сне? Это вообще возможно — курить и храпеть одновременно?

Ничего не понимаю. Открыв один глаз, я видела лунную дорожку, что пересекала как раз усатое лицо Андраша. Сигареты в зубах у него не было — и это очень правильное решение. Слава Богу, он не додумался курить в постели — так ему удастся подольше прожить, и меня за его убийство не посадят. В общем, сплошная польза.

Но в комнате стоял резкий запах табака — откуда тогда пахнет, интересно? И окно, главное, открыто! Ничего не понимаю.

И тут до меня дошло: табачный дым попадает в мой номер как раз через распахнутое настежь окно! Курят снаружи! Но с улицы на второй этаж дыму никак не подняться. Единственное место, где могут курить так, чтобы я учуяла запах сигарет — это соседний… опечатанный пятый номер!

Мысли мои заметались, как испуганные курицы в клетке: а кто там может смолить, интересно? Надо пойти проверить! Разбудить Андраша? Да на что он мне? Пойду сама. Майор меня убьет! А, будто есть разница, кто меня убьет — преступник, майор Буйтор или служебная халатность Усатого?

Я поискала ногами тапочки, нашла их и… не стала надевать — шпион должен красться на цыпочках!

Дверь моего номера предательски скрипнула. Я выждала пару минут — дыхание мое в ночной тишине звучало еще громче дверного скрипа.

Подкравшись к двери номера Калачей, я посмотрела на бумажку, которую наклеила полиция, опечатывая двери. Полоска была не порвана, а аккуратно кем-то отклеена. И этот кто-то явно был в комнате! Решив прибегнуть к любимому приему — создать максимальное количество шума, я с криком: «Кто здесь?» с силой рванула дверь номера на себя.

Темнота встретила меня сильнейшим старушечьим кашлем. Дрожащей рукой я нащупала выключатель и врубила свет.

Нет, вы только посмотрите на это явление Христа народу! Лидия, русская постоялица-молодожен (можно так сказать о женщине или тут следует употребить феминитив «молодоженка»?), с видом гламурной дивы из Инстаграма отчего-то восседала на широком подоконнике, завернувшись в одеяло, стащенное с кровати, и держа в руках зажженную сигарету.

— Милочка! Эдак вы меня до второго инфаркта доведете!

До второго? И эта красавица так спокойно сообщает мне об инфаркте, куря как лошадь?

— Лидия, скажите мне: а что тут, собственно, происходит? Что вы здесь делаете?

Старушка замахала руками, разгоняя табачный дым, и вновь вкусно затянулась.

— Ой, не спрашивайте! Этот козел получил свои анализы от бывшей (она у него врач-терапевт). Джулиана написала письмо, что дело пахнет керосином — холестерин зашкаливает, глюкоза повышена, страшная нехватка витаминов по всем фронтам. Вы только представьте! Она запретила ему есть мясо! А он, соответственно, мне. Опосредованно получается, что это она теперь мной командует! Да я с двадцати восьми лет выкуриваю по две пачки в день, а тут это чудовище мне заявляет: «Лидия! Мы начинаем вести здоровый образ жизни! Ни мяса, ни алкоголя, ни сигарет!» Нет, вы это слышали? — свободной от сигареты рукой Лидия, оказывается, держала за горлышко бутылку коньяка. Смачно отхлебнув, она поперхнулась. — Боже! Где же мое воспитание? Я так разволновалась, что даже не предложила вам выпить! Будете?

— Нет, спасибо. Ночами не пью, — гордо отказалась я поддерживать Лидию в ее разгуле, но, подумав, взяла бутылку и, морщась, все же сделала несколько глотков из горлышка.

Я коньяк вообще не употребляю — максимум могу при случае накапать в кофе несколько капель. Так что для меня это была лошадиная доза.

— Лидия, я вам очень сочувствую! Но это не повод нарушать полицейские запреты. Я даже не знаю какое наказание может последовать за самовольное проникновение в опечатанный номер.

Внезапно Лидия расплакалась.

— Мне все равно. Пусть хоть в тюрьму сажают! Джулиана моложе меня на четыре года! Да у нее зубы свои! Зачем она ему пишет, как вы думаете? Я все о них знаю. Она хочет вернуть его!

— Так уж и вернуть? Зачем он ей?

— Они состояли в связи пять лет! Старая любовь не ржавеет.

Остатками трезвости я попыталась произвести математические расчеты: Лидии вроде недавно исполнилось семьдесят четыре. Кажется. Если старая (не молодая же), ну пусть будет «бывшая» подружка на четыре года ее моложе — подружке, выходит, где-то семьдесят. И как это она выразилась? Состояли в связи пять лет? То есть роман начался в шестьдесят пять! Что они, интересно, делали друг с другом, в этом то возрасте?

А мне лишь сорок с небольшим. Чего же я расстраиваюсь, что мне не везет в личной жизни? Действительно, после сорока жизнь только начинается! Вот на подоконнике сидит лучший пример этому расхожему выражению. Я еще успею и в связях посостоять и и прочее всякое. Я отобрала у Лидии бутылку и отхлебнула еще один глоток.

Мысленно я перенеслась в другую страну, в другое время, практически в другое измерение. Сто лет назад это было: вот бывшая приглашает моего, на тот момент нынешнего, на ужины с совместным ребенком, где ребенка этого почему-то никогда не оказывается (каждый раз он совершенно не запланировано отправляется к бабушке). Вот на телефон сыпятся смс-ки с фривольными поздравлениями ко всем возможным, существующим и несуществующим праздникам, включая День взятия Бастилии. В посланиях бывший муж именуется то котиком, то тигром. Вот присылаемые фоточки ребенка, где ни на одном, ни на одном снимке, дитя не снято в одиночестве — везде присутствует в разных позах его мать.

Теперь уже мой бывший отвечал на мое неудовольствие (это я очень мягко называю так сцены ревности, которые я закатывала после каждого такого вторжения) так: «Ну ты чего волнуешься напрасно? В нашем огромном мире столько женщин всех цветов радуги, возрастов и комплекций — зачем же мне одной бывшей ограничиваться, когда я еще всех остальных не перепробовал? Это как фруктовая корзина — даже если клубничка сверху очень вкусна, прежде чем вернуться к ней, ты сначала будешь откусывать понемногу от каждого присланного фруктика!» На что я отвечала: «Зато она ведет себя так, будто ты из всех овощей — единственный хрен, то есть ой, прости, мужчина на планете Земля, остался. Опомнилась, когда нужно себя так вести — во время совместного проживания, возможно до него, но никак не после». Могу для справки вам рассказать: все два года, проведенные вместе с этим мужчиной, я все время чувствовала, как его бывшая жена постоянно присутствует в нашей жизни. Дама отчаянно боролась за свою вновь вспыхнувшую любовь, я так понимаю — но ничего (тут наверное нужно написать: «увы») не добилась. И расстались мы не из-за нее, и будучи свободным, невзирая на наличие общего ребенка, он сошелся опять не с ней. Не врал — пошел дальше по грядкам, ягодки собирать. Интересно, потеряла ли она к нему интерес, или так же убивается и дальше?

— Давайте пойдем спать? — предложила я Лидии. — Все будет хорошо. Я узнавала.

Приложив еще немного психологических усилий, я убедила расстроенную женщину завязать на сегодня с курением и пойти уже в свою комнату. К коварному престарелому молодому, имеющему столь активных немолодых бывших.

Андраш разметался как у себя дома. Интересно дело — как я должна выспаться, имея под боком это храпящее усатое чудо? Надо у его жены поинтересоваться, каково это — жить с таким неприятным типом? Впрочем, если живет, то понятное дело — ей нравится. Хотя, не факт конечно. Всякое в жизни бывает.

Каким-то чудом мне все же удалось затолкать в уши затычки, а себя затолкать в постель. И заснуть максимально крепко.