Суббота.
Кенни и Сара сидели за завтраком — вафли и бекон остывали на столе перед ними — и неотрывно смотрели на экран маленького телевизора в углу кухни.
Берег озера Кодорус в верхнем левом углу экрана сменился фотографией молодой и улыбающейся Кэтрин Моррис. Ведущий новостей Второго капала, игравший в сериалах красавчик, хоть и с похожими на гусениц бровями, прикладывал все усилия, чтобы выглядеть мрачно, пока читал с телесуфлера:
— ...обнаруженная вчера рано утром местным рыбаком, была опознана как двадцативосьмилетняя Кэтрин Энн Моррис из Балтимора, штат Мэриленд. Представитель бюро судмедэкспертизы округа Хановер сообщил, что Моррис была избита и получила смертельные ножевые ранения приблизительно за двенадцать — восемнадцать часов до того, как ее сбросили в воду.
На экране, сменив некогда счастливое лицо Кэтрин Моррис, возникла темная зернистая видеозапись крыльца Такеров. И пока повзрослевшая, безо всякой улыбки Моррис безуспешно нажимала на звонок, ведущий продолжал:
— ...к сожалению, служит печальным финалом загадочной истории Девушки на крыльце. Если вы располагаете какой-либо дополнительной информацией о Кэтрин Моррис, пожалуйста свяжитесь с офисом шерифа округа Хановер по...
Сара выключила телевизор.
— Ты чего? — спросил Кенни.
Сара взяла вилку и наколола кусок холодной вафли. И, посмотрев на мужа, ответила:
— Мы и так знаем, чем все закончилось.
Мужчина расхаживал по гаражу. Взад-вперед, яростно сжимая и разжимая кулаки. Они нашли тело. Теперь это во всех новостях. Ему хотелось что-нибудь сломать. Хотелось что-нибудь порезать. Но он не мог. Сегодня ему нужно было кое-где быть, и его отсутствие заметили бы.
Он прикусил губу так сильно, что почувствовал привкус крови. Тогда прикусил еще сильнее и сглотнул. Потом вышел на улицу, сел в машину и уехал.
— Да уж, весело было, — сказала Сара.
Они втроем шли через парковку стадиона Харфордской дневной школы. Было всего два часа дня, но на горизонте уже собирались осенние облака, и свет начинал меркнуть. Прохладный ветерок разбрасывал опавшие листья по асфальту, и в воздухе все еще витал густой запах предыгрового костра.
Натали сжимала в одной руке плакат с надписью: «Порвите “Уинтер-Хилл”!», а второй переписывалась с подругой. Родители, держась за руки, шли в нескольких шагах позади, испытывая редкий момент безудержного удовольствия. Последняя неделя сказалась на всей семье, и сегодняшняя игра принесла долгожданное облегчение.
Мимо пронеслась набитая учениками машина с опущенными окнами и ревущим радио. Один из подростков высунулся из окна с пассажирской стороны и помахал рукой.
— Классная игра, тренер Такер! «Рэме» рулят! — Водитель посигналил.
Кенни поднял палец вверх и крикнул:
— Пристегни ремень, Генри!
Еще две машины проехали мимо, сигналя изо всех сил.
— Бли-и-ин, — протянула Натали, прикрывая руками уши. — Мы как будто Суперкубок выиграли или типа того.
— В некотором смысле да, — серьезно заявил ей отец. — «Уинтер-Хилл» побеждали в соревнованиях четыре года подряд.
Сара сжала его руку.
— Я очень тобой горжусь.
— Гордись ребятами. Это они все сделали.
— Нам надо приготовить праздничный ужин и хорошенько отметить. Пригласить друзей.
Кенни посмотрел на нее. Меньше всего ему хотелось шумной компании: он был изнурен и телом и душой.
— Если это сделает тебя счастливой, то давай.
Сара просияла.
— Это нам всем пойдет на пользу. Развеемся, отвлечемся от плохих мыслей.
— Можно я приглашу Мэдисон? — спросила Натали.
Кенни скорчил гримасу.
— Только если она пообещает не заговаривать об инопланетянах.
Натали закатила глаза.
— Ну папа...
— Ладно-ладно. Приглашай.
Девочка снова уткнулась в телефон.
— Вы отдыхайте, — сказала Сара, когда они дошли до машины, — а я сбегаю за продуктами и все приготовлю.
Кенни улыбнулся жене.
— Мы спорить точно не будем.
Он отпер дверь и открыл дверцу со стороны водителя. Уже собираясь сесть в машину, он заметил сложенный листок, зажатый под стеклоочистителем. Быстрым движением вытащив его, он убедился лишь, что это очередная листовка, на которой было написано: «Вы знаете эту женщину?» Затем скомкал ее и сунул в карман штанов.
— Что это было? — спросила Сара, когда они пристегнули ремни.
— Что было?
— Бумажка на стекле, — сказала она, пристально на него глядя.
— А, это. — Он пожал плечами, заводя двигатель. — Ничего. Реклама распродажи мебели.
Когда они стали выезжать с парковки, Сара оглядела машины вокруг. Но никаких бумаг на стеклах она не заметила. Тогда она вновь пристально посмотрела на мужа. Почему он ей лгал? Что хотел скрыть?
Они собрались в патио вдевятером: Кенни и Сара, Энджи и Фрэнк, Трей и Карли, Иен и Кэти, плюс сосед Пол. Кенни жарил бургеры, хот-доги и курицу барбекю. Сара разливала вино, а Иен с Треем принесли два мини-холодильника, напичканные пивом, газировкой и энергетиками. Натали, Мэдисон и остальные дети — всего шестеро: четыре девочки и два мальчика — бросали диск неподалеку. Бандит сидел под столом, выпрашивая объедки.
— Я с самого начала знала, что это он, — заявила Энджи.
— Тогда почему полиция до сих пор его не арестовала? — спросил Иен.
Все посмотрели на Пола — как на местного эксперта.
Он дожевал свой кусок хот-дога.
— Может, ждут, пока подтвердятся доказательства. Или хотят опросить еще кого-то из свидетелей. А может, он невиновен.
— Ну конечно, хрен там, — сказал Фрэнк.
— Том ничего из этого всего не делал, — вознегодовал Кенни.
— Жаль, Кэтрин Моррис не сможет этого подтвердить, — ответил Фрэнк, осушая свой бокал с пивом.
— В чем дело, Фрэнк? Ты завидуешь или что?
— Тому завидую? — Он вспыхнул румянцем. — Что это, черт возьми, значит?
— Может, сменим тему? — предложила Сара, наклоняясь над столом, чтобы добавить Карли вина.
— Думаю, хорошая идея, — мягко поддержал Пол.
Кенни снял с гриля крышку и принялся переворачивать бургеры. Сара подвинулась к нему.
— Полегче, — прошептала она.
— Он меня бесит. Вечно мелет языком о том, чего не знает.
— Я с тобой, но давай прибережем фейерверки на потом, когда останемся одни. — Она сжала на мгновение его предплечье, а потом вернулась к подругам.
— Кто хочет бургер? — спросил Кенни, стараясь казаться доброжелательным. Внутри же он просто кипел.
Кэти подняла руку.
— Можно мне, пожалуйста?
— Еще кому-нибудь?
— И мне, — попросил Трей.
Кенни окликнул детей. Никто не ответил. Он крикнул еще раз. Молчание.
— Все равно что с деревом разговаривать, — проворчал он, качая головой.
— Скажи спасибо, что хоть не пялятся в свои телефоны, — сказал Трей.
Сара направила на пего палец.
— Бинго.
Кенни собирался уже крикнуть в третий и последний раз, когда у него в кармане зажужжал телефон. Он вынул его, посмотрел на экран и ответил.
— Алло...
— Ничего не говорите, — приказал голос на другом конце. — Только слушайте внимательно.
— Хорошо.
— Вы в патио на заднем дворе, верно?
— Верно.
Его собственный голос казался чужим.
— Трей Уайтфорд с вами?
У него замерло сердце.
— Да.
Сара смотрела на него с подозрением.
— Есть вероятность, что он вооружен?
Кенни посмотрел на друга и быстро отвел взгляд.
— Не думаю.
— Мне жаль, мистер Такер, — сказала детектив Дженкинс и прервала связь.
Кенни нажал на кнопку «Завершить» и оцепенел, не в силах оторвать глаз от экрана, когда все услышали, как машины с визгом остановились на улице перед домом.
Собравшиеся повернули головы и прислушались.
— Что это? — спросила Натали, глядя на взрослых в патио.
Фрэнк с криком вскочил на ноги:
— Я же говорил! Я же говорил, это он!
— Ты в порядке? — спросила Сара, подходя к Кенни. — Кто звонил?
Со стороны подъездной дорожки донеслась какофония сдавленных голосов, топота и радиопереговоров.
Кенни посмотрел на жену и открыл рот, но не смог вымолвить ни слова.
— Кенни? — проговорила она, испугавшись и тряся его за плечо.
Задняя калитка с грохотом распахнулась. Во двор ворвались полицейские в форме.
— Всем ни с места!
Через забор с противоположной стороны дома перемахнули люди с пистолетами, в черных шлемах и бронежилетах.
— Не двигаться! Не двигаться!
Кенни обхватил руками жену и прижал ее к своей груди.
— Руки вверх! Так, чтобы я видел!
На траве заднего двора Натали упала на колени, сцепив пальцы за головой. Мэдисон и остальные девочки плакали, а когда младший из мальчиков стал звать маму, у него на штанишках расплылось темное пятно.
— Натали! — Сара оттолкнула мужа и бросилась вниз по ступеням патио.
— Ни с места! — приказал полицейский в черном, направив штурмовую винтовку ей в грудь.
— Сара, послушай его, пожалуйста, — сказал Пол, стоявший прямо у нее за спиной.
Она медленно отступила назад и повернулась к остальным. Все стояли подняв руки. Даже Пол. Их бледные лица выглядели ошеломленными и испуганными — у всех, кроме Трея. Он был в ярости. Лицо горело, челюсти сжимались, глаза напоминали кинжалы — и все несмотря на три пистолета, нацеленные на него с расстояния в считаные дюймы.
По ступенькам патио взошла детектив Дженкинс, следом ее напарник — оба угрюмые и с оружием.
— Трей Уайтфорд, вы арестованы за убийство первой степени и незаконное лишение свободы, — заявила детектив Дженкинс.
Один из полицейских завел Трею руки за спину и надел наручники.
— Что-о-о?! — выкрикнула Карли, протягивая руки к мужу.
Другой полицейский встал у нее на пути.
— Вы имеете право хранить молчание, — сказал детектив Джамбанко. — Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката. Если вы не имеете...
— Вы делаете ошибку, — заявил Трей, и Сара поразилась, увидев улыбку на его лице. Ярость, которую она наблюдала буквально секунды назад, напрочь исчезла.
— Как скажете, — ответила детектив Дженкинс с все тем же каменным лицом.
— Большую ошибку, — добавил Иен громко. — Ничего не говори, Трей. Только при адвокате.
Карли, всхлипнув, попыталась дотянуться до мужа. Женщина-полицейский не пустила жену Трея и мягко завела ее руки за спину.
— Уведите ее отсюда, — приказал детектив Джамбанко, и женщина увела Карли по ступенькам к задней калитке.
— Куда ее уводят? — спросила Сара.
— И его тоже, — сказал детектив Джамбанко, даже не пытаясь скрыть своего отвращения.
Пара полицейских подошла к Трею и увела его из патио.
— Я выйду завтра утром, — крикнул Трей через плечо.
— Сомневаюсь, — сказала детектив Дженкинс, давая полицейским знак остановиться. — Мы сегодня оформили ордер на обыск дома на Тапело-драйв, 1912.
У Трея дернулся уголок рта.
— Дома Уилкерсона? — удивился Кенни.
— Мы наткнулись на очень любопытные предметы в подвале.
У Трея задрожала челюсть.
— А также обыскали домик, который дядя оставил вам в наследство три года назад.
У Трея раздулись ноздри, он склонил голову набок, будто прислушиваясь к голосу, который никто, кроме него, не слышал.
— Какой домик? — спросил Иен и, переведя взгляд на Кенни, добавил: — Ты знал что-нибудь про домик?
Детектив дал полицейским отмашку.
— Теперь можете уводить...
Трей взорвался, заревев, будто дикий зверь, которому нанесли смертельную рану, и бросился вверх по ступенькам навстречу детективу, потащив двоих полицейских за собой.
Детектив Дженкинс невозмутимо уклонилась в сторону, с силой взмахнула рукой и ударила Трея Уайтфорда рукояткой пистолета в затылок. Трей обмяк и упал на землю.
— А теперь забирайте, — сказала она.
Двое полицейских подняли потерявшего сознание Трея и вынесли со двора.
Сара посмотрела на детектива и мягким, испуганным голосом спросила:
— Могу я обнять свою дочь?
Детектив Дженкинс кивнула полицейскому, стоявшему у Сары на пути, и спустилась по ступенькам.
Кенни выглянул из окна спальни на улицу. Последние репортеры уже двадцать минут как собрались и уехали, а вскоре за ними, словно отлетевшие от перегоревшей лампочки мотыльки, разошлась и кучка переполошившихся соседей. Прогноз погоды предвещал не по сезону низкую температуру и дожди всю ночь. Ветер разносил по лужайкам опавшие листья, напоминавшие крошечных, кружащих в вихре призраков.
— Скоро спать идешь? — спросила Сара, кладя ладонь ему на плечо.
Кенни кивнул.
— Скоро.
— Ты в порядке?
— Нет. — Он повернулся к ней. — А ты?
— Нет. — Она покачала головой.
Он обнял ее и, закрыв глаза, мысленно поблагодарил Бога — какой бы он ни существовал там, среди звезд, — за то, что Сара его спасла.
— Я все думаю о Карли, — призналась Сара. — Ты знаешь, что он единственный мужчина, который у нее был? До него не было ни парней, ни увлечений в колледже — ничего, даже не целовалась.
Кенни сделал глубокий вдох.
— Я вообще не представляю, что ей сказать.
— Она даже не говорила мне, что была у сестры в ту ночь, когда к нашему дому пришла Кэтрин Моррис, но, если бы и сказала, вряд ли я придала бы этому значение. Ну то есть это же Трей.
— Я знал его с тех пор, как мы играли в детской лиге. С двенадцати лет.
— Ты... думаешь, это правда он сделал?
Кенни долго ничего не отвечал. А когда наконец заговорил, его голос хоть и казался на удивление сильным, но был исполнен печали.
— Детектив Дженкинс знает свое дело очень хорошо, и она сказала мне, что у них достаточно доказательств, чтобы посадить его пожизненно.
— Еще что-нибудь она сказала?
Кенни снова закрыл глаза.
— Она сказала, что Кэтрин Моррис была не единственной.
— То есть не единственной? — спросила Сара. — Погоди, ты хочешь...
— Дай мне закончить, — сказал Кенни, не размыкая век. — Второй раз я не смогу.
— Хорошо.
— У них есть улики, указывающие на других жертв. В других местах. За много лет. Трей накачивал их наркотиками, насиловал и убивал. И оставлял себе некоторые из их вещей на память. Они нашли все.
Сара плакала, прикрыв рот ладонью.
— Он собирался скоро сбежать. Они нашли наличные и поддельные паспорта в доме Уилкерсона. Он знал, что полиция подбирается ближе.
— Мне так жаль, — проговорила Сара спокойным, но полным страдания голосом.
— Завтра это будет во всех новостях. Детектив Дженкинс хотела, чтобы я сначала узнал об этом от нее.
— Как это... вообще возможно?
Кенни покачал головой.
— Я не знаю. Пол как-то сказал мне, что у некоторых людей бывает тяга... кто знает, откуда она идет... и вместо того, чтобы ей сопротивляться, они хватаются за нее. — Он открыл глаза и посмотрел на жену. — Я не знаю.
— Идем спать, милый. — Сара коснулась его предплечья. — Идем спать.
— Скоро пойду, — сказал он. — Нужно сначала позвонить ребятам.
— О, Кенни. — Ее сердце разбивалось на миллион крошечных осколков.
— Не нужно, чтобы они узнали об этом как-то иначе.
— Если хочешь, я побуду с тобой.
Он покачал головой. Затем чмокнул ее в щеку.
— Мой телефон на кухне внизу. Иди спать. Я скоро приду.
— Я буду ждать.
Кенни зашагал в коридор, но, остановившись у двери, повернулся к жене.
— Спасибо, что любишь меня, Сара.
По ее лицу катились слезы.
— Спасибо тебе, что любишь меня в ответ.
Он вышел в коридор, думая обо всем остальном, что рассказала ему детектив Дженкинс, о подробностях, которыми он до конца своих дней не поделился бы ни с Сарой, ни с кем-либо еще: о садистских, издевательских письмах, которые приходили в полицию последние десять лет (все напечатанные на старой машинке, которую нашли при обыске у Уайтфордов), о более чем дюжине глянцевых фотографий неопознанных женщин, которые обнаружили под половицами одинокого домика, и бесчисленных фотографиях Натали, которые они нашли у Трея в мобильном.
Кенни остановился и толкнул дверь в спальню дочери. Заглянул внутрь и посмотрел, как размеренно поднимается и опускается одеяло, под которым она спала. А потом закрыл дверь и спустился по лестнице, чтобы позвонить друзьям.
Назад: Пятница.
Дальше: Об авторе.
