— Шлюндт? — почему-то шепотом спросила Стелла, глядя на дергающийся в моей руке смартфон — Так ведь?

— А кто же еще — подтвердил я весело, и нажал пиктограмму на экране — Мое почтение, Карл Августович!

— Доброе утро, Валера — бодро проворковал антиквар — Вот, звонил тебе минут десять назад, да ты не ответил. У тебя все в порядке?

— Абсолютно — заверил его я — В душе был. Чистота — залог здоровья.

— Полностью согласен — одобрил мои слова собеседник — Просто в свете недавних твоих приключений поневоле начинаешь волноваться в подобных ситуациях. В том смысле, что вдруг ты снова в чьи-то лапы загребущие угодил? Мир велик и небезопасен, а ты всего лишь юный Хранитель кладов, который только-только начал его познавать.

— Красиво сказано. Вот умеете вы слова в предложения складывать, только позавидовать могу!

— Это так — скромно признал Шлюндт — Ну да ладно, не с тем тебе звоню. У меня ведь для тебя имеется благая весть. Нашел я потребную тебе вещицу, да-да. Более того — мы можем ее добыть без особого труда, просто-напросто выменяв ее у нынешнего владельца на кое-что другое.

— А это «кое-что другое» у вас уже есть? — уточнил я — Или?

— Увы, но «или» — печально вздохнул антиквар — Наш с тобой вчерашний разговор оказался пророческим. Правду говорят — высшие силы иногда слушают разговоры смертных для того, чтобы после над ними позабавиться. Мы друг с другом шутки шутили, а они хлоп — и правдой оказались. Чтобы получить искомое, нам придется съездить в область, найти и выкопать один клад. Я точные координаты, увы, не знаю, карта изрядно трачена временем и водой, но, думаю, за день-два мы с тобой его отыщем.

Ну до чего же он жаден, а? Казалось бы — ты и так получишь возможность забрать еще один клад, на выбор, потому просто дай мне то, что нужно, и радуйся жизни. Нет, ему надо выжать максимум из каждой ситуации, два в одном получить.

Ну и дурак. Нельзя человека юзать безостановочно, рано или поздно это ему надоедает.

— Карл Августович, я безмерно вам благодарен за участие и заботу, но только на этот раз попробую-ка сам решить свою проблему. Не век же на вашей шее сидеть, верно? Надо и самому как-то шустрить начинать. Нет, если не получится, то приду, повинюсь и попрошу у вас помощи, но пока все же вот так.

— Валерий, я уважаю твое стремление доказать себе и другим, что ты способен на многое — в мягкости голоса антиквара я уловил недобрые нотки, ему явно не понравилось то, что он услышал — Но подобные вещи хороши в школьную пору, когда на подбородке появляется первый пушок, голос начинает ломаться, а по ночам начинает сниться одноклассница в обнаженном виде. В твои годы уже пора знать, что лучшая дорога не та, которой идти трудно, но почетно, а та, что быстрее приведет к цели. И неважно, что при этом подумают окружающие, главное, что ты получишь желаемое. Тем более что победителей не судят, по крайней мере вслух и в глаза.

— И тем не менее — добавил и я крепости в голос — Попробую сам, а там видно будет. Вдруг моя дорога не так и длинна, как вам кажется.

— Ну, будь по-твоему — вздохнул Карл Августович — Но знай, что я всегда буду рад тебе помочь, звони в любое время.

И повесил трубку.

— С одной стороны я очень довольна — улыбка, появившаяся на лице Стеллы полностью подтверждала ее слова — Наконец-то ты этому пауку по щам съездил, хоть бы даже и морально. С другой — как бы он нам свинью не подложил.

— Какую именно? — уточнил я.

— Ну, не наемного убийцу же я имею в виду? — ведьма укоризненно глянула на меня — Основной вариант бяки прост. Этот старый хрыч сейчас возьмет, наведается к Боровикову, и отожмет у него брошь. И все, хочешь не хочешь придется идти к нему на поклон.

— Да и пусть — передернул плечами я — Мне же проще. В этом случае больше, чем один клад, он от меня не получит. А тут он два хотел подрезать, что перебор. Ну, а поклоны… Он знает, что пережимать не стоит и где следует остановиться. Только вряд ли до подобного дойдет, не станет он этого делать. Ему это невыгодно.

— Поясни — попросила Воронецкая — Если несложно.

— Легко. Если он выкупит предмет, то, как уже было сказано, больше одного клада ему не получить, так как это нарушит условия договора. По нему ведь неважно — поможешь ты получить предмет, или лично его передашь из собственного пользования, цена-то все равно одна. Начни он торговаться и просить больше, я тут же соберу остальных концессионеров на предмет товарищеского суда.

— Убедительно — согласилась Стелла — Ну да, так у него остается шанс, что ты все равно прибежишь на полусогнутых и попросишь помощи.

— Шанс — хмыкнул я — Милая моя ведьмочка, это Шлюндт, он ничего не пускает на самотек. Ему не нужны предположения, ему нужна уверенность. Голову ставлю в залог, что он уже собирается в гости к Боровикову.

— Не поняла?

— Стелл, не тупи. Уже через час-два он с ним заключит предварительный договор об обмене нужной нам вещицы на какой-то раритет из своей коллекции, то есть сделает все, чтобы застолбить брошь, и отрезать мне все пути для ее легального приобретения. Зачем тратиться раньше времени, если можно просто поставить на моем пути непроходимое препятствие, а после сидеть и ждать, когда я сам к нему приползу? Он ведь прекрасно понял из разговора, что я тоже знаю, кто ее теперешний владелец. Вопрос не был озвучен, но и так все ясно.

— Согласна — Воронецкая побултыхала остатки кофе на дне чашки — Остается еще криминальный вариант, но ты не по этой части, и Карлуша прекрасно про это осведомлен. Ну, а если вещичка ночной порой из квартиры коллекционера все же пропадет, Шлюндт снова в выигрыше. Кричать о том, что это твоих рук дело он на всех углах не станет, но ты будешь знать, что он в курсе происходящего, и в любой момент может здорово подпортить тебе жизнь, сообщив о сделанном, например, тем же гончим из Отдела. По факту ты в их юрисдикции, и это, как ни крути, уголовное преступление, причем почти доказанное. Картинку рассылал? Рассылал. Брошь пропала? Пропала. Да, это хороший потенциальный рычаг воздействия.

— Ну да — кивнул я — Как-то так.

— Но тогда ситуация-то патовая — заметила Стелла — Нам-то что делать? Коллекционер тебя пошлет, кража тоже отпадает. И куда ж нам плыть?

— Вперед — я нашел в смартфоне нужный номер — Причем, как и было сказано Карлом Августовичем, кратчайшим путем.

— Да — судя по интонации, вызываемый абонент был крайне удивлен тем, что я ему позвонил — Слушаю.

— Мое почтение, Арвид. У вас не найдется немного времени для беседы? Я понимаю, на дворе утро, вы, скорее всего, собираетесь лечь спать, но тем не менее.

— Почему нет? — в голосе вурдалака удивление сменилось интересом — Чем я могу помочь тебе, Хранитель? Но сразу скажу, что вещи, рисунок которой ты вчера прислал, увы, никто из моих слуг в глаза не видел.

— Не видел — и не видел — весело ответил ему я, переходя с ним на «ты» — Не беда. Да и не столь это важно. Главное другое.

— Что именно?

— То, что мне известно место, где она лежит. И если ты согласишься помочь мне ее добыть, то награда за данный лот достанется тебе. Но сразу оговорюсь — у меня есть несколько обязательных условий, и если тебя они не устроят, то сделка не состоится, а я обращусь к твоему… Ээээ… Сородичу.

— Кого-то надо будет убить? — деловито осведомился Арвид — В принципе, нет проблем, но тут придется поразмыслить о том, как бы это все представить в виде несчастного случая. Наверняка сыскные дьяки мониторят все, что связано с тобой, а мне не хотелось бы вступать с ними в конфронтацию.

— Наоборот — рассмеялся я — С головы одного персонажа, который меня крайне интересует, волосок не должен упасть. Но вообще такие вещи лучше не по телефону проговаривать, а очно. Нам бы встретиться, обсудить детали возможной сделки, причем скорее, тем лучше.

— Так приезжай ко мне в клуб — предложил Арвид — Посидим, поговорим, перекусим.

Последнее слово в устах вурдалака звучало, конечно, двусмысленно, но я согласился на его предложение, попросив сбросить адрес клуба смской. Времени на самом деле оставалось все меньше, и в разрезе сегодняшних событий, и в целом тоже. Сентябрь-то уже стоит на пороге.

— А в чем смысл? — наморщила лоб Стелла — Все равно же платить придется, пусть не Шлюндту, так этому кровососу. Нет, Августыча проучить всегда приятно, но проблем с такого поворота событий мы можем огрести кучу. Старый хрыч обиду кинет, Ростогцев тоже вызверится, мол, почему Ленц, а не он, да и волчары с Сухаревки вряд ли одобрят сотрудничество с вурдалачьим племенем.

— Если по уму все провернем, то никто никаких претензий не предъявит — отмахнулся я — А что до клада… Да лучше я Арвиду заплачу, чем Шлюндту. К тому же это, как ни странно, совпадает с моими планами. Слушай, я бриться, а ты посуду пока помой, хорошо?

— А? — изумилась Воронецкая — Чего?

— Чашки — я показал пальцем на стол — Раковина. Вода. Губка. Не знаю, как еще понятнее объяснить.

— Эдак скоро ты заставишь меня свои штаны стирать и у плиты стоять — чуть ошалело произнесла Стелла — Ничего, что я вообще-то ведьма?

— Ничего — добродушно ответил я — У каждого свои недостатки. Приберись и поедем. Пока туда, пока сюда, это все время, а у меня сегодня еще, между прочим, цирк по плану намечен.

— То есть то, что я сейчас буду чашки твои мыть это недостаточно комично? — язвительно осведомилась Воронецкая, которую, похоже, отчего-то здорово задела моя пусть и категоричная, но все же просьба.

— Да там другой коленкор, там я весь вечер буду на манеже. И ведь такое мероприятие, от которого никак не отвертеться, так что придется ехать. Хорошо хоть на завтра ничего не запланировано. Может, отосплюсь как следует.

Как выяснилось, вурдалаки очень даже неплохо устроились в столице. Арвиду и его семье принадлежал ни какой-то там зачуханный маленький клуб в спальном районе, а вполне себе респектабельное здание почти в центре города, из числа тех, в которых я и сам любил отдыхать лет эдак семь-восемь назад. В такие места левые люди не ходят, в баре не бодяжат вискарь, и даже госнаркоконтроль подобные заведения стороной огибает.

Хозяин всего этого великолепия обнаружился в ресторане, он сидел в полутемном уголке, потягивая из бокала жидкость багрового цвета.

— Не кровь. Вино — сообщил он, заметив мой взгляд — Не надо стереотипов. Наше кормление — процесс интимный, мы не любим, когда на нас в это время смотрят.

— Понимаю — сказал я, отодвигая стул для Стеллы — Мое почтение, Арвид.

— И тебе привет — ответил он, коротко кивнув моей спутнице — Ведьма.

— Вурдалак — в тон ему отозвалась Воронецкая — Угостишь даму? Хочется немного подсластить нашу встречу.

— Ольга, принеси гостье пирожных — велел Арвид официантке, околачивающейся поблизости — Хранитель, а тебе я порекомендовал бы отведать стейк. У меня повар рибай готовит великолепно.

— Почему нет? Не откажусь. И еще пусть девушка мне холодной минералки подаст, в горле пересохло.

Ленц отдал соответствующее распоряжение, отхлебнул еще вина и уставился на меня.

— Согласен — полагаю, верно истолковал его взгляд я — Не будем терять времени. Арвид, когда я впервые столкнулся с подобными вам, то чуть доброй волей не подставил горло одной девице из семейства Ростогцева. Мне тогда повезло, гостья была не сильно опытна в человекоубийстве, да и защитник у меня нашелся, но этот нюанс я запомнил. Вопрос такой — матерый вурдалак сможет подчинить себе волю человека до такой степени, чтобы тот делал все, что ему велят, и при этом после забыл напрочь, что вообще происходило?

— Чтобы совсем — это нет — покачал головой вурдалак — Какие-то обрывочные воспоминания останутся. Что-то вроде яркого сна, когда полную картину не восстановишь, но некоторые детали и образы помнишь.

— Это меня устраивает — улыбнулся я — Итак, Арвид, я предлагаю тебе контракт. Мне нужно проникнуть в одну квартиру, где лежит та самая вещица, что изображена на рисунке. Хозяин ее дядька сильно несговорчивый, потому ты или кто-то из твоих подручных подчинит себе его волю, после заставит открыть дверь и отдать мне тот самый предмет.

— Кража лучше, чем убийство — заметил вурдалак — Это все?

— Кражи не будет. Я просто подержу эту вещицу, после мы уберем ее туда, где она лежала раньше, отправим хозяина баиньки и уйдем из квартиры восвояси, будто нас там не было. И сразу — этот человек не должен пострадать. Трогать его нельзя ни в коем случае.

— Я так понимаю, это то самое обязательное условие, о котором ты говорил? — уточнил Ленц — Да? Хорошо, принимается.

— Не только, есть еще один нюанс — продолжил я — Клад, который выступит наградой, будет мой. В смысле не ты мне укажешь, что выкапывать, а я сам решу, что ты получишь. Слово Хранителя — в накладе не останешься. Хорошее золото получишь, старое, там и монеты есть, и украшения. Коллекционеры у тебя это добро влет скупят за большие деньги.

Я сразу для себя решил, что попробую прибить двух зайцев одним выстрелом. И себе помогу, и слово, данное Фролу Евграфычу, выполню.

— Идет — легко согласился вурдалак — Если честно, у меня и наводок на клады нет почти. Так пара схронов того века, но в них особо брать-то нечего. Мелочевка одна, поди, лежит.

— Еще вот что — я признательно глянул на официантку, которая поставила передо мной бокал, а после плеснула туда зашипевшей минералки. Чуть раньше она поставила перед моей спутницей вертящуюся стойку с доброй дюжиной разных пирожных — Спасибо. Так вот — остальным мы скажем, что ты сам вышел на меня. Мол, нашел предмет, предложил мне свои услуги, изложил план, и очень обрадовался, когда мы пришли к согласию. Просто данный ход избавит нас с тобой от ряда проблем. Ростогцев, например, не сможет задать мне вопрос, отчего я выбрал тебя, а не его. Плюс мне утром звонил Шлюндт, который тоже вышел на старика-коллекционера и хотел заполучить этот лот, но я ему отказал. Ясно, что он в любом случае предъявить мне ничего не сможет, но обострять ситуацию до крайностей очень не хочется. Он же мигом начнет настраивать всех остальных против тебя, просто из вредности. Против меня — нет, а против тебя — запросто. Мол: «не просто так хранитель Арвида выбрал, не иначе как тот всех нас ославил в его глазах». Или еще что-то придумает.

— Неприятностей не избежать в любом случае, как бы ты не исхищрялся — невозмутимо заметил Арвид — Ты же выбрал меня, а не его, что с точки зрения Шлюндта редкостная дерзость.

— Тоже верно — вздохнул я — Ну да и ладно. Знаешь, тут дело еще в принципе. Я считаю не очень правильным то, что все пенки всегда снимает именно Шлюндт. Жирно ему будет.

— Хитришь, Хранитель — погрозил мне пальцем вурдалак — Хочешь Карлу Августовичу насолить. Пусть будет так, я его тоже терпеть не могу, как, собственно, и все остальные. Давай сделаем как ты предложил, не вопрос.

— Значит, договорились? — я протянул Арвиду руку.

— Договорились — он пожал ее — Стелла, ты свидетель.

— Само собой. Увидела, услышала — Воронецкая откусила кусочек от «картошки» — Слушай, вкусно. Даже не ожидала!

— Ты неверно поняла меня, ведьма — ласково улыбнулся ей Ленц — Ты теперь свидетель нашего сговора. Если Марфе хоть слово брякнешь об услышанном за этим столом, то я лично тебя осушу. Валерий, я, как и все остальные, знаю, что ты с ней спишь, но пойми верно — у меня есть принципы, которым я не изменяю много десятилетий, не сказать — веков, и один из них звучит так: «изменник должен быть предан смерти».

— Не беспокойся — Стелла и не подумала пугаться — Не предам. И дело не в том, что ты меня прямо очень сильно сейчас напугал. Просто мы на самом деле в одной лодке. Детали тебе ни к чему, потому поверь на слово. Да и вышла я из фавора у верховной, что автоматически снимает с меня ряд обязательств.

— За то, что за Валерой не углядела? — уточнил вурдалак — Как же это ты его шавкам лесным дала умыкнуть, а?

— Уже в курсе этой истории? — удивился я.

— Все в курсе — хохотнул Арвид — Даже склизкая Джума в московской канализации, и та, наверное, знает все подробности в мелочах. Ты, конечно, не того уровня персона, чтобы за тобой пристально следили, но все же не каждый день Хранителя кладов похищают с порога собственного дома, верно? И не кто-то, а стая Дормидонта, известного всем своими сумасбродствами. Да и не так много интересного происходит в целом, а поболтать при встрече о чем-то новеньком всегда хочется. Почему бы не о тебе?

— Сумасбродствами? — еще сильнее изумился я, вспомнив лютого старикана — Ну, не знаю, он мне забавным не показался.

— А я и не говорил, что он забавный — поправил меня вурдалак очень серьезно — Я имел в виду, что у него не все дома. Лет тридцать-сорок назад, когда житье-бытье текло размеренно и однообразно, он кое-как держал себя в рамках, но после прогресс сорвался вскачь, и этого старый волк не перенес. Я вообще не понимаю, почему его дьяки не прикончили со всем семейством еще до того, как он с тобой связался. То и дело ведь в его лесу люди пропадают, и это не тайна для всех, кто держит глаза открытыми. А лет семь назад Дормидонт прямо тут, в Москве, двух бизнесменов убил, за то, что те хотели его лес ополовинить и завод какой-то на том месте поставить. Или ферму большую? Не помню уже.

— Я тоже про это слышала — подтвердила Стелла, уминающая эклер — Точно-точно. Арвид, мне бы чайку, а? Ты распорядись, если можно.

А правда — почему его отдел так прикрывает? Мне вот не дали эту дружную зубастую компанию прикончить, хоть я и о том и просил. Михеев желание не пожалел, вот как об оборотнях пекся.

Не просто же так, по доброте душевной? Да и сколько у них там той доброты? И есть ли она вообще? Чувство долга точно имеется, некая справедливость наличествует, принципы кое-какие присутствуют, а вот доброта… Не уверен.

— Забавных оборотней вообще не бывает — продолжил Ленц — Запомни это накрепко, Хранитель. В них людское и звериное смешано в равных долях, и все зависит от того, какое начало в той или иной ситуации возьмет верх. Людское — все решит разум. А коли звериное, так чувства. Ну, а какие чувства у дикого зверя, да еще и хищника, ты сам сообразишь. Хотя тут многое от возраста зависит, конечно. Старые оборотни, матерые, умеют вглубь ярость животную загонять, а вот молодняк вряд ли что остановит в таком случае. Ну, а если они еще и кровь почуют, то пиши пропало.

И снова все так. Смог себя Дормидонт тогда, на поляне, переломить, было.

— Так что ты поостерегись, Хранитель — посоветовал мне Арвид — А лучше вовсе с ними дел больше не имей, больно ненадежная они публика. У них если не понос, так золотуха. Извините, что такие слова за столом произношу, но вернее не скажешь.

— Обратно сплошная правда — Стелла промокнула губы салфеткой — Подтверждаю.

— Ладно, давай перейдем к делу — предложил мне Ленц — Когда ты хочешь попасть в ту квартиру? И где она вообще находится-то? Район, какой дом — новый, старый? Этаж какой? Есть ли балкон?

Мне очень понравилось, как вурдалак подошел к обсуждению операции, подкупила меня его въедливость к деталям и обстоятельность. Сразу после того, как Стелла назвала адрес, он набрал номер кого-то из своих подручных и отправил его туда, велев максимально полно сфотографировать все, что только можно, но при этом приказал быть очень осторожным и особо не палиться, сам же залез в «Яндекс-карты» и стал изучать снимки, выложенные на ресурсе. Подобный подход вселял надежду на то, что все получится как надо. Причем, если повезет, то уже совсем скоро получится, в ночь с понедельника на вторник. Ленц сказал, что сегодня и завтра ему хватит для рекогносцировки и всего прочего.

А я что? А я только за. Мне бы вот еще сегодняшний обед у Певцовых пережить. Да еще этот вкуснющий огромный стейк, который я, если честно уже через силу доедал. Накой я согласился его пробовать? Тетя Жанна теперь скажет, что я специально ничего не ем за столом, чтобы показать, насколько мне их семейство неприятно. Или еще какую-нибудь ахинею придумает, она на это мастерица.

Да еще и добираться до Певцовых пришлось на такси. Стелла отказалась меня везти, причем тем категоричным тоном, который не оставляет никаких сомнений в окончательности решения. Уж не знаю, в чем тут причина — то ли ей лень по новой тащиться в Петрово, то ли фамилия людей, к которым я еду, вызывает у нее злость в связи с недавними событиями, то ли вовсе имеет место быть банальная ревность.

Впрочем, выяснять что к чему я не стал, и просто вызвал такси. Ну ее. Сейчас у нас вроде какой-никакой мир установился, не стоит из-за каких-то мелочей его нарушать.

Кстати, Арвид, слышавший наш разговор, в высшей степени любезно предложил мне предоставить машину с водителем, но я отказался. Сначала одна принятая услуга, потом другая, а после что? Может, ничего, а, может, и счет за эти самые услуги. Моя бы воля, я бы и за стейк заплатил.

Против моих ожиданий, меня в доме Певцовых особо и не ждали. Нет, плакат «Добро пожаловать, Валера» и воздушные шарики я увидеть не рассчитывал, но все же кто-то, кроме Юльки меня встретить мог бы? По правилам этикета.

Да, собственно, и она не то, чтобы комитетом по встрече выступала. Даже с табурета не поднялась, на котором сидела перед фортепиано, разве что только повернула голову да кивнула мне.

— Привет — я подошел к ней поближе — А чего, званый обед отменили?

— Помнишь, как ты в седьмом классе меня от уроков музыки спасал? — вместо ответа спросила Юлька и ткнула пальцем в клавишу — Ты ведь заморочился тогда, ювелирно струны у инструмента напильником подточил, и они одна за другой лопаться стали, когда наставница села за него и стала этюд очередной мне показывать.

— Помню — я взял второй вращающийся табурет, поставил в угол коробку с тремя бутылками дорогого вина, которую купил по дороге, и уселся рядом с подругой детства — Она тогда чуть не померла от инфаркта, а следом ты, от испуга за нее. Я еле понял, что к чему, когда ты позвонила и начала в трубке плакать. Переборщили мы тогда, короче. Но кто же знал, что это фортепиано как новый «Порше» стоит? Ты вот была в курсе?

— Я? Нет. Привезли, поставили, сказали «учись, доча». И даже не спросили — надо оно мне, не надо…

— И я нет. А преподавательница твоя да. Помнишь, когда мы ее в себя привели, она все бормотала: «Фазиоли, Фазиоли, я ввек не расплачусь».

— Н-да — Юлька снова ткнула пальцем в клавишу — Неловко получилось, конечно. Мы ее еле успокоили тогда.

— И в очередной раз огребли по полной от наших отцов — подытожил я — Понедельники, среды и пятницы с трех дня до шести вечера на два года вперед себе расписали. А я еще год без карманных денег сидел, в счет замены струн этой хреновины.

— Зато в девятом классе на выпуске блеснули — не без гордости заметила Юлька — Все ерунду какую-то приготовили, стендап там, или скетчи на школьную тему, а мы с тобой выпендрились будь здоров.

— Выпендрились — пробурчал я — Зашквар это, а не выпендреж. До сих пор не понимаю, как ты заставила меня «бабочку» надеть. Надо мной потом еще долго все кому не лень потешались.

— Ой, да ладно — сморщила носик Юлька — Долго. В тот же вечер ты Сивому чуть зуб не выбил, и Капитонову синяк под глаз поставил, все разговоры сразу прекратились. Зато…

Она спрыгнула с табурета, вытянулась и громко сообщила в пустоту залы:

— Людвиг ван Бетховен. Соната для фортепиано в четыре руки ре мажор, сочинение 6. Исполняют ученики девятого «А» класса Юлия Певцова и Валерий Швецов.

После уселась обратно, глянула на меня и опустила пальцы на клавиши. Я помедлил секунду и последовал ее примеру. Надо же. Что-то помню, хоть столько лет прошло.

Когда отзвучал последний аккорд, моя подруга детства прямо как когда-то давно положила голову мне на плечо, и еле слышно произнесла:

— Знаешь, они ведь все уже за нас решили. Через месяц свадьба, после мы уезжаем в любую страну на выбор в путешествие, по возвращению ты занимаешь пост вице-президента нового холдинга, а я работаю инкубатором.

— Кем?

— Инкубатором — невесело повторила Юлька — Произвожу на свет наследника совместных капиталов двух семейств. Как минимум одного. Там все от пола ребенка зависеть будет. Ты в курсе, что слияние компаний наших родителей в этот самый новый холдинг уже вовсю идет? Нет? Я тоже не знала. И наш брак одно из важнейших условий, которое во все документы внесено. Представляешь, там все расписано, даже то, что мы развестись права не имеем в течении ближайших десяти лет. Ну, и особые условия, вроде того, что будет, если вдруг наследник еще не появится, а кто-то из нас при этом на тот свет отправится.

— Весело — я крутанулся на стуле — Вот мы и перестали быть людьми.

— И кем стали?

— Гарантиями. Мы с тобой, Юлька, теперь гарантии стабильности вышеупомянутого холдинга. А ты откуда про это все узнала-то? Неужто дядя Сережа надумал с тобой по душам поговорить?

— Дождешься от него — девушка презрительно поморщилась — Как же. Случайно проект договора с пометками юристов увидела, когда к нему в офис заезжала. Он куда-то отошел, а я в кабинете ждала, за его стол уселась, ну, а дальше понятно.

— Чтобы дядя Сережа документы на столе оставил? — засомневался я — Вот так просто? Да ты гонишь!

— Ну, не на столе, в ящике — заюлила Юлька — Какая разница? Главное не это. Главное, что выбора у нас нет. Средневековье какое-то, честное слово.

— Почему нет выбора? Есть. Я, например, без особых проблем скажу «нет», а если понадобится, так и дверью хорошенько грохну. Знаешь, мне ведь терять особо нечего, хотя бы потому, что у меня ничего и нет.

— А мне есть что терять, Валера. Знаешь, я всегда тобой восхищалась. Что ты ржешь? Ну да, слово громкое, но это правда. Ты смог от всего отказаться и уйти. У меня так не получится. Я привыкла жить так, как сейчас, и меняться уже поздно.

— Да ерунда это все. Поздно, не поздно… Жизнь припрет, так сразу все твои привычки прикажут долго жить, уж поверь. А еще скажу так — для меня самым сложным было не от денег и возможностей отвыкнуть, а с ума от снов не сойти. Мне же та ночь постоянно мерещилась, подушка каждое утро от пота мокрой была. Вот это да, это страшно. Только глаза закроешь, и ту девчонку видишь. Стекло битое, дым, вонь, кровь, она орет… А остальное чепуха. Так даже проще, поверь. Вот и сейчас мне хоть бы хны, потому что из рядовых не разжалуют.

— Может, ты и прав — Юлька оторвалась от моего плеча, на ее щеках я увидел две мокрые дорожки — Как всегда. Ладно, пошли, нас ждут в саду. Вино свое не забудь.

— Мы можем туда не идти, в чем проблема? предложил я — Мне вот отца видеть совершенно неохота, опять ведь поцапаемся. Давай лучше вызовем такси, поедем ко мне и устроим себе веселый вечер.

— Это невежливо — девушка встала с табурета — Все-таки они наши родители, и мы обязаны проявлять уважение по отношению к ним. Пойдем, Валера, чему быть, тому не миновать.