Глава 2
Обманутые

– Я люблю тебя, – нежно прошептали его губы, – люблю больше всего на свете. Ты такая хорошая. Ты самая лучшая. Ты чиста, как горный хрусталь, свежа, как морской бриз. Я хочу пробовать тебя на вкус. Я хочу выпить тебя всю, без остатка.

Макс на секунду отвел глаза от стоящего перед ним графина и снова шепнул: «Любимая моя».

– Макс, ты опять общаешься со своей водой? – раздался недовольный женский голос из спальни. – Прекрати сейчас же!

– Милая, ты же знаешь…

– …что если говорить воде, что ты ее любишь, она заряжается положительной энергией, – закончила за него Мэри. – Да-да, ты слишком много времени проводишь у экрана телевизора.

– И она становится полезной! Мы проверяли в институте. Теперь только такую и пьем. Это называется структурирование воды. Опыты Жака Бенвениста впервые показали, что у воды есть память, – голосом учителя пояснил Макс, наливая воду в стакан. – И эту память даже можно передавать по телефону! Так ты будешь, любимая?

– Память, говоришь? Тогда, может быть, и склероз? А помнит ли она, как недавно ее спускали в туалете? Смотри, ведь отомстит! И ты уж определись, «любимая» – я или она, – недовольно сказала Мэри, надувая губы. – Нет. Лучше принеси мне апельсинового сока.

– Сейчас принесу.

– У тебя сегодня ночное дежурство в институте? Не опоздаешь?

– Опоздаю.

– Отругают?

– Отругают.

– Ну и славно. Ты только потом не забудь сказать себе, как ты себя любишь. Ну, чтоб негативную энергию нейтрализовать, – хихикнула Мэри.

– Очень смешно! – Макс строго посмотрел на жену. Она улыбалась, завернувшись в одеяло, словно в кокон, и нежно разглядывала мужа. Он протянул ей стакан. На мгновение их руки соприкоснулись.

– Ай! Ты ударил меня током! – вскрикнула Мэри, чуть не пролив сок на одеяло.

Макс засмеялся: Мэри была как ребенок – постоянно что-то роняла, спотыкалась на ровном месте и забывала надеть шапку даже в самые лютые морозы. Ощутив прилив нежности, он наклонился и ласково прошептал:

– Не бойся, глупышка, это всего лишь магия.

В детстве Мэри часто болела и поэтому не ходила в школу. Родители обучали ее самостоятельно, на дому, и представления девушки о многих явлениях, которые обычно изучают на уроках, были очень наивными. Макс с некоторой грустью отмечал, что Мэри до сих пор не знает о пользе раздельного сырого питания и буквально понимает постоянную Авогадро, полагая, что «моль» – это про число молекул, а не про чешуекрылое насекомое, как давно установлено специалистами по интерпретации научных текстов.

– Купишь на обратном пути муки?

– Хорошо, куплю.

– Ура! Мы будем лакомиться булочками! – обрадовалась Мэри.

– Завтра будем лакомиться булочками. И послезавтра. А потом сами станем булочками, – усмехнулся Макс, надевая толстовку.

Вскоре Макс стоял на улице и наслаждался свежим воздухом. Обернувшись, он бросил взгляд на уютный деревянный коттедж. В окне на втором этаже горел свет – Мэри не спала, читала.

Не так представляли себе фантасты светлое будущее человечества конца XXI века. Ни ледникового периода, ни вызванных таянием льдов наводнений, ни смертоносных ураганов или тайфунов. По городским улицам не ходили злобные киборги, а армии клонов не было в проекте даже у США. На первый взгляд казалось, что ничего не изменилось за последние сто лет в этом мире. Но только на первый взгляд.

Макс любил читать старые книги. Его всегда интересовало, как люди прошлого представляли себе будущее, вернее, теперь уже настоящее. Больше всего его забавляло, что раньше считалось престижным жить в большом городе, в то время как куда удобнее жить где-нибудь в лесу, где нет шумных соседей, воздух чист, а под окном растут ягоды и грибы. Иногда Макс подумывал, что неплохо было бы перебраться в пещеру. Он даже приметил себе одну неподалеку, но боялся, что Мэри не одобрит. «Конечно, не одобрит… Куда ей до мудрых старцев Востока, знавших толк в хороших пещерах».

Макс открыл дверь гаража и выдернул зарядное устройство электромобиля из розетки. Это была небольшая машина на двоих, без багажного отделения. Средство передвижения по современным меркам считалось сравнительно новым: выпущено с завода чуть более двадцати лет назад. В то же время оно было медлительным и нуждалось в регулярном ремонте. Поездка до работы занимала больше часа, несмотря на хорошее шоссе и почти полное отсутствие трафика. Самым неприятным было то, что машину требовалось подзаряжать в обоих концах пути. Особенно неудобно, когда опаздываешь. Но Макс считал, что ему очень повезло: в условиях дефицита электромобилей это намного лучше, чем использовать автомобиль последнего поколения. Там, чтобы тронуться с места, одной ногой нужно было нажать на газ, другой на тормоз, а затем вращать обе педали. В газетах писали, что в основе этого проекта прежде всего лежит забота о здоровье нации, ну и возможность экономить топливо и электроэнергию тоже немаловажна. У Макса для таких целей имелся обычный спортивный велосипед.

Застегнув ремень безопасности, Макс вдавил педаль, и электромобиль покатил по серой асфальтированной дороге. Спидометр показывал сорок километров в час. Многие современники сказали бы, что ехать на такой небезопасной скорости было безрассудством.

Но дело было не только в том, что Макс опаздывал. Ему не терпелось попасть на работу, ведь, как ему казалось, он стоял на пороге открытия, которое перевернет мировую науку. Наконец он увидел впереди хорошо знакомый предупреждающий знак:

Научно-исследовательский институт военных технологий Новой Эры имени Пола Карла Фейрабенда не случайно находился вдали от крупных городов, в глуши. Институт являлся объектом строжайшей секретности. Здесь, финансируемые министерством обороны, разрабатывались и тестировались самые передовые средства боевого назначения. В институте не занимались разработкой ядерного оружия или беспилотных самолетов. Не создавали новые модели танков или пулеметов. Не производили и ракетные носители с военными спутниками. На все это здесь смотрели свысока, как на прошлый век.

Дальнейший путь был ярко освещен высокими серебристыми фонарями, стоявшими по обеим сторонам дороги. В сотне метров впереди виднелся первый блокпост. Хмурый офицер с автоматом и в кевларовой каске цвета хаки молча проверил документы Макса, после чего внимательно осмотрел электромобиль. Убедившись, что все в порядке, он подал знак напарнику, чтобы тот открыл ворота. Вскоре узкая полоса дороги сменилась гигантской серой площадью, напоминающей огражденное поле аэродрома. Вдали, словно маяк, ярким белым светом сиял путеводный огонь фонаря, освещавшего второй пропускной пункт. Въезд на внутреннюю территорию на личном транспорте был запрещен. Макс припарковал свой электромобиль на охраняемой стоянке и оставил его заряжаться.

Через высокий забор, обвитый колючей проволокой и увешанный яркими предупреждающими знаками, иллюстрирующими печальную судьбу неавторизованных посетителей, было видно, как в свете луны поблескивала стеклянная поверхность первого технического корпуса. Макс успел пройти несколько метров в сторону второго пропускного пункта, когда вспомнил, что не отстегнул ремень безопасности. Маленький оберег в виде ремня лежал в ящичке рядом с приборной панелью электромобиля и, по очень давней традиции, застегивался на время поездки, привлекая удачу и защищая от аварий, и расстегивался перед выходом из машины. Пришлось вернуться, чтобы не привлекать к себе беду.

Тем временем еще два человека в форме подошли, чтобы повторно удостовериться в подлинности пропуска и личности сотрудника.

– Можете идти, господин Коваль. Распишитесь здесь, напротив отметки о прибытии, – офицер в каске протянул Максу ручку и лист бумаги. Вдали послышался гул вертолета: древний летательный аппарат, похожий на гигантского гудящего шершня, кружил над окрестными полями, освещая их мощными прожекторами фасеточных глаз. Безопасность превыше всего.

Отдел космических проектов был расположен в третьем, самом большом корпусе института, на его верхних пяти этажах. Под ним располагался отдел дистанционной передачи информации. Еще ниже – отдел анализа биоматериалов. Но самым необычным местом, гордостью института, был отдел СУБ-1, находящийся в подземной части здания. Это место было настолько секретным, что никто не знал, чем там занимаются, кроме горстки сотрудников – обладателей специальных пропускных карточек. Все им завидовали. Ходили слухи, что там, в СУБ-1, работают над созданием психотронного оружия нового поколения, сводящего противника с ума в считаные минуты в любой точке земного шара. Но Макс относился к таким слухам скептически: «Никакого психотронного оружия нет и быть не может. Зачем министерству обороны тратить миллиарды на разработку оружия, если есть телевидение?»

Если честно, Макс и сам любил смотреть телевизор, но он был уверен, что защищен от льющейся с экрана дезинформации. Макс был не таким, как все. Он знал, что немедленно распознает любую ерунду, будь то фальшивые доказательства идей Дарвина, приведенные каким-нибудь шутом на дискуссионном ток-шоу, или сказки про появление всего из ничего в результате некоего Большого взрыва, над которым посмеивались комики в юмористических передачах. Макс был настоящим ученым. Официально.

Перед Максом открылась автоматическая входная дверь корпуса. Его внимание привлекли обернутые в полиэтилен ящики, расставленные по всему первому этажу. «Раньше их здесь не было…»

Худощавый человек в белом халате стоял рядом с одним из ящиков и с задумчивым видом что-то записывал в блокнот. Упаковка ящика выглядела потрепанной, а на его крышке красовался затертый символ: оранжевый круг, из центра которого в три стороны торчали симметричные фигуры, похожие на головы рогатых антилоп. Заметив Макса, человек в халате отложил блокнот и учтивым, но строгим голосом попросил не задерживаться.

– Проходите, здесь не на что смотреть. Доставка биологических образцов. Ничего не трогайте.

Макс пожал плечами и прошел к лифту. Поднявшись на двенадцатый этаж, он оказался в просторном светлом коридоре, уставленном мягкими белыми диванами. Макс сделал несколько шагов и подошел к одной из многочисленных дверей. На ней висела табличка:

Макс вставил ключ в замок. Механизм щелкнул, и дверь открылась.

– Привет! Как там твой проект, дружище? – Макс обернулся на голос. За его спиной стоял худой светловолосый мужчина в сером костюме.

«Опять он. Каждый раз меня поджидает?» – подумал Макс, закрывая ладонью глаза. А вслух сказал:

– Мой проект? Нормально. Но я тебе не дружище, приятель.

– Ты уже написал отчет? Я слышал, что это будет революция наших представлений о внеземных цивилизациях. Вот начальство-то обрадуется!

– Через несколько дней буду сдавать. Осталось внести кое-какие детали.

– Слушай, Макс, ты и вправду до сих пор веришь в свои летающие тарелки? Очнись! Ведь кто-то водит тебя за нос. Все твои материалы – это явная подделка! Причем низкого качества. Если бы я захотел, то сделал бы снимки не хуже. И как начальство тебе верит?

– Ты сначала проанализируй столько же наблюдений, а потом суди, что существует, а что нет. Мы с тобой уже тысячу раз это обсуждали. Я знаю, тебе бы очень хотелось, чтобы все финансирование по направлению поиска внеземных цивилизаций досталось твоей исследовательской группе. Но, извини, не твой сегодня день.

Настроение у Макса резко ухудшилось: «Какой назойливый тип этот Реджинальд, как рыба-прилипала. У него и рот круглый, как присоска».

В этот момент открылась еще одна дверь.

– Макс! Ты сегодня опоздал. Уж не гуманоиды ли тебя задержали? Может, зонд вставляли? – на Макса с улыбкой, плохо скрывающей презрение, глядел невысокий толстячок. Макс нередко в своих мыслях сравнивал этого говорливого нелепого человечка со сказочным существом, о котором писал когда-то писатель Толкин. Нет, не с хоббитом. С маленьким троллем.

– И тебя туда же, Джим, – буркнул Макс. – Катитесь к черту со своими комментариями.

– Макс, ты тратишь государственные средства на всякую чушь. Мы пробовали с тобой говорить по-хорошему. Но ты не хочешь слушать, – ухмыльнулся толстячок. – Над тобой весь отдел смеется, а ты не замечаешь. Да что там отдел. Весь корпус!

Макс уже привык к подобным нападкам со стороны так называемых коллег и не обращал на них особого внимания. Старался держать себя в руках.

– А еще весь корпус смеется над твоим толстым задом, который столь велик, что создает гравитационные аномалии, вносящие ошибки в измерения приборов. Еще чуть-чуть – и предметы начнут летать вокруг тебя по орбите, – парировал Макс, намереваясь все-таки захлопнуть дверь.

Но Реджинальд нагло протиснулся в дверной проем и сменил шутливый тон на серьезный:

– Макс. Хорошо. Ты приверженец устаревшей… то есть классической уфологии. Ты до сих пор веришь, что человекообразные гуманоиды путешествуют в летающих кораблях, имеющих форму тарелки, несмотря на то что корабль такой формы летать не может. В принципе. Хорошо, ты молодец, ты прав. Но сделай мне одно одолжение, пожалуйста, это займет пять минут, и я от тебя отстану. Проведи небольшой эксперимент. Нанеси на карту координаты всех «тарелок», которые вошли в твои самые надежные наблюдения начиная с сентября, на территории Евразии. Отметь цветом поступления по пятницам. Ну о-о-очень познавательно!

– Надоел, – Макс грубо вытолкал Реджинальда за дверь и быстро закрыл ее. Наконец-то. Тишина.

Максу хотелось поскорее забыть неприятный инцидент. Как обычно, он поставил кипятиться чайник. Черный чай с лимоном и сахаром на заряженной воде быстро приводил в порядок расшатанные нервы. Макс удобно уселся в кресле за компьютером и задумчиво взглянул на последние измерения приборов.

На экране высвечивались цифры, координаты новых наблюдений и – самое приятное – новые снимки, загруженные в базу данных. Нужно собраться с мыслями и взяться за работу.

Но любопытство и подозрение все-таки взяли верх. В голове Макса продолжали звучать слова Реджинальда: «С сентября, по пятницам… Черт возьми, что там может быть?» Макс знал, что Реджинальд, хоть и часто ведет себя несерьезно, просто так ничего не говорит.

– У меня есть база данных, куда вводятся все проверенные, подтвержденные независимыми источниками данные об НЛО, собранные по всему миру. Тысячи записей! Я уже много лет анализирую подобное. Даты здесь не имеют никакого значения. В словах Реджинальда нет никакого смысла! Это же просто даты!

Макс нервно прошелся по комнате, почесал затылок, дважды сходил умыться, выпил еще три чашки чая. «Нет, ничего не помогает… Ладно. Лучшее средство от иррациональных страхов – знание. Проверка займет всего пять минут. Надо убедиться, что там ничего интересного нет, и расслабиться».

Макс щелкнул клавишей и открыл электронную карту мира. Вся поверхность Земли была покрыта тысячами точек, расположенных в хаотичном порядке, – каждая соответствовала наблюдению неопознанного летающего объекта.

– Посмотрим.

Щелкнув мышкой, он убрал все записи до сентября. Хаотичное облако точек стало более редким. Затем Макс дал программе еще одно указание, а именно оставить точки, соответствующие датам, названным Реджинальдом. И вот, наконец, взору Макса предстала картина: точки по-прежнему располагались беспорядочно, но одну закономерность невозможно было не заметить…

– Реджинальд, ты сукин сын! Я убью тебя! Это что за детская шутка?!

Едва сдерживая гнев, чтобы не разбить экран компьютера, Макс вскочил и выбежал в коридор:

«Сейчас я скажу этому гаду все, что я о нем думаю!» Открыв дверь, ведущую в коридор, он увидел знакомое ухмыляющееся лицо.

– Судя по учащенному дыханию, ты получил наше маленькое сообщение, да, Макс? – весело спросил его толстяк Джим. – Позволь, я поясню тебе природу увиденного тобой феномена. Все это время мы подсовывали тебе маленькими порциями фальшивые данные. По пятницам, когда нам было больше нечем себя занять. Оказалось, что ты не в силах отличить настоящий НЛО от подделки, сделанной из фольги на тонкой веревочке. До сдачи отчета тебе осталось меньше недели. Ой, что будет!

Джим удовлетворенно потер руки.

Только сейчас до Макса окончательно дошел весь смысл происходящего. Он стоял, хлопая ресницами, сжимал и разжимал кулаки и не знал, что сказать.

– Как тебе картинка, которую мы нарисовали? Интересно, что скажут твои гуманоиды с летающих тарелок? Ах да! Они не летают на летающих тарелках, – продолжал издеваться толстяк.

– Джим, хватит. Он все понял, – вмешался подошедший на шум Реджинальд. – Макс, я тебе добра желаю. Ты талантливый парень, бросай свою бредятину. Да, финансирования ты не получишь, когда этот скандал всплывет. Проект твой закроют. Но это же не конец света? Ну хочешь, я возьму тебя к себе.

– Тарелочки в лаборатории помоешь, – Джим схватился за живот и покатился со смеху.

– Будь ты проклят, Реджинальд, и ты, толстозадый, тоже! – с ненавистью выкрикнул Макс, делая шаг назад и с силой захлопывая за собой дверь. – Вы мне за это еще заплатите!

Макс знал, что если сейчас не прервет визуальный контакт с обидчиками, то он не сдержится и ударит одного из них. А может, даже обоих.

Несомненно, такой поступок еще больше усугубил бы ситуацию. Одно дело – увольнение или понижение за рабочую ошибку, другое – за драку.

Смех за дверью не умолкал. Макс еще раз мельком бросил взгляд на монитор: красные точки однозначно выстроились в четкое изображение. На экране через всю Европу и Азию, от Парижа до Пекина, издевательски красовался составленный из точек огромный фаллос.