Глава 8
О истории мира, демонах, покупках и о глобальной подставе
Первой моей мыслью было то, что я не протрезвел от укурки. По всем косвенным признакам прошло не так много времени, а у меня еще в голове чужие мысли, запахи, события. Я как будто прожил несколько дней из жизни другого человека. Вопрос только в том: что это было, мои галлюцинации или это было на самом деле?
— Халмар ты маг? — первое, что я спросил.
— Жрец. — усмехнулся он.
— Это правда, то что я увидел, или просто бред моего разума?
— Я не знаю, что ты увидел. Мне это не открыто. А то, что обряд прошел как надо, это хороший знак. Не всем обряд что-то показывает. Обычно они просто спят и ничего не помнят из обряда…
Я кратко пересказал события мной увиденные. Халмар надолго прогрузился.
— Чужак-демон увидел других демонов. — сказал он задумавшись.
— Демон?! — чуть ли я не вскричал.
Копец, пропалился! Как и где пропалился?! Что теперь будет?!
— Да не тревожься ты. — сказал жрец наверное заметив мои гримасы. — Мне до тебя нет дела. Я не маг, чтобы из твоего появления трагедию строить. Я давно уже знаю…
— Халмар! Так ты знал?
— Догадывался. Стал подозревать после той истории с живыми ядами в воздухе и когда Эсте после твоих слов стал чудить…
— А почему…
— Потому! — отрезал жрец. — Ты знаешь, почему начали охотиться на демонов?
— Догадываюсь… Маги?
— Все не так. — поморщился Халмар. — Изначально все из-за орков. Появились непонятно откуда, сразу целыми племенами и начали резню. С ним пришли их боги. Они то и были настоящими демонами. Потом, когда к оркам привыкли, пришли гномы, но они сразу же стали на сторону людей и убивали орков так, что их нельзя было заподозрить во зле…
Жрец прервался, смочил губы настоем и продолжил.
— Легенда о демонах из других миров стала забываться. Все привыкли к гномам и оркам. Но потом стали появляться странные люди не говорящие по нашему. Часть из них даже стала нашими. Такие же рыцари, такие же дворяне, но были и другие. Он принесли новую веру и тогда все старые религии встали против них. Случилась страшная война. Дворяне уже повязаны с нашим дворянством и под предлогом религиозных войн много было пролито крови. Именно тогда орки стали силой и воспользовавшись междоусобицей между людьми, отвоевали себе большие территории. Тогда же стали поднимать голову и маги. Раньше они были смирнее. Жрецы перестали быть единственной силой, нас потеснили маги. Жрецы зависят от верующих, а маги только от себя и знаний. Только спустя сто лет утихли последние очаги войны и знать перестала вспоминать кто и кого убил в этих войнах.
— А сейчас?
— Маги.
— А им то мы зачем?
— Несколько сотен лет назад выяснилось, что люди из других миров странные. Странные идеи, странные знания, странные взрывы. Но я думаю не это главное. Ты наверно уже знаешь, что магия на твоих соплеменников действует хуже. Маги забеспокоились. Сначала за вас стали объявлять награды. Опыты, расспросы. А потом всех стали просто истреблять, когда узнавали все что им нужно.
— А ты почему меня не сдал, если знаешь что я такой же?
— Как тебе сказать, есть несколько причин. Сам считай, какая из них самая важная. Первая ты мне симпатичен. Вторая ты натолкнул меня на новые мысли. Третья это хороший повод утереть нос зарвавшимся магам. Четвертая мне без разницы в кого ты веришь. В смерть верят все и ты не исключение. Пятая. Твоя смерть, что пришла к тебе в обряде не наша смерть. Рарнор не любит женщин, это я тебе как его жрец говорю.
— Почему?
— А как может любить женщин тот, кто стремится к смерти. Женщины дарят жизнь, а смерть отнимает. Рарнор не мог придти к тебе в облике женщины. Это пришел не Рарнор, а кто-то другой. Не удивлюсь что это сестра Рарнора или кто-то из его родственников, а может кто-то, кто занимается тем же что и мой бог. Как может смертный идти против осененного богом, пусть даже это не его бог, а бог во всем подобный его богу? Пришла бы к тебе Мерлена, то это меня смутило бы, а к тебе пришла смерть. Кто я, чтобы влезать в игры богов, если мой бог молчит по поводу тебя?
— А почему мне помогаешь?
— Тебе все причины называть? — усмехнулся жрец.
— Достаточно основной.
— Смерть всегда смерть, в любых обличиях и мирах. Ты осенен смертью. Разве этого недостаточно?
— Если ты так заботитесь о смерти, то почему не вскрываете себе вены и лечите других людей? — сказал я, припомнив невнятные слухи, что я собирал про жрецов бога смерти.
— Тебе этого сейчас не понять. Жизнь не может без смерти и наоборот. Нужен баланс. И как можно лучше взглянуть на бога только если не через глаза умирающего? Незримая смерть от которой умирают целые страны разве это не показатель его силы?
— Я слышал вы лечите эту незримую смерть?
— Видишь огонь? Сейчас он маленький, а потом вырастает и его надо останавливать. Если сумел зажечь, то сумей и погасить, иначе не ты властитель огня, а он твой повелитель. Думаешь моему богу не надо временами остановить лишние потери? Потому и лечим. Кто умеет лечить, тот умеет и травить, и наоборот. Не задумывайся. Это самое основное, что я могу сказать, не нарушая обетов. Все на самом деле гораздо проще и сложнее при этом.
Я надолго прогрузился. Думалось разное, но основная мысль сквербила мозг.
— Ты мне поможешь?
— Смотря в чем…
— Надо в одну лавочку съездить и имущество кое-какое выкупить. Лавочник, что-то не захотел продавать мне ворованное и чуждое этому миру. Тогда я начал клясться богами. Имя Рарнора его слишком сильно испугало. Твое присутствие думаю, сделало бы его сговорчивее…
— Не поеду… — огорчил меня словами Халмар.
— Халмар…
— Не перебивай! Я тебе не отказываю в помощи! Мне просто лень ехать куда-то. Поедет мой ученик. — усмехнулся жрец. — Ему надо опыта набираться. Понимать что о нас думают… Он будет моим представителем. — задумчиво изрекал жрец. — И все на этом!
Ну, раз все, то все. Разговоры закончились. Договорились назавтра с утра съездить в лавку на Перевалку. Так-то мне это не совсем в масть. У меня завтра служба, но с другой стороны, я не хотел упускать возможность узнать что-то о земляках.
Перебьются без меня полдня в карауле. Пришлю Гумуса, пускай он десятнику по ушам проедет, что я болею и буду чуть позже. Не думаю, чтобы десятник окажется гнидой и меня на полдня не прикроет, долг платежом красен…
* * *
Лавка старьевщика. Я с мальчиком на конях. Халмар навязал на мою голову бывшего посыльного, что принес маляву от Антеро. Паренек стал послушником, и в общем, об этом не хрена не жалел. Старой мечтой паренька было пробраться на Холм, а там бы его бы подобрали добрые тетеньки и кормили бы.
Я не стал развеивать эту его глупость. Даже, если бы он на Холм и пробрался бы, то сомневаюсь что он там что-то хорошие узнал бы. В лучшем случае тюрьму бы изучил изнутри, в худшем поселился бы у богатого дворянина дома и однажды попрощался бы со своей девственностью, ну это я про анал…
Надо отметить, что паренек держался в седле как я на корове без седла, и при этом смазанной вазелином. Ничего не поделаешь, статус послушника самого Рарнора, нельзя пешком идти!
Паренька звали Ч-жур, странное имечко, но не мне об этом судить.
На груди у паренька была большая, зазеленевшая, медная бляха — какой-то знак, что он служитель культа. Бляха по ходу, это нужна для малоизвестных, Халмар такой ерундой не пользуется, его итак все весомые люди знают.
Бляха, на мое удивление временами светилась каким-то гнилостным светом. Что за мир?! Куда не плюнь, на мага попадешь или на их проделки! Нет чтобы по честному, я тебе кистенем по кумполу, а ты мне копьем в бок. Магия и религия, неучтенные факторы в моей простой картине мира.
* * *
— Ну что, начнем разговор заново?! — начал я с порога я борзеть и напирал интонациями.
Паренек стоял в стороне и начищал медную бляху подолом новенькой, серой мантии на нем.
— Чего тебе надо?
— Тащи все странное, что у тебя есть. Ну и нужен откровенный разговор. — чуть сдал обороты я.
— Не в свое дело лезешь!
— Так и ты не своим делом занялся! Или ты думаешь это не так?
— Чего уж тут… Сначала маги… Потом ты…
— Маги?
— Приходили, смотрели, часть забрали…
Ну вот! Блядь! Плакала моя двухстволка!
— Тащи что осталось. Конфисковать не буду, выкуплю по честному… — обещал я, боясь, что он, что-то под прилавком забудет.
Выбор не поражал. Ботинка с шипами больше не было. Веревок тоже стало меньше. Большей части всяких альпинистских хреновин тоже не было.
— Это все?! Больше ничего нет? — сказал я вновь показа патрон.
— Эти штуки все забрали. Забрали и артефакт что ими плевался… — начал мне плакаться старьевщик.
— Ты мне по ушам не езди! Ч-жур иди сюда! Скажи мне, он врет?
Вот это был конкретный наезд. Брал на слабо. Я не знаю, что там эти жрецы могут и что не могут, но ведь я не один такой незнающий.
Паренек замешкался, перестал натирать бляху и испуганно посмотрел на меня. Блин! Не мог что ли подыграть мне?!
— Мне что Не́хт Халмара напрягать по такой ерунде?! Как вернемся, все выскажу твоему наставнику! — продолжал я, играть игру при засвеченных картах.
— Не надо лишних действий… Это не все… — сломался старьевщик поведясь на мою игру. Его так-то тоже можно понять.
Как часто в вашей жизни подзаборная рвань, что пыжится связями, приводит кого-то в подтверждение этих связей и брызгая слюнами, что то из себя строит?! Один раз не соврал, может и второй раз не врет!
— Сейчас принесу все оставшиеся… — продолжал торговец.
Принесенное, особо не впечатляло. Консервы, тряпки, синий рюкзак, зажигалка, пара телефонов, жидкость для розжига костра, туалетная бумага, неплохой котелок на три литра, плохо свернутая палатка без трубок, пара пенок, фляга — судя по запаху со спиртом, насос для накачки матраса, ледоруб, несколько пар колготок, ну и остальное по мелочи.
— И это все?! — расстроился я, разворачивая палатку.
Кто ночевал в лесу под дождем, тот поймет. Палатка без дужек почти бесполезна, установить можно, но геморрою больше. Я признаться, уже подумал, что ружье уплыло к магам, но не все упирается в мои думки.
Старьевщик помялся и вытащил из-под прилавка разобранное ружье, патроны к нему, несколько алюминиевых дужек для палатки, разорванный лифчик, несколько крюков и еще один ледоруб и ракетницу.
Ракетница к сожалению не пистолет, а просто палка, армейская хрень из которой не выстрелишь в упор.
— Рассказывай! — ловил я момент пока старьевщик еще стесняется того что он жучара утаивал под прилавком. Воспользовался моментом его смятением. — Когда тебе принесли?! Кто?! Где их можно найти?!
* * *
Выяснилось, что все это добро попало к скупщику более двух месяцев назад, точнее он не мог сказать. Попало от двух человек, Лейта и Жавура, вот и подтверждение что мои галлюцинации не были галлюцинациями.
Жавур по слухам мертв, а вот где искать Лейта старьевщик сам не знал…
По всему, когда я бегал по инстанциям и устраивался в армию, мои земляки «отоварились по полной». Сбежавшая девка из моего сна, скорее всего уже мертва. Я не верю в доброту людей в этом городе. Живыми могут остаться только проданные в бордели. Держитесь девки, я вас вытащу, чего бы мне этого не стоило!
Семнадцать патронов и ружье это конечно круто и здорово, но так захотелось хотя бы поговорить с земляками. Я буду не я, если не найду выживших. Я, сука, не я, если не сделаю все что в моих силах. Я вытащу вас из жопы в которую вы попали.
Чувствую, предстоят большие траты на поиски девушек, никто за бесплатно ничего разнюхивать не будет, а мне со службы не так легко отлучиться. Я конечно, со временем и сам вас найду, но когда я буду вас искать по всем борделям столицы?
Пока я буду вас самостоятельно буду искать, то не факт что вы доживете. Отношения к женщинам в этом мире для меня не секрет…
«Девчонки только доживите, я вас вытащу. Мне бы только найти вас, а там я что-нибудь придумаю. Выкраду, выкуплю или наеду по надуманному поводу на вашего владельца, в общем, что-нибудь придумаю. Доживите, прощу вас». — думал тогда я, сжимая кулаки. Я и сам не мог предположить, что меня так зацепит, что тут я могу найти своих земляков.
* * *
Я выкупил все что могло пригодиться. Само собой ружье и семнадцать патронов. Патронташа под патроны не было, но и так сойдет. Взял палатку и то, что оставалось от дужек для палатки. Ракетницу. Зажигалку. Две пенки. Пару веревок и то, что оставалось от альпинистского снаряжения. Котелок. Один ледоруб. Флягу со спиртом. Часть женских и мужских тряпок. Рюкзак и консервы. И самое главное, после ружья. Туалетную бумагу!
Туалетка в походе это не только предмет использующийся по назначению, но и бинт, и розжиг для костра, и салфетка, и письмо. В последнем качестве мне туалетка и нужна. Достало записывать слова на бересте, а пергамент настолько дорогой, что я его никогда не покупал.
Идите в баню со своими телефонами, духами, косметикой, планшетниками, засохшими печеньками и конфетами и прочим.
Хотя насчет духов я соврал. Была мысля, духи приобрести, но они стояли больше, чем все остальное вместе взятое. Духи для местных это не экзотика, но редкость и большая ценность. Меня «жаба задушила». Обойдутся бабы и без духов. Единственное, что я купил из малополезного — это косметику, да и то ради карандаша для бровей или чего-то подобного. Мне же надо чем-то писать на туалетке?!
Все обошлось свыше шести золотых, да и то с большими скидками. Я по памяти Лейта помню, что все свои трофеи он сбывал гораздо дешевле, но что уж тут мелочиться. Я так-то и старьевщику что-то должен за честные ответы на вопросы. Что, впрочем, не помешало мне торговаться до последнего.
Кто-то может подумать, что слить зарплату за четыре местных месяцев это слишком. Но сами подумайте! Одно разобранное ружье с семнадцатью патронами с дробью, уже стоят этих денег, остальное в довесок пошло.
Кстати по ружью, его оказываются маги тоже смотрели, но не учуяли магии и не соотнесли ружье с пистолетом, а старьевщик что-то подозревал насчет ружья. Побольше бы таких идиотов среди магов. Хотя какие они маги, по рассказам торговца, малолетки какие-то приперлись в лавку. Старшим магам, как и Халмару, было лень куда-то ехать.
* * *
Сдавать Ч-жур Халмару пришлось чуть ли не на руки. Это естественно. Я его в свои дела напряг, то мне за него чуть что и отвечать.
Жрец коротко меня расспросил о успехах и я ему коротко поведал. Помочь в поисках девиц жрец отказался, сказал что это мое дело и если богу будет угодно, то все сложится, а нет, то ну их на хер. Слова жреца прозвучали жестко и жестоко, учитывая что по факту, так и есть.
Потом я спешил и настегивал Колбаску, время уже на исходе, а я в караулке часа четыре как должен быть.
* * *
Юдус встретил меня неласково. Материл меня, как я сам редко кого матерю. Я смирно, повесив голову принимал все словесные помои что на меня вылились. Так надо, субординация!
Десятник перед десятком авторитет свой восстанавливал, а приватно я ему многое из его слов верну.
Чуть позже выяснилось, что материл меня десятник обосновано. Тут моей тушкой уже несколько раз интересовались и вот это меня не на шутку напрягло.
— Кто?! — спросил я.
— Тряпки из дворца… — сказал Юдус, дальнейшие его слова я не буду повторять. — Ты почему никого не известил, что в турнире участвуешь?!
— Какой турнир?! Ты что сегодня пил?!
— Ты в ежегодном королевском турнире объявлен! Тут на тебя многие осерчали, за то что ты, вперед них вылез!
— Ничего не понимаю…
— В части слухи идут, что ты на «кожаной флейте свистел» за место на турнире…
Вот это уже не есть гуд! Сами догадаетесь, что значит свистеть на кожаной флейте!
— Юдус… Ты же знаешь, что это какая-то ерунда… Мне оно надо, этот турнир?! С моей-то ногой, что не гнется?!
— Да, я то, это понимаю, но странно, не находишь?
— Чё меня то, искали то?
— А я их знаю?! Бумаги какие-то… — сказал десятник и сплюнул, вот и весь разговор.
* * *
В тысячу я примчался на всех парах. Юдус только прилюдно послал меня далеко и надолго, из категории «попутного хера тебе в жопу». Обидно блин, но и меня выгораживать перед десятком не спешил. А может и не так был неправ граф Латьяун, считая, что десятник не пойдет до конца за своих друзей?
Хочется верить, что это он произнес только на публику. Хочется, но я-то уже бывалый, а с таких мелочей все и начинается понемногу…
* * *
— Сотник! Что это за хрень с моим участием в турнире? — сходу спросил я, как только ворвался к Гижеку.
— Известили уже?
— Юдус напел.
— Писцов не видел?
— Нет.
— Тебе повезло!
— В смысле?
— Зная тебя, я могу предполагать, что ты бы сразу бы отказался от турнира… — сказал сотник и пристально смотрел на меня.
Ну, так-то, ты прав, отказался бы. А мне оно надо участвовать не пойми в чем и не пойми за какие заслуги. От лишних движений в твою сторону от начальства надо видеть только подставы.
— А что не надо отказываться? — спросил я.
— Хочешь ты или не хочешь, но тебе придется участвовать в турнире.
— Отказаться не могу что ли?
— Позор для части, если откажешься. За позор могут и из тысячи попереть.
— Я не понял…
— А что ты не понимаешь дурак! Ты бумаги на участии в турнире подписывал? — впервые за все время общения с сотником, сотник начал на меня кричать.
— Нет.
— Понятно…
— Что понятно?
— За тебя подписали, в обход более лучших претендентов, которые, между прочим, участвовали в соревнования по тысяче за это право, а тебе…
— Ты хочешь сказать что это… — и тут я все понял.
Вот это глобальная подстава. Откажусь от участия в турнире, то сочтут за труса и из тысячи выгонят. Соглашусь, то встречусь случайно по турнирной лестнице с отморозком, который меня случайно убьет. И некого не волнует, что согласия на турнир я не давал и даже не знал ничего о турнире. За меня все уже решили.
— Ты говоришь, что надо было участвовать в отборе по тысяче. Я же не участвовал. Почему я попал на турнир?!
— А я знаю! Иди с тысячнику, решай вопрос. Я вижу что ты сам не рад. Вижу что ты сам не в курсе событий…
* * *
Кор-сэ́ Загра не было на месте и я прождал его в приемной три часа. Задолбался ждать, сам на нервах, за три часа чего только в голову не шло.
Понятно теперь почему на меня охота вдруг резко «сошла на нет».
Это гораздо приятнее, видеть, как подыхает враг на арене турнира, чем просто узнавать, что он сдох в подворотне.
Тысячник, а по бумагам полутысячник, как увидел меня в приемной, так сразу позвал за собой.
Описывать его маты для отвода ушей подслушивающих и его тихий шепот не буду. Скажу как есть.
Меня подставили. Слухи о дуэли на плацу тысячи обернули против меня. По этим слухам я хороший боец и меня вне конкурса пропихнули на турнир. Подпись мою подделали. Изменить ничего нельзя. Участвуй в турнире и надейся просто остаться калекой, а не помереть…
Нечего сказать, обнадежил меня тысячник. Я даже не знал, что ему ответить. Узнал только то, что турнир приурочен к дню рождения короля, а он будет через три недели. Загра советовал мне усилено тренироваться и даже посоветовал обратиться к одному рядовому в тысяче.
Почему рядовому, раз такой хороший боец? А вот не всякий хороший боец — хороший руководитель или может этот боец не хочет терять время на подготовку строевой зеленой молодежи. Так или иначе, наводку на хорошего тренера я принял с благодарностью.
Знать бы какие у меня шансы и кто конкретно меня начнет гасить в нарушения турнирных правил…
