Джоан работает медсестрой в клинике по лечению бесплодия. Однажды днем в клинику приходит мужчина по имени мистер Шредер, чтобы сдать сперму, которая будет использована для оплодотворения в пробирке яйцеклеток его жены. Джоан, которая в прошлом страдала психическими расстройствами, позднее пробирается в помещение, где хранятся образцы спермы, и осеменяет себя спермой Шредера. Несколько месяцев спустя, будучи полностью уверенной в своей беременности, Джоан пишет мистеру Шредеру письмо, в котором объясняет, каким образом она забеременела, и просит оставить жену ради нее.

Мистер Шредер, глубоко огорченный сложившейся ситуацией, нанимает адвоката. Вместо того чтобы подать иск о возмещении морального ущерба (это для него не так важно), он подает иск о принудительном аборте. «Это уникальный случай, – говорит его адвокат судье. – Тут нет ситуации, когда мужчина занимается сексом, а потом жалеет об этом. Мой клиент и эта женщина даже не знают друг друга. При таких обстоятельствах недопустимо заставлять моего клиента становиться биологическим родителем». На таком сроке беременность можно прервать, но Джоан, которая в данный момент находится под арестом, настаивает на том, что аборт аморален.

Допустимо ли обязать Джоан сделать аборт, основываясь на исключительном характере обстоятельств этого дела?

В США будущие отцы обычно не имеют права принимать решения, связанные с прерыванием беременности. В результате решения Верховного суда по делу «“Планируемое родительство” против Кейси» (1992) уведомление супруга и получение его согласия на аборт были названы «неоправданным бременем» для репродуктивных прав женщин и нарушением конституции. Это решение поставило законодательство США в один ряд с законодательствами большинства других развитых стран (в некоторых других странах, включая Японию и Турцию, практически во всех случаях требуется согласие супруга). В 2005 году в интервью для «Нью-Йорк таймс» профессор Бруклинской юридической школы Марша Гаррисон сказала, что «эмбрион находится внутри тела женщины и является от него неотделимым. По этой причине женщина принимает решение не только о ребенке, но и о своем теле». Тем не менее сторонники движения за права отцов продолжают отстаивать роль мужчин в принятии решений об абортах. Они отмечают, что мужчин часто обременяют расходами и обязанностями, связанными с отцовством. В спорной статье 1998 года под названием «Мужской аборт» адвокат Мелани Г. Маккалли утверждает, что мужчинам нужен эквивалент аборта, то есть право не быть отцом. Она настаивает, что отец имеет право разорвать все юридические узы с плодом, включая выплату алиментов, до его появления на свет. Альтернативным вариантом «мужского аборта» может стать пункт в брачном контракте, согласно которому мужчина будет освобожден от всех финансовых обязательств, если четко выскажется в поддержку аборта еще до зачатия нежеланного эмбриона. Критики утверждают, что такой подход предоставит мужчинам большую автономию, но оставит многих детей без достаточных средств к существованию.

В ситуациях, когда у мужчины и женщины был секс или сексуальный контакт, суды практически всегда отказываются принуждать женщину к аборту или освобождать мужчин от отцовских обязанностей. В интернет-издании «Салон» журналистка Кэти Янг написала о нескольких подобных случаях, в том числе о двенадцатилетнем мальчике, соблазненном своей няней, мужчине, изнасилованном в пьяном состоянии, и мужчине, чью сперму взяли из презерватива после орального секса и использовали для инсеминации. По словам Марши Гаррисон, суды считают, что «если вы вступаете в половой контакт, то вы осознанно идете на риск зачатия». Сценарий с Джоан и украденной спермой поднимает вопрос о том, что делать в случаях, когда не было ни сексуального, ни социального контакта.

В редких случаях суды все же принуждают женщин к аборту. Например, женщин с когнитивными нарушениями могут обязать сделать аборт без их осознанного согласия, если суд решит, что прерывание беременности в их интересах. В 2014 году Британский суд по делам семьи именно так поступил с тринадцатилетней девочкой с IQ 54. В штате Массачусетс судья Кристина Л. Хармс принудила к аборту больную шизофренией 32-летнюю Мэри Мо, на чем настаивали родители женщины (решение было отклонено после рассмотрения апелляции). Контракты с суррогатными матерями также часто содержат пункты об аборте, в которых оговаривается прерывание беременности в случае выявления врожденных дефектов или по просьбе пары-заказчика (в России тоже имеется такая практика). Во время президентской кампании 2012 года сын кандидата Митта Ромни по имени Тэгг обрел дурную славу, поскольку включил такой пункт в свой контракт о суррогатном материнстве, хотя всегда высказывался против абортов. Позднее адвокат Тэгга заявил, что это решение было ошибкой. Однако в таком вопросе вряд ли возможно принуждение. Пара может сослаться на данный пункт, чтобы избежать оплаты, но не для того, чтобы убить плод, несмотря на возражения суррогатной матери.

Конечно, если считать все аборты аморальными, то у мистера Шредера недостаточно оснований для того, чтобы требовать его. Однако если считать неправомерными только принудительные аборты, то случай Джоан можно рассматривать как редкое исключение из этого принципа. Можно представить себе ситуацию, в которой Джоан похитила ценное имущество мистера Шредера, например драгоценный камень, а затем хирургически имплантировала его себе под кожу. Вы бы одобрили принудительную операцию, необходимую для возвращения украденной вещи? Если ваш ответ «да» и вы не имеете возражений против абортов в принципе, то можете привести веский аргумент в пользу того, чтобы «вернуть» плод, который женщина украла у мистера Шредера. Этические убеждения Джоан могут при этом не учитываться.