В поезде пахло печной гарью и пивным перегаром. Большая часть вагона пустовала, но Настя всё же чувствовала себя неуютно. Веня, после того как поезд тронулся, уселся на свое место, откинулся назад и тут же тихонечко засопел.

После праздника, когда стемнело и танцы закончились, Веня отправился провожать Юлю. Насте было ужасно интересно, чем же закончился для них этот вечер, но спрашивать о том, провели они вместе ночь или нет, Настя, разумеется, не стала. Судя по тому, как быстро Веню сморило, он, явно не спал всю ночь. Для неё самой, вчерашний праздничный день тоже закончился необычно. Ночь выдалась бессонной, однако Насте не спалось и сейчас. Ведь после того, как Зверев вызвался проводить ее, Настя уже открыла было, рот хотела возмутиться и отказаться, но губы почему-то, словно бы онемели, она задержала дыхание, покачала головой и вдруг сказала: - Хорошо, но только до остановки. Дальнейшие события почему-то тоже пошли не так как она ожидала. Они дошли до остановки, сели в автобус и ехали, беседуя в основном про работу, потом вместо того, чтобы от остановки идти прямо домой, долго гуляли по саду и лишь потом отправились к Настеному дому. Когда он довёл её до подъезда, Настя уже заготовила было ответ, что дальше провожать её не нужно, но он почему-то и не предложил. Зверев просто поблагодарил её за вечер, ещё раз поинтересовался сможет ли она выполнить, данное им, поручение. Когда Настя сказала, что готова ехать хоть сейчас, Зверев просто протянул руку и после легкого рукопожатия удалился. В этот момент у нее из глаз едва ли не выступили слёзы. Почему он не стал напрашиваться на чай, или что обычно в этих случаях говорят мужчины? Он же бабник, не пропускает ни одной юбки, а с ней просто попрощался за руку.

Машинист дал протяжный гудок, Настя снова выглянула в окно, в глазах зарябило от мелькающей зелени. Стараясь не думать о вчерашнем, Настя достала томик Достоевского и уткнулась в строчки. Но и сосредоточиться на чтении тоже не получилось, убрав в дорожную сумку книжку, Настя уставилась в окно. Вдоль дороги вереницей мелькали покосившееся телеграфные столбы, за ними кустилась зеленая стена, деревья и кусты местами уже успели подёрнутся легкой желтизной, обещая раннюю осень и позднюю весну. Под мерный стук колёс Настя смотрела в окно, но вскоре ей это надоело и Настя стала изучать пассажиров.

В самом конце вагона ехали трое, хмурого вида мужчин и парень в полосатой фуфайке. Эти притащили с собой несколько банок пива и пол литра Столичной, и тут же началась пирушка. Мужики попивали пивко, икали и со знанием дела смаковали костистую пожелтевшую тарань. Проводница, толстая тётка в синем форменном кителе, лишь косо посмотрела на пьющих, махнула рукой и скрылась в своем купе. Мужики то и дело ходили в тамбур курить, матерились, но делали это негромко, вполголоса. По соседству с любителями пива ехала семейная пара немолодого возраста и двое молоденьких солдат. Мужчина и женщина поначалу косо поглядывали на пьющих соседей, но увидев, что те не буйные осмелели, тут же достали из принесённых запасов хлеб сало, яйца, и малосольные огурцы. Не скупясь, мужчина и женщина угощали солдатиков, расспрашивали о службе. Солдатики с удовольствием принимали угощение, хотя время от времени все же поглядывали на банки с пивом и смачную тарань. На одной площадке с Настей ехали средних лет плюгавенький мужик и худосочная баба с грудным ребёнком на руках. Эта одной рукой удерживала ребёнка, а другой щёлкала тыквенные семечки, сплёвываешь шелуху в бумажный кулёк. Мужик, явно деревенского вида, поначалу робко оглядывался, потом раздухарился. Настин сосед, в отличие от прочих, разговаривал на весь вагон. Начал он с того, что рассказал о последней кормилице, гнедой колхозный кобыле, которая намедни захворала, и в скорости и сдохла. – Теперь, - горевал мужик, - снова придётся пахать на коровах, как в войну пахали. Когда женщина попросила соседа говорить по тише тот понимающе кивнул, на время утих, но вскоре забывался и снова начинал кричать. После смерти колхозный кобылы речь пошла о сынке громкоголосого мужика Тимохе, который три года прослужил в миномётной роте и вернулся в 44м без правой ноги. - До войны Тимоха, - продолжал тараторить мужик, - работал на току, теперь че вот, пособие получает, однако без дела не сидит, нет, шьёт, сети рыбацкие плетёт, а ещё намостырился, понимаешь ли, корзины плести. А уж на гармошке горазд.

- Нам сюда ещё только гармошки не хватает, - пробурчала женщина, укрывая в очередной раз спящего младенца платком, - ты чего же горластый такой? Контуженый что ли?

Мужик не ответил, будто и не услышал ничего, снова заговорил:

- А Люська то наша, эта сноха, да, знаешь какой кулеш варит? Ого! А уж голосище у Люськи!

- У вас, я вижу, вся семейка голосистая, - обречённо вставила женщина.

- Как достанет Тимоха мой гармонь свою, Люська в раз частушки петь начинает. Но ты не подумай, не матерные, не.

А дитё то у твоего сынка имеется? - крикнула женщина в самое ухо мужику.

- Ась? чего говоришь? Дите ю у Тимохи моего? А как же, имеет дите, и не одно, троих они ещё до войны народили, один захворал и помер, а уж после войны ещё одного ззаделали. Люська с пузом уже третий месяц ходит, - с гордым видом доложил мужик.

Женщина хмыкнула:

- Вот дела, без ноги, а троих на клепал. Куда столько? Тут одного то не знаешь куда деть.

Услышав подобное, Настя не удержалась:

- что же вы такое говорите женщина! - выкрикнула Настя так громко, что даже контуженый сосед вздрогнул, - дети это же цветы жизни, а вы не знаешь куда девать. У вас вон, малыш растет. Так радоваться нужно. А вы?

Женщина, удивившись, сперва насупилась, а потом распалилась не на шутку:

- А ты чего вообще в разговор лезешь? Цветы жизни понимаешь! Мужику детей наклепать – дело не хитрое. А кто тех детей растить, кормить да воспитывать станет если батя калека? А ещё того хуже, когда нет его, отца в смысле.

Настя смутилась, виновато спросила:

- У вас наверное муж погиб?

Женщина поморщилось, вытерла рот и убрала кулёк с семечками:

- Вот ещё. Не погиб у меня муж. - женщина замялась, не было у меня мужа. Никогда не было. Был вот жених, да весь вышел. В 41м забрали и через месяц уже похоронку принесли. Всю войну одна до одна. В 42м, когда немцы пришли, начал меня один обхаживать. Ну думаю, наконец-то свезло, а он гад, с фрицами связался. В полицаи подался, - женщина с опаской огляделось, - не хотела я с таким быть, но сама понимаешь, что тогда творилось. Обрюхатил меня этот гад, силком взял можно сказать. А потом его партизаны кокнули. Когда узнала что беременная вытравила ублюдка. И не смотри на меня так. К повитухе пошла и избавилась от дитя, благо срок небольшой был. Потом, когда кончилась война, думала всё образуется, найду я свою судьбу, а не вышло вот. В деревнях ведь один мужик на дюжину остался. Да и эти, кто калека, кто пьянь, - женщина снова достала семечки, задумалась.

- Так а этот от кого же? -спросила Настя, указав на младенца.

- От кого, от кого? От заезжего молодца, приезжал тут к нам в деревню один, снабженец из райцентра, заготовкой и мясом занимался для города. Вот от него и нагуляла. А может и не от него. Еще был у меня один, да чего уж говорить, не один и не два. Когда узнала, что беременна, во второй раз от детей избавляться не решилась, да уж и поздно было. Теперь вот одна пацана ращу, а о том чтобы мужа найти, более уж и не помышляю, - женщина посмотрела на говорливого соседа и в сердцах охнула. Женщина говорила тихо, мужик явно не слышал, о чём речь, пытался прочесть по губам.

- А может ты и права, был бы мужик, пусть даже одноногий, как его Тимоха, так и двух бы родила, и трех, лишь бы был.

Насте почему-то вдруг стало жалко женщину. Почему же она так думает? Разве можно такое говорить, что значит лишь бы был? Нельзя так себя недооценивать, и желать нужно лишь самого лучшего. И Настя тут же подумала о Звереве, ну почему она снова и снова думает о нём? Может быть потому, что он напоминает ей Лешку Вишнякова, того самого. Самого лучшего парня, который стал ей судьбой.

Город Псков, средняя школа номер 9, 1937 год. В школе Лешка Вишняков не был комсомольцем активистом и передовиком соцсоревнования. То что Лёшка парень способный, признавали все педагоги, а учитель физики Алексей Сергеевич Масляков, по прозвищу Масленок, частенько, кроме всего прочего, ещё и убивался приговаривая, - Котелок у Вишнякова варит как паровой котёл, он же, если посудить, не хуже, чем у самого Эйнштейна мыслит, из него настоящий гений мог бы вырасти, да вот только у Лёшеньки нашего дури и своенравия многовато.

Одним словом Лёшка Вишняков не имел далеко идущих целей, поэтому учился довольно средне, с переменным успехом. Отец Лешки погиб в гражданскую, когда ему исполнилось два года и его мать, воспитательница детского сада, растила Лёшку одна. Несмотря на то, что он не относился к передовой советской молодёжи, со шпаной он тоже не имел никаких дел. Он не курил и втихаря не глушил портвейн в подворотнях, как большинство так называемых неблагополучных подростков, не устраивал драк и не общался с блатными. Никто же не спорит, что хорошим девочкам нравятся плохие мальчишки. А Леха не был плохим, не был хорошим, одним словом Лешка был какой-то совсем уж не такой, как большинство его сверстников. Густые брови домиком, довольно толстые губы, пристальные, с хитроватым прищуром взгляд. Все это, безусловно, притягивало девчонок, но истинная сила Лехи была в другом. Леха Вишняков умел говорить, при чём говорить так, что перебить его не решался никто, или почти никто. Когда Лёшка не знал урока, учителям зачастую доводилось выслушивать всякое, вместо того чтобы прочесть стих Маяковского, которое было задано выучить, Лешка Вишняков бывало запнувшись на первых строчках, вдруг начинал рассказывать о поездках футуристов по славному городу Одессе, где Маяковский познакомился с Машенькой Денисовой. (Мария Александровна Денисова Щаденнко - советский скульптор монументалист вдохновившая поэта на написание им поэмы облако в штанах). Он рассказывал как они гуляли до утра по набережной среди каштанов, рассказывал как читал ей стихи, и как страдал, когда на предложение руки и сердце вдруг получил решительный отказ. На уроках физики вместо того чтобы доказывать у доски теорему бора Лёшка вдруг начинал вещать о том, как великий физик играл в футбол со своим, не менее великим, братом математиком (Нельс Бор - датский физик, один из основателей квантовой механики.Харольд Бор - брат Нельса Бора, известный математик и футболист). Ну а на уроке химии Лешка как то раз поведал классу о том, как сильно был озабочен когда-то Дмитрий Иванович Менделеев проблемами утилизации лошадиного навоза.

Одним словом Лёшка умел завоёвывать аудиторию , в первую очередь женскую, и так как истину о том, что женщины любят ушами, ещё никто не опроверг, почти все девчонки в старших классах пятой средней школы города Пскова Лёшку просто обожали. Лёшка встречался с разными девчонками: с красивыми и не очень, но все эти романтические встречи продолжались, как правило, недолго. Лёшка общался то с одной, то с другой девчонкой, с лёгкостью разрывал отношения, доставляя брошенным горе и многочисленные страдания. Однако, несмотря на Лешкину репутацию волокиты и ловеласа, всякое очередная девчонка, которой Лёшка вдруг начинал уделять внимание, невзирая на горький опыт своих предшественниц, тут же теряла покой и сон и оказывалась на седьмом небе от счастья.

Ближе к окончанию школы Настя оставалась, пожалуй, единственный из всех девчонок класса, кто до сих пор ещё не поддался чарам Лешки Вишнякова. В школе Настя не пользовалась особой популярностью не у товарищей, не у учителей. Настя стремилась быть всегда первой во всем, знала себе цену и держалась особняком. Она готова была поделиться с ближним последней корочкой хлеба, но из-за своей принципиальности, никогда не давала никому списывать, так как считала, что каждый должен сам проявлять усердие и учиться на совесть. За это за всё, её за глаза, а порой и в лицо, частенько называли выскочкой, задавакой и жадиной. Учителя тоже считали её слишком принципиальный и грубой, ставили ей пятёрки, но особой симпатии не испытывали. Когда подошла пора покинуть школу навсегда, готовясь к выпускному, мама Насти сшила ей на заказ платье из мутновато-зелёного шёлка, с белыми манжетами и воротничком бантом. Собирая единственную внучку на её последнее свидание со школой, бабушка приколола Насте на грудь свою брошь из янтаря, о которой девочка давно мечтала, а отец принёс в коробке бежевые лоферы с пряжками трензелями( лоферы - модель обуви без шнурков). И вот время празднества настало. День выдался ясный, и лишь лёгкий ветерок обдувал, чуть увлажнённые от волнения, лица выпускников. С цветами и шариками, с бантами и яркими лентами в волосах девчонки сгрудились в тени аллеи перед зданием школы. Мальчишки в наглаженных брюках и с начищенными, до блеска, ботинками держались в стороне.

Директриса Лариса Фёдоровна Старкова, грузная дама в огромных роговых очках произнесла вступительную речь и махнула рукой, объявив прощальное школьная танго. Мальчишки подходили, кто галантно, а кто и неловко, стали приглашать своих таких же, как и Настя, разряженных одноклассниц. Девчонки, кому не хватило кавалеров, тут же разбились на пары и стали танцевать друг с другом.

Теребя бабушкину брошь, Настя впервые пожалела о том, что так и не подружилась ни с кем из девчонок и сейчас по всей видимости останется в гордом одиночестве, пока другие будут кружить в танце. В этот момент произошло непредвиденное. Лёшка Вишняков вдруг закинул назад свою густую чёрную чёлку, решительно приблизился к Насте.

- Потрясающе выглядишь! - сказал Лёшка без малейшего намёка на улыбку, - нефритовый цвет очень подходит к твоим глазам.

Настя постоянно уверяла себя, что если Лёшка Вишняков подойдёт к ней и начнёт ухаживать, то она тут же даст ему отпор. - Этот Дон Жуан получит у меня такую взбучку! - говорила сама себе Настя, - что она всегда забудет ко мне дорогу.

Однако сегодня вместо того, чтобы грубо отшить наглеца, девушка на мгновение потеряла дар речи.

- Ты это о чём? - её язык заплетался.

- Я про платье. В Китае нефрит ценится выше золота, его называют камнем жизни и приписывают ему магические свойства. Внук великого завоевателя Тамерлана установил на могиле деда нефритовую плиту и сделал на ней надпись, которая гласила - кто потревожит прах великого воина, тот вызовет на свою землю войну.

Немного придя в себя, Настя постаралась взять себя в руки:

- Ты мне пришёл про Тамерлана рассказать?

Лёшка впервые улыбнулся и протянул руку:

- Нет, я просто хочу танцевать. Буду рад, если составишь мне пару.

Коснувшись его пальцев Настя почувствовала как у неё снова закружилась голова. Она хотела вырвать руку, но Лёшка уже тянул её в круг. До этого она ни разу не танцевала с парнями и почувствовав сильную руки напряглась. Он держал её уверенно и вскоре Настя почувствовала облегчение. Её ноги сами двигались, спина изгибалась и дыхание с каждым движением становилось всё чаще, и чаще. Сквозь пелену, охватившую её, она видела беглые завистливые взгляды сверстниц, потом всё вдруг кончилась, и когда Лёшка проводил её на прежнее место и отошёл, Настя почувствовала опустошение. Неужели это всё?

После танго, снова выступила директриса, затем стали выдавать аттестаты. Настя чувствовала как дрожат её руки, как по спине течёт холодная капля, а внизу живота горит огонь. И тут случилось страшное. Лариса Фёдоровна выкрикнула её фамилию, Настя вздрогнула и взошла на возведённый перед парадным постамент, где происходила вручение диплома. Взяв в руки корочку, Настя услыхала за спиной смешки. В тот момент она ещё не поняла в чём дело, но увидев, что все смотрят на неё, Настя забеспокоилось сильнее. Она встала в сторонке, сешки не прекращались, спустя несколько минут к Насте подошла Галина Ивановна, её классный руководитель, и поманила Настю рукой. Они обогнули стену и уединились в беседке.

У тебя есть во что переодеться? - спросила учительница сухим тоном.

- Переодеться? Но зачем?

Галина Ивановна кивком указала на Настин подол. Девушка одёрнула платье и обомлела, огромный зелёный след красовался на юбке уродливым пятном.

- Что? Что это такое?

- Кто то плеснул тебе на продол зеленкой! Вот что это такое. Не понимаю, как можно быть таким негодяем. - учительница не успела договорить, Настя разрыдалась, - перестань, ты же у нас сильная девочка, а того, кто это сделал мы найдём.

- Думаете мне станет от этого легче? - сквозь слёзы спросила Настя.

- Думаю что станет, я непременно свяжусь с родителями того, кто так с тобой обошёлся, он будет наказан.

- Он? Может быть она?

- Он, она - это неважно. Думай лучше во что тебе переодеться, потому что официальная часть уже заканчивается, скоро снова начнутся танцы. Кстати, мне пора идти, нужно присматривать за остальными пока ещё что-нибудь не случилось. - Галина Ивановна ещё раз посмотрела на Настин подол и вышла из беседки.

Згремела музыка, раздалось громкое ура, смех и крики заглушали звон оркестровых труб. Настя уселась на скамейку, вытерла слёзы и тупо уставилась в потолок.

Он подошёл так тихо, что Настя вздрогнула:

- Чего сидишь, глаза на мокром месте? Пойдём фотографироваться!

Увидев улыбку Лешки Вишнякова, Настя едва снова не разревелось:

- Какое там! Ты это видел? - Настя ткнула пальцем на испачканный подол.

- Зелёнка? Да уж.

- Не делай вида, что ты только сейчас это увидел. Когда я на сцену выходила, все на меня пялились и хихикали. Или ты в тот момент на меня не смотрел?

Лёшка пожал плечами, присел рядом с Настей:

- Почему не смотрел? Смотрел, только я не на подол смотрел.

- А куда?

- На твоё лицо, в глаза.

- Знаешь что! Не надо со мной так, ты ещё стихи почитай и серенаду спой, только меня этим не проймёшь, я не все. Ты с другими эту песню заводи, а со мной не стоит. Иди развлекайся. Что, кроме меня уже девчонок больше нет?

- Девчонки есть, но я с тобой хочу, - в голосе Лешки промелькнули стальные нотки, - что же насчёт зелёнки, так забудь про неё, скоро стемнеет и про пятно все забудут.

- Не ври, не забудут. Тот, кто меня облил, точно не забудет. Это ведь ты во всём виноват, это твои воздыхатели меня облили, из-за того, что я с тобой танцевать пошла.

- Если я виноват, значит мне и исправлять, - Лёшка поднялся и потянул Настю за руку, - я же говорил, что нефрит имеет магические свойства. Будь платье белым или скажем жёлтым, на нём зелёнка была бы хорошо заметна, а так почти ничего не видно. Пойдём!

- И что, прямо так с тобой танцевать отправимся?

- А почему нет?

- А испачкаться не боишься? У тебя брюки светлые.

Лёшка выпрямился и, притянув Настю к себе, посмотрел ей в глаза:

- Брюк и платьев у нас с тобой будет ещё много, а школьный выпускной у каждого только один раз бывает.

И Насте как-то сразу стало легче. Весь вечер они танцевали, ели мороженое и пили газировку дюшес. Все смотрели на них, но в присутствии Лешки, никто больше не позволял себе насмехаться над Настей. Потом он пошёл её провожать, и они любовались закатом и прогуляли до утра.

-Было здорово, - сказала Настя, когда он довёл её до подъезда.

- Я рад, что праздник удался и твои нефритовые глаза всё ещё сияют.

- Ты ведь больше не придёшь? - спросила Настя, боясь услышать ответ.

- Куда не приду?

- Ко мне. Ты просто хотел меня поддержать, поэтому и провёл это время со мной.

- Я провёл с тобой время не из жалости, а потому что ты мне нравишься, и я хотел быть именно с тобой! - сказал Лёшка, сдвинув брови.

- Не приходи больше ко мне и не звони, нам не стоит больше видеться!

- Но почему?

Настя не поняла была ли тревога в его голосе искренне:

- Даже если мы будем встречаться ты ведь со временем всё равно исчезнешь . Ты так поступаешь со всеми, а я не хочу быть всеми, поэтому не приходи, - Настя дёрнула за ручку.

Но Лёшка прижал дверь плечом:

- Я приду и не пытайся мне это запретить! - он говорил твёрдо, но в его словах не было угрозы.

- Тогда пообещай, что никогда меня не бросишь, - выпалила она и тут же пожалела о сказанном.

Лёшка отвернулся, опустил глаза.

- Что же ты молчишь? Обещай, что не бросишь!

- Не могу.

- Почему?

- Я ищу понимаешь. - Его голос дрожал.

Настя удивилась:

- И чего же ты ищешь?

- Ничего, а кого. Я ищу то, с кем мне захочется остаться навсегда может это ты, а может нет. Чтобы это узнать нужно время.

- А я не собираюсь ничего ждать не приходи больше видеть тебя не хочу, - Настя отолкнула Алёшку, вбежала в подъезд и бросилась вверх по лестнице.

Она лежала в постели и гадала, что же ждёт её завтра. Как он поступит, и сердце её при этом бешено стучало. На следующий день началась очередная напасть, проснулась Настя от того что почувствовала жар уже не от сердечных мук. У Насти разболелась голова, тело стало покрываться пузырьковый сыпью, вызванные родителями, врач поставил диагноз – ветрянка. Путь во взрослую жизнь превратился для Насти в знакомство с детской болезнью. На третий день в дверь постучали и мать сообщила, что к ней пришёл молодой человек. Когда в комнату вошёл Лёшка с апельсинами и бутылкой дюшеса в авоське, мать, многозначительно подмигнув Насте, деликатно удалилась.

- Ты с ума сошёл? - укрыв покрытой зелёными пятнами лицо, проворчало Настя.

- Успокойся. Я уже привык видеть тебя перепачканную зелёнке, так что можешь не стесняться, а ветрянка я переболел в четыре года,так что она для меня не заразна.

Когда Настя после долгих убеждений всё же открыла лицо, Лёшка с улыбкой заявил:

- Зелёнка тоже, как они и нефрит, очень сочетаются с твоими глазами. - Они оба рассмеялись.

После выздоровления они встречались почти каждый день. Из-за болезни и наступившего после неё осложнения, Настя не успела подать документы в медицинский, о котором так мечтала. Лёшка пошёл работать на завод, Настя устроилась на курсы медсестёр и они проводили вместе почти всё свободное время. В первый раз они поцеловались спустя неделю, после Настиного выздоровления, но к большему Настя не была готова. Настя не допускала Лёшку до себя, убеждённая, что всё должно случиться лишь после свадьбы. Он мужественно терпел, но говорить о свадьбе пока не решался, а потом он исчез в одночасье и она испытала жуткую боль, когда он не пришёл вечером на работу. Лёшка не пришёл и на следующий день, не пришёл и через день, а гордость мешала Настя сделать первый шаг. - Он просто понял, что она не та кого он искал, от того и пропал, - твердила себя Настя и каждый день после смены, возвращаясь с учёбы, зарывалась в подушку и плакала. И лишь спустя месяц, Настя узнала правду. Гуляя как-то по парку в гордом одиночестве, Настя встретил Миньку Малашина, щупленького симпатичного коротышку с горбинкой на носу. С Минькой они просидели три последних года в школе, и увидев парня, Настя очень обрадовалась. Оказалось, что Минька тоже отучился на фрезеровщика и теперь работает в ночную. Он уже успел жениться и теперь ожидает прибавление в семействе. Они встали у лавочки под кустом, Минька закурил.

- Ну а как ты? Не нашла себе никого? - поинтересовался после рассказа о своих новостях Минька.

И Насте показалось, что при этом, парень немного занервничал.

- Да нет, одна пока. На медсестру вот учусь. На следующий год пойду в медицинский поступать. В этом году вот из-за болезни…

-Ты знаешь, - Минька не дал договорит,ь несколько раз нервно затянулся папиросой, - А ведь это Юлька Караулова тебя тогда зелёнка облила. Я тогда не знал этого, а потом мне Галка Зубова рассказала, они ведь с Юлькой подружки не разлей вода. Она ведь это из-за Вишнякова сделала, за то что он не с ней, а с тобой танцевать пошёл. Только Галка мне это по секрету рассказала, - словно опомнившись, сказал Минька, - ты уж если встретишь, не говори что я тебе это сказал, ну про Юльку.

Настя деланно рассмеялась:

- Не переживай, не скажу. Да и Юльке мстить не стану.

Минька отвёл взгляд, и с опаской поинтересовался:

- Вы ведь после того, с Вишняковым?

- Встречались, только и меня он бросил, как Юльку, и как всех остальных.

- Вон оно что, я не знал, слышал, что вы встречаетесь, а что бросил не знал.

- Бросил, бросил! - продолжала Настя с надрывом, - теперь, наверное, какую-нибудь очередную дуру охаживает, только в отличие от Юльки я никого зелёнкой пачкать не стану.

- Как охаживает? Никого он не охаживает!

- А ты откуда знаешь? - Настя запнулось.

- Так нет больше Лешки.

- То есть как? - Настя побледнела и опустилась на лавку.

- В драке, я точно не знаю, но вроде бы как за женщину какую-то он вступился. Шёл мимо, а тут бандюганы и с ножиком. Ну Лёшка в лез и вот тебе результат. На скоро попрощавшись с Минькой, Настя шла домой и качалась, как пьяная. Поняв, что Лёшка погиб в тот самый день, когда в последний раз возвращался от неё, а она, дура, из-за своей гордыни даже не попала на похороны. Вечером того самого дня, когда она в парке встретила Миньку, Настя решила, что не пойдёт на медицинский. Окончив курсы и отработав какое-то время медсестрой на скорой помощи, следующим летом Настя уволилась с работы, купила билет в Москву и подала документы в школу милиции.