4

Мариана торопливо направлялась к группе женщин среднего возраста, которые, устроившись в Мейн-Корте, пили чай с печеньем и сплетничали. Это были горничные, и у них еще не кончился утренний перерыв.

В Кембриджском университете, в отличие от многих других, на протяжении сотен лет было принято нанимать местных жительниц, чтобы те убирали комнаты в общежитии, стелили постели и вовремя выносили мусор. По сложившейся традиции, помимо прямых обязанностей горничные брали под свое покровительство студентов, заботились о них, опекали их в повседневной жизни.

До знакомства с Себастьяном горничная была единственным человеком, с кем Мариана ежедневно общалась.

Студенты всегда уважали этих простых женщин, даже побаивались их. Поэтому Мариана по давней привычке слегка робела. Уже в который раз она задалась вопросом, какого на самом деле мнения о студентах эти представительницы рабочего класса, обездоленные по сравнению с учащимися здесь девушками и парнями, зачастую капризными и избалованными. «Наверное, они нас ненавидят», – внезапно осенило Мариану. Что ж, если и так, несправедливо их осуждать.

– Доброе утро, – поздоровалась она.

Разговор оборвался. Горничные с любопытством и настороженностью уставились на Мариану. Она улыбнулась.

– Я подумала, вы сможете мне помочь. Я ищу горничную Тары Хэмптон.

Все повернулись к худощавой женщине в голубой униформе. Стоя позади других, она закуривала сигарету.

На вид ей было под семьдесят, если не больше. Крашеные рыжие волосы с седыми корнями обрамляли круглое лицо с широкими скулами, которому выгнутые брови, нарисованные высоко на лбу, придавали удивленное выражение.

Горничная неохотно улыбнулась Мариане. Ее явно раздражало, что из всех обратились именно к ней.

– Это я, милочка. Я Элси. Что я могу для вас сделать?

– Меня зовут Мариана. Я когда-то здесь училась, и… – Мариана принялась сочинять на ходу: – Я психотерапевт. Декан попросил меня побеседовать с сотрудниками и студентами колледжа о том, как повлияла на них смерть Тары. Я надеялась, что мы… поговорим, – неуверенно закончила она, осознав, что Элси вряд ли клюнет на такое.

Ее опасения подтвердились. Элси поджала губы.

– Спасибо, конечно, но я не нуждаюсь в психотерапевте, милочка. У меня с головой всё в порядке.

– Я не то имела в виду… На самом деле, вы бы меня очень выручили. Я провожу исследование…

– Ну мне совершенно некогда…

– Это не займет много времени. Позвольте, я угощу вас чаем? С тортиком?

При упоминании торта глаза Элси блеснули.

– Ладно… Только недолго. А то мне до обеда надо успеть убраться еще на одном этаже.

Потушив сигарету о булыжник, Элси сняла фартук и сунула в руки другой горничной. Та без возражений приняла его, а Элси шагнула к Мариане.

– Пойдемте, дорогуша. Я знаю одно симпатичное кафе.

И она двинулась вперед. Мариана поспешила следом, успев услышать, как горничные оживленно шепчутся за ее спиной.

5

Пройдя по улице Кингс-пэрейд, они миновали рыночную площадь, уставленную разноцветными палатками и киосками, белеющее за черной оградой здание университетского сената и кондитерскую, из раскрытых дверей которой доносился умопомрачительный аромат горячего шоколада и ванили.

Элси остановилась у кафе «Коппер кеттл» с натянутым над входом красно-белым тентом.

– Я здесь часто бываю, – пояснила она.

Мариана кивнула. Она со студенческих лет помнила это кафе.

– Прошу.

Следом за Элси она зашла внутрь. В кафе было многолюдно. Его посетители – студенты и туристы – оживленно болтали. Отовсюду слышался разноязыкий гомон.

Направившись к стеклянной витрине с десертами, Элси принялась внимательно изучать расставленные в ней пирожные «Брауни», шоколадные торты, кокосовые и яблочные пироги, лимонные тарты с меренгой…

– Ладно, чуть-чуть… – пробормотала она и повернулась к пожилой официантке за прилавком. – Мне кусочек шоколадного торта с чаем. Она заплатит. – И кивнула на Мариану.

Та тоже заказала себе чай, и женщины уселись за столик у окна.

– Скажите, вы знакомы с моей племянницей, Зои? – улыбнувшись, спросила Мариана. – Они с Тарой дружили.

Элси недовольно хмыкнула.

– Так это ваша племянница? Да, я помогаю ей по хозяйству. Та еще мамзель…

– Зои – мамзель? Что вы имеете в виду?

– Она часто грубит.

– Ох, мне очень жаль… Это совсем на нее не похоже. Я с ней обязательно поговорю.

– Поговорите, милочка.

Возникла неловкая пауза, которую прервало появление официантки. Симпатичная девушка восточноевропейской наружности принесла чайник и торт. Лицо Элси просветлело.

– Полина! Как дела?

– Хорошо, Элси. А у вас?

– Ты уже в курсе? – Элси округлила глаза и, скроив гримасу, с притворным ужасом произнесла: – Одну из подопечных Элси укокошили: зверски зарезали у реки.

– Да-да, я слышала. Примите мои соболезнования.

– Такой красотке, как ты, опасно одной ходить по вечерам. Будь осторожна.

– Постараюсь.

– И правильно, – улыбнулась Элси и, когда официантка отошла, с аппетитом набросилась на угощение. – Недурно, – похвалила она, оторвавшись от торта; вокруг ее губ виднелись следы шоколада. – Попробуйте.

Мариана покачала головой.

– Нет, спасибо.

Лакомство сыграло свою роль: Элси пришла в хорошее расположение духа.

– Ну, милочка, надеюсь, вы не думаете, что я поверю в эту галиматью о психотерапии. Научное исследование! Ага, как же!

– Вы очень проницательны.

Довольно хмыкнув, горничная кинула в чай кусок сахара.

– Элси не проведешь!

Мариана отметила ее странную привычку называть себя в третьем лице по имени.

– Выкладывайте, что вам на самом деле от меня нужно. – Элси сверлила Мариану взглядом.

– Я хотела задать несколько вопросов о Таре… Когда вы видели ее в последний раз?

– В день, когда она умерла, конечно. Никогда не забуду, как бедняжка шла навстречу гибели.

– Что вы имеете в виду?

– Ну я ждала во дворе двух подруг, чтобы вместе идти к остановке – мы всегда едем домой втроем, – и заметила, как Тара выходит из общежития. Жутко расстроенная. Я помахала Таре и окликнула ее, но она почему-то не обратила на меня внимания. Я видела, как она ушла… чтобы не вернуться.

– Не помните, во сколько это случилось?

– Без четверти восемь. Знаю точно, потому что постоянно смотрела на часы: мы опаздывали на автобус. – Элси цокнула языком. – Хотя он все равно никогда не приходит вовремя.

Подливая Элси чай, Мариана доверительным тоном спросила:

– Вы с Тарой были близки, да?

Элси настороженно покосилась на нее.

– Кто вам такое сказал? Зои?

– Я просто подумала: раз вы ее горничная, значит, часто общались с Тарой. Я, к примеру, свою горничную обожала.

– Вот как, дорогуша? Очень мило с вашей стороны.

– Ну вы же выполняете такую важную работу… К сожалению, не все это ценят.

Элси с готовностью кивнула.

– Вы правы. Многие думают, что горничные всего лишь протирают пыль да выносят мусор. Но кто, кроме них, позаботится о детях, которые впервые оказались так далеко от дома? Нельзя же бросить их на произвол судьбы. – Она добродушно улыбнулась. – Вот Элси и присматривает за ними. Каждый день проверяет, как у них дела, будит по утрам и первая узнает, если ночью кто-то из них повесился.

Мариана помедлила.

– Видите ли, меня интересуют подруги Тары. Какого вы о них мнения?

Элси выгнула бровь.

– А, вы об этих?..

– Этих?

Элси, усмехнувшись, оставила ее реплику без ответа. Мариана осторожно продолжала:

– Конрад назвал их «ведьмами».

– Да вы что? – Элси хихикнула. – По мне, милочка, слово «стервы» подходит им больше.

– Они вам не нравятся?

Элси пожала плечами.

– Тара с ними не то чтобы дружила. На самом деле она их терпеть не могла. Ее не обижала разве что ваша племянница.

– А остальные?

– Ох, совсем затравили несчастную крошку… Она часто рыдала у меня на груди и жаловалась. Говорила, мол, Элси, ты мой единственный друг. «Я так тебя люблю, Элси…» – Горничная театральным жестом смахнула воображаемую слезинку.

Мариану начало мутить: спектакль Элси казался слащавым, прямо как торт, который та только что умяла. Мариана не верила ни единому ее слову. Одно из двух: либо Элси фантазерка, либо попросту лгунья. Так или иначе, Мариана чувствовала себя в ее обществе некомфортно и тем не менее продолжала расспросы:

– Не понимаю. За что же они травили Тару?

– Что тут непонятного? Завидовали ей. Она ведь была красавицей.

– Ясно… А все-таки, может, существовала еще какая-то причина?

– Ну уж об этом-то вам лучше спросить Зои.

– Зои? – опешила Мариана. – При чем тут моя племянница?

– Хороший вопрос, дорогуша, не правда ли? – Элси загадочно улыбнулась.

Мариана ощутила раздражение.

– А профессор Фоска?

– А что профессор?

– Конрад утверждает, что Фоска был влюблен в Тару.

Горничную эти сведения не впечатлили и не удивили.

– Профессор – мужчина, так? Он такой же, как все.

– В смысле?

Элси фыркнула и промолчала. Мариана почувствовала, что их беседа подходит к концу, и любые ее попытки узнать больше будут разбиваться о железобетонную стену осуждения. Поэтому она поспешила перейти к тому, ради чего, собственно, и нашла Элси, льстила ей и подкупала угощением.

– Элси, как вы думаете, – с нарочитой непринужденностью начала Мариана, – можно мне осмотреть комнату Тары?

– Комнату? – переспросила горничная таким тоном, словно намеревалась ответить категорическим отказом. Но потом передумала и пожала плечами. – Наверное, можно. Полиция уже все там перерыла. Я собиралась завтра вымыть ее как следует. Знаете что, я сейчас быстро допью чай, и пойдем туда вместе.

Мариана благодарно улыбнулась.

– Спасибо, Элси.