20

Жаль, что я не пробыл в отключке подольше, чтобы избежать болезненную часть, но мне не повезло.

Я снова включился, когда мы добрались до ГИКа, и из шаттла проковылял самостоятельно. Но мне хватило сил лишь на это, я рухнул на палубу и снова отключился.

Не стану скрывать, в резком падении производительности и перезагрузке нет ничего приятного или забавного. Очнувшись, я по-прежнему лежал на палубе, в окружении незнакомых людей. Один потянулся к моему плечу, я дернулся и чуть снова не перезагрузился.

– Не надо, ему не нравится, когда его трогают! – раздался голос Амены.

И тут я понял, что люди-то не совсем незнакомые.

Прямо передо мной на палубе сидели Ратти и Арада, Амена маячила где-то сзади. Остальными были Кайди, Айрис и Маттео. Люди ГИКа были в чистой одежде и утыканы разными медицинскими приборами, и пахло от них намного лучше. Поблизости висели два больших ремонтных дрона ГИКа, а чуть в сторонке стоял автостраж № 3. Он снял броню – а может, ему велели снять броню. Сейчас он был в униформе ГИКа и, если я правильно считал его позу, совершенно не понимал, чем заняться.

– Ничего страшного, не волнуйся, – сказала Айрис.

– Кайди права, – обратился Маттео к Араде, – нужно создать раздел, чтобы изолировать код и…

– И тогда Пери его удалит, – добавила Кайди.

– Что удалит? – спросил я.

– Код из твоей системы, – объяснил Ратти, постучав себя по лбу, словно я позабыл, где находится мой мозг. – Вредоносный код. Мы не можем воспользоваться медицинской платформой, пока Перигелий не удалит код. Но Оверс и Тиаго собрали медустройство, не связанное с сетью. Мы займемся твоими ранами прямо здесь, а Перигелий тем временем разберется с заражением.

Займутся ранами. Ах да, меня же подстрелили, и я протекаю.

– В каком мы положении?

– Никто нас не обстреливает, а мы больше не посылаем никуда вооруженные зонды, – доложил Ратти. – Все на борту корабля. Придется отправить обратно кое-кого из команды «Бариш-Эстранцы», но сначала нужно убедиться, что они не заражены.

Маттео спросил Ратти о каких-то технических деталях тестирования на биологическое заражение, но я уже не слушал. Судя по их словам, мы с 2.0 были правы насчет того, как распространяется зараза. Приятно оказаться правым, в особенности когда протекаешь и разваливаешься на части.

Арада повернулась к Айрис:

– Наверное, я должна об этом сказать… Перигелий признался, зачем вы прилетели в эту систему.

Люди ГИКа опешили. Айрис и Кайди ошарашенно переглянулись.

– Э-э-э, в смысле для картографирования дальнего космоса? – с надеждой спросил Маттео.

Неужели это станет проблемой? Надеюсь, что нет. Жаль, что Арада выбрала для признания именно этот момент, когда я в буквальном смысле разваливался на куски.

– Мы не из корпорации, – сказала Арада. – Мы сохраним в тайне все сказанное Перигелием и не выдадим ни его, ни вас. – Она помахала рукой. – Я знаю, насколько в Корпоративном кольце важны контракты, и если хотите, мы можем подписать соглашение с обязательством хранить молчание обо всем случившемся.

– Да, но мы все-таки хотели бы получить объяснения, – неуверенно произнес Ратти.

– Ага, моя вторая мама захочет знать, что случилось, – добавила Амена. – А ее не так-то просто обмануть.

– Твоя вторая мама? – переспросила Кайди.

– Она возглавляет… Она возглавляла Совет Альянса «Сохранение», – объяснила Амена. – Доктор Мензах. Она часто мелькала в новостях Корпоративного кольца. Ее похитила корпорация «СерКриз» и спас автостраж, это было на Тран-Роллин-Хайфе, а потом на вооруженный истребитель страховой компании напал корабль охранной корпорации.

– Ее спас… – начал Маттео, запнулся и уставился на меня.

Только этого мне сейчас не хватало, когда я отрезан от сети, камер ГИКа и дронов.

– ГИК, я думал, ты им обо мне рассказывал.

«Я рассказал, что познакомился с беглым автостражем, – откликнулся ГИК. – Но не говорил, что ты из тех автостражей, о которых сообщали в новостях».

По-моему, в новостях ни о каких других автостражах вообще не сообщали, ну да ладно. Автостраж № 3 перестал притворяться мебелью и завороженно уставился на меня.

– Нет, Пери не… – Кайди и Айрис снова переглянулись. – Мы кое-что слышали о проблемах «СерКриз», но не особо следили за этой историей…

Маттео вздернул брови.

– Так, значит, слухи о беглом автостраже на Тран-Роллин-Хайфе…

– …были правдивы, – закончил фразу Ратти. – Я был в числе сбежавших «неизвестных заговорщиков», которых потом обвинили в повреждении собственности и нарушении общественного спокойствия. И если я снова появлюсь на станции, мне грозит суд. – Он повел плечами. – Так что теперь мы все друг о друге знаем.

Айрис поразмыслила и подняла ладони:

– Слушайте, можем обговорить это позже. А пока давайте условимся, что мы союзники и будем поддерживать друг друга.

– И нам не нравится «Бариш-Эстранца», – добавил Маттео.

– Согласна, – сказала Арада.

Прибыли Тиаго и Оверс с аптечкой неотложной помощи. Отлично. Кажется, я снова отключаюсь.

Я не вдаюсь в детали, потому что чувствовал себя паршиво и подтекал, пока из меня вытаскивали снаряды и регенерировали ткани, причем допотопным способом, вручную, а аптечка при этом норовила забрызгать все вокруг дезинфицирующим раствором.

В какой-то момент в медотсек для консультации вызвали Мартина, брачного партнера Сета и второго отца Айрис. Он был биологом, но и сам находился в изоляторе, проходил проверку на возможное заражение.

– Привет, – сказал он, уставившись на нас сквозь созданный ГИКом экран. – А сколько всего у Пери друзей-автостражей?

– Нет, папа, это тот самый автостраж, о котором рассказывал Пери, ради него он и собирался разбомбить колонию.

– Разбомбить колонию? – поразился я.

Мы по-прежнему находились в доке шаттла, потому что меня не могли перемещать, и я лежал ничком, подперев голову руками, а Тиаго, Ратти и Кайди восстанавливали органические ткани на моей спине. Это долгий процесс, и другие люди подходили к нам, чтобы понаблюдать, но я отключил болевые сенсоры, а ГИК подсоединил к моим интерфейсам изолированный раздел, чтобы я мог загрузить видео и аудио Вражеского связного, и, что гораздо важнее, чтобы ГИК запустил для меня «На страже времени. Орион». По словам ГИКа, автостраж № 3 в конце концов сообразил, что может ходить где вздумается, и теперь именно этим и занимается. Похоже, Айрис не давала покоя мысль о бомбежке колонии.

– Это в качестве отвлекающего маневра, чтобы вас спасти, – объяснил я.

– Нет, мы же были в ремонтной капсуле, и колонисты не знали, где мы, – сказал Маттео и на некоторое время умолк, погрузившись в работу. – Пери собирался бомбить колонию с помощью вооруженных зондов, чтобы нам выдали тебя.

Он что-то подцепил (подозреваю, какой-то жизненно важный орган) и показал Мартину через экран.

Мне трудно было в такое поверить, но сейчас я едва понимал происходящее в серии «На страже времени», а это означает довольно низкий уровень производительности.

– Ты уверен? – спросил я. – Не похоже на правду.

ГИК молчал, даже не стал говорить, как я заблуждаюсь, что само по себе подозрительно.

– Совершенно точно, – ответил Ратти. – Перигелий, почему ты не подтвердишь наши слова?

«Это был план А01, – сказал ГИК. – Меня убедили, что план Б01, более сложный и менее кровавый, будет эффективнее».

– Так, значит… Все эти взрывы были ради меня?

Неужели все это только ради меня?

– Мне кажется, автостраж слишком устал, чтобы сейчас это обсуждать, – сказал Тиаго, явно намекая Ратти, что пора заткнуться.

Но Ратти был настроен решительно:

– Перигелий, почему бы тебе не показать автостражу видеозапись? Чтобы ввести его в курс происходящего.

Я до сих пор плохо соображал, но Ратти прав, мне хотелось посмотреть видеозапись.

– Да, я хочу посмотреть.

ГИК не отвечал целых 2,3 секунды, а потом поставил «На страже времен. Орион» на паузу и запустил запись из архива.

Я обрадовался, что могу притвориться потрясенным и не отвечать, потому как я и правда был потрясен. ГИК, мои люди и люди, знакомые мне всего минут пять, а еще автостраж «Бариш-Эстранцы», на которого случайно наткнулся 2.0, – все действовали сообща, чтобы меня спасти.

Лучше я помолчу немного.

Как только людям удалось привести меня в более-менее приличный вид и мой уровень производительности прекратил все время падать, мы перевели мое активное сознание в изолированный сектор ГИКа, чтобы избавиться от вредоносного кода. Я сказал «мы», но на самом деле я был просто попутчиком.

В изоляции было бы одиноко, если бы ГИК не перевел туда и часть своей памяти. Мы вместе посмотрели последнюю серию «На страже времени. Орион».

«Замечательно нереалистичный сериал, – сказал ГИК, когда она закончилась. – И его сняли так почти специально».

«Не знаю, каким образом можно снять так случайно, – отозвался я. У меня не хватало сил на все процессы одновременно, и кое о чем мне еще не хотелось говорить. Нет, я не имею в виду «На страже времени. Орион». Но кое-что я все же мог сказать. – Вы с Аменой были правы, 2.0 – личность. Совсем не ребенок, но личность».

ГИК снова запустил ту часть «На страже времени», где персонажи уменьшились до одной четверти от первоначального размера. У меня никогда не было модуля по физике, но мне кажется, такое вряд ли возможно. Хотя смотреть было весело.

«Ты жалеешь, что я решил его запустить?» – спросил ГИК.

«Нет».

Думаю, без 2.0 мы с ГИКом оказались бы в плену у вражеской командной системы, а люди заговорили бы на докорпоративных языках, убеждая друг друга не верить в существование инопланетного коллективного разума.

ГИК запустил свой любимый эпизод, с путешествием во времени.

«Ты рассказал обо мне своим людям», – заметил я.

ГИК прекрасно понял, о чем я.

«Я рассказал им, что помог беглому автостражу добраться до Рави-Хирала. Но не говорил про Тлейси и ее работников в шаттле».

«Значит, ты наврал им, и в их глазах я выгляжу… – Я не знал, как это сформулировать. Выгляжу личностью, какой меня считали Тапан, Маро и Рами, а не самим собой. – В их глазах я выгляжу безобидным».

«Мои люди – не исследователи из некорпоративного политического объединения, которые совсем недавно начали понимать, насколько опасны корпорации. Наши задания всегда включают осознанный риск, а мои люди умеют защищаться и даже иногда защищают меня. – Он немного помолчал и добавил: – Я завершил уничтожение вредоносного кода и загружаю твое сознание обратно в тело. Когда процесс закончится, хочу кое-что тебе предложить».

Я решил, что он хочет снова посмотреть «Первооткрывателей». Или что нашел новый сериал. Но он сказал:

«Сейчас обсуждается новая миссия, и может потребоваться твоя помощь».

Хм… Я ответил первое, что пришло в голову:

«Вряд ли твоим людям это придется по душе».

«Я обсужу это с ними».

Я промолчал. Не стал даже иронизировать над уверенностью ГИКа в том, что он убедит в своей правоте любого.

Не знаю, могу ли я доверять людям ГИКа и хочу ли. Но раньше меня никто не спасал, не считая доктора Мензах, когда она отправилась за мной в жилмодуль «Дельты», а ГИК готов был ради меня стереть колонию с лица планеты, и видео с людьми, составляющими план моего спасения значило для меня… очень много, учитывая, что конструктов вроде меня создали с таким расчетом, чтобы бросать при необходимости на месте происшествия.

«Я знаю, тебе трудно принимать решения, так что я не требую ответа прямо сейчас», – сказал ГИК.

«Вовсе мне не трудно принимать решения, ты просто гну…» – начал я, но в этот момент как раз вернулся обратно в свое тело. И, конечно же, уровень производительности немедленно рухнул, я свалился в принудительную перезагрузку.

Очнулся я на столе в медотсеке. Я снова подключился к сети, и у меня осталось пять дронов, включая того, которого забрали из космопорта, я также был подключен ко всем камерам корабля. Мартин, Кариме и Тури находились рядом, в медицинском изоляторе, и в сети вместе с остальными людьми. Ратти и Тиаго были в кают-компании рядом с камбузом, вместе с Сетом. Оверс – в инженерном отсеке с Маттео, Тариком и Кайди, изучала сканы остатков инопланетной штуковины с двигателя ГИКа. Выяснилось, что ГИКу понадобится помощь людей в дезактивации, прежде чем он сможет пройти через червоточину, и это не очень хорошая новость. Если появится подкрепление «Бариш-Эстранцы», у нас будут проблемы. Арада с Айрис были на командной палубе. Автостраж № 3 – тоже в кают-компании у камбуза, торчал в углу, прислушиваясь к разговорам людей.

Амена… Амена сидела на стуле рядом с медплатформой и листала по сети каталог пансистемного университета.

– Я включился, – сообщил я.

Она улыбнулась.

– Скажу всем.

Я сел. Медсистема закончила начатое людьми, и уровень моей производительности снова вернулся к девяноста восьми процентам. На мне был халат, как на раненых людях, но дроны нашли мою одежду, почистили ее, починили и сложили на каталке.

– ГИК попросил меня присоединиться к его экипажу в одной миссии, – брякнул я, не успев как следует подумать.

ГИК слушал, как всегда, и таким образом я высказал ему, что думаю. По каким-то причинам оказалось проще сообщить об этом именно Амене. Может, потому что она умудрилась влезть в наши с ГИКом «отношения», так сказать.

Амена отвлеклась от сети и нахмурилась:

– И надолго?

– До выполнения задачи.

Но у меня было чувство, что ГИК считает это первым шагом для более долгих… связей.

На лбу Амены появились складки подозрений:

– Только одной задачи? Похоже на то, как приглашают пожить у кого-то во время отпуска и притереться друг к другу, прежде чем отношения станут серьезными.

– Я не знаю, что это означает, – сказал я, заметив, что ГИК не встрял, чтобы заявить, как она ошибается, а он непременно это сделал бы, если бы она и впрямь была не права. Однако она не ошиблась. – Но такое возможно.

Амена призадумалась.

– Пожалуй, я не удивлена. А ты что чувствуешь по этому поводу? – Видимо, выражение моего лица изменилось, потому что она закатила глаза. – Ох, прости, мне не следовало употреблять ужасное слово «чувствовать».

Никак не могу понять, за что ГИК так любит подростков.

– Не знаю, – ответил я.

– А… что, по-твоему, скажет моя вторая мама?

Я понятия не имел.

– А ты что скажешь?

Она фыркнула:

– Я уже начала к тебе привыкать. – Дрон показал, что она меня рассматривает. – Но мне это кажется неплохой идеей. Разве что… ГИК иногда работает в Корпоративном кольце, так? Не во всех миссиях он отправляется к потерянным колониям вроде этой.

– Это стоит принять во внимание.

Хотя я подозревал, что полеты ГИКа в одиночестве в качестве грузового корабля – не что иное, как сбор разведданных обходным путем, чтобы не подкопался корпоративный мир.

Мысль о моем возвращении в Корпоративное кольцо явно не обрадовала Амену. Я тоже был от этого не в восторге.

– Думаю, ГИК очень тебя ценит, – медленно произнесла она. – Ты, наверное, уже слышал… Он загрузил на исследовательский корабль вирус только потому, что иначе пришлось бы посылать тебя, чтобы вызволить Айрис и остальных. То есть он послал вирус на опасное задание вместо тебя. Конечно, ты и так был в опасности, но в то время мы этого еще не знали. – Она немного поколебалась и добавила: – Вряд ли он пригласил бы тебя с собой в миссию, если бы не считал, что это пойдет тебе на пользу, понимаешь?

Нет, я по-прежнему не понимал.

Еще через три цикла остальные люди тоже покинули медотсек. Команду «Бариш-Эстранцы» отправили обратно на корабль Леониды, на их же шаттле. Никто больше не пытался захватить заложников, что было весьма необычно в такой ситуации, но и подкрепление «Бариш-Эстранцы» пока что не прибыло.

Двигатель для червоточины на корабле снабжения еще не починили, и он болтался неподалеку от нас, просто на всякий случай – вдруг кто-нибудь еще вздумает атаковать. А еще хотел удостовериться, что мы не собираемся украсть у них колонию. Хотя именно это и собирались сделать ГИК и его команда. Если получится. Люди почти все время обсуждали, как поступить с колонистами, как обеззаразить колонию и каким образом всех переселить, если потребуется. ГИК не станет этим заниматься, но его экипаж даст рекомендации университетскому отряду по обеззараживанию, когда он прибудет.

Из-за заражения инопланетными реликтами выдвинутые университетом судебные претензии больше не имеют смысла, сказала Кариме, и это серьезная проблема. Им понадобится помощь, чтобы оспорить притязания «Бариш-Эстранцы». Корпорация отправила через червоточину сообщение на базу, а ГИК – университету. И теперь мы ждали, кто появится первым.

А кроме того, была еще проблема с беглым автостражем на борту, и на сей раз не со мной.

Он занимался в основном тем же, чем и на корабле «Бариш-Эстранцы», то есть стоял на посту или патрулировал корабль. Правда, ГИК заставил его снять броню и сдать оружие и, как я подозреваю, просветил насчет того, что случится, если он вдруг решит пострелять из встроенных излучателей.

Амена и Ратти предлагали мне помочь ему «привыкнуть», что бы это ни значило. Но на его месте я бы предпочел, чтобы меня оставили в покое. И если он пока еще не садится на стул по собственному желанию, то, вероятно, и к разговору не готов.

Знаю, знаю, звучит так, будто я пытаюсь выдумать предлог не делать то, чего делать не хочу, но что есть, то есть.

А в конце третьего цикла, когда люди по большей части спали, я заметил, что он повсюду таскается за мной. Я решил, что он хочет поговорить. Остановился в пустом коридоре лицом к стене и спросил:

– В чем дело?

Он постоял 0,6 секунды со стандартно-нейтральным выражением лица. Дроны кружили в режиме ожидания над нашими головами. Потом его лицо немного расслабилось.

– Я видел твои файлы, – произнес он.

– 2.0 мне говорил.

– Но история не закончена.

– Потому что я пока жив.

– Ты продолжил исполнять обязанности, после того как взломал модуль контроля.

– Целых тридцать пять тысяч часов. – У меня вдруг возникло нехорошее предчувствие. – Ты хочешь вернуться обратно.

Он снова поколебался.

– Нет, не хочу. Я… не могу вернуться. Но не знаю, чем заняться.

Вот и хорошо. Нам необязательно становиться друзьями только потому, что мы оба – беглые автостражи, но я знал, что если он вернется, то погибнет. Я взломал модуль контроля и продолжал работать, потому что не знал, чем еще заняться, разве что начать все крушить и убивать всех подряд, но это помешало бы смотреть сериалы. Однако это совсем не то же самое, что сбежать и вернуться.

– Тебя пугают перемены. Пугает необходимость принимать решения. Но куда страшнее, когда эта штуковина в твоей голове может убить тебя за любую ошибку, – сказал я.

Похоже, спорить он не собирался.

– Твои клиенты сказали, что я могу лететь с ними на «Сохранение».

– Можешь лететь. Или не лететь. Ты не обязан.

– Они твои клиенты.

– Ты можешь им доверять, – сказал я.

Уверен, он решил, что это самообман. Да я и сам когда-то так думал. Автостраж промолчал. А что можно сказать на это в его положении? Да в любом положении.

– Это завершающая часть истории, – наконец выдал он. И тут я понял, что он хотел спросить именно об этом, но не привык задавать вопросы о том, что касается контрактов. – Если бы я увидел это место, то смог бы… принять решение.

Я был почти уверен, каким будет это решение. Мои файлы были фактически инструкцией для беглых автостражей.

– Я извлеку все релевантные данные и перешлю тебе файлы, – сказал я.

На секунду он показался почти счастливым.

– Спасибо за информацию, – отозвался он.

В конце концов спустя двадцать циклов после нашего прилета в систему, через червоточину прибыл вооруженный корабль с «Сохранения».

– Они вряд ли могли добраться сюда через такое короткое время, – сказала Арада, после того как было получено подтверждение, а за ним последовали радостные возгласы и оживленные жесты. – Разве что вылетели через несколько часов после нас.

«Вполне возможно, – сказал ГИК. – Перед тем как меня удалили, я подготовил для отправки сообщение с рассказом обо всех событиях и просьбой о помощи и спрятал его от вражеской командной системы. Я запланировал автоматическую отправку, как только заработает двигатель для червоточины».

Последовали новые возгласы.

– Но почему ты нам не сказал? – спросила Амена.

Да, Амена до сих пор не подозревает о том, какое ГИК чудовище.

«Потому что тогда было бы труднее заставить вас сделать то, что я хотел».

Ага, что я говорил.

– Можете связаться с кораблем по громкой связи? – предложил я.

Потому что у меня было предчувствие касательно того, кто находится на борту, и если я прав, мы сэкономим кучу времени и нервов. А под «нервами» я подразумеваю бесконечные споры людей друг с другом.

Сет окинул меня задумчивым взглядом:

– Это можно. Пери?

«Какова вероятность, что они запустят вирус?» – спросил ГИК.

– Не смешно, – буркнул я.

Как только ГИК установил безопасное голосовое соединение с кораблем «Сохранения», я произнес:

– Говорит автостраж. Доктор Мензах на борту?

Последовала всего лишь четырехсекундная пауза. А потом раздался голос доктора Мензах:

– Да, автостраж, я здесь.

Амена скакала в нетерпении, но я просигналил ей по сети, чтобы подождала.

– Камень, песня, урожай, – сказал я.

– Принято, – немедленно откликнулась Мензах с явным облегчением. – А теперь объясните, что за хрень тут творится.

Арада немедленно взяла переговоры на себя.

– Это шифр для отмены боевой готовности, я правильно понимаю? – спросил меня Сет.

Амена возмущенно засопела.

– У вас с моей второй мамой есть специальный шифр!

Это и в самом деле был шифр: отмена боевой готовности, заражения нет, потерь нет.

– Да, – ответил я.

Теперь придется менять шифр.

К тому времени как корабль поравнялся с ГИКом, все скользкие вопросы относительно похищения и попытки взорвать исследовательский модуль «Сохранения» прояснились.

Но к этому моменту Тиаго убедил Сета и Айрис рассказать Мензах об истинной задаче ГИКа. И, как мне кажется, решительность и благоразумие Мензах в переговорах по голосовой связи имели к этому отношение. К тому же вместе с Мензах прибыли не только экипаж и спасательный отряд со станции, но и Пин-Ли. Поскольку команде ГИКа требовался человек, умеющий вести переговоры по контрактам с Корпоративным кольцом, союз с «Сохранением» выглядел все разумнее. В общем, люди работали над этим, пока я смотрел «Лунный заповедник». Несколько серий ГИК посмотрел вместе со мной, но в ожидании доктора Мензах у себя на борту стал таким дерганым, что его дроны снова и снова драили корабль, а ГИК кричал на Тури, поторапливая бросить грязное белье в переработку.

Корабль «Сохранения» пристыковался к шлюзу ГИКа, и Мензах с Пин-Ли поднялись на борт, последовали шумные приветствия, объятия, радостные возгласы и знакомства. Много говорили обо мне, Пин-Ли спросила, все ли в порядке, а Мензах поблагодарила меня за то, что вытащил Амену. Сет, как капитан, официально представил их ГИКу.

– Обычно мы этого не делаем, – объяснил он, – потому что для Корпоративного кольца Перигелий – всего лишь бот-пилот.

– Мы понимаем, – сказала Мензах немного суховато. – У нас тоже много секретов от Корпоративного кольца. Очень рада с тобой познакомиться, Перигелий.

«Рад видеть вас на борту, доктор Мензах», – отозвался ГИК, причем голос звучал так, как будто он говорит искренне.

Позже все успокоилось, и Пин-Ли совещалась с Кариме и Айрис относительно документов, чтобы оспорить притязания «Бариш-Эстранцы» на колонию, а я пошел поболтать с доктором Мензах наедине. Ну, почти наедине, потому что от ГИКа никуда не скроешься. Но к этому я привык.

Она села рядом со мной в кают-компании, и я направил дрон так, чтобы видеть ее лицо. Мне многое хотелось сказать, но я не знал как и потому выпалил:

– Ты прошла посттравматическое лечение?

– Да, несколько сеансов, – очень сухо ответила она. – А потом мою дочь, зятя и друзей похитили, и я все бросила, чтобы полететь в спасательную миссию.

Справедливо.

– А как…

Мне не хотелось спрашивать, как она справлялась там без меня. Ну ладно, хотелось, это очевидно, но спрашивать было неловко, к тому же я не сомневался, что ГИК будет отчитывать меня за вмешательство в ее личную жизнь с расспросами о лечении.

Она помолчала, прищурившись, а затем, видимо, поняла, что на большее я не отважусь.

– Все шло хорошо. Я знаю, на это требуется время. Но я справлялась. – А потом она с иронией добавила: – Вплоть до массового похищения.

Ну, хотя бы в этом виноват не я. И тут, не соображая, что делаю, я брякнул:

– Амена рассказала тебе о моем эмоциональном срыве?

Теперь она нахмурилась по-настоящему:

– Нет, не рассказывала.

– Ясно.

Ну да, ну да, мог бы и держать рот на замке, но было уже поздно.

– Это случилось, когда я решил, что ГИК погиб.

На ее лбу осталась легкая складка тревоги.

– Вполне понятно. Ратти сказал, что ГИК – твой близкий друг.

– У Ратти очень живое воображение. – Мне нужно покончить с этой неловкой темой. – Я не рассказывал тебе про ГИКа.

Складка на ее лбу совсем разгладилась.

– Я тоже тебе не все рассказываю.

– Это потому, что я не хочу все знать, и ты уважаешь мое желание. – Я решил этим и ограничиться. – ГИК попросил меня полететь с ним на задание.

– Понятно. – Она серьезно задумалась. – Это будет временная работа или постоянная?

– Не знаю. – Тема была ужасно странная и неловкая. – Я не хочу расставаться с тобой навсегда.

Она опять призадумалась.

– Я тоже не хочу навсегда с тобой расставаться. – Ее лицо по-прежнему оставалось задумчивым. – Но если ты решишь проводить больше времени с Перигелием, то всегда можешь нас навестить.

Теперь говорить об этом стало проще.

– «Сохранение» – это первое место, в которое я вжился, и я не хочу насовсем его покидать. Но мне нравится проводить время с ГИКом. Я хочу, чтобы так и оставалось.

Она кивнула.

– А как насчет остальной команды?

Ну, это потенциальная проблема, конечно же.

– Я пока что плохо их знаю.

– Если сначала ты поработаешь с ними немного, то эту проблему легко решить, – улыбнулась она. – Хорошо, что ты знаешь, чего хочешь.

Ну да, я вроде как знал. Такое странное чувство.

– Это что-то новенькое.

Она продолжала улыбаться:

– Я не собиралась этого говорить, но так и есть.

Экипаж ГИКа отправился отдыхать, не считая тех, кто занимался юридическими тонкостями дела. Мензах забрала Амену и Тиаго на корабль «Сохранения». Амена сказала мне, что Тиаго считает необходимым извиниться перед Мензах за то, что «неправильно понимал характер ее отношений со мной», и Амена пообещала рассказать мне подробности. Я был рад, что они будут говорить на другом корабле, и я никак не могу их случайно подслушать. Арада, Оверс и Ратти остались в свободной каюте ГИКа.

Я пошел на командную палубу ГИКа. Там было тихо и все так знакомо – в хорошем смысле. Я вытащил из архива воспоминания о том, как впервые здесь оказался, чтобы сравнить впечатления. И сейчас было лучше – ГИК не угрожал уничтожить мой мозг.

– Если я полечу с тобой на задание, – сказал я, – нам нужно больше сериалов.

Мы смотрим сериалы очень быстро, и это еще мягко сказано.

«Я собрал целую коллекцию из архивов университета», – откликнулся ГИК.

Он послал мне список, и я начал в нем копаться.

– Может, стоит поделиться и с Третьим. – ГИК наверняка знал, что я переслал Третьему кое-какие архивные файлы. – Наверное, он покинет нас при первой же возможности.

«Третьему не поэтому понадобились твои файлы. Точнее, не только поэтому. Я спросил его, почему он решил помочь тебя спасти, и он ответил: «Из-за историй в HelpMe.file». Думаю, из твоих воспоминаний он почерпнул информацию, которую ты получил из сериалов».

Я не знал, что об этом думать. Мне бы никогда не пришло в голову просто передать свои файлы Третьему, как это сделал 2.0. Но если бы 2.0 так не поступил, вражеская командная система победила бы.

Судя по отчету 2.0, который он в меня загрузил, Третьему нравились другие автостражи с исследовательского корабля, они почти что были друзьями, по крайней мере в той степени, в какой им дозволялось общаться друг с другом. Я и не представлял, что такое возможно.

Может, я всегда был странным автостражем, а Третьему больше повезет в общении с другими автостражами.

Может, стоит дать Третьему посмотреть документалку доктора Бхарадвадж.

Ну ладно. А пока что я произвел в архиве ГИКа поиск по ключевым словам и, кажется, нашел кое-что даже менее реалистичное, чем «На страже времени. Орион». Я показал ГИКу аннотацию, и он запустил первую серию.