За Наполеоном и его небольшим двором, высланным на Эльбу, было установлено пристальное наблюдение. Однако, когда нужда и беспокойство в лагере бонапартистов подтолкнули их к «побегу» с острова, вести об этом потрясающем событии распространились со скоростью любой другой сенсации. Кажется, не было ни одного шпионского доклада, который не предупреждал бы об этом Лондон, Вену или Париж. Те, кому надлежало следить за изгнанным императором, проявили халатность или были введены в заблуждение малярийной сонливостью местности.

Британская разведывательная служба вновь подтвердила свое превосходство во время кампании Ватерлоо. Под опытным руководством полковника Хардинга, который вместе с Веллингтоном расположился в Брюсселе, секретная служба действовала очень быстро и точно. Британцы платили деньги сотрудникам французского военного министерства, а также другим чиновникам бонапартистского режима. В то время, как нам известно, Фуше ловко действовал в интересах всех участников — бонапартистов, Бурбонов, союзников и самого Фуше. Проинформированные с поразительной точностью о грядущих операциях французского императора лица писали Хардингу ежедневно; и, по-видимому, ни в Брюсселе, ни в Лондоне не было недостатка в разведке. Всех волновал только один вопрос — смогут ли войска Веллингтона и Блюхера успешно выступить против мощных сил Наполеона?

6 июня 1815 года находившийся в Брюсселе Хардинг получил сообщение величайшей стратегической важности. Сообщение пришло из Франции и гласило:

«Должностные лица, ознакомленные с планом военных операций, заявляют, что император лично направляется в Авен для проведения ложной атаки против союзников со стороны Мабежа, тогда как главные силы будут атаковать со стороны Фландрии между Лиллем и Турнем в направлении Монса».

Английские агенты посылали Хардингу более подробные отчеты о Наполеоновской армии: о ее расположении, численности, вооружении и военном порядке. Так что стратегия успешно проведенной кампании Веллингтона в высшей степени зависела от донесений разведки. Еще в первую неделю мая был получен секретный документ, сообщавший:

«Армия воодушевлена величием императора, но не народ. Национальная гвардия пойдет вперед только под угрозой штыков. Одна проигранная императором битва приведет к тому, что войска, которые не могут избежать влияния политических распрей, разбегутся».

Это сообщение, на манер поздравительной открытки достигшее Хардинга лишь 6 июня, за десять дней до Линьи и Катер-Бра и за двенадцать до Ватерлоо, оказалось совершенно точным. Самые преданные Наполеону войска безрассудно пожертвовали собой в трех коротких битвах, после чего непобедимая армия развалилась на беззащитные части, когда отступление из Бельгии стремительно обернулось паническим бегством.