Глава 22
Тайная практика доктора Бэнкрофта
Тайный характер подготовки к оказанию помощи мятежным американским колониям являлся чисто дипломатической хитростью. Она никого не обманывала, да этого и не ожидалось, ибо англичане были целиком и полностью информированы благодаря своей блестящей разведывательной системе, а государям Франции и Испании требовалось совсем немного для успокоения их совести. Великобритания предоставила им достаточно случаев для тайной помощи восставшим подданным соперничающей монархии. Когда Испания воевала в Марокко, Англия поставляла туземцам всевозможное оружие и повторила то же самое, вооружая врагов Испании в Алжире. Вероломный Альбион, — писал графу де Верженну премьер-министр Испании маркиз Гримальди, — распространил эту торговлю даже на Восток, поставляя маврам оружие для нападения на «наших людей на Филиппинах». От своих агентов Верженну было известно, что именно английские корабли обеспечивали Паоли необходимым запасом пороха и мушкетов во время недавнего восстания на Корсике.
Чего Верженн, по-видимому, не знал, так это масштабов и размаха операций британской секретной службы на французской земле, и особенно в Париже — теперь, когда правящие классы Франции открыто сочувствовали колониям, восставшим против Георга III. Впоследствии Верженн то и дело жаловался, что все действия американских представителей становились известны английскому послу «лорду Стормонту», который постоянно донимал его подробностями. А Артур Ли в своем неизданном дневнике продолжал: «Кто знает, не станет удивляться тому, что у нас нет ни времени, ни подходящего места для наших совещаний, и что слуги, посторонние люди и все кому вздумается могут свободно входить в помещение, пока мы обсуждали государственные дела, и что бумаги, относящиеся к ним, лежат открытыми в комнатах постоянного общего пользования». Но англичане не рассчитывали на то, что американцы не соблюдают меры предосторожности; бесхитростность американских дипломатов еще не стала притчей во языцех в Европе. Англичане тогда, как и в более поздних войнах, ограничивали свои промахи действиями регулярных войск. Они, по словам Джона Адамса, отправили войска в колонии, чтобы подавить революцию, которой там не было, и ухитрились ее там вызвать. Лорд Саффолк в Лондоне и его помощник, достопочтенный Уильям Иден, отвечающие за секретную службу, не оставили ни одного кармана без взяток и ни одного секретного документа, не подвергшегося тщательному изучению в хитроумных попытках вернуть то, что теряли британские генералы.
В течение пяти критических лет, с 1776 по 1781 год, британское министерство иностранных дел и британский король — ибо записи показывают, что Георг III обладал пристрастием могольского императора к шпионским донесениям, — были гораздо лучше информированы о международных отношениях Америки, чем генерал Вашингтон или Континентальный конгресс. Этот триумфальный результат британской разведки был достигнут различными способами, из которых наиболее плодотворными являлись шпионаж и коррупция некоторых демонстративно лояльных «американцев» во Франции. Посольство, возглавляемое Бенджамином Франклином в Пасси, являлось гораздо более продуктивным отделом британской секретной службы, чем все, что позже было создано под Парижем — с помощью сторонников Бурбонов, — во время революции и Наполеоновских войн. Друг и доверенный помощник Франклина, «кроткий и добрый» Эдвард Бэнкрофт, доктор медицины, был столь видным — и тем не менее тайным — британским шпионом, что получил пенсию в 1000 фунтов стерлингов в год. Все, что было известно Франклину, Бэнкрофт мог узнать с помощью назойливого выпытывания или наведения справок, легко выдаваемых за преданность своему долгу. И все, что знал Франклин и что выведал Бэнкрофт, немедленно передавалось лорду Уэймуту или лорду Саффолку. Франклин, которого французы одобряли и которому доверяли, невольно получал от них секреты, которые отправлялись прямо в Лондон; и часто те же самые секреты так и не доходили до Америки, поскольку Бэнкрофт, мастер обструкций и перехвата депеш, шел лишь вторым номером после Бэнкрофта, шпиона и обманщика, не подозреваемого в краже франко-американских секретов.
Бенджамин Франклин всегда казался непревзойденным и располагающим к себе дипломатом, идеальным выбором на роль посланника колоний у могущественного союзника из Старого Света. Он представлялся большинству из нас, его почитателей, крайне простым, рассудительным и убедительным, и печально осознавать, что этот дальновидный новатор, ученый и человек мира — мира, заметно расширившегося благодаря его новым идеям, — может считаться самым одураченным представителем Америки, когда-либо посланным в иностранную державу во время войны. Знаменитая «Англомания» Уолтера Хайнса Пейджа (1914–1917) может показаться лишь нерешительной струйкой ободрения по сравнению с той помощью, которую втянутый в обман Франклин оказал англичанам во время Войны за независимость. И, как если бы это не являлось крайней изобретательностью секретной разведки, лорд Саффолк сделал Бэнкрофта центральным бриллиантом в инкрустированном драгоценными камнями окружении предателей и шпионов, одним из которых был Сайлас Дин из Коннектикута, коллега Франклина и Артура Ли и американский уполномоченный.
Свидетельства из государственных документов и переписки Георга III, часть которых опубликовали еще в 1932 году, доскональные и неопровержимые. К Артуру Ли, одному из первых, кто заподозрил Дина, впоследствии присоединились Джон Адамс, Джефферсон и многие другие выдающиеся современники. Франклин и Джон Джей с большой неохотой отвернулись от этого человека, когда узнали, что он общался с Бенедиктом Арнольдом. Но к тому времени все, что мог сделать Дин, уже было сделано.
