Организованная система секретной службы неизвестна была ни в Трансваале, ни вообще в Южной Африке, пока министром иностранных дел республики буров не стал доктор Лейдс (1859–1940, голландский юрист и государственный деятель). Служба, возникшая под его покровительством, представляла собой странное подражание многим европейским разведкам. И через несколько лет сделалась не только самой усердной и дорогостоящей из всех разведок мира, но, кажется, и наихудшим образом управляемой. Агенты, нанимаемые на работу, располагали лишь весьма скромным опытом полицейских осведомителей, ни профессионализма, ни рвения любителей в их среде не наблюдалось.

Доктор Лейдс не взялся сам руководить секретной службой, но и не выдвинул вместо себя какого-нибудь компетентного работника. Так что на пике этой путаницы амбиций в республике буров насчитывалось не менее одиннадцати отдельных организаций, причем каждая номинально имела свое главное бюро разведки, шпионажа и пропаганды и управлялась своим особым начальником. Секретность вовсе не являлась главной характеристикой этих взаимосвязанных, пересекающихся секретных служб, поскольку бытовало мнение, что единственные члены, которые не знали все подробности друг о друге, были начальники этих одиннадцати отделений. Хищения и взятки были неизбежны. В результате междуведомственных интриг и мелочной мстительности на некое расследование была затрачена сумма в 5000 фунтов стерлингов — около трети всех средств, которые ассигновала в том же году (1896) на свою знаменитую военную разведку Германия.

Цели, поставленные доктором Лейдсом перед секретной службой, были едва ли не безупречными. Не будучи зловещими или агрессивными, они принимали законную форму защиты бурского правительства и бедного населения от предвзятых нападок и критики, так часто появлявшихся в прессе Британской империи. Поскольку континентальные газеты переняли их тон и даже повлияли на мнение североамериканцев, искажение новостей получило самое широкое распространение.

До 1899 года Лейдс многому научился на пробах и ошибках. Деньги щедро растрачивались по-прежнему, но получаемые результаты выглядели более ощутимыми. Мастерство его пропагандистского искусства, как «подтекст» секретной разведки, настроило очень многих на континенте и в Америке против британцев в пользу буров. Когда началась война, пропаганда Лейдса потерпела курьезную неудачу, однако «для слабых, безоружных фермеров» она сослужила добрую службу. Сочувствующие побежденным также были захвачены врасплох, как и британская армия; но их заменили множеством других, в основном германцами и итальянцами, которые считали, что засунутый в львиную пасть твердый череп голландца сломает ему все зубы.

Лейдс в некоторой степени обхаживал ирландцев и американцев ирландского происхождения, но в основном обращал свое довоенное внимание на континент, особенно на Германию. Поскольку Трансвааль и Оранжевое свободное государство приобретали немецкое оружие и амуницию в большом количестве, не составило большого труда завербовать тевтонских воителей, вплоть до кайзера Вильгельма и сурового генерального штаба. Лейдс взял к себе на службу многих германцев, упрочив их положение высокооплачиваемыми должностями, что вызвало неудовольствие многих местных буров. Вполне вероятно, что некоторые из них являлись одновременно агентами германского правительства, но это недоказуемо. Ходили слухи, будто сам доктор Лейдс был платным немецким адептом.

Он бы с готовностью нанял себе англичан, если бы таковые имелись в доступности. Первым агентом, которого Лейдс послал в Лондон, был Реджинальд Стэтхем, англичанин, долго живший в Трансваале и Натале. Обязанности этого высокооплачиваемого шпиона заключались в «наблюдении» за британской прессой. В Америке его бы определили как «лоббиста», клиентом которого являлось правительство, а не частная компания или организация. И когда в Англии его раскусили как оплачиваемого сторонника буров, всякой его полезности пришел конец.

Ни британцы, ни германцы не служили Лейдсу настолько мастерски, насколько он мог ожидать, учитывая свои большие траты на них. Наиболее полезным посредником и агентом секретной службы Лейдса был голландец по имени де Вилт, связывавший интересы железнодорожной компании со всеми секретными проектами государственного деятеля буров. Лейдс и де Вилт открыли великолепное средство — рекламу. Мнение редакции по всей Южной Африке было «модифицировано» обширной и, как правило, избыточной покупкой места в газете.

Сумев завербовать более искусных разведчиков, Лейдс наконец обзавелся частным корреспондентом в каждом большом городе Европы. Жалованье всем платили через один из европейских банков, а сообщения, посылавшиеся Лейдсом из Трансвааля, были составлены в такой невинной форме, что могли усыпить любую бдительность. В конце концов доктор Лейдс научился руководить своими агентами, обращаясь с каждым так, как если бы тот был незаменимым, и в итоге создал эффективную секретную службу.

Но это не могло предотвратить конфликт, который стоил бурам их независимости. Доктор Лейдс имел мало общего с военным шпионажем Трансвааля, тогда как в Европе его секретная служба, похоже, прекратила действовать, когда кризис дома сделался непреодолимым. Сэр Эдвард Маршал Холл, известный английский поверенный, заявил, что Х.Дж. Беннет, которого он тщетно защищал в 1901 году, действовал как бурский шпион; но Беннет проиграл свое дело и был осужден за убийство без расследования его политической принадлежности. Если он был шпионом, то уж точно не из людей Лейдса; и его шансы, как для шпионажа, так и для связи на расстоянии, действительно были невелики.

После Англо-бурской войны хорошо организованная секретная служба осуществляла строгий, хотя и тайный надзор за прославленными алмазными приисками, а также за золотодобывающей промышленностью Витватерсранда и смежных округов. Защищая интересы грандиозной алмазной монополии, эта служба издавна мобилизовала признанные таланты для ведения беспощадной войны с разношерстной ордой шпионов, агентов, контрабандистов и ушлых авантюристов братства «Независимых покупателей алмазов». Члены этого братства выглядели как процветающие, солидные граждане, но в Южной Африке они совершали преступление. Так что агенты секретной службы монополистов выполняли полицейские обязанности и проводили уголовное расследование, поэтому здесь о них упоминается только в качестве иллюстрации курь езной проблемы экономических мотивов и патриотизма.

Поскольку Африка является темным континентом, если не в географическом, то в расовом отношении, уместно отметить, что лучшими шпионами и агентами разведки в ту пору были туземные колдуны. Этих хитроумных чернокожих чародеев широко использовали и англичане, и буры. Успех предсказаний колдуна всецело зависел от его наблюдательности, пытливости и умения незаметно выуживать нужные сведения. Окруженный почетом, совмещая обязанности и прерогативы врача, законника и жреца, африканский колдун просто не мог не быть в курсе множества сплетен, слухов и других самых разных сведений. Его популярность в большой степени зависела от умения запоминать все это и использовать в нужный момент. Чему еще требовалось обучать любого, белого или черного, агента секретной службы?