В начале января этого года, незадолго до ликвидации печально известного лагеря уничтожения Ойшвиц ¹ , несколько серьезных юношей задумали создать там нечто вроде антологии под названием «Ойшвиц», где находились бы стихи, описания и впечатления от увиденного и пережитого. Тетрадки в нескольких экземплярах мы должны были закопать в бутылках в разных местах, на рабочих местах снаружи лагеря, доверить это нескольким порядочным полякам, с которыми вместе работали, и попросить их о том, чтобы после освобождения они вынули это из земли и передали в еврейские руки.

Эти юноши, как и все, кто находился в Ойшвице, были убеждены, что они оттуда больше не выйдут, и планируемая антология должна была стать попыткой изображения их страданий, выражением их ожесточенности и как бы извинением за их жизнь, которая казалась им невероятно отвратительной в свете жутких и леденящих кровь убийств, которые мы видели своими глазами.

В книгу должны были войти многие материалы, собрания фактов исторического значения, а также описания гетто и убийств нацистских бандитов, еще до того, как мы прибыли в лагерь.

Уже были написаны несколько удачных стихов на иврите венгерского ивритского поэта, просьба о прощении в «Письме к моему брату в земле Израиля» и другие.

Этого не произошло, потому что через две недели лагерь был эвакуирован из-за приближения русской армии.

Написанное осталось у тех, кто это написал, а то, что приведено тут дальше, должно было стать предисловием к антологии.

Я ничего не меняю в тексте, потому что я рассматриваю его как документ, который был написан об Ойшвице в самом Ойшвице ² , это взгляд на лагерь смерти через лагерные очки, он также выражает чувства многих товарищей и сочувствующих, и я думаю, что как таковой он должен иметь определенную ценность.

Руан, Франция, 14 июня 1945.