Ветхий и Новый Завет: от пасхи к Пасхе

После грехопадения Адама для человеческого рода начался долгий и тяжелый путь к спасению, ко встрече с грядущим воплотиться Богом. К этой встрече людской род вел Сам Бог, помогая избранным Им древним праведникам постичь – посредством ветхозаветных прообразов и пророчеств – спасительное значение будущего вхождения Слова во вселенную, Вочеловечения Сына Божия. Подобным же способом – посредством прообразов и пророчеств – Господь предуказал в Ветхом Завете на Свое грядущее Распятие, погребение и Воскресение.

Святые отцы в гомилиях на Великую Субботу и на Пасху постоянно говорят о ветхозаветных прообразах Смерти и Воскресения Христа. Так, святитель Амфилохий Иконийский подчеркивает, что в тот момент, когда Авраам готовился принести в жертву Богу своего сына, Исаак явился образом всего падшего человеческого рода, обреченного на смерть в результате грехопадения. Однако вместо Исаака умер дарованный Богом и указанный Ангелом Господним агнец, прообразовавший собой Христа, ибо и Господь, чистый Агнец, принесся в Жертву за людей, умерев за нас и вместо нас.

На ветхозаветные прообразы Жертвы Христовой указывает и святой Иоанн Дамаскин, приводя в том числе пример праведного Ноя, заключенного во время потопа в ковчеге – как будто во гробе, и тем прообразовавшего погребенного Господа. Кроме того, ковчег Ноя был построен из дерева: но ведь и мы также были спасены посредством Крестного Древа. Припоминает преподобный Иоанн и то, что Ной (а семья Ноя представляла тогда весь человеческий род), выйдя из ковчега, как будто из гроба, обрел новую жизнь на обновленной земле; но ведь и исшедший в Своем Воскресении из гроба Христос «сделался Начальником новой жизни и нового порядка» бытия мироздания.

Называет преподобный Иоанн в качестве ветхозаветных прообразов Христа все то же несостоявшееся жертвоприношение Авраамом Исаака. Припоминает заключенного во рву, будто во гробе, с приставленной к нему стражей, Иосифа. Указывает и на шедшего по обнажившемуся дну моря, как будто по самим глубинам ада, Моисея. Дамаскин полагает, что утонувший тогда, по молитве Моисея, в морской глубине вместе со своим войском египетский фараон был прообразом диавола, поверженного сошедшим в глубины преисподней Христом. Упоминает преподобный Иоанн и Иону во чреве кита, на которого Сам Господь указал как на Собственный прообраз в Евангелии: ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи (Мф. 12: 40).

Поэтичней же всего о ветхозаветных прообразах Жертвы и Страданий Господа говорит в древнейшей из дошедших до нас пасхальных гомилий святитель Мелитон Сардский. Именуя Пасхой Самого Христа, он восклицает:

 
«Сей есть Пасха Спасения нашего.
Сей есть во многих много претерпевший.
Сей есть в Авеле убитый,
в Исааке же связанный,
в Иакове же изгнанный,
в Иосифе же проданный,
в Моисее же оставленный,
в агнце же закланный,
в Давиде же был преследуем,
в пророках же – бесчестим»…
 

Святые отцы говорят в пасхальных гомилиях о духовном, символическом и прообразовательном значении обрядового установления ветхозаветной пасхи, сопоставляя ее роль в истории Спасения человеческого рода со значением Пасхи новозаветной. Параллельно они изъясняют смысл самого понятия «пасха» – как в отношении его ветхозаветного, так и его новозаветного содержания. Святые отцы угадывают в этом понятии (напомним, что «пасха» в переводе с еврейского – «прехождение», «прохождение мимо») не один, но множество духовных смыслов.

Например, святитель Кирилл Туровский говорит, что этот день назывался в Ветхом Завете «пасхой» ради именовавшихся так жертвенных агнцев, кровью которых были помазаны в Египте дверные косяки евреев, чтобы ангел-губитель не умертвил их первенцев; по его убеждению, этот ветхозаветный смысл понятия «пасха» теснейшим образом связан со спасительным новозаветным значением праздника, ибо и Господь Иисус Христос, подобно тем древним невинным агнцам, жертвенно пролил Свою Кровь. Однако этой излившейся Кровью нового Пасхального Агнца теперь уже не помазуются двери домов. Кровь Господа касается совсем иных входов – наших телесных уст как дверей христианской души. Это совершается в пасхальную ночь, во время праздничной литургии, когда мы оказываемся причастниками Крови Христовой, входящей внутрь нас посредством святого Евхаристического Приобщения. И теперь уже никакой губитель – даже сам сатана – не может приблизиться и повредить нам, ибо мы имеем внутри себя надежную защиту и неодолимую мощь пребывающего в нас Христа.

Святитель Григорий Богослов предлагает двойное понимание духовного значения «ветхозаветной пасхи»: именование «пасха» обозначает само событие древнего исхода как «перехода» евреев из Египта в землю обетованную, а также может пониматься и как «переход», восхождение евреев от земного образа их существования к горнему – к заключенному на Синае Ветхому Завету с Богом. Кроме того, говоря о новозаветном смысле понятия «пасха», святитель Григорий напоминает о том, что слово πάσχω («пасхо») в греческом языке означает «страдание», и потому ясно указывает на сами Крестные страдания Спасителя Христа.

Автор двух латинских пасхальных проповедей, приписываемых Амвросию Медиоланскому, указывает, что в апостольских посланиях «Пасхой» именуется Сам Христос: ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас (1 Кор. 5: 7). Потому-то автор гомилий, оставляя в стороне ветхозаветные смыслы понятия «пасха», в основном обращается к его новозаветному значению. Ведь праздник Пасхи называется так «в Новозаветной Церкви в ознаменование того, что Сам Сын Божий, через Воскресение из мертвых, перешел от сего мира к Небесному Отцу, от земли на Небо, освободив и нас от вечной смерти и рабства врагу и даровав нам власть быть чадами Божиими (Ин. 1: 12)». И еще – поскольку христиане призваны пребывать в единстве со Христом, как с нашим Небесным Главой, они также должны, подобно Ему, постоянно совершать в Нем некую собственную «пасху» – в прехождении «от греховной жизни к добродетельной» – ради «участия и в блаженстве Господа».

Итак, ветхозаветная пасха сводилась к жертвоприношению, которое было прообразом Пасхи новозаветной – как Крестной Жертвы Христа. Тогда – в Ветхом Завете – она понималась прежде всего как пасхальная жертва Господу, Который прошел мимо домов сынов Израилевых в Египте, когда поражал Египтян, и домы наши избавил (Исх. 12: 27). По убеждению святых отцов, в частности святителя Григория Богослова, все эти многочисленные приносимые ветхозаветные жертвы были несовершенны и не могли очистить людей от власти греха. Лишь пролитая на Кресте Кровь Христа, как нового и совершенного Агнца, явилась подлинным и «вечным… очищением целого мира».

Автор приписываемого святителю Епифанию Кипрскому «Слова на Святую и Великую Субботу» говорит, что ветхозаветная иудейская пасхальная жертва была временным и преходящим установлением, являясь лишь слабым прообразом новозаветной Пасхи. По его яркой формулировке, пасхальное приношение евреев заключалось лишь в «скотожертвенном», в то время как Жертва, принесенная за всех нас Христом, была «Богоплотной»: ведь на Кресте распялась Плоть Самого Бога.

Господь принес эту новую Пасхальную Жертву и за всякого отдельного человека, и за весь людской род в целом. По мысли автора византийской гомилии на Пасху, также приписываемой святителю Епифанию Кипрскому, Христос отдает ради нас – посредством этой Жертвы – все, чем Он обладает как человек. При этом на Кресте в Нем врачуется и исцеляется вся полнота нашей поврежденной грехом природы, а также все стороны нашего тленного – по причине грехопадения – образа существования. За нашу душу Христос отдает Свою Душу, ради нашего тела умирает Его Тело, ради уничтожения в человеке власти тления Спаситель предает Себя тлению посредством мучительных страданий, ради победы над властвующей над людьми смертью Господь претерпевает Смерть на Кресте…

Итак, Сам Христос оказывается той Новой Пасхой, в Которой исполняется и реализуется смысл всех ветхозаветных жертв, прообразов и пророчеств. И здесь – в этой спасительной реальности Новой Пасхи – уже не остается места ни для символов, ни для теней. Ибо Сама подлинная Пасха – Христос – совершает и дарует верным реальное и истинное спасение, приносит Искупление и исцеление, возводит от смерти – в жизнь, из ада – в рай, из бездны богооставленности – к блаженству богопричастности и обожения…