В Лионе доклад «Внутренняя линия» прочитал Р. П. Рончевский. Местные «линейцы» возбуждали здешнюю русскую колонию и особенно чинов РОВСа против НТСНП. В городах французской провинции группы НТСНП устраивали открытые собрания, тысячи эмигрантов прослушали наш доклад о «линии». На собрании в Туркуане в прениях выступил деятель местной русской колонии Семперович. Он подтвердил правоту НТСНП, рассказав, что, будучи чином «Вн. линии», по приказу Шатилова вступил в НТСНП и на втором съезде национальных группировок представлял русскую колонию Туркуана.

Но такие признания отнюдь не были частыми. Встревоженные разоблачениями, чины «Вн. линии» сомкнули ряды и, прикрываясь своей принадлежностью к РОВСу, защищали свою «Организацию», настраивая всех кого возможно против НТСНП.

* * *

Во второй половине октября я читал доклад в Виши, Валянс и Марселе. В Виши местный очаг «второй советской партии» младороссов поднялся на защиту «Вн. линии». Неоднократно прерывая доклад шумными возгласами, младороссы пытались сорвать собрание. Председатель местной группы Союза Дексбах едва справился с беспорядком в зале. Всё же доклад был полностью оглашен, его приветствовали те, кто понимал важность борьбы с большевистской провокацией.

Доклад в небольшой русской колонии в Валянс, где не было просоветских организаций, был выслушан благожелательно. Аудитория благодарила и тепло провожала меня до квартиры Б. Дубровина, руководителя местной группы НТСНП.

На следующее утро, 31 октября, ранним поездом я выехал из Валянс в Марсель, где была многочисленная русская колония. Встретивший меня на вокзале В. Ф. Сметанин с тревогой в голосе сообщил:

— Из разных источников дошли сведения о готовящейся против нас демонстрации. Младороссы, заодно с возвращенцами, намерены сорвать собрание. В среде местной группы РОВСа настроение скорее враждебное. А нас, вместе с приехавшими из Тулона членами Союза, слишком мало для охраны порядка в зале. Не лучше ли отменить собрание?

— Нет, Василий Федорович. Отменить никак нельзя. Тем лучше, что к младороссам присоединяются возвращенцы. Даже если и сорвут собрание, то всем будет ясно, какие силы защищают «Внутреннюю линию».

Посовещавшись, мы решили наиболее удобно разместить свои силы в зале и предупредили полицию о возможности кулачного побоища.

Едва я начал доклад, как возвращенцы и младороссы, вооружившись стульями, с криками и отборными ругательствами ринулись к столу президиума. Сметанин и я сохраняли спокойствие. Тем временем члены Союза, расположившиеся позади демонстрантов, вырвали стулья из их рук и грозно на них прикрикнули. Кучно сидевшая, довольно многочисленная группа чинов РОВСа, узрев, кто же выступает против доклада, встала на нашу сторону. Порядок был восстановлен. Доклад был выслушан до конца без единого возгласа протеста. Вопросов не задавали, всё было ясно. По окончании собрания, у выхода из зала, атаман марсельской казачьей станицы обрушился с кулаками на председателя местных возвращенцев.

* * *

В дни, когда Шатилов и Закржевский занимались расширением сети «Вн. линии» во Франции, в Софии возник ее официоз, прикрывшийся удобной вывеской — «Вестник Общества Галлиполийцев». Первый номер журнала вышел 15 августа 1933 года. В нем отмечался «рыцарский» жест Шатилова, вызвавшего генерала Мельницкого на дуэль.

Редакция журнала, в лице генерал-майора Михаила Михайловича Зинкевича и штабс-капитана Николая Ивановича Плавинского, разместилась в знакомом читателю доме № 17 на улице Оборище, там же, где помещались канцелярия IV Отдела РОВСа и центр «Вн. линии» в Болгарии.

Под контролем Плавинского находилась русская печать в Софии. И был Плавинский местным подобием Главлита. На последних страницах газет «За Россию» (НТСНП), «Голос Труда» (Союза Трудящихся Христиан), «Голос России» (Ивана Солоневича) значилось: «Ответственный редактор Н. Плавинский».

Главная тематика «Вестника» — проповедь активизма. Авторы — видные деятели «Внутренней линии»: генералы Скоблин и Зинкевич, штабс-капитаны Браунер и Плавинский, ротмистр Коморовский, капитан Ларионов. Писали и близкие к «Вестнику» штатские публицисты Н. А. Цуриков и В. М. Левитский. На страницах журнала, в понятных для чинов эзоповских выражениях, воспевалась тайная «линейная» элита:

«Огромное число чинов РОВСа… считает недостаточной ведущуюся в настоящее время противобольшевистскую борьбу… Другое стремление среди наших чинов — это вера в непроявившиеся еще силы нашего молодого командного состава… (Скоблин);

 

РОВС выделяет из себя активный элемент (Ларионов);

 

Главное — сохранено какое-то действенное, жизнеспособное, жизнеактивное ядро… Галлиполийские общества и отдельные члены часто играют в жизни русских колоний первенствующую роль». (Плавинский.)

В отделениях Общества Галлиполийцев чины «линии» чувствовали себя как рыба в воде. Они задавали тон на местах, выполняя указания тайного «Центра» по дискредитации генералов Миллера, Стогова, Эрдели, Витковского, руководителей НТСНП и вообще всех неугодных «Линии» эмигрантов. Они до небес превозносили Шатилова и сообщали редакции журнала, что его уход с поста начальника 1-го Отдела «живо переживается чинами РОВСа». Они же провоцировали инциденты между РОВСом и НТСНП. 18 августа 1937 года, за месяц до похищения генерала Миллера, редакция журнала возвестила проекте собственной реконструкции:

«Вестник, в сущности, помимо даже воли редакции, ходом вещей становится органом всего РОВСа».

Собственного печатного органа у РОВСа никогда не было. Претендуя на возвышение, «Вестник» не испросил на то разрешения генерала Миллера. В этом нужды не было. Ибо ход вещей неумолимо вел к гибели Миллера — в эти дни Скоблин и Плевицкая подготовляли похищение 70-летнего старика, ставшего «Линии» поперек дороги. Синхронизация — полная, уверенность в успехе — абсолютная.

Записка Миллера провалила Скоблина. Не слишком смущенная его бегством, спустя неделю после похищения, редакция «Вестника» дезинформировала чинов РОВСа: «Роль Скоблина пока не выяснена».

А редактору «Голоса России» Ивану Солоневичу «весьма компетентное лицо» — генерал Абрамов — внушило, что со стороны Скоблина предательства не могло быть. И Солоневич, со свойственным ему бурным темпераментом, в номере от 28 сентября начисто и безапелляционно отрицал факт похищения Миллера Скоблиным.

Чем дальше от Парижа, тем выше вздымались волны дезинформации. Рекорд побило «Бессарабское Слово» от 16 октября:

«…в большом зале Социального Музея состоялось публичное собрание, созванное РОВСом. Ораторы РОВСа выступили с сенсационными разоблачениями о НТСНП — тайной организации внутри РОВСа, подрывающей его существование… После перерыва выступил Прянишников, которого считают председателем тайной организации НТСНП…»

* * *

Доклады НТСНП о «Внутренней линии» натолкнулись на яростное сопротивление ее чинов. «Галлиполийский Вестник» в № 53 категорически отрицал независимость «Вн. линии» от генерала Миллера, нарочито преуменьшал роль предателя Скоблина и всячески отмахивался от неприятных, «случайно попавших» к нам ее документов. «Вестник» старался представить «Организацию» как вспомогательный аппарат при РОВСе, боровшийся с происками ОГПУ. И, конечно, делалось всё, чтобы представить Скоблина как случайного, одиночного советского агента, даже не интересовавшегося деятельностью «Внутренней линии».

В статье В. Ларионова «Недостойная болтовня» не было ни одного аргумента, опровергавшего наши утверждения и доказательства. Было лишь возмущение разоблачением «Линии»:

«…Я не хочу разбирать всю нагроможденную „иксом“ Прянишниковым чепуху, всё хрупкое, подтасованное здание фантастических преувеличений больного воображения и просто клеветы».

«Удар в спину» — так назвал свою длинную статью капитан В. В. Полянский, ближайший помощник Шатилова по созыву съездов национальных группировок. Подразумевая удар в спину РОВСа, Полянский защищал Шатилова и «Линию» — до предела наивно и эмоционально, но не убедительно.

Но на защиту «Линии» не встал Н. И. Плавинский. Не написал в ее пользу ни одной строки. В том же номере «Вестника» Зинкевич был вынужден сообщить, что Плавинский, «в силу своей крайней занятости», просил освободить его от участия в редактировании журнала. Зинкевич выражал уверенность в том, что Плавинский не прекратит сотрудничества в «Вестнике». Однако Плавинский не оправдал его надежд. Прозрение Плавинского было очевидным и окончательным.

* * *

С каждым новым днем для эмигрантов становилась ясной порочная деятельность «Внутренней линии». Газеты «Возрождение», «Последние Новости», орган Туркула «Сигнал», многие лица и организации по достоинству оценили вред, нанесенный «незримыми руководителями». И «Вестник», несмотря на призывы «линейцев» к редакции, был вынужден умолкнуть, якобы, «из-за отвращения к полемике».

1 апреля 1938 года «Вестник» подвел итоги:

«РОВС пережил еще один удар, и этот удар… только закалил в борьбе, научил и сплотил то основное ядро, которое составляет его силу».

«Внутренняя линия» умирать не собиралась…