Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Ну все, кончили говорить о поучительных вещах, вернемся к простым и приятным аспектам нашей обывательской жизни.
Время украдкой подобралось к завершению нашего отпуска. От хорошего и беззаботного тоже устаешь. Хорошее даже приедается, и порой хочется получить дозированную порцию проблем. Например, музыка Моцарта… если я где-то обмолвился, что ее можно слушать вечно, то явно сгоряча. Как подумаю о вечно звучащей музыке в ушах, страшно становится. А уж детское представление о рае, когда сидишь на облаке и радуешься, — это вообще клинический случай. Короче, Таиланд — страна разнообразная. Есть все — и прелести, и горести, как у нормальных людей. Мы туда едем, разумеется, за радостью. Платим за это деньги, и радушные хозяева предоставляют ее в хорошем качестве и неограниченном количестве. Во всяком случае, мы что хотели, то здесь и получили: Светик — шоколадный загар, а я — кратковременное бегство от ученых парней с их фанатической тягой к звездам.
Моя очаровательная половинка часами не отходила от зеркала и объясняла мне: «Вот теперь мне не стыдно будет ходить по магазинам, а девчонки просто умрут от зависти». Ну а что, стандартное желание женщины. Моя жена и не скрывала того, что ее жизнь определяют рекламные стандарты. А я ей все легко прощал, так как любил безумно. Единственное, за что я ее упрекнул в Таиланде, так это за то, что она умудрилась за две недели накупить столько всякой всячины, что у нашего монстра-чемодана появился брат-близнец.
Чувства чувствами, но, вернувшись на остров, мы спокойно и мило расстались. Светик чмокнула меня в щечку и быстренько испарилась. Ей было не до меня, а тем более не до полетов на какой-то там Марс. Тут ведь и без Марса столько дел — похвастаться загаром, показать обновки подружкам, все рассказать и выслушать уйму восторженных и завистливых охов и ахов.
А я, избавившись наконец от этих чертовых чемоданов, помчался навстречу новым открытиям. Поздним вечером, подъезжая к «Кристаллу — Такаси», я увидел необычайное зрелище. Оранжевая подсветка, издалека похожая на факел, наверняка была видна из космоса. Я сразу догадался, что наш шеф придумал эту иллюминацию в честь запуска «виртуального звездолета». Зайдя в само здание я удивился еще больше — казалось, что весь персонал вышел на вечерний променаж. Картина необычная, ведь обычно все сидят по своим кабинетам и лабораториям, с головой погруженные в работу.
Я позвонил шефу и кратко доложил: «На месте», на что он так же кратко ответил: «Зайди ко мне». Мы дружески поприветствовали друг друга, и он предложил мне присесть и немного поговорить. В отличие от меня, вид у него был уставший и озабоченный. Он включил настенный монитор, на котором тут же появилось его любимое детище — «звездолет Такаси», посмотрел на меня и с нескрываемой гордостью произнес:
— Ну что скажешь, Влад? Впечатляет, не правда ли? Этот наш шедевр полетит не только к Марсу, но еще к одной моей заветной мечте! Я тебе про нее потом расскажу. Виртуальный корабль уже находится в России, на прежней стартовой площадке. То место принесло нам первую удачу, так что не будем нарушать традицию. Звездолет поведут два наших подготовленных пилота. Майкл сейчас работает на новом носителе во Франции, и у него своих проектов хватает. Все предварительные испытания прошли успешно, как говорят плотники, «все подогнано под размерчик, покойтесь с комфортом». Послезавтра вылетаем. Надеюсь, ты со мной?
По правде говоря, я остыл к этим виртуальным путешествиям. Скорее всего, мое восприятие реальности коренным образом изменил Таиланд. И, в частности, невероятно приятное ощущение от горячего песочка между пальцев ног на берегу Индийского океана. Но шефу я, разумеется, ответил:
— С радостью! Хочу видеть вас счастливым человеком, босс!
Он благодарно улыбнулся и продолжил:
— Хочу сказать, Влад, что я не знаю, какой результат мы получим от этого полета. Как мне подсказали наши старшие друзья, ничего сказочного и сверхъестественного мы там не найдем, да я на это и не рассчитывал. Это первый шаг, и он по-любому необходим, перед тем как двигаться дальше. Так уж сложилась моя жизнь, что у меня нет других интересов и забот, которые могли бы отвлечь от постоянного продвижения к неизвестному. Я пытался слезть с этой иглы, но ничего не вышло. Это как гонщика «Формулы — 1» лишить возможности ощущать скорость и двигаться на пределе возможностей… Скажу тебе по секрету, на краю нашей Галактики, по абсолютно приблизительным расчетам, есть планета, очень похожая на нашу Землю. Она значится лишь под цифровым кодом, и мало кто серьезно занимается ее исследованием. Но понимаешь, я ее чувствую и не раз видел в своих снах. Безгранично верю, что она так же прекрасна, как и Земля, и там мои корни и моя родина. Может, это тебе покажется смешным, но для меня это реальность.
Все время, пока он говорил, меня не покидало какое-то странное чувство жалости к нему — одинокому гению и удивительному человеку. Человеку с большой буквы и истинному воину науки. Я пристально смотрел в его глаза и внимательно слушал, и вдруг меня, как молния, посетила мысль: «А ведь он собирается туда лететь, и наша "Ева" ему явно поможет в этом! Он и правда человек не с этой планеты и здесь всегда будет одинок».
Такаси-сан как будто услышал меня:
— Уже полгода параллельно с этим проектом я готовлю полет именно туда. Это будет моя лебединая песня — торжественный итог всей моей бурной деятельности. Я ни грамма не сомневаюсь в успехе этого дела, но мне нужна маленькая поддержка. За ней я и обращаюсь к тебе, Влад. Я в курсе того, что у тебя очень хорошие и даже дружеские отношения с Олей, как ты ее называешь, и она с тобой, как ни с кем, бывает очень откровенна. Женщины. их понять невозможно. Оля не может вмешиваться в мои дела напрямую, так как и я, и она под строгим контролем Высшего совета, а вмешательство противозаконно. Но ты, дорогой мой друг, ты можешь ее попросить, чтобы она, пусть интонацией, пусть движением брови, намекнула тебе, что планета U+2976 не пустышка. Прошу тебя, сделай это ради меня. Ну, хоть попытайся! Мне очень нужно укрепить свою веру и надежду. А тебе, Влад, советую до отлета немного расслабиться и посмотреть… ну, хотя бы футбол по телевизору. — Сэнсей замолчал, но затем, как будто вспомнив, что не договорил что-то, пристально посмотрел мне в глаза и грустно произнес: — И еще, Влад. Немного печальная добавочка к сказанному, но, думаю, ты должен это знать. Такие люди, как я, обречены на сгорание. Такова жизнь, и здесь нет ничего необычного. Понимаешь, по своей основной функциональности работа мозга проста, как и работа компьютера. Другими словами, все должно строго соответствовать его мощности и качеству программ, которые он выполняет. Нарушение приводит к сбою. Кстати, все вирусные программы направлены на то, чтобы сделать «передоз» системы. Беда всех гениев, которые были на Земле, — это то, что они не могли сами остановиться. Как наркоманы и алкоголики, которые, вероятно, служат доходчивым и простым примером в понимании уязвимости нашего сознания. Но с нами, учеными, сложнее. Болезнь вроде такая же, но бьют нас меньше. Хотя иногда мы приносим бед в тысячу раз больше. Тех, кто смог сам остановить некоторые свои «наркотические» порывы, единицы. Например, Никола Тесла. А лично я не могу! Передозировка — это моя будущая реальность. Вот такая получается каша с маслом. Истины точно нет, а правда очень сомнительная.
Он встал, подошел ко мне и, по-отечески обняв, проводил до двери кабинета. Расчувствовавшись, я сказал ему:
— Все сделаю, шеф. Спрошу обязательно!
Придя к себе, я включил телевизор и комфортно разместился на диване. Шел второй период матча Испания — Англия. Счет был 2:1 в пользу британцев.
Наутро, как ни странно, я проснулся в прекраснейшем настроении и сразу вызвал Олю. Для меня всегда был огромный праздник лишний раз ее услышать, но еще лучше увидеть, а тут еще просьба Акиры. В мире все было более-менее спокойно, разве что Макс со своими помощниками мотался по правительственным домам и гонял «тараканов». Мы с Олей очень приятно побеседовали обо всем этом, и в конце я, выбрав момент, задал вопрос сэнсея. Сначала она немного смутилась, но потом, подумав, хитренько сказала: «Все может быть», но ее несравненная улыбка дала мне однозначный ответ.
После того как мы с ней тепло распрощались, я позвонил шефу и сказал лишь одно слово: «Да». Он не ответил и отключился, но я отчетливо ощутил, что он сейчас испытывает. Думаю, по его самурайской щеке потекли слезы счастья. За такое действительно не благодарят — слов таких не придумали еще.
* * *
Через день мы уже были в городе без названия, который был ближе всех других точек Земли к звездам и неведомым планетам. Все, что там происходило, сильно напоминало тот памятный день с запуском импульса «Евы». За исключением того, что правительственных чиновников практически не было, ведь проект наш был чисто научным. До запуска оставалось два дня, но часы обратного отсчета работали. Руководил полетом лично господин Такаси, и он, понятное дело, был невероятно занят. С нами также прилетела группа профессора Брэдли, и я присоединился к их нудноватой компании.
Потянулось утомительное ожидание старта. Бесконечные проверки и подгонки аппаратуры, хождение из угла в угол с умным видом и потребление кофе цистернами за тягостными беседами о будущем научного прогресса. Скукотища страшная. Ну а что, здесь вам не Лас-Вегас.
Когда до старта оставалось около четырех часов, все уже были на своих местах, делая последние перепроверки всего, что мигало, пищало и давало изображение. Акира-сан, спокойный и отрешенный, что-то набирал на клавиатуре и смотрел в монитор. Пилоты заняли свои места в изолированной стеклянной кабине. По форме она была точной копией «фонаря — виртуального болида». Мониторы показывали корабль и все его отсеки, участок Марса, на который были направлены пунктирные линии запланированного маршрута, и таблицы с бегущими цифрами. Тягучее время наконец подобралось к трехминутной готовности. Усовершенствованная «Ева» начала свое торжественное королевское движение, ее кристаллическая корона стала плавно изменять цвета. Напряжение в Центре управления полетом достигло максимального уровня. Оно ощущалось физически, казалось, что все кондиционеры внезапно стали работать в режиме отопления — пот струйками катился по лицам присутствующих. И вот «момент истины» настал. На раскаленном шпиле короны сверкнула золотая молния, и «звездный болид» исчез с экранов. Все было так похоже на запуск реального космического корабля, что в момент выхода импульса машинально подогнулись колени и захотелось укрыться под столом. Раздался общий радостный возглас «ура!», и почти сразу воцарилась гробовая тишина в ожидании результата. Все уставились на мониторы и гипнотически следили за прерывистой линией полета по заданной траектории. Ровно через 15 минут на экранах появилось первое изображение поверхности Красной планеты, присылаемое внешними камерами звездолета. Тут все расслабились и, обессиленные, уже без бурных проявлений радости, разошлись по рабочим местам.
Марс предстал перед нами с высоты птичьего полета. Это было неописуемое зрелище, и хотелось, чтобы поскорее появилось то, чего в душе мы все очень ждали. Все камеры работали отлично, создавая обманчивое ощущение, будто все происходит на Земле. Глаза у всех лихорадочно блестели, думаю, каждому хотелось первым заметить следы, подтверждающие наличие жизни на планете. Кто-то говорил, что хорошо бы заметить хоть какие-то признаки существования воды, другие надеялись увидеть делегацию зелененьких марсиан с флажками и плакатами. Напряженное ожидание продлилось более двух часов, но на экранах была все та же пустынная, хотя и красивая картинка. Страсти потихоньку улеглись, Центр стал работать в штатном режиме, собирая информацию и анализируя ее. Было зафиксировано многое: горы и впадины, ландшафты, похожие на русла высохших рек, и даже участок, где бушевала красная пылевая буря. Звездолет на некоторое время притормаживал около бездонных трещин и воронок от метеоритов и других естественных «космических пришельцев».
Шли уже вторые сутки исследования, когда в объектив виртуальной камеры попало странное сооружение, несомненно, искусственного происхождения. В Центре управления раздался мощный коллективный вздох, затем громкое одинокое «Есть!». Загадочное место напоминало засыпанное вековой космической пылью разрушенное поселение. Мы увидели конусообразный предмет с какими-то замысловатыми закорючками, опоясывающими его по кругу. Звездолет вплотную приблизился к нему и, срезав виртуальным лучом, как гриб под корешок, превратил в информационно-энергетическое светящееся облачко. Затем всосал его в себя и, поднявшись метров на триста вверх, завис над предполагаемыми руинами города. Я пожалел о том, что наш «болид» не мог производить археологические раскопки. В течение десяти минут были сделаны все снимки и замеры, которые тут же поступили в аналитический центр на обработку. Звездолет резко стартанул и полетел над впадиной, похожей на высохшее море. Вся информация беспрерывно поступала на центральный компьютер в научном городке и обрабатывалась с огромной скоростью.
Я подошел к господину Такаси, который стоял возле небольшого серебристого ящика и сосредоточенно изучал голографический калейдоскоп сложных цветных схем. Не желая мешать ему, я решил подождать, пока он сам обратит на меня внимание.
Минут через пять он, не поворачивая головы в мою сторону, задумчиво произнес:
— Знаешь, Влад, по всей вероятности, ничего стоящего мы не найдем на поверхности. Даже если и обнаружим какие-то незначительные подтверждения существования жизни, то это будут поверхностные данные. Время надежно и глубоко спрятало все самое интересное от нас. Мне нужен полный пакет информации об этой планете. Поэтому сейчас я рассчитываю оптимальную траекторию для вхождения корабля во временное поле Марса. Может, там что-нибудь удастся добыть. Хотя шансов мало. Никто не любит наглого и непрошеного вторжения в личные дела. Однако полетаем еще денек над поверхностью, чем черт не шутит, может, и найдем «марсианина».
Я же, как человек азартный, высказал шефу свою упрямую надежду:
— Не знаю, босс… Чувствую, мы найдем что-то нереально интересное. Правая ладонь страшно чешется, а это верный признак.
Он никак не среагировал на мое заявление, а только дописал несколько формул специальной ручкой на голографической схеме. Я отошел, понимая, что сегодня вряд ли он будет дискутировать, и направился к широкоформатному монитору. Как фанатичный болельщик, стал ждать гола в ворота «марсианской команды».
И ближе к ночи произошло нечто невероятное, то, чего никто из нас даже представить себе не мог. На пустынной поверхности планеты на шести ножках, как у паука, одиноко разместилась золотистая полусфера. Метра три в диаметре и с четырьмя красными глазами-иллюминаторами, к сожалению, потухшими. Мы пристально всматривались, пытаясь найти следы приземления космического аппарата, но ничего не было. Это, конечно, не доказывало существования жизни на Марсе, но то, что мы не одни во Вселенной, было неопровержимо.
Реакция была необычной. Все молча разбежались по рабочим местам, как будто испугались, что сейчас этот «паук» улетит и оставит нас с носом. Все начали быстро стучать по клавиатурам, вероятно, готовя «виртуальный преобразователь» к похищению чужой собственности. Наш корабль дважды облетел прилегающую территорию, чтобы гарантированно убедиться в отсутствии хозяев полусферы. Затем он плавно приблизился к инопланетному пришельцу и. «украл» его. Расщепил, разложил и аккуратно упаковал. Такаси-сан по громкой связи объявил: «С этим разберемся дома, на Земле». А так как наша цивилизации не подписывала «вселенских законов о невмешательстве», совесть наша была чиста, как у младенцев.
На следующий день все усиленно работали, готовя мощное импульсное вторжение в информационно-временное поле Красной планеты. Опять же, сугубо беззаконное, но что поделаешь с детским любопытством несовершенного мира. Энергию, которую давала «Ева» нашему звездолету, увеличили до максимума и вывели звездолет в точку, наилучшую для точного проникновения. Такаси-сан дал команду к началу: «Банзай!» — и звездолет исчез с экранов мониторов. Через пять минут снова появилось его изображение — он был цел и невредим и благополучно приступил к поиску информации. Процесс выглядел как полет светящегося шара в бесконечном лабиринте. В космической черной трубе, испуская яркое свечение, несся поток заряженных частиц, а шар — звездолет — превратился в огненную иглу. Все члены рабочей команды ЦУПа, вдохновленные находками на поверхности планеты, ожидали очередного сюрприза. Абсолютно не задумываясь о таком «пустячке», как то, что мы, безумно наглея, раздираем поля и измерения — слой за слоем. Правда, у нас это называется «ведение исследовательской работы и изучение новых форм существования жизни на других планетах». Нам и в голову не приходило, что законные обитатели Марса элементарно закроют двери и ничего нам не дадут и не покажут. Как тому Тузику, который очень хочет схватить кусок колбасы с хозяйского стола, а ему бросают лишь фантик от конфетки. Мне тут же вспомнились слова Оли, которые она произнесла с ироничной улыбкой: «Не думаю, что вы там долго задержитесь». Все так и выходило: уже более трех дней корабль носился по невидимым временным трубам и грубо взламывал все двери, независимо от сложности замков, но результат — абсолютный ноль.
Такаси-сан стал переживать, что «марсианам» просто надоест смотреть на это безобразие и они загонят наш корабль в какую-нибудь черную дыру. Возможно, без надежды на возвращение. Он стоял у монитора и, раскачиваясь с пятки на носок, думал. Наконец развернулся и, подойдя к селектору, спокойно объявил:
— Господа! Через два часа мы возвращаемся на Землю! Обратный отсчет времени.
Время прошло очень быстро. Возвращение домой всегда приятнее, чем отъезд. Красная планета не открыла нам своего прошлого. Думаю, это и правильно. С такими меркантильными и алчными мыслями кто нас пустит и что нам откроют? Но все равно полет на Марс был признан удачным и полезным для человечества. По возвращении корабля на Землю в Японии состоялся общенародный праздник. Люди искренне радовались: салюты, фейерверки и огромное количество всяких мероприятий. Мы тоже были довольны результатом, и особенно халявным приобретением «паука», которого мы, несомненно, разберем на атомы, а затем соберем. Для себя же я сделал однозначный вывод, что галактические дела меня мало интересуют — я являюсь сугубо земным человеком. Может быть, даже патриотом Земли, так как ее проблемы волнуют меня гораздо больше, чем проблемы Вселенной. Короче, такой вот тип «земного эгоиста».
* * *
День начался просто замечательно, и сердце радовалось уже с самого пробуждения. На это была причина. Вместо кучи мониторов и картинок холодного космического пространства в моем настежь открытом окне я видел голубое небо, солнышко и зеленое поле до горизонта. Думаю, никаких других объяснений не требуется.
К двенадцати часам, а именно к этому времени я проснулся, моя комната успела наполниться таким количеством энергии бодрости и оптимизма, что мне хотелось только одного — любви!
Я помчался к Светику. По дороге внутренняя моя энергия сильно давила на мозги, и я, наверное, смог бы сделать какое-нибудь открытие типа закона всемирного тяготения или еще лучше — правила Скворцова: нахождение проблем на свою задницу. Перед тем как ехать к любимой, я позвонил шефу. Он мне ответил просто и лаконично: «Вали куда хочешь, сейчас не до тебя!» Понимаю, ведь у него сейчас в руках такая забавная игрушка — «паук-инопланетянин». Пока он сам не разберет эту штуку по винтикам и не соберет обратно, думаю, всем нам можно не ходить на работу.
Наконец-то я добрался до двери моей половинки. Она открыла ее и тут же попала под бурный ураган моих чувств. Время остановилось, мы умчались стремительным галопом в сказочное наслаждение. Когда последняя искорка моего необузданного сексуального порыва погасла, обессиленные, мы лежали на кровати и благодарили судьбу за то, что нам удалось выжить.
Через какое-то время Светик робко спросила меня:
— И что, теперь так будет всегда? Что же с тобой сделал этот дьявольский Марс?
Я с трудом повернулся к ней и пересохшими губами пробормотал:
— Не думаю, дорогая моя. Если продолжать в том же духе, то дня через три здесь найдут два счастливо улыбающихся трупика.
У нее все же нашлись силы слабенько засмеяться и спрыгнуть с кровати, чтобы добраться до ванной комнаты. Минут через пять она с ехидцей прокричала из душевой:
— Все вы, мужики, одинаковые — снайперы одного выстрела.
Я ответил совершенно стандартно:
— А ты откуда знаешь про всех мужиков? Придешь из душа, будешь мне подробно объяснять, где получила такие знания!
Светик вернулась в комнату в образе Афродиты, появившейся под шум морского прибоя. Солнечный свет, переполняющий комнату, мистическим образом сделал капельки воды на ее божественном теле чистейшими бриллиантиками. Левой ручкой она убрала распущенные мокрые волосы назад, а правую, вытянула вверх и наставила указательный пальчик прямо мне в центр лба. Это был вызов! Ее изумрудные глазки испускали искорки, а хитрющая улыбка выражала торжество и бессомненное превосходство над всей нашей мужской братией. Я прекрасно понял ее коварный замысел и, решительно сказав себе: «Умри, Влад, или победи!», широко расставил руки, чтобы поймать богиню в свои объятия. Она с боевым визгом кинулась ко мне, и мы снова провалились в светлую бездну.
В этот раз мы проснулись уже к вечеру, полностью опустошенные от эмоций и страшно голодные. Добыча пищи и ее срочное поглощение было единственным нашим желанием. Наскоро приведя себя в порядок, мы рысью двинулись к ближайшему продуктовому заведению, пусть оно будет хоть для животных. Ворвались в маленькое кафе со смешным названием «Животик счастливого попугая». Сразу стало ясно, что хозяин — творческая личность, и нас ждет что-то необычное. Но сейчас и корка черствого хлеба была бы для нас деликатесом. Пока мы ждали заказ, немного утолили голод бесплатными хлебцами и разожгли аппетит чудесными ароматами японской кухни. Набрали всего много, ели молча и долго. Светик все время пыталась стащить с моей тарелки лучшие кусочки, но я оборонялся и не дал ей ничего.
Теперь мы были полностью удовлетворены жизнью. У Светика оставалось только одно невыполненное дело — показать меня своим подружкам как «героя с Марса». Я очень надеялся, что сия чаша меня минует, ввиду того что мы попросту объелись и нам требовалось время на переваривание пищи.
Войти с помощью соц. сетей: